В 18 веке предмет от эпилепсии

Cattus_13 все записи автора

Причина этой болезни, как и прочих великих болезней, есть мозг.
[Гиппократ]

Вряд ли существует такое поражение головного мозга, которое не обладало бы свойством в известных условиях вызывать эпилепсию.

Тот факт, что многие великие люди (Сократ, Платон, Цезарь, Жанна Д ‘Арк, Ван Гог и др.) страдали эпилепсией, послужил предпосылкой для распространения теории о том, что больные эпилепсией — люди большого ума. Однако, впоследствии (XVIII в.) эпилепсия нередко стала отождествляться с сумасшествием и слабоумием. Больных эпилепсией насильственно госпитализировали в дома для умалишенных отдельно от других пациентов, такая практика изоляции продолжались вплоть до 1850 г.

Создатель антропологической школы Ломброзо впал в другую крайность. По Ломброзо, преступление и вырождение — общие явления, больной эпилепсией и преступник имеют сходные черты. Таким образом, если Морель относил больных эпилепсией к дегенератам, то Ломброзо приравнивал их к преступникам.

П. И. Ковалевский, автор одной из первых русских монографий по эпилепсии, приводит более 30 названий этого заболевания. Из них наиболее частые синонимы эпилепсии: ачерная болезнь, падучая, священная болезнь, болезнь Геркулеса (по преданию, известный мифический герой страдал этой болезнью) и т. д.

Ещё в 450 г. до н.э. Гиппократ впервые заявил, что заболевание имеет вполне естественные причины и берет начало в головном мозге.С тех пор, по настоящее время, представления об эпилепсии претерпели ряд изменений и существенно изменились, согласно достижениям современной науки.

Эпилепсию пытались лечить заговорами, молитвами, постами. В давние времена существовали заведения, схожие с монастырями, где спасались от преследования больные эпилепсией.

Аналогичные проблемы наблюдались во многих царских семьях. Психические отклонения отмечались у Ивана Грозного, оба его сына унаследовали жестокость, агрессивность и психическую неуравновешенность. Царевич Дмитрий с младенчества болел эпилепсией, которая в 10-летнем возрасте стала причиной его гибели. Юный отрок играл ножиком, когда начался очередной припадок, во время которого он случайно порезал себе шею и скончался от кровопотери.

Мучили припадки также Петра I и его дочь, царицу Елизавету. Из-за тяжелых и частых приступов в последние годы жизни веселая и общительная Елизавета вынуждена была отказаться от балов и скрываться в опочивальне.

Сегодня эпилепсия диагностирована у 1% населения земного шара. В странах СНГ — у 2,5 млн человек. За последние 10 лет заболеваемость эпилепсией возросла в 1,5–2 раза. По прогнозам специалистов,
в XXI веке каждый третий житель планеты хотя бы один раз в жизни перенесет судорожный приступ. Такое предположение они объясняют ухудшением окружающей среды, качества продуктов питания, хроническим стрессом.

Обычно приступы болезни появляются в детстве (в 50% случаев — к 11 годам), последний пик отмечается в пожилом возрасте, когда припадки становятся следствием перенесенных инсультов, опухоли головного мозга. Эпилепсия может быть также вызвана родовой или черепно-мозговой травмой, сосудистыми заболеваниями мозга, инфекцией. Но основной ее причиной (в 65,5% случаев) являются генетические изменения.

Наполеон перед приступами нередко испытывал обонятельные галлюцинации — улавливал запахи, которых никто не чувствовал. У каждого больного аура отличается постоянством, приступы же довольно разнообразны: от парциальных припадков с кратковременной потерей сознания (на 2–3 секунды), совершенно незаметных для окружающих, или с малозаметными судорожными подергиваниями конечностей до генерализованных.

В основном лечение эпилепсии заключается в длительном приеме противосудорожных препаратов. Правда, противоэпилептические средства обладают целым рядом побочных эффектов. В зависимости от токсичности их разделяют на группы. Наименее токсичными являются такие препараты, как фенобарбитал, карбамазепин, бензодиазепины и валпроаты, более токсичны барбитураты, гидантоины и сукцинимиды. Чтобы назначить другие противосудорожные средства, требуются серьезные обоснования.

