Натрий в крови эпилепсия

Каковы причины и механизмы развития эпилепсии? На какие звенья заболевания можно повлиять, для облегчения состояния? Важная информация далее.

Причины эпилепсии? Самые разнообразные

Эпилепсия может возникнуть на фоне целого ряда заболеваний. Например, причиной эпилепсии могут стать доброкачественные и злокачественные опухоли головного мозга, травмы головного мозга, аутоиммунные заболевания, а также неврологические заболевания, такие как инсульт и болезнь Альцгеймера (Vincent, 2011). Это приобретённые формы эпилепсии, которые имеют чёткую причину.

Но бывает и так называемая идиопатическая форма, когда причины эпилепсии не выявлены.

Предполагается, что важную роль играет генетика: при наличии заболевания у близкого родственника риск эпилепсии в 5 раз выше (Bhalla, 2011).

Приступы могут быть спровоцированы определёнными факторами, например, резкое снижение уровня сахара в крови (гипогликемия), обезвоживание, усталость, недостаток сна, стресс, чрезмерное тепло или холод, депрессия, яркие световые вспышки. У некоторых приступы провоцируют определённые продукты питания или экологические факторы.

Причины и механизмы развития эпилепсии

Натрий и калий при растворении в жидких средах организма ионизируются и приобретают электрический заряд и участвуют в генерировании электрических импульсов в мозге. Изменение концентрации этих электролитов влияет на электрическую активность в нервных клетках. Сниженные уровни натрия в крови (гипонатриемия) связаны с увеличением частоты приступов в перекрёстном исследовании, в котором участвовало 363 пациента (Halawa, 2011). Например, эпилептические приступы описаны в клиническом докладе о состоянии 54-летней женщины, которая потребляла большое количество безалкогольных напитков. Потребление большого количества воды снижало концентрацию ионов натрия, что и провоцировало приступ (Mortelmans, 2008). Дефицит магния и кальция также может стать причиной эпилептического приступа или фактором, утяжеляющим приступ (Castilla-Guerrera, 2006).

Метилксантины, в том числе кофеин, представляют собой семейство природных стимуляторов, которые обнаружены во многих пищевых продуктах и напитках, включая кофе, чай и шоколад. Метилксантины повышают активность центральной нервной системы и возбудимость нервных клеток. Множество наблюдений свидетельствует о том, что при правильно подобранной терапии и контроле эпилепсии частота приступов повышается при потреблении кофе.

• 4 чашки кофе в день увеличивают частоту приступов от двух в месяц до нескольких в неделю.

• 5–6 чашек кофе в день спровоцировало два приступа в течение месяца у молодого человека с полностью компенсированной эпилепсией (Blaszczyk, 2007; Kaufman, 2003; Bonilha, 2004).

Экспериментальные модели показывают, что кофеин снижает судорожной порог, снижая эффективность противоэпилептических препаратов (Chrościńska-Krawczyk, 2011). Клинические наблюдения подтверждены экспериментальными исследованиями на животных, что подтверждает необходимость ограничения потребления кофе у больных с эпилепсией (Jankiewicz, 2007).

Исследование 2003 г. показало, что эмоциональный стресс утяжеляет судорожные приступы у 64% больных эпилепсией (Haut, 2003). Другие исследования подтвердили эти выводы (Gilboa, 2011; Maggio and Segal, 2012). Точно так же усугубляют состояние усталость и недостаток сна (Frucht, 2000; Nakken, 2005).

Свободные радикалы играют важную роль и могут быть одним из механизмов нарушения работы нервных клеток при эпилепсии (Waldbum and Patel, 2010; Pieczenik and Neustadt, 2007). Свободные радикалы повреждают белковые структуры, ДНК и оболочки нервных клеток. Факторов, повышающих уровень свободных радикалов, множество, в том числе черепно-мозговая травма, нейродегенеративные заболевания (Halliwell, 2001).

