Почему эпилепсию называют священной болезнью


Эпилепсия, как и многие другие знаменитые болезни, известны широкому кругу людей благодаря книгам и фильмам — так, о здоровье Достоевского знает каждый школьник. Связь болезни с творчеством видится большинству в способности точно описывать припадки, которыми писатель часто наделяет своих героев. Вроде все просто, человек болел, страдал и иногда рассказывал об этом в книгах. Однако связь особенностей творчества писателя с повседневными проявлениями эпилепсии и изменений личности под влиянием болезни совсем не так очевидна. Чтобы понять, о чем речь, давайте разберемся, что же такое эпилепсия и что помимо приступов получают некоторые ее обладатели.

Представление обывателя о болезни исчерпывается картиной устрашающего вида судорожного припадка, сопровождающегося текущей изо рта пеной. Человек близкий к медицине заметит, что существуют разные виды приступов, среди которых есть напоминающие обморок падения, есть автоматизированные, неосознанно совершаемые действия, а есть приступы неконтролируемой ярости.

Многообразие проявлений эпилепсии затрудняет четкое определение понятия. Тем не менее все формы заболевания имеют одну общую черту — пароксизмальность.


К счастью, такое случается нечасто.

С осознанием многообразия проявлений болезни проблема начинает казаться совсем сложной: неужели любой неврологический, психический и даже вегетативный симптом можно расценивать как эпилептический? Упрощает задачу диагностики тот факт, что основа заболевания (патологически разряжающиеся нервные клетки) могут быть зафиксированы на электроэнцефалограмме. Она и является основным диагностическим инструментом эпилептолога.

Эпилептические пароксизмы стереотипны. Каждый раз припадки имеют один и тот же вид, словно они сделаны по шаблону. В каком-то смысле это так и есть.

Эпилепсия связана с патологическим возбуждением группы нейронов. В каждом отдельном случае это один и тот же участок — эпилептический очаг, который дает патологический электрический разряд с последующим распространением (или без такового — в случае простых припадков) на другие участки мозга.

Аура может быть практически любой — все зависит от того, где расположен эпилептический очаг. Здесь болезнь приоткрывает нам функционирование физиологии мозга: то, что мы видим в момент ауры, отражает функцию того участка мозга, который эту ауру порождает.



И в то же время эти переживания так сильны, что отречься от них полностью герой не в состоянии:

Сложно недооценить в аспекте влияния на культуру и историю всю гамму ощущений, озарение светом, чувство высшей гармонии, мистический опыт, сопровождающие патологическую активность в этом отделе мозга.

Так, ученые из Гарвардской медицинской школы и Массачусетского госпиталя несколько лет назад решили проанализировать все известные исторические сведения о Моисее, Аврааме, Иисусе и апостоле Павле с точки зрения современной медицины. По их словам, особо значимые религиозные фигуры древности вполне могли страдать височной эпилепсией, что, возможно, и послужило отправной точкой их деятельности.

Для нейронаук височная эпилепсия — отличная модель для изучения биологических основ религиозного опыта. Дело в том, что сами пациенты по причине описанных выше особенностей обычно особенно религиозны.

Любопытные опыты были проведены в этой области индийским неврологом, популяризатором науки Вилейануром Рамачандраном, который больше известен благодаря исследованиям зеркальных нейронов.

У больных височной эпилепсией, как вы догадались, дело обстояло иначе: необычайно сильную реакцию вызывало упоминание божественного.


Переживаемое во время припадка у человека с височной формой эпилепсии непосредственно отражается на его мировоззрении, мироощущении, характере, а значит, и на художественном творчестве. Личностные изменения, наблюдаемые вне приступов и даже в периоды стойкой ремиссии, наблюдаются у большого числа таких больных, что позволяет говорить о эпилептическом характере. Этот вопрос еще не решен до конца. Некоторые специалисты считают изменения личности по эпилептическому типу более важными, чем сам судорожный припадок. Когда-то считалось вполне правомочным говорить о заболевании лишь на основании определенного психического статуса. Другие врачи относятся к этой идее скептически, указывая на отсутствие у большого числа пациентов черт, называемых эпилептоидными, а также на то, что практически любого человека можно наделить парочкой эпилептоидных черт.