Правильное и своевременно подобранное лечение позволяет добиться у большинства пациентов стойкой и длительной ремиссии либо снизить частоту приступов. У взрослых эпилепсия полностью излечивается крайне редко. У детей, если терапия начата в ранней стадии заболевания, есть шанс (в 70% случаев) полностью избавиться от припадков. Однако их отсутствие не означает выздоровления. Противоэпилептические препараты обычно необходимо принимать на протяжении всей жизни.

Некоторые формы эпилепсии лечат хирургическим путем. К вспомогательным видам лечения относятся диетотерапия, голодание. Иногда неплохие результаты дают психо- и фитотерапия, гомеопатия. Но эти методы не могут заменить медикаментозной терапии.

Больным эпилепсией нужны не только лекарственные препараты, но и внимание, доброжелательное отношение окружающих. Протяните руку тем, кому необходима ваша поддержка.

ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ ПРИ ЭПИЛЕПТИЧЕСКОМ ПРИПАДКЕ

Эпилепсия, как и многие другие знаменитые болезни, известны широкому кругу людей благодаря книгам и фильмам — так, о здоровье Достоевского знает каждый школьник. Связь болезни с творчеством видится большинству в способности точно описывать припадки, которыми писатель часто наделяет своих героев. Вроде все просто, человек болел, страдал и иногда рассказывал об этом в книгах. Однако связь особенностей творчества писателя с повседневными проявлениями эпилепсии и изменений личности под влиянием болезни совсем не так очевидна. Чтобы понять, о чем речь, давайте разберемся, что же такое эпилепсия и что помимо приступов получают некоторые ее обладатели.

Представление обывателя о болезни исчерпывается картиной устрашающего вида судорожного припадка, сопровождающегося текущей изо рта пеной. Человек близкий к медицине заметит, что существуют разные виды приступов, среди которых есть напоминающие обморок падения, есть автоматизированные, неосознанно совершаемые действия, а есть приступы неконтролируемой ярости.

Многообразие проявлений эпилепсии затрудняет четкое определение понятия. Тем не менее все формы заболевания имеют одну общую черту — пароксизмальность.

К счастью, такое случается нечасто.

С осознанием многообразия проявлений болезни проблема начинает казаться совсем сложной: неужели любой неврологический, психический и даже вегетативный симптом можно расценивать как эпилептический? Упрощает задачу диагностики тот факт, что основа заболевания (патологически разряжающиеся нервные клетки) могут быть зафиксированы на электроэнцефалограмме. Она и является основным диагностическим инструментом эпилептолога.

Эпилептические пароксизмы стереотипны. Каждый раз припадки имеют один и тот же вид, словно они сделаны по шаблону. В каком-то смысле это так и есть.

Эпилепсия связана с патологическим возбуждением группы нейронов. В каждом отдельном случае это один и тот же участок — эпилептический очаг, который дает патологический электрический разряд с последующим распространением (или без такового — в случае простых припадков) на другие участки мозга.

Аура может быть практически любой — все зависит от того, где расположен эпилептический очаг. Здесь болезнь приоткрывает нам функционирование физиологии мозга: то, что мы видим в момент ауры, отражает функцию того участка мозга, который эту ауру порождает.

И в то же время эти переживания так сильны, что отречься от них полностью герой не в состоянии:

Сложно недооценить в аспекте влияния на культуру и историю всю гамму ощущений, озарение светом, чувство высшей гармонии, мистический опыт, сопровождающие патологическую активность в этом отделе мозга.

Так, ученые из Гарвардской медицинской школы и Массачусетского госпиталя несколько лет назад решили проанализировать все известные исторические сведения о Моисее, Аврааме, Иисусе и апостоле Павле с точки зрения современной медицины. По их словам, особо значимые религиозные фигуры древности вполне могли страдать височной эпилепсией, что, возможно, и послужило отправной точкой их деятельности.

Для нейронаук височная эпилепсия — отличная модель для изучения биологических основ религиозного опыта. Дело в том, что сами пациенты по причине описанных выше особенностей обычно особенно религиозны.