Аспартам – подсластитель, заменитель сахара. Фенилаланин, в который превращается аспартам в организме, в высоких концентрациях является токсичным в отношении нервных клеток. Поэтому есть предположение, что очень высокие дозы аспартама могут стать причиной эпилепсии и вызвать судороги. Было установлено, что у детей приём аспартама в дозировке 40 мг/кг веса (или около 2800 мг на 70 кг веса) повышает электрическую активность в головном мозге, хотя и без возникновения судорожных приступов. Для пояснения: одна банка диетической колы содержит 180 мг аспартама. Таким образом, дозировка, исследуемая у детей, эквивалентна более чем 15 банкам колы для взрослого. Справедливости ради нужно отметить, что в обзоре, опубликованном в 2002 г., не было установлено связи между приёмом аспартама и эпилепсией (Butchko, 2002), однако эпилептикам рекомендуется ограничить потребление продуктов с аспартамом.

Глутамат натрия – усилитель вкуса. Установлено, что глутамат натрия, который широко применяется в продуктах питания, может вызвать судороги у животных, но взрослому человеку получить с продуктами питания очень высокие дозировки, эквивалентные тысячам граммов глутамата, практически невозможно. Тем не менее есть данные, что глутамат может снизить судорожный порог у детей с эпилепсией и приступ может возникнуть при минимальной провокации (Shovic, 1997). Кроме того, ряд врачей отмечает улучшение состояния и контроля над эпилепсией у пациентов, которые избегают продуктов с глутаматом.

Многие экологические токсины, включая некоторые пестициды и тяжёлые металлы, могут вызывать судороги. Например, ртуть и свинец утяжеляют эпилепсию (Landrigan, 1990; Brenner, 1980; Istoc-Bobis, 1987). Кроме того, инсектициды, относящиеся к органофосфатам, увеличивают электрическую активность мозга и могут вызывать судороги (Sanborn, 2002; Simpson, 2002).

Стандартное лечение эпилепсии включает в себя приём противоэпилептических препаратов в течение многих лет.

• блокаторы натриевых каналов (карбамазепин, лаотриджин, фенитоин);
• блокаторы натриевых каналов (вальпроевая кислота);
• активаторы гамма-аминомасляной кислоты (бензодиазепины, барбитураты);
• блокаторы рецепторов глутамата (топирамат);
• ингибиторы карбоангидразы (ацетазоламид).

Выбор препарата основывается на клинической диагностике, а также характере эпилепсии, возможных рисках и побочных эффектах для пациента при его приёме. Наиболее оптимальным является применение одного препарата – монотерапия. Результатом оптимально подобранного препарата и дозировки является отсутствие судорожных припадков. В целом почти 50% взрослых пациентов и 66% детей отмечают эффект от первого же препарата (Kwan and Brody, 2001; Prunetti and Perucca, 2011). Если к первому препарату снижается чувствительность или развиваются побочные эффекты, происходит его замена. При невозможности подобрать один эффективный препарат, используется комбинация противоэпилептических средств.

Вместе с тем коррекция образа жизни, характера питания и специальные фитонутриенты повышают эффективность проводимой терапии, снижают количество побочных эффектов, позволяют сохранять чувствительность к лекарствам и не наращивать объём медикаментозной терапии.

Второй этап исследований выполнен нашим аспирантом А. А. Савиным. В литературе уже давно обращалось внимание на то, что при вскрытии погибших во время припадка или эпилептического статуса, страдавших при жизни эпилепсией, не только в ткани мозга, но и во внутренних органах часто выявляются сосудистые расстройства, вплоть до микрогеморрагий и микротромбозов.

Подобные изменения были зафиксированы ранее и нами. Однако адекватной интерпретации таких находок дано не было. С учетом этого был проведен клинико-морфологический анализ. В лабораторных исследованиях впервые установлено возникновение у больных эпилепсией под влиянием припадков синдрома диссеминированного внутрисосудистого свертывания; при эпилептическом статусе этот синдром наблюдался у 100% больных.

В новой серии патоморфологических исследований (5 умерших во время эпилептического припадка или эпилептического статуса) подтверждены описанные нами ранее распространенные сосудистые изменения в головном мозге и внутренних органах.

Установлено наличие столь же распростраиеииого микротромбообразования и пристеночного отложения фибрина в микрососудах почек, печени, легких, головного мозга. Это приводит к блокаде микроциркуляции, нарушению функции внутренних органов, накоплению в крови вазоактивных веществ (в том числе продуктов деградации фибриногена), повышению сосудистой проницаемости, вследствие чего нередко возникают микро- и макрогеморрагии на коже, во внутренних органах, в веществе мозга, под его оболочками, в слизистой оболочке желудка, эндокарда и др.