Очевидно, что в приведенном перечне слишком много отдельных черт, чтобы они могли встречаться одинаково часто.

При этом в менее подходящей среде она способна сделать своего обладателя крайне уязвимым. Немецкий психиатр Карл Леонгард, впервые употребивший термин, писал:

Почему Достоевскому так хорошо удавались эти портреты? Все ли можно списать на болезнь писателя? Широкий спектр образов, которые мы наблюдаем в произведениях, невозможно втиснуть в эпилептические рамки. Так что самонаблюдением и точностью описания собственных переживаний художественный дар далеко не исчерпывается. Обратившись к некоторым особенностям биографии Федора Михайловича, мы увидим, что интересовали его душевные недуги не на шутку и вне связи с собственной болезнью.


С началом заболевания меняются и произведения писателя. Образ князя Мышкина является ярким примером порожденной болезнью личности. Князь заболел рано, и это сформировало его простодушие и наивность. В своих беседах и рассказах он совершенно не заботится о том, интересен ли его рассказ слушателю. Мышкин говорит много, обстоятельно и подробно.

В основе этого лежит тугоподвижность психических процессов в целом и неспособность отделить главное от второстепенного. До крайней степени это доходит при эпилептическом слабоумии, которое еще называют концентрическим. В этом случае круг интересов больного ограничен собственной персоной, главным образом собственным заболеванием, а также соблюдением всех возможных формальностей и правил, в частности субординации с готовностью к заискиванию и лести.

Впрочем, гений Достоевского проявил себя не благодаря, а вопреки болезни. Наложенный эпилепсией отпечаток на мировоззрение и характер просачивается в произведения. Все многообразие и противоречивость проявлений болезни препарировано и отшлифовано художественным талантом так, что образы вызывают интерес не только у эпилептологов и вообще психиатров, но и у обычных читателей, улавливающих во всей литературной композиции нечто особенное.

Личный блог Аллы Константиновой


Эпилепсия священная болезнь.

Эпилепсия священная болезнь, болезнь знаменитостей, болезнь одаренных людей и т.д.
Честно говоря, я удивилась, как разнообразно и многогранно может быть это заболевание.
Для меня эпилепсия, это судорожный припадок, а оказалось, что за кадром осталось много того, что и вообразить сложно.


А вы знаете, что такое эпилепсия?
Греки считали эпилепсию священной болезнью, ниспосланной богами.
Долго считалось, что люди, страдающие эпилепсией, обладают какими-то сверхъестественными способностями…

Ниже я приведу выдержки из статьи, которую вчера с интересом изучила.
Нет, ни я и никто из моих родственников и знакомых не страдает этим заболеванием. На статью я вышла совершенно случайным образом и зачиталась.
Возможно, кому-то из моих читателей это тоже покажется интересным.

Частота больших судорожных припадков различна. Иногда они бывают ежедневно или несколько раз в день, иногда раз в неделю, раз в месяц и даже раз в год. Естественно, это ограничивает работоспособность человека — ему нельзя находиться на высоте, у огня, у воды, у движущихся механизмов, на транспорте. Если случится припадок в этих условиях, больной может погибнуть или получить серьезные повреждения.

Кроме больших эпилептических припадков, есть и так называемые малые, при которых не падают, общих судорог не бывает, но имеются скоро проходящие расстройства сознания, когда больной бледнеет или краснеет, покрывается потом, иногда судорожно совершает какие-либо автоматические движения, например жевание, поворот головы и др.


В состояниях расстроенного сознания, наступающих внезапно и называемых эквивалентами, больные могут быть опасны для окружающих. Сознание у них нарушено, они находятся во власти чаще всего устрашающих галлюцинаций и, защищая себя, нападают на других, могут причинить окружающим большой ущерб, даже изувечить или убить.

При длительном течении заболевания, при частых припадках становятся заметными изменения характера и снижение психических способностей больного, прежде всего памяти. В характере больных проявляются черты, которые считаются типичными для данного заболевания. Это, прежде всего обстоятельность, аккуратность, доходящая до педантичности, пунктуальность. Человек нигде не выносит беспорядка, всегда держит данное слово, отдает все долги, даже копейки. Не прощает другому расхлябанности, беспорядочности и других недостатков. Речь его очень своеобразна, часто насыщена ласкательными именами, уменьшительными названиями, иногда бывает слащава и елейна. В то же самое время он очень обидчив и не склонен прощать обиды, при случае о них обязательно напомнит и бывает, удовлетворен, если может отплатить обидчику сторицей.