Любопытные опыты были проведены в этой области индийским неврологом, популяризатором науки Вилейануром Рамачандраном, который больше известен благодаря исследованиям зеркальных нейронов.

У больных височной эпилепсией, как вы догадались, дело обстояло иначе: необычайно сильную реакцию вызывало упоминание божественного.

Переживаемое во время припадка у человека с височной формой эпилепсии непосредственно отражается на его мировоззрении, мироощущении, характере, а значит, и на художественном творчестве. Личностные изменения, наблюдаемые вне приступов и даже в периоды стойкой ремиссии, наблюдаются у большого числа таких больных, что позволяет говорить о эпилептическом характере. Этот вопрос еще не решен до конца. Некоторые специалисты считают изменения личности по эпилептическому типу более важными, чем сам судорожный припадок. Когда-то считалось вполне правомочным говорить о заболевании лишь на основании определенного психического статуса. Другие врачи относятся к этой идее скептически, указывая на отсутствие у большого числа пациентов черт, называемых эпилептоидными, а также на то, что практически любого человека можно наделить парочкой эпилептоидных черт.

Очевидно, что в приведенном перечне слишком много отдельных черт, чтобы они могли встречаться одинаково часто.

При этом в менее подходящей среде она способна сделать своего обладателя крайне уязвимым. Немецкий психиатр Карл Леонгард, впервые употребивший термин, писал:

Почему Достоевскому так хорошо удавались эти портреты? Все ли можно списать на болезнь писателя? Широкий спектр образов, которые мы наблюдаем в произведениях, невозможно втиснуть в эпилептические рамки. Так что самонаблюдением и точностью описания собственных переживаний художественный дар далеко не исчерпывается. Обратившись к некоторым особенностям биографии Федора Михайловича, мы увидим, что интересовали его душевные недуги не на шутку и вне связи с собственной болезнью.

С началом заболевания меняются и произведения писателя. Образ князя Мышкина является ярким примером порожденной болезнью личности. Князь заболел рано, и это сформировало его простодушие и наивность. В своих беседах и рассказах он совершенно не заботится о том, интересен ли его рассказ слушателю. Мышкин говорит много, обстоятельно и подробно.

В основе этого лежит тугоподвижность психических процессов в целом и неспособность отделить главное от второстепенного. До крайней степени это доходит при эпилептическом слабоумии, которое еще называют концентрическим. В этом случае круг интересов больного ограничен собственной персоной, главным образом собственным заболеванием, а также соблюдением всех возможных формальностей и правил, в частности субординации с готовностью к заискиванию и лести.

Впрочем, гений Достоевского проявил себя не благодаря, а вопреки болезни. Наложенный эпилепсией отпечаток на мировоззрение и характер просачивается в произведения. Все многообразие и противоречивость проявлений болезни препарировано и отшлифовано художественным талантом так, что образы вызывают интерес не только у эпилептологов и вообще психиатров, но и у обычных читателей, улавливающих во всей литературной композиции нечто особенное.

Ирина Мишина

Эпилепсия – достаточно распространенное заболевание. Этим недугом страдали многие известные люди: Сократ, лорд Байрон, Фёдор Достоевский, Винсент Ван Гог, Альфред Нобель, Александр Македонский, Юлий Цезарь, Наполеон, Томас Эдисон, Леонардо да Винчи…

Почти каждый 10-й человек хоть раз в жизни испытывал судорожный припадок. В России порядка 1 миллиона эпипациентов. Большинство из них не получали от врачей никаких правил техники безопасности при эпилептических приступах. О том, как сократить число этих трагедий, давно думают родственники больных, специалисты, волонтеры.

Порядка 2 000 больных эпилепсией ежегодно гибнут в России от несоблюдения техники безопасности при эпилепсии (ТБЭ). Данные основаны на мировой статистике.

Проблема бездействия врачей в этом направлении поднимается давно, еще с 2006 года. Особенность техники безопасности для больных эпилепсией в том, что она нужна не на один день, а на годы или даже на всю жизнь. Болезнь эта весьма коварна: эпилептические припадки случаются у одних больных несколько раз в день, у других – раз в год. И всегда внезапно.

Что же надо знать больным этим недугом и их родственникам?