Таким образом, результаты двух серий проведенных нами исследований показывают, что по крайней мере при судорожных формах эпилепсии в мозге возникают повторные острые сосуднсто-гипоксические изменения, в результате которых формируется хроническая сосудисто-гипоксическая энцефалопатия.

Тяжелые изменения происходят в гиппокампе, мозговой коре, в подбугровой области, ретикулярной формации мозгового ствола, что, вероятно, является фактором, способствующим прогредиентности эпилептического процесса.

Патоморфологические сдвиги, установленные в нейросекреторных ядрах гипоталамуса, аденогипофизе и надпочечниках, указывают на состояние крайнего напряжения гипоталамо-гипофизарио-падпочечниковой системы, что позволяет объяснить напряжение адаптационных реакций. Существенным компонентом патоморфологической картины у больных эпилепсией, погибших в эпилептическом припадке или эпилептическом статусе, являются распространенные сосудистые изменения в головном мозге н внутренних органах, включая проявления ДВС-синдрома.

Наличие последнего — еще одно выражение нарушения адаптивных реакций, возникающего при частых судорожных эпилептических припадках и в особенности при эпилептическом статусе. В этом плане следует также указать на связь прогредиентности течения эпилепсии с частыми припадками, а также с их судорожным и полиморфным характером.

ИДНЭ (с 2006 года), ИДВНЭ (с 2016 года), ЦЗиР (с 2017) и ОЦМУ (с 2019) им. Святителя Луки

В случае уже начатого лечения большое значение имеют также:

1. Электро-энцефалографические исcледования

Метод электроэнцефалографии (ЭЭГ) основан на регистрации т.н. биопотенциалов мозга. Излагая сущность метода простыми словами, можно сказать, что энцефалограф, это по сути обычный вольтметр, который измеряет разности потенциалов между различными точками кожи головы. Поскольку, как и все процессы в живой природе, потенциалы мозга меняются во времени, запись ЭЭГ традиционно представляется в виде кривой потенциал время. Выглядит это обычно как лист (или лента в зависимости от конструкции аппарата), заполненный несколькими заковыристыми кривыми — записями процесса с разных участков мозга.
В настоящий момент технический прогресс позволил отказаться от устаревших аппаратов с лентой и самописцами и воспользоваться регистрацией ЭЭГ на цифровых носителях – появился метод т.н. компьютерной ЭЭГ (КЭЭГ). Компьютерные записи затем распечатываются и анализируются врачом совершенно так же как и больше полувека назад на заре эпохи ЭЭГ. Несмотря на то, что в настоящее время создано значительное число алгоритмов компьютерного анализа данных, визуальный анализ остается одним из самых значимых.

Какова цель исследования?

Врачи эпилептологи, направляя ребенка на исследование, ожидают услышать от нейрофизиологов (т.е. врачей, специализирующихся на интерпретации ЭЭГ) ответ на 3 основных вопроса:

— Насколько регистрируемая биоэлектрическая активность мозга ребенка соответствует возрастной норме ?
— Регистрируются ли патологические паттерны ?
— Зафиксированы ли эпилептические приступы по ходу исследования ?

Если упростить – нейрофизиологи не ставят диагноз (это прерогатива лечащего врача обладающего всей полнотой информации о пациенте), однако именно обнаруженная при ЭЭГ патология служит отправной точкой для диагноза. Итак цель исследования ЭЭГ – поиск патологических симптомов.Основная ( но не единственная ) область применения метода — дифференциальный диагноз эпилепсии.

Среди методов регистрации ЭЭГ наиболее распространены :

— Рутинная ЭЭГ
— Видео ЭЭГ мониторинг.

— Обычный (рутинный) метод записи ЭЭГ предполагает не более 15 минут записи, и используется для массовых исследований. К сожалению, в ряде ситуаций он оказался не слишком информативен – слишком короткий период записи не всегда позволяет разглядеть патологическую активность. Однако очень часто встречаются ситуации, когда даже в случае тяжелой болезни изменения на ЭЭГ проявляются лишь на незначительный период времени – например в связи с засыпанием пробуждением пациента.
С появлением компьютерных технологий (КЭЭГ) закономерно появилась возможность выполнять более длительные записи — мониторинг ЭЭГ (от слова monitor – наблюдать).