Выше уже упоминалось о сумеречных состояниях. Чтобы показать больного при амбулаторном автоматизме, который входит в круг сумеречных состояний, можно привести такую действительную историю.

Они могут затягиваться и на более продолжительное время. Почти во всех учебниках психиатрии приводился такой пример: купец в сумеречном состоянии прибыл из Гавра в Бомбей на парусном судне. Путешествие длилось более месяца. Больной в течение этого времени ложился спать и вставал, ел за общим столом и ничем не привлекал внимания соседей. Он все делал, как обычно, и пришел в себя, только оказавшись на берегу.
Для чего обо всем этом говорится? Прежде всего, чтобы знать наиболее яркие симптомы эпилепсии, чтобы знать, как обращаться с больными, как себя с ними вести. Не надо забывать, что, описывая симптомы эпилепсии, мы отражаем ее наиболее тяжелые случаи. Каждая психическая болезнь может протекать тяжело и приводить к изменениям личности, граничащим со слабоумием. Это бывает, однако, очень редко, чаще всего, когда болезнь запущена, недостаточно или неаккуратно лечится. Известно много случаев, когда припадки, начавшиеся в раннем возрасте, потом бесследно проходили, никак не отражаясь на психике или характере человека.

Алкоголь не только провоцирует имеющуюся эпилепсию, но злоупотребление им приводит и к развитию симптоматической эпилепсии, так называемой алкогольной.

С.Г. БУРД, доцент кафедры неврологии и нейрохирургии Л/Ф ГОУ ВПО РГМУ им. Н.И. Пирогова, доктор медицинских наук

Эпилепсия — это хроническое заболевание, клиническим проявлением которого являются приступы, проявляющиеся внезапным, непроизвольным, кратковременным изменением поведения, нарушениями моторной активности, вегетативных функций, сознания или чувствительности, сопровождающиеся ненормальной электрической активностью мозга.


Эпилепсия и приступы занимают в структуре неврологической патологии 3-е место. Распространенность эпилепсии различна в зависимости от страны и в среднем колеблется от 5 до 10 человек на 1000. 1—2% населения земного шара страдает эпилепсией. Заболевание длится в среднем 10 лет от момента постановки диагноза до полного отказа от принимаемого препарата, хотя у части больных период активных приступов бывает и короче. В 1/3 случаев причина смерти подобных больных связана с приступом. И также примерно у трети пациентов заболевание становится пожизненным.

Ведущим звеном эпилептогенеза является дисбаланс в функционировании тормозных и возбуждающих медиаторов мозга с преобладанием активности глутаматергической нейромедиации. Это приводит к изменению соотношения процессов возбуждения и ингибирования в коре больших полушарий.

Причинами активации глутаматергической нейромедиации являются: избыточный синтез или высвобождение глутамата, уменьшение синтеза и высвобождения гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК) в синаптическую щель, повреждение глутаматных и ГАМК-рецепторов, образование аутоантител к NMDA-глутаматным рецепторам. Подобные процессы в свою очередь приводят к тому, что в мембране нейронов открывается избыточное количество хемозависимых ионных каналов Na+ и Ca+, уменьшается число открытых каналов К+ и Cl+. Это вызывает деполяризацию трансмембранного потенциала. А сами нейроны становятся склонными к спонтанному пароксизмальному деполяризационному сдвигу, и у них развивается гиперчув­ствительность к разрядам других нервных клеток. Именно эти процессы являются мишенями для противоэпилептических препаратов (ПЭП).

В детском возрасте наиболее частыми причинами эпилепсии становятся генетические синдромы и родовая травма. Цереброваскулярные расстройства характерны для эпилепсии старческого возраста.

Эпилепсия очень различается по степени тяжести и течению. Так, некоторые пациенты имеют эпилепсию легкого течения с приступами, которые полностью контролируются медикаментозно. Другие больные страдают резистентной эпилепсией с множественными приступами, несмотря на адекватное лечение.