1 Синдром внезапной смерти случается наиболее часто, когда человек спит. Пользуйся низкой кроватью, отодвинь ее от стола и других острых предметов.

1. Не занимайся приготовлением пищи один. Используй небьющуюся посуду. Используй душ и спецтабурет, не закрывайся.
2. Положи резиновый коврик в ванной. Используй смеситель с термостатом, вынь пробку из ванной. Утонуть в ванной - самая частая причина неожиданной смерти у человека с эпиприступами.
3. Сделай защиту на острые углы столов и другой мебели, экраны и батареи отопления. Не пользуйся кухонными приборами и электроинструментами один.
4. Используй сигнализаторы против приступов или будь с кем-либо в комнате, спи на боку.

Правила поведения для больных эпилепсией также важно запомнить. Они просты:

- Принимай лекарства каждый день

- Разработай личный план действия доя контроля над приступами, обсуди его с доктором, семьей, коллегами

- Помни о провоцирующих факторах, которые могут вызвать приступ: недосыпание, алкоголь, табак, стресс, мерцания, сладкое, перегрев, шум.

Особая статья – правила для безопасного путешествия больных с эпилепсией. Таким больным , в частности, советуют не садиться за руль автомобиля, путешествовать с тем, кто знает, как помочь при приступе; в самолете всегда брать лекарство в ручную кладь; плавать в жилете и под присмотром; ходить на рыбалку только с другом; выбрать безопасный спорт и так далее.

Тем временем, за рубежом сейчас широко распространено обучение больных, страдающих эпилепсией. Это направление в последнее время охватило неравнодушных людей из многих стран. Для этого используют самые различные методы образования и самообразования больных: школы для больных эпилепсией и их родственников, информацию на Интернет- сайтах обществ больных эпилепсией, брошюры и буклеты для больных, их родственников. А еще за рубежом активно развиваются коммерческие и некоммерческие детекторы-сигнализаторы приступов. Очень важно зафиксировать приступ во сне или днем, чтобы прийти на помощь или принять меры по корректировке лечения. Также мобильное приложение может дать голосовые инструкции окружающим, если приступ случился в общественном месте.

Для России это, вероятно, тоже возможно в будущем. Пока же самое главное – простые правила, которые продлят жизнь тысячам людей с эпилепсией.

В античной Греции эпилепсия ассоциировалась с волшебством и магией и называлась "священной болезнью"

Считалось, что эпилепсия связана с вселением в тело духов, дьявола. Многие великие люди (Сократ, Платон, Магомет, Юлий Цезарь, Калигула, Петрарка, Карл V) страдали эпилепсией, поэтому распространилась теория, что эпилептики - люди большого ума. Однако уже в XVIII веке эпилепсия стала отождествляться с сумасшествием.

Эпилептический приступ возникает в результате нарушений процессов возбуждения и торможения в клетках коры головного мозга. Клетки преобразуют возбуждение, воспринятое органами чувств, в электрический импульс и в виде электрического импульса передают его дальше. Поэтому эпилептический приступ можно сравнить с электрическим разрядом наподобие грозы в природе.

Не каждые судороги являются эпилепсией. Судороги могут быть вызваны низким уровнем сахара в крови (у детей с сахарным диабетом), отравлением, электротравмой, солнечным ударом. Любой ребенок может хотя бы однократно перенести судороги при высокой температуре (фебрильные судороги), после вакцинации, при тяжелой черепно-мозговой травме. У 4-5 % детей с фебрильными судорогами наблюдается в дальнейшем переход в эпилепсию.

• повторяемость эпилептических приступов;
• отсутствие провоцирующих факторов, вызвавших развитие приступов.

Эпилепсия – очень распространенное заболевание нервной системы, она встречается с одинаковой частотой во всем мире, и независимо от расы около 1% населения страдают этой болезнью. Эпилептические приступы могут появиться у человека в любом возрасте - от периода новорожденности до глубокой старости. Наибольший риск развития судорог имеют дети в возрасте от 1 до 9 лет.

В настоящее время известно более 40 различных форм эпилепсии, отличающихся возрастом начала заболевания, клиническими проявлениями и прогнозом. Важно отметить, что существуют как доброкачественные формы эпилепсии, так и прогностически неблагоприятные. Некоторые формы эпилепсии самостоятельно прекращаются без терапии в возрасте 13-15 лет.