— ЭЭГ мониторинг предполагает длительную от 1 до 12 часов и более непрерывной записи. Активность мозга регистрируется в разных функциональных состояниях – как при повседневной активности в бодрствовании так и во сне. Причем, по мнению большинства исследователей, в большинстве случаев именно запись сна обладает наибольшей информативностью.

— Видео ЭЭГ мониторинг (ВЭМ) предполагает также запись видео сигнала параллельно с записью потока ЭЭГ. К сожалению запись ЭЭГ подвержена очень большим искажениям со стороны электрической активности близлежащих к электродам мышц. Иногда эти помехи (т.н. двигательные артефакты) столь похожи на патологическую активность мозга, что без визуального наблюдения за пациентом их почти невозможно различить. В настоящий момент именно видео ЭЭГ мониторинг является самым точным и информативным из всех методов регистрации ЭЭГ.

2. Компьютерная и магнито-резонансная томография. (КТ и МРТ)

Эти методы исследования относятся к так называемым нейровизуализирующим методам, то есть результатом исследования является изображение структур нервной системы.
Различия между этими методами существенны не столько для пациента сколько для врача, назначающего это исследования: если КТ для сбора информации использует рентгеновское излучение (лучше визуализируются плотные структуры: кости, сосуды), то МРТ использует переменное магнитное поле (лучше визуализируются более рыхлые структуры – паренхима головного мозга и т.п.). Если ЭЭГ как метод позволяет выявить нарушения функции головного мозга, то томография зачатую позволяет пролить свет на причину выявленных нарушений. Именно сочетание этих двух подходов – исследование функции и визуализация – позволило разработать современную эффективную стратегию в лечении эпилепсии.

Специалисты ИДНЭ рекомендуют проводить данные исследования на клинических базах:

3. Определение концентрации препаратов в крови.

Современные подходы к лечению предполагают не только адекватный подбор дозы лекарства, но и контроль за достижением правильной концентрации препарата в крови. Это исследование бывает необходимо в случаях, когда у врача есть повод предположить, что получаемая доза недостаточна (усиленный метаболизм препарата в печени, или усиленное его выведение с мочой). Особенности ферментных систем у разных людей могут значительно отличаться, поэтому врач должен обладать критериями для индивидуального подбора дозы препарата.

Если пациент получает препараты из группы вальпроевой кислоты (Депакин, Конвулекс и др), карбамазепина (Тегретол, Финлепсин и др.), фенобарбитал, фенитоин — перед приемом эпилептолога необходимо определение концентрации препарата в крови (утром, до приема препарата).

Специалисты ИДНЭ рекомендуют проводить данные исследования на клинических базах:

4.Общий и биохимический анализы крови.

Для своевременного выявления побочных эффектов АЭП перед приемом эпилептолога необходимо проведение общего анализа крови (с лейкоцитарной формулой и тромбоцитами) и биохимического анализа крови (общий белок, глюкоза, АЛТ, АСТ, щелочная фосфатаза, билирубин, креатинин, мочевина, амилаза, натрий, калий, кальций). В первый год приема АЭП анализы желательно проводить не менее 3-4 раз в год, далее — 2 раза в год (и обязательно — перед приемом врача-эпилептолога).

Специалисты ИДНЭ рекомендуют проводить данные исследования на клинических базах:

5. Генетические исследования

Генетические исследования проводят с целью установления причины заболевания, определения прогноза; кроме того, некоторые наследственные заболевания имеют специфическое лечение, и прогноз в этом случае зависит от того, насколько быстро был установлен верный диагноз.

Специалисты ИДНЭ рекомендуют проводить данные исследования на клинических базах:

+7 (495) 181 31 01
(Единый многоканальный номер регистратуры; включая запись на консультации и видео-ЭЭГ мониторинг)

+7 (495) 669-83-93
+7 (495) 840-52-52
(ИДНЭ, г. Троицк)

+7 (495) 437-61-16
(ИДВНЭ, ул. Академика Анохина)

+7 (495) 972-80-46
(Отделение сна и эпилепсии, Троицк; зав. отделением, к.м.н., доцент Л.Ю. Глухова)

+7 (903) 785-91-39
(Лаборатория прехирургической диагностики эпилепсии, зав. доцент к.м.н. Чадаев В.А.)