Вдобавок ко всему эпилепсия является эпизодическим пароксизмальным состоянием, развитие которого зачастую невозможно предугадать. Многие пациенты с эпилепсией практически здоровы в межприступном периоде, но не могут спрогнозировать эпизоды потери сознания и двигательные нарушения.

Большинство приступов у таких больных могут не являться эпилептическими в полном смысле этого слова. Иначе говоря, они могут быть реакцией на некоторые экзогенные факторы, вызвавшие расстройство ЦНС, такие как гипоксия, действие некоторых токсинов или лихорадка. Существует большое количество пароксизмальных состояний, имеющих сходные черты с эпилепсией, но являющихся неэпилептическими. К таковым можно отнести: синкопальные состояния (ваговазальные, кардиальные синкопы), психогенные нарушения, нарушения, связанные со сном (ночные кошмары, ночные страхи, сомнамбулизм, сноговорение), миоклонии.

Любая болезнь, поражающая ЦНС, может привести к возникновению этого расстройства. Поэтому эпилепсия является полиэтиологическим заболеванием.

Главные особенности эпилептических приступов, которые отличают их от других проявлений патологической активности ЦНС, заключаются в их стереотипности и рецидивировании. Одной из важнейших разработок в эпилептологии является принятие международной классификации приступов (ICES). Сутью данной классификации является распознавание двух их основных видов.

Первые начинаются локально в отдельном участке мозга и затем могут распространяться на весь головной мозг (применяются термины парциальные, фокальные приступы). Вторые изначально инициируются из обоих полушарий и получили название генерализованных.

Основой данной классификации является признание высокоспециализированной нейронной организации мозга с функциями, локализованными в строго определенных анатомических областях. Поэтому эпилептические приступы, генез которых происходит в определенных зонах головного мозга (фокусах), классифицируются как парциальные. Наоборот, те приступы, для которых не найден локальный источник, называются генерализованными. Это разделение по физиологическим критериям показало себя полезным в понимании эпилепсии и определении терапевтических стратегий.

Пациент со сложными парциальными приступами может проявлять активность, которая поверхностно появляется и в норме, но это делается без кажущегося понимания окружающей действительности. Сложные парциальные приступы могут длиться пару секунд. Эти короткие эпизоды могут быть спутаны с абсансами. Однако дифференциальная диагностика между этими типами приступов обязательно должна быть проведена, потому что препараты, используемые для лечения абсансов, неэффективны при сложных парциальных приступах. Большин­ство сложных парциальных приступов длятся от 1 до 3 минут, иногда дольше. У пациентов часто бывает постприпадочное состояние, длящееся несколько минут. Больные не могут вспомнить события, происходящие с ними во время приступа.

Обратимся теперь к генерализованным приступам. Они могут быть судорожными (тоническими, клоническими, смешанными — вместе grand mal) и бессудорожными (petit mal).

Бессудорожные приступы наиболее характерны для детского возраста. Они проявляются нарушением сознания, закрыванием глаз, пристальным взглядом и малыми движениями мимической мускулатуры. Они длятся от нескольких секунд до минуты. Однако могут повторяться до сотни раз за день и иметь очень короткий межприступный интервал.

Когда пациент правильно исполняет указания врача и у него нет приступов, необходимо проверить концентрацию препарата в крови. Если у больного случился приступ от прекращения приема ПЭП и обнаружен низкий уровень препарата в крови, то можно думать об инкомплаентности. В данном случае надо объяснить больному необходимость четкого соблюдения рекомендаций.

Тонические приступы представляют собой тонический спазм мышц лица и туловища, сопряженный со сгибанием верхних конечностей и разгибанием нижних. Чаще всего также встречаются в детстве и могут вести к падениям.

Клонические приступы могут иметь сход­ство с миоклоническими, за исключением того, что при клонических судорогах имеется потеря сознания и частота их меньше, нежели чем миоклонических.

Приступ обычно сопровождается тахикардией и повышением артериального давления, он длится несколько минут, но может идти один за другим без существенных интервалов. Это состояния называется эпилептическим статусом. Больной способен вернуться в сознание через 10—15 минут, однако спутанное состояние сознания и тошнота может сопровождать его в течение целого дня.