От правильности установления диагноза специалистом-эпилептологом зависит стратегия лечения и прогнозирование течения заболевания.

Кратковременные однократные эпилептические приступы не оказывают повреждающего действия на клетки головного мозга, но длительные пароксизмы и особенно эпилептический статус приводят к необратимым изменениям и гибели нервных клеток.

Наибольшая опасность подстерегает детей при внезапной потере сознания - возможны ушибы, травмы, несчастные случаи. Эпилептические приступы имеют и негативные социальные последствия. Невозможность контроля над собой в момент приступа, страх перед возникновением приступов в общественных местах, в школе, в присутствии друзей "заставляют" многих страдающих эпилепсией детей вести уединенный образ жизни, избегать общения со сверстниками.

Причины могут быть следующими:

• боязнь общественного порицания,
• "устрашающие" клинические проявления болезни (крик, внезапное падение, содрогание всего тела, непроизвольное мочеиспускание и т.д.),
• страх развития нервно-психических нарушений (в том числе умственной отсталости),
• постоянное ожидание приступа и невозможность его контроля,
• неверие в возможности современной медицины.

Однако диагноз "эпилепсия" не является "клеймом", обрекающим больного и его семью на многочисленные несчастья. При точном диагнозе возможен правильный подбор терапии и, соответственно, во многих случаях "освобождение" больных от судорог.

За редкими исключениями (доброкачественные формы болезни, фебрильные судороги), эпилепсию обязательно следует лечить.

Необходимость лечения обусловлена тем, что при частых судорогах формируется замкнутый круг, каждый предшествующий судорожный приступ "прокладывает дорогу" следующему, возбуждая нейроны коры головного мозга. Только адекватная, своевременно назначенная терапия способна разорвать данный порочный круг. Задержка с назначением противосудорожной терапии может приводить к развитию умственной отсталости, задержке психомоторного развития.

с одной стороны, врач во многих случаях может добиться полного контроля над приступами, с другой – возможны неблагоприятные последствия при длительном приеме антиконвульсантов. Главным условием для назначения противосудорожной терапии - наличие повторных, стереотипных, спонтанно возникающих приступов.

Благодаря успехам современной фармакотерапии в 70-75 % случаев возможен полный контроль приступов при применении одного антиконвульсанта (противосудорожная монотерапия). Таким образом, большинство видов эпилепсии являются лечимыми и излечимыми заболеваниями.

Эпилептические припадки представляют собой симптом, резко бросающийся в глаза, и производят всегда сильное впечатление на окружающих. Неудивительно поэтому, что внимание к этой болезни было привлечено еще с самой глубокой древности. В. К. Хорошко указывает, что в индийской медицине еще за восемь столетий до нашей эры имелись сведения об эпилепсии — браминам запрещалось вступать в брак с девушкой, страдающей эпилептическими припадками. Известны’ также описания эпилепсии, которой страдал египетский фараон Ахнатон, живший более трех тысяч лет тому назад.

Как известно, эпилепсия долгое время была объектом деятельности не врачей, а жрецов. Гиппократ, подробно изучивший проявления эпилепсии, впервые резко выступил против этих тенденций, заявляя, что эпилепсия — не проявление вмешательства каких-то таинственных сил, а что она — болезнь человеческого мозга, связанная с его размягчением вследствие накопления в нем жидкости.

Гиппократ считал эпилепсию не только определенной болезнью, но притом болезнью наследственной. Это в последующем комментировалось различно. Некоторые современные историки медицины считают, что Гиппократ, упоминая о наследственности, по-видимому, не подразумевал под этим возможность прямой передачи болезни от предков потомками, а лишь подчеркивал этим, что эпилепсия — не результат действия божественных сил, а болезнь, свойственная специально человеческому мозгу, зависящая, таким образом, от основных, т. е. наследственных свойств человеческого организма.