Запись на приём к неврологу, эпилептологу, к.м.н. М.Ю.Бобыловой только по тел. +79091661924 понедельник - пятница, с 9.00 по 18.00, администратор М.Ю. Бобыловой Дарья Владимировна.

+7 (495) 615-65-22
(Центр здоровья и развития имени Святителя Луки)

Рассмотрим отдельные частности этой большой проблемы — биохимических аномалий, свойственных больным, страдающим эпилепсией.

Как мы видели выше, еще со времени первых работ И. П. Павлова с экковским свищом придавалось особое значение именно накоплению в крови карбаминовой кислоты, что могло рассматриваться как причина появления эпилептических припадков на почве аутоинтоксикации.

Этой же проблеме был посвящен ряд последующих работ. Так, И. Ф. Случевский в ряде своих работ поддерживал точку зрения, согласно которой ведущим в происхождении эпилепсии является накопление в крови азотистых соединений, продуктов нарушения мочевинообразовательной функции печени — аммиака, углекислого и карбаминовокислого аммония. А. С. Борзунова в ряде экспериментов показала, что 10% раствор смеси углекислого и карбаминовокислого аммония, введенный внутривенно кроликам, кошкам и собакам, неизменно приводит по истечении 10—20 секунд к развитию судорожного припадка. Внутривенное вливание такой аммонийной смеси (3—5 мл) вызывает у больных эпилепсией припадок, во всех своих проявлениях вполне характерный для каждого из них.

Изложенные данные привели ряд авторов к тому выводу, что для больных эпилепсией наиболее типично нарушение мочевинообразовательной функции печени и что ведущим при эпилепсии является именно нарушение белкового обмена, нарушения же других видов обмена (основного, углеводного, водно-солевого, холестеринового) представляют лишь вторичные изменения. Однако такая обобщающая точка зрения разделяется далеко не всеми исследователями. В то время как по данным одних авторов у больных, страдающих эпилепсией, содержание свободного аммиака в крови оказывалось увеличенным, Роже указывает, наоборот, что вариации содержания в крови общего азота, мочевины, аминокислот, мочевой кислоты и креатина у больных эпилепсией не выходят за пределы нормальных. В то же время ряд авторов обнаружили в этом отношении значительные вариации. Так, М. К. Кокин, изучая кровь больных, страдающих эпилепсией, среди других особенностей установил резкие колебания в содержании азота и мочевины. Е. М. Губарев и Е. Н. Маркова также отметили большие скачки при исследовании содержания остаточного азота в крови больных эпилепсией. Сходные выводы вытекают и из исследований Л. Я. Шаргородского: количество выделяемого с мочой азота характеризуется при эпилепсии значительной вариабильностью по сравнению с нормой, в то время как средняя величина выведения азота существенно не отличается от нормальной.

К. И. Гуркина и Р. В. Конникова сообщают об очень характерной для эпилепсии положительной реакции гидролиза белкового амидного азота крови.

М. С. Шейман находил у больных эпилепсией высокий процент содержания белков крови — 9,1% против 8,54% у контрольных, здоровых — и колебания количества белков крови, значительно превышающие те, которые свойственны норме. Кроме того, по М. С. Шейману, при эпилепсии меняется и соотношение альбуминов и глобулинов. Средняя величина содержания альбуминов несколько повышена (5,5 % против 5,35% в норме); еще больше повышено среднее количество глобулинов (3,6% против 3,06% в норме), вследствие чего коэффициент альбумины: глобулины оказывается при эпилепсии более низким, чем в норме (1,52 против нормального 1,82). Также, по данным Д. А. Маркова и Т. М. Гельмана, у больных эпилепсией в межприпадочном периоде наблюдается увеличение белка в сыворотке крови (до 8,5—9%) и четкий сдвиг в сторону альбуминов.