Для атонических приступов характерно то, что у больного как бы отказывают ноги и он внезапно падает на пол. Наиболее часто данные приступы наблюдаются у детей с синдромом Леннокса—Гасто. Такие обострения, как правило, длятся несколько секунд и не сопровождаются потерей сознания. Однако риск получения травмы при падении очень велик.

Эпилептические приступы часто являются неспецифическим симптомом какого-либо заболевания, природу которого трудно установить, по аналогии с тем, что лихорадка является симптомом множества заболеваний. Вот почему сложнейшей задачей в предварительной оценке приступа является определение его природы: эпилептической либо не­эпилептической. Не менее трудный шаг — оценка вероятности того, насколько произошедший приступ является предвестником или дебютом эпилепсии.

Назначая противоэпилептическую терапию (ПЭТ), врач должен не только стараться медикаментозно предотвратить возникновение эпилептических приступов, но и вернуть подобных больных к полноценной, продуктивной жизни с отсутствием побочных эффектов от лекарств.

Сложное решение, которое приходится принимать врачу при возникшем у пациента эпилептическом приступе, связано с тем, когда же начать ПЭТ. Первым шагом здесь является оценка риска возникновения повторных приступов. А если приступы неэпилептические, лечение должно быть направлено на истинную причину, например, при алкогольных приступах нужна корректировка поведения, при психогенных — консультация у психиатра.

Основной целью ПЭТ является пред­отвращение повторных приступов. Но только правильная идентификация эпилептического синдрома позволяет спрогнозировать риски дальнейшего возникновения приступов на фоне проводимого лечения.

Лечение должно быть начато одним препаратом, т.е. сохраняется приверженность монотерапии на старте лечения. Существующие данные демонстрируют, что 60% пациентов с дебютом эпилепсии могут успешно контролироваться при такой тактике. Если первичная монотерапия неэффективна, то используется альтернативная монотерапия препаратом, который тропен к той же категории приступов. Однако пациентам с резистентной эпилепсией обязательно требуется политерапия.

Лечение начинают с небольшой дозы, по­степенно увеличивая до прекращения приступов или появления признаков передозировки. При недостаточном эффекте уточняется диагноз, а также достигнута ли максимально переносимая доза. В последнем случае, и к тому же, если диагноз эпилепсии подтвержден, больной может быть переведен на политерапию.

После того, как терапия ПЭП начата, надо обязательно оценить эффективность препарата и его безопасность. Оценка эффективности наиболее информативна при точном фиксировании каждого приступа пациента. Важная рекомендация пациентам: вести дневник приступов в виде календаря, чтобы точная оценка эффективности могла быть сделана по этому дневнику.

Не каждый приступ приводит к эпилепсии. На протяжении жизни 11% людей переживали хотя бы один приступ, а эпилепсию-болезнь имеют всего 2—3% населения. Следовательно, только одна треть пациентов, перенесших приступ, заболевает эпилепсией.

Несмотря на современные достижения в эпилептологии, у 30% пациентов будут сохраняться эпилептические приступы, и такие пациенты могут быть отнесены к группе фармакорезистентных, что многих из них делает кандидатами для нейрохирургического лечения. Продолжающиеся эпилептические приступы оказывают влияние на здоровье физическое и психосоциальное, а также на познавательные функции, что приводит к инвалидизации больных. В большинстве случаев фармакорезистентные формы заболевания у взрослых пациентов относятся к фокальным эпилепсиям, связанным с поражением височной или лобной долей.

Крайне важным является решение о прекращении лечения ПЭП. Оно должно приниматься только со ссылкой на возможность возникновения повторных приступов. Ранее считалось, что лечение может быть остановлено после того, как у пациента в течение 2-х лет не происходят приступы, т.е. достигнута медикаментозная ремиссия. В настоящее время данная рекомендация пересмотрена в контексте нового знания эпилептических синдромов. Некоторые из них являются зависимыми от возраста. И многие пациенты после полового созревания имеют низкий риск возобновления приступов. Но для других синдромов тенденция к рецидивам сохраняется на протяжении всей жизни и то, что заболевание находится в ремиссии, не означает, что необходимо отменять лечение. Например, пациент с артериовенозной мальформацией должен иметь полный контроль над приступами в течение многих лет, но при прекращении лечения риск их возобновления возрастает многократно.