Средние века внесли мало нового в изучение эпилепсии. Следует отметить, однако, замечательные описания эпилепсии Ибн-Сины и ряд его интересных клинических наблюдений и профилактических советов, например о том, что страдающим эпилепсией запрещаются физические упражнения с опущенной головой, что для них полезны ходьба, бег и езда; Ибн-Сина указал также на то, что припадки легко возникают во время излишней еды, что четырехдневная лихорадка часто излечивает от падучей и т. п.

В XIX в. Делазиов две отмеченные выше формы эпилепсии называет уже иначе. Одну — эпилепсией эссенциальной. или идиопатической, и другую — эпилепсией симптоматической. Он выделяет еще и третью форму эпилепсии — тоже симптоматическую, но такую, при которой патологическое возбуждение возникает не в самом мозгу, а в любой другой части тела, откуда оно достигает мозга только путем иррадиации.

При значительных клинических достижениях, отличающих первую половину XIX в., является удивительным, как долго и упорно держались в сознании врачей старые представления о каких-то таинственных силах, с которыми связывается судорожный припадок. Так, Эскироль (Ecquirol) считал, что испуг беременной матери может вызвать эпилепсию у ребенка, а известный клиницист Ромберг описывал даже влияние луны на возникновение припадков.

Историки медицины отмечают, что период организации психиатрических больниц в XIX в. привел к некоторой новой фазе в деле изучения эпилепсии. Лучше начала изучаться клиника эпилепсии, в литературе стали более редкими представления о воздействиях луны и вообще о таинственных воздействиях. Но так как в психиатрические больницы обычно поступали лишь больные, страдавшие особенно тяжело протекавшей эпилепсией, чаще всего со значительным изменением психики, начало распространяться представление о тяжести течения эпилепсии и крайне наблагоприятном ее прогнозе, об обязательном последующем развитии психических нарушений и о высокой смертности больных. Такое преувеличенно мрачное воззрение на прогноз при эпилепсии стали распространять и на всех вообще больных эпилепсией, даже на таких, состояние которых не требовало помещения в специальные стационары.

Последующая литература, посвященная изучению эпилепсии, огромна. В разное время было предложено много различных и противоречивых гипотез для раскрытия сущности этого заболевания. Немало было сделано и настоящих научных ошибок. Не останавливаясь на подробном обозрении всей литературы, посвященной истории развития этих взглядов, приведем лишь основные направления, в которых развивалось учение об эпилепсии. Эти направления связываются с рядом крупнейших достижений в области биологии и медицины.

Подлинно научное изучение эпилепсии сделалось возможным лишь с половины XIX в., когда была установлена возможность развития судорог при местных заболеваниях двигательной зоны коры головного мозга. Это открытие связывается с именами французского невропатолога Браве и шотландского невропатолога Джексона. Браве в своей докторской диссертации, защищенной в Парижском университете в 1827 г., описал местные судороги при раздражении коры больших полушарий. Джексон в своих работах, опубликованных в 1861—1870 гг., изложил этот вопрос более подробно, описав местные корковые судороги, известные теперь под названием джексоновских припадков. Вскоре после этого появились работы физиологов Фритча и Гитцига, получавших точно такие же судороги при электрическом раздражении двигательной коры у животных.

Корковое происхождение, как выяснилось в дальнейшем, имеют не только джексоновские припадки, но и судороги при так называемой epilepsia partialis continua, описанной А. Я. Кожевниковым в 1894 г.

Говоря о роли коры в происхождении эпилептического припадка, современные исследователи имеют в виду, что именно кора является областью, в которой осуществляется пусковой механизм припадка, в реализации же его принимает участие весь двигательный анализатор, включая и подкорковый его отдел. О взаимоотношениях коры и подкорки в развитии разных компонентов припадка между патофизиологами и клиницистами все еще нет единого мнения.

В 1881 г. вышла известная монография Говерса, посвященная эпилепсии и сыгравшая крупную роль в развитии всего вопроса. Между прочим, Говерс показал необоснованность вазомоторной теории происхождения эпилепсии, имевшей до этого многочисленных сторонников. В. П. Осипов и Е. С. Боришпольский также показали, что изменения кровообращения во время припадка являются не его причиной, а лишь одним из его проявлений в результате раздражения, идущего из двигательной зоны коры.