Чрезвычайно лабильным при эпилепсии оказалось и кислотно-щелочное равновесие, которому большинство авторов придают исключительно важное значение. Характерно, что в отношении этого пункта поддерживались мнения прямо противоположные. Так, по мнению одних авторов, возникновению судорожного припадка способствует ацидоз, а по мнению других — алкалоз. В. К. Хорошко, упоминая об этих разногласиях, указывал, что в основном для эпилепсии следует считать типичным не столько алкалоз или ацидоз, сколько именно большую вариабильность и неустойчивость кислотно-щелочного равновесия, что и является, по-видимому, причиной имеющихся в литературе столь больших разногласий по этому поводу. Также Бигвуд считает особенно характерной для эпилепсии именно неустойчивость кислотно-щелочного равновесия: рН колеблется от 7,26 до 7,48 против нормальных колебаний от 7,33 до 7,39. Л. Я. Шаргородский и Я. С. Рабинович также могли в своих исследованиях обнаружить при эпилепсии колебания кислотно-щелочного равновесия, далеко превосходящие то, что наблюдается в норме. Указывалось, что такого рода колебания наблюдались и вне зависимости от припадков. Я. С. Рабинович, а также А. А. Арутюнов обращали внимание на низкую величину резервной щелочности крови, наблюдаемую при эпилепсии.

Основной обмен, по Я. С. Рабиновичу, может быть при эпилепсии как пониженным, так и повышенным и может оставаться нормальным. Такие же указания находим мы и у других авторов.

Значительные изменения обнаружены были и в отношении минерального обмена. Так, М. С. Шейман обнаружил в сыворотке крови больных эпилепсией значительные колебания в содержании кальция. Колебания эти почти в 2 раза превышали колебания, свойственные норме. При этом среднее содержание кальция оказалось относительно высоким (12,2 мл%). Количество калия было не изменено, хотя вариабильность калия, по сравнению с вариабильностыо кальция, оказалась еще более значительной. Коэффициент К/Са в сыворотке крови больных эпилепсией был, таким образом, понижен (1,56 вместо 2,0). Пониженным оказался и коэффициент отношения кальция спинномозговой жидкости и кальция сыворотки крови — вместо нормальных 0,57, он оказался равным 0,43. Увеличение кальция в крови больных эпилепсией отмечал п Я. С. Рабинович. Д. А. Марков и Т. М. Гельман наблюдали приблизительно у 15—20% страдавших эпилепсией в межприпадочном периоде повышение в сыворотке крови уровня кальция и калия. Резкие колебания калия и кальция отмечал М. К. Кокин.

Так же точно характерной для эпилепсии оказалась большая против нормы вариабильность содержания в крови неорганического фосфора, с наклонностью к снижению во внеприпадочном периоде.

В отношении содержания в крови при эпилепсии хлора и хлоридов имеются значительные разногласия. Одни авторы находили в крови увеличение хлоридов, другие, как И. Ф. Случевский, А. С. Борзунова и К. И. Шахриманян, находили содержание хлора и хлоридов пониженным. Имеются указания на то, что при эпилепсии повышается кислотность желудочного сока.

Немало разногласий возникло также в отношении углеводного обмена, нарушения которого многими исследователями признаются имеющими важное значение в происхождении эпилепсии. Проверка этого вопроса показала, что хотя средние цифры сахара крови во вне- припадочном состоянии и не отличаются сколько-нибудь значительно от того, что свойственно норме, тем не менее и здесь типичными оказываются значительные колебания этих цифр. Нагрузка глюкозы во внеприпадочном периоде может давать кривые различных типов как нормального, так и гипо- или гипергликемического характера.

Много исследований было посвящено содержанию холестерина в крови, поскольку на возможную связь эпилептических припадков с гипохолестеринемией имеются определенные клинические указания (учащение припадков во время менструаций, уменьшение их во время беременности, при жирной диете). Исследования эти приводили к противоречивым результатам. Якоби нашел резкие колебания холестерина в крови больных, страдавших эпилепсией, причем колебания эти не удавалось поставить в связь с припадками. Е. В. Шмидт, изучивший этот вопрос, также подчеркивает, что для эпилепсии очень характерна лабильность содержания холестерина в крови и во внеприпадочное время. На такие колебания содержания холестерина указывают и другие авторы.