Отчего возникает болезнь?

Эпилепсия – одно из самых распространённых заболеваний центральной нервной системы. В её развитии основную роль играют нарушения внутриутробного развития плода и патологические роды; травмы головного мозга; перенесённые воспалительные заболевания оболочек и вещества головного мозга (менингиты, арахноидиты и арахноэнцефалиты); острые и хронические интоксикации, наследственная предрасположенность.

При врождённой эпилепсии главной причиной болезни является передающаяся по законам наследственности готовность к судорожным припадкам, нередко сопровождающаяся особым складом характера и определёнными чертами невросоматической организации, обычно проявляющимися уже в раннем детстве. Это могут быть мигрени, леворукость, заикание, снохождения с забыванием о том, что было ночью.

Различают простую, судорожную, форму падучей и сложную, психическую , эпилепсию. При последней судорожные пароксизмы сочетаются с тяжёлыми, болезненными изменениями личности.

Эта разновидность заболевания проявляется в однотипных и сравнительно редких судорожных приступах и не сопровождается патологическими изменениями характера пациента и признаками слабоумия. Поэтому простую разновидность болезни в ряде случаев может лечить не психиатр, а невропатолог.

Вот несколько вариантов типичного эпилептоидного характера:

Агрессивный тип. Люди сильных, порой непреодолимых страстей , и безудержных вспышек гнева. После приступов агрессивного поведения они нередко раскаиваются и просят прощения за свои срывы, однако такие приступы повторяются, и болезнь опять делает характер пациента порочным. Можно дать совет близким такого человека не держать на него зла, понимая, что истинная природа его агрессии – не зло и безнравственность, а тяжёлая болезнь.

При наличии хотя бы нескольких тяжёлых симптомов болезни необходимо постоянное наблюдение у психиатра. Борьба с этими патологическими чертами ведётся тем успешнее, чем в большей сохранности находятся воля и интеллект пациента.

Сложная форма недуга требует периодического прохождения длительных курсов лечения в психиатрических клиниках, поскольку, кроме судорожных припадков, болезнь может проявляться в приступах помрачения сознания с галлюцинаторным бредом и злобной агрессией или, наоборот, в эпилептическом озарении, но тоже с галлюцинациями. Требуют клинического наблюдения и контроля психиатра приступы, протекающие в форме отключения человека от окружающей обстановки с неясным бормотанием и бессмысленными автоматизированными движениями…

Подобные помутнения сознания могут привести к грубым изменениям личности с заметным снижением интеллекта и неадекватным поведением.

Но даже в таких случаях при своевременном помещении больного в медицинское учреждение в ходе болезни возможны ремиссии – просветления с возвращением интеллекта, искренним раскаянием и сожалением об антисоциальных действиях, совершённых в тяжёлом состоянии.

Как полагают современные исследователи, медики и психологи, грубейшей ошибкой было бы считать, что гениальность Ф. М. Достоевского продиктована его душевным недугом. Он стал выдающимся писателем не благодаря эпилепсии, а вопреки ей: если бы не творчество, неизвестно, какой характер приняло бы его заболевание. Литературные занятия помогли ему не уйти в болезнь и не деградировать, превратившись в тяжелого эпилептика.

Ф.М.Достоевский в своих произведениях показал многообразие пограничных состояний психики, наделив невротическими чертами многих своих героев. Но мы остановимся лишь на одном из них – князе Мышкине, которому был присущ уже не невроз, а душевный недуг.

Изображая этого героя, писатель сделал попытку осмыслить собственную болезнь и опыт борьбы с нею. В образе князя Мышкина эта сторона переживаний автора нашла наиболее полное, яркое и сильное выражение.

Итак, с первых же строк читатель знакомится с молодым князем, страдающим неизлечимым недугом… Болезнь наложила свой отпечаток на его психику в виде черт детскости и незрелости. Но он наделен такой высочайшей духовностью, которая не оставляет равнодушным буквально никого… Он покоряет всех, потому что полон неиссякаемой любви к людям.