С начала XX в. начали усиленно изучать детали того наследственного предрасположения, на которое постоянно обращали внимание и раньше, причем в отношении этого пункта уже давно высказывались самые противоречивые мнения. Одни ученые вообще отрицали, другие, наоборот, признавали значение наследственного отягощения при эпилепсии. Расхождение взглядов в отношении этого пункта прослеживается и до настоящего времени. Одни по-прежнему отрицают роль врожденного предрасположения, основываясь на том. что идентичная наследственность при эпилепсии не превышает 5—6% (прения на французском неврологическом съезде 1932 г.), другие, наоборот, необоснованно и резко преувеличивали роль наследственного предрасположения и даже были склонны вообще отрицать всякую роль внешних средовых воздействий в происхождении эпилепсии.

Современные исследования позволяют, однако, более точно выяснить роль наследственного предрасположения. Эти работы привели к выводу, по-видимому, наиболее распространенному в настоящее время, согласно которому врожденное наследственное предрасположение к эпилепсии действительно имеет значение, но одного его далеко еще не достаточно для развития эпилепсии, всегда для этого требуется, кроме того, и наличие какого-либо другого внешнего, провоцирующего момента.

Большое значение в развитии учения об эпилепсии имели многочисленные поиски биохимических особенностей организма больных. Рядом работ установлено с несомненностью, что эпилепсия разыгрывается на фоне чрезвычайно сложных аномалий обмена, хотя, как мы увидим ниже, еще не удалось с достаточной точностью конкретизировать природу этой аутоинтоксикации.

Дальнейший прогресс знаний в области эпилепсии связывается со значительно продвинувшимся вперед учением о фокальных формах эпилептического припадка. Исследования джексоновской эпилепсии показали, что раздражение одного определенного участка коры может окончиться общим судорожным припадком. Это послужило поводом для поисков такого рода местных корковых очагов и при тех судорожных припадках, которые не начинаются только с сокращения определенных мышечных групп.

Такие поиски действительно дали чрезвычайно ценные результаты. Оказалось, что, помимо судорожных припадков, при которых не удается найти корковый очаг, откуда происходит эпилептический разряд, существуют и припадки с ясным местным очагом, причем очаг этот в разных случаях может, оказывается, занимать совершенно различные отделы мозга.

Важно сопоставить эти новые воззрения с известными высказываниями И. П. Павлова о том, что при эпилепсии мы имеем дело не с каким-то разлитым заболеванием больших полушарий, а с патологическим состоянием изолированных пунктов коры, причем различие этих пунктов и приводит к различиям клинического проявления болезни.

Все эти воззрения не могут считаться окончательно доказанными и усиленно обсуждаются в современной неврологической литературе.

Однако совершенно несомненно, что сопоставление современных данных клиники, рентгенологии, энцефалографии и нейрохирургии являлось мощным толчком для быстрого накапливания новых многообещающих фактов.

Таким образом, современный период изучения эпилепсии сводится, с одной стороны, к значительным достижениям в области выяснения разнообразных провоцирующих моментов заболевания V органических нарушений мозга, вызывающих эпилептические припадки, с другой — к попыткам более тщательного выяснения особенностей обмена веществ и характера врожденного предрасположения свойственного этим больным.

Это изучение как местных церебральных изменений, так и общих гуморальных сдвигов, лежащих в основе эпилепсии, привело к тому, что одни авторы переоценивали одну, другие авторы — другую сторону этого сложного патогенеза. По мнению одних, в основе болезни! лежат главным образом гуморальные сдвиги, по мнению других — главным образом местные изменения в мозгу.

Современные представления о сущности эпилепсии, к которым мы теперь подходим после столь длинной истории этого вопроса, сжато могут быть сформулированы следующим образом.

В патогенезе эпилепсии с большим постоянством участвуют два фактора : момент своеобразного, часто, по-видимому, врожденного, предрасположения, выражающегося в повышенной возбудимости мозга, связанной, вероятно, с какими-то, еще нам не известными, особенностями обмена, и провоцирующий момент: внешний, средовой фактор, который в отдельных случаях может быть очень разнообразным (травмы, инфекции, патологическая импульсация и т. п.), но который является, по-видимому, обязательным во всех случаях эпилепсии.