В отношении водного обмена, имеющего, как известно, столь большое значение в патогенезе эпилептического припадка, выяснилось, что и в межприпадочное время здесь могут быть обнаружены аномалии. Так, Н. С. Иванова обнаружила у этих больных очень частое снижение водовыделительной функции, а также концентрационной способности почек. У некоторых больных такое снижение достигало значительной степени. В то же время при пробе Мак Клюр-Олдрича скорость рассасывания внутрикожного пузыря оказалась у этих больных нормальной. В. Е. Литвинова обнаружила и в отношении этой последней величины при эпилепсии колебания, значительно превосходящие те, которые наблюдаются в норме.

Имеются указания на ряд других биохимических сдвигов, характерных для эпилепсии. Так, значительные колебания были обнаружены у этих больных в отношении содержания билирубина крови. В крови больных эпилепсией отмечено снижение содержания каталазы и повышение — антикаталазы, а также повышение и высокая лабильность антитриптического титра. Антитоксическая функция печени оказалась у больных, страдающих эпилепсией, пониженной. В. К. Хорошко придавал большое значение повышению свертываемости крови, которое может быть определено и у больных вне припадков.

Целый ряд работ был сделан в смысле попыток выяснить, не обладает ли кровь больных эпилепсией каким-либо специальным токсическим действием. В этом отношении представляют интерес опыты, поставленные Панье. Он вводил морским свинкам через сонную артерию по 3 мл сыворотки крови, полученной от больных эпилепсией. Оказалось, что эти животные, в отличие от тех, которым вводилась сыворотка не эпилептиков, часто обнаруживали непосредственно после пункции характерные миоклонии, иногда появлявшиеся в виде последовательных серий. Эта токсичность сыворотки значительно варьировала у одного и того же больного, иногда исчезая после судорожного припадка. Нагревание сыворотки до 58° полностью уничтожало это ее токсическое свойство.

Очень интересные данные о токсичности крови больных эпилепсией сообщил недавно М. К. Кокин. Выяснилось, что кровь больных эпилепсией оказывает токсическое действие на изолированное сердце лягушки. Автор поставил, кроме того, сложные эксперименты с изучением того, как на поведение собаки в специальном лабиринте влияет введение крови людей, страдающих эпилепсией. Оказалось, что по сравнению с контрольными собаками, которым вводилась кровь здоровых доноров, поведение этих собак резко ухудшалось. У собаки, которой повторно вводилась кровь больного, отмечались судорожные подергивания, двигательное беспокойство, походка делалась шаткой, иногда наблюдались непроизвольное мочеиспускание и дефекация. Собака была то вялой и малоподвижной, то громко и злобно лаяла и рвалась с цепи. Все это свидетельствовало о глубоких нарушениях высшей нервной деятельности, которые могут развиваться у собак под влиянием введения им крови больных, страдающих эпилепсией.

Говоря об изменениях крови при эпилепсии, следует также подчеркнуть, что Е. К. Сепп указывал на очень часто наблюдавшуюся при эпилепсии эозинофилию. Он объяснял это тем, что эозинофилия является реакцией на денатурированный белок и возникает у больных эпилепсией в связи с нарушением у них дисперсности белков кровяной плазмы.

Были сделаны и отдельные попытки как-то увязать друг с другом разные и часто противоречивые данные в отношении биохимической характеристики эпилепсии. Приведем некоторые из таких высказываний.

И. Ф. Случевскому принадлежит интересная попытка увязать друг с другом различные особенности обмена, наблюдаемые у больных эпилепсией. Основываясь на работах своих сотрудников, он сопоставляет ряд сделанных наблюдений. Так, после удаления паращитовидных желез, для вызывания судорожного припадка у оперированных таким образом животных достаточно значительно меньшей дозы аммонийной смеси, — кстати же тетанические и эпилептические судороги очень похожи; нарушение мочевинообразовательной функции печени идет рядом и с аномалиями углеводного обмена; после экстирпации различных отделов поджелудочной железы припадки наступают только при очень больших дозах аммонийной смеси. Эти наблюдения И. Ф. Случевский ставит в связь с тем, что небольшие дозы инсулина у больных эпилепсией в состоянии вызывать у них судорожные припадки и что патологоанатомически при эпилепсии находили увеличение лангергансовых островков. Очевидно при эпилепсии имеется гиперфункция поджелудочной железы. Нарушение же углеводного обмена зависит от нарушения кислотно-щелочного равновесия. С этой точки зрения интересна связь припадков с повышенной кислотностью желудочного сока. Нарушение кислотно-щелочного равновесия ведет и к нарушению водно- солевого обмена. По-видимому, этим объясняются и низкие цифры содержания хлора и хлоридов в крови при эпилепсии. В основе гуморальных нарушений при эпилепсии лежит, таким образом, сложное координированное системное поражение внутренних органов. К последним должны быть отнесены : печень, поджелудочная железа, щитовидная и паращитовидные железы, надпочечники и железы желудка.