Клиническая картина его эпилепсии описывается в начале книги, как сказал бы психиатр, в виде временной ремиссии. При встрече князя Мышкина с обществом начинают выявляться некоторые парадоксы. Это человек с преобладанием дефензивных черт – почти болезненных мягкости, совестливости, непрактичности (от лат. defensio – оборона, защита; дефензивность – оборонительная, избегающая позиция при жизненных трудностях). Психиатры считают эти черты нездоровыми, так как они делают взрослого человека незащищённым, подобно ребёнку…

Хотя любимый герой Достоевского производит неизгладимое впечатление на всех именно благодаря своим дефензивным чертам, его сенситивность ( повышенная чувствительность к происходящим событиям, обычно сопровождаемая повышенной тревожностью) и ранимость, с точки зрения строгого клинициста, есть моменты пограничных расстройств (на грани душевной болезни), то есть ремиссия его уже даже тогда, после прохождения лечения, о чём говорится в начале романа, была неполной.

Перед припадком, случившимся в другой раз – при встрече с Рогожиным – Мышкин помнил только начальный звук своего странного вопля, который невозможно было остановить…

А теперь давайте попытаемся в порядке некоторого отступления хотя бы в общих чертах суммировать поучительное как для врачей-психиатров, так и для их пациентов отношение самого писателя к своему недугу. На протяжении всего романа мы видим, как его главный герой борется со своей болезнью, как делал и сам Фёдор Михайлович, что нашло отражение в его дневниковых записях, а также, как уже говорилось, в дневниках и письмах его жены.

Болезненность характера гениального писателя проявлялась в том числе и в резких колебаниях настроения: периоды безудержного влечения к игре в рулетку даже в зрелые годы, приступы гнева с последующим глубочайшим раскаянием сменялись фазой озарения и творческого подъёма.

Печать болезни довлела над гениальным писателем практически всю жизнь. Фёдор Михайлович и сам сознавал себя пленником своей судьбы и своего заболевания, но он боролся с ним с помощью глубокой и искренней самокритики и литературного труда. (И это был правильный путь: во второй половине прошлого – 20-го – века был обоснован метод лечения душевных заболеваний творчеством.)

Итак, Фёдор Михайлович служит примером серьёзного и длительного сопротивления пациента своей душевной болезни, что позволило ему сохранить и пронести через всю жизнь талант и дарить его людям, несмотря на некоторые отчетливо выраженные патологические черты.

Залог полноценной жизни

Похожие симптомы болезни, как-то: склонность к вспышкам гнева и агрессии, немотивируемая жестокость, у обычных людей могут повести за собой склонность к антисоциальным действиям. Такой больной, согласно авторитетному мнению Мелехова, после причинения вреда кому-либо начисто забывает о случившемся. При подобной картине заболевания пациента, как правило, признают невменяемым, то есть неспособным нести ответственность за свои действия, и при совершении преступления освобождают от уголовной ответственности. Но суд обычно выносит решение о необходимости прохождении психиатрического лечения в специальном медицинском учреждении.

Часто такие люди, узнав от врачей или других больных о том, какие ужасные действия они совершили в невменяемом состоянии, приходят в шок или полное недоумение и искренне сожалеют о случившемся. Это говорит о начавшейся, возможно временной, но ремиссии, и сохранности личности больного, что может явиться стимулом к более глубокой самокритике.

А самое главное – появляется гарантия, что такой человек будет сознательно и неукоснительно впредь выполнять все врачебные назначения и согласится с необходимостью дальнейшего лечения в стационаре.

Расхожее мнение о том, что эпилептику приходится во многом себя ограничивать, что многие дороги перед ним закрыты, не соответствует действительности. В большинстве случаев такой больной не нуждается даже в оформлении инвалидности. Залогом полноценной жизни является регулярный приём подобранных врачом препаратов. Применение современных противоэпилептических препаратов позволяет полностью избавить от приступов 65% больных и существенно снизить количество приступов ещё у 20%.

Правильное лечение позволяет больному вести активный образ жизни, работать (в том числе за компьютером), заниматься фитнесом, смотреть телевизор, летать на самолётах и многое другое.

Читайте также:

Пожалуйста, не занимайтесь самолечением!
При симпотмах заболевания - обратитесь к врачу.