При таком понимании патогенеза эпилепсии необходимо учесть одну своеобразную особенность, а именно то, что взаимоотношения эпилептического фона и провоцирующего момента могут колебаться в разных случаях. На одном полюсе здесь стоят случаи заболевания, где врожденная возбудимость коры выражена значительно, в связи с чем достаточно относительно слабых провоцирующих факторов для появления заболевания ; на другом полюсе стоят случаи, характеризующиеся обратными отношениями. Между этими крайними типами заболевания помещается целый ряд переходных комбинаций. По-видимому, эти переходные случаи связываются определенной закономерностью. Чем больше выражены врожденные этиологические факторы, тем раньше начинается болезнь, тем характернее электроэнцефалографические изменения, тем в меньшей степени выступают фокальные моменты и тем в большем проценте встречаются больные эпилепсией среди родственников больного. Для случаев со слабо выраженными врожденными этиологическими факторами характерны обратные отношения. Здесь требуются более интенсивные факторы внешнего воздействия, в связи с чем более резко выступает местный характер органических изменений и, в частности, отчетливее выступает на первый план фокальный характер болезни.

В. М. Бехтереву принадлежит также и ряд интересных клинических констатации, касающихся эпилепсии, вроде описания хореической падучей или приступов безотчетного и необъяснимого страха, которые могут предшествовать судорожным припадкам, но могут появляться и изолированно.

Широко известна также предложенная В. М. Бехтеревым при лечении эпилепсии комбинация бромидов с горицветом (или наперстянкой) и кодеином — пропись, которой охотно пользуются и в настоящее время.

Исключительно важна роль А. Я. Кожевникова, описавшего новую клиническую форму частичной постоянной эпилепсии. Он совершенно правильно подчеркнул несомненное корковое происхождение этого вида эпилептических судорог, а также с самого начала подчеркнул вероятность возникновения этих судорог на почве энцефалита, хотя в то время еще не была точно известна их наиболее частая этиология.

Следует особо отметить старые, но исключительно точно выполненные исследования Н. В. Краинского, посвященные этой же теме и вышедшие в Харькове в 1895—1896 гг.

Интересно, что В. А. Муратов высказывался и о возможных множественных эпилептогенных очагов. Токсическим, гумораль причинам эпилепсии В. А. Муратов придавал гораздо меньшее зн ние. В качестве одного из возражений против широкого признания роли аутотоксических механизмов в происхождении эпилепсии В, Муратов также выдвигал местное происхождение эпилептичес ауры, что по тогдашним представлениям в значительной степ противоречило допущению об общетоксическом происхождении.

Для нас теперь особенно важно подчеркнуть, что, анализируя клинические факты, Л. О. Даркшевич пришел к выводу о том, что следует допускать строго принципиального различия между эпилепсией симптоматической и эпилепсией генуинной. Последней так свойственны определенные анатомические изменения, различные локализации которых определяют и различные клинические варианты болезни. В этих своих выводах Л. О. Даркшевич, как мы видим, значительно опередил своих современников.

По вопросу об этиологии генуинной эпилепсии Л. О. Даркшев выдвигал на первый план роль самых различных инфекций, особенно подчеркивая роль инфекционных заболеваний матери во время беременности. Эти выводы были в значительной степени построены аналогии с кожевниковской эпилепсией, которой много занимал Л. О. Даркшевич и инфекционная природа которой была в это время уже хорошо известна.

Роль наследственности при эпилепсии Л. О. Даркшевич в связи с такого рода воззрениями последовательно сводил к передаче наследству лишь слабого сопротивления заразному началу.

В. К. Хорошко, много работавший по проблеме эпилепсии, также пришел в конце концов к выводу, что понятие о так называемой идиопатической или генуинной эпилепсии как об особой болезни должно быть сохранено.

Целый ряд советских невропатологов и психиатров продолжают изучать проблему эпилепсии. Особенно следует подчеркнуть работы Е. К. Сеппа и его школы, И. Ф. Случевского и его сотрудников, М. Я. Серейского, Д. А. Маркова, Л. И. Оморокова. Громадное число исследований, появляющихся в нашей современной прессе, свидетельствует об остром интересе, который привлекает к себе изучение эпилепсии и борьба с ней.