Иную схему взаимоотношения основных систем организма при эпилепсии представил В. К. Хорошко. С его точки зрения неустойчивость обмена веществ, неустойчивость кислотно-щелочного равновесия и неустойчивость сердечно-сосудистой регуляции приводит под влиянием нам еще не достаточно известных экзо- или эндогенных причин или к появлению каких-то токсических продуктов, обладающих спазмофильным действием, или к повышению восприимчивости нервных клеток в отношении нормально циркулирующих в крови продуктов обмена.

Е. А. Попов, обсуждая проблему травматической эпилепсии, построил схему постепенно кумулирующихся биохимических вредностей несколько иначе. В механизме судорожного припадка с этой точки зрения играют роль четыре основных фактора: сосудистый спазм, обогащение организма водой, алкалоз и аноксия. Все эти факторы действуют совместно в качестве звеньев единой патогенетической цепи.

Из этих основных факторов за последнее время особенно обращено внимание на аноксию как на важный эпилептогенный фактор, играющий определенную роль в качестве местного раздражающего момента.

Наряду с обнаружением общих биохимических изменений, имеющих место в организме больного, естественно, возник вопрос о наличии биохимических изменений в самом мозгу, а в тех случаях, где удается найти определенный участок мозга, из которого исходит эпилептический разряд, — вопрос о биохимической характеристике именно этих участков. Пенфилд предлагает гипотезу, согласно которой как атрофические, так и опухолевые корковые очаги приводят к стойкой или рецидивирующей ишемии нервных корковых клеток, и эта ишемия действует раздражающим образом, являясь причиной эпилептического разряда. Такие работы начали появляться только в последнее время в связи с развитием нейрохирургии (удаление больных участков мозга при операциях). Так, Тоуэр и Эллиот могли обнаружить в этих участках мозга измененное содержание ацетилхолина. Такие исследования обещают пролить новый свет на интересующий нас вопрос. При этом, конечно, уже заранее следует иметь в виду, что местные биохимические изменения мозга могут быть как причиной, так и результатом эпилептической активности этих отделов.

Как бы то ни было, проделанные до сих пор исследования указывают на наличие большого числа разного рода биохимических аномалий, свойственных организму больного эпилепсией. При этом, как мы видели, почти всегда оказывалось, что характеризуют эпилепсию не какие-либо стойкие биохимические изменения, идущие в определенном направлении, а прежде всего крайняя изменчивость вообще всех биохимических показателей. В. К. Хорошко указывал, что только жировой обмен при эпилепсии остается стойким.

Мы увидим дальше, что эта изменчивость обнаруживает особенно резкие колебания как раз в связи с судорожными припадками, что заставляет считать ее интимно связанной с самим эпилептическим процессом.

Естественно возникает вопрос: как же конкретно трактовать эту изменчивость ? Является ли она признаком того, что в организме больного эпилепсией накапливаются какие-то ядовитые вещества, концентрация которых периодически достигает порога, приводящего к эпилептическому разряду? Или, наоборот, в центральной нервной системе таких больных беспрестанно происходит серия очень мелких, так сказать, субклинических разрядов, выражением которых могут быть не только изменения электроэнцефалографии или хронаксии, но и периодические изменения обмена? В современной литературе можно найти представителей как той, так и другой точек зрения, причем в пользу каждой из них может быть представлен ряд достаточно веских соображений. Уже одна возможность двух столь противоположных точек зрения показывает нам, насколько еще неясной остается трактовка гуморальных аномалий, характеризующих организм больного эпилепсией.