Мысли об убийстве родных невроз

Человек не может контролировать содержание своего ума. Ежедневно через сознание каждого из нас проносятся тысячи мыслей и образов. Многие из них спонтанны и непредсказуемы. И поверьте, мысли, которые одолевают сейчас Вас, хотя бы несколько раз в жизни приходили на ум абсолютно всем людям. Но почему большинство людей продолжают жить нормальной жизнью, а у кого-то из-за этого развивается невроз? Мысль становится навязчивостью тогда, когда человек в уме выполняет в отношении этой мысли два действия: 1) оценивает её как важную, заслуживающую внимания, 2) предпринимает усилия, чтобы избавиться от неё.

Контрастные навязчивости появляются не из-за того, что в Вашем уме присутствуют мысли о насилии, а из-за того, что ОКР требует от Вас ответа на вопрос: почему эти мысли возникают? И почему-то не хватает простого и логичного ответа: Они возникают потому, что у меня есть мозг, а функция мозга – генерировать мысли любой тематики.

ОКР не уходит лишь потому, что человек не рискует позволить своим неприятным образам присутствовать в его сознании в течение достаточного времени. Достаточного для того, чтобы осознать правду: ничего ужасного не случится, если позволить себе думать о плохом и не делать ритуалы. Вне зависимости от содержания навязчивостей, излечение от ОКР возможно только в том случае, если Вы признаете, что ритуалы не приносят желаемого результата и никогда его не принесут. И что для избавления Вам рано или поздно придется погрузиться в свои навязчивые образы, не сопротивляясь им и отказавшись от всех защитных манёвров. Фактически, других способов полностью вылечить ОКР нет.

Экспозиция при контрастных навязчивостях

Экспозиция заключается в регулярном столкновении лицом к лицу со своими неприятными мыслями – начиная с тех, что вызывают лёгкую тревогу, и постепенно приближаясь к самым отвратительным и ужасающим. Общий принцип всех заданий – увеличить силу тревоги.

Зачем нужна экспозиция и почему она эффективна при ОКР — читайте в соответствующем разделе.

Существует два варианта экспозиции: в воображении и в реальности.

Лучше всего начать с устранения стратегий избегания. Допустим, у Вас существует правило не держать кухонные ножи на виду из опасения, что Вы вдруг потеряете над собой контроль и перережете всю свою семью. Можно начать с того, чтобы поместить ножи туда, где они должны храниться: в деревянную подставку или на настенные крючки. Когда Вы к этому привыкните, можно будет пойти дальше и начать резать этими ножами продукты в процессе приготовления пищи, когда Вы находитесь дома в одиночестве. Следующим шагом будет то же самое действие, но уже в присутствии других людей (последовательность может быть обратной, если у Вас страх нанести вред себе).

Ничего страшного, если максимум, который Вы можете позволить себе сейчас – это читать данную статью. Тот факт, что Вы начали читать её – это уже экспозиция, а то, что Вы продолжаете читать, не отвлекаясь – это предотвращение ритуалов. Фактически Вы уже приступили к этой работе.

Когда Вы почувствуете, что готовы соприкоснуться с более высоким уровнем дискомфорта, можно будет перейти к чтению или просмотру новостей о насилии или убийствах.

Поначалу подобные новостные ленты могут восприниматься как зловещие предсказания ужасных поступков, которые предстоит совершить именно Вам. Но через некоторое время такой практики без попыток самоуспокоения, эти информационные материалы перестанут вызывать ужас и станут для Вас тем, чем они являются на самом деле: всего лишь историями о людях, совершивших преступления.

Более сложные задания могут включать просмотр фильмов ужасов, документальных фильмов о маньяках и тому подобное видео – главное, чтобы их тематика максимально резонировала с Вашими персональными страхами.

Наибольшего эффекта можно добиться, постепенно дойдя до полного погружения, когда экспозиция будет совершаться множеством разных способов в течение всего дня. Это может быть нелегко, особенно если навязчивые мысли крайне отвратительны. Но доходя до самых сложных заданий в иерархии, Вы уже мало на что будете реагировать тревогой. И сможете спокойно обдумывать и воображать всё, что придёт в голову, и при этом жить полноценной жизнью (а это и является целью лечения ОКР).

У вас может возникнуть опасение, что написание такого текста изменит Вас в худшую сторону. Это общераспространённый страх при всех типах ОКР. Но идея о том, что написание рассказа (как и любой другой вид экспозиции) может оказать на Вас негативное воздействие – это само по себе навязчивое опасение. И оно отражает суть вашего восприятия собственных мыслей и чувств. Как человек, страдающий навязчивым страхом заражения, боится, что контакт с грязью может вызвать смертельную инфекцию, также человек с контрастными навязчивостями опасается, что контакт с пугающими образами превратит его в чудовище. Терапия экспозицией во-первых докажет Вам, что это ложное опасение, а во-вторых изменит Ваше отношение к собственным мыслям и к своему воображению.

Прохождение всех описанных этапов обычно занимает несколько месяцев

Здравствуйте. Меня зовут Вика, мне 25 лет, я работаю. Вообще я жизнерадостный человек, общительный, я не желаю никому зла. Но есть одна проблема, где я хочу обратиться за помощью к специалистам. Живу в страхе, потому что у меня навязчивые мысли об убийстве родного мне человека. Почему так, я же его люблю? Я боюсь ,что вдруг я действительно это сделаю, потому что мысли такие сильные. Такое ощущение, что действительно это сделаю, и появляется сильная тревога. Это уже длится 5 лет. Когда тревога, то с мыслями справляться сложнее. Когда нет тревоги, с мыслями мне справиться легче и они проходят. Я понимаю, что ничего не сделаю. Началось это, когда умерла бабушка, и у меня появился страх за родителей, что они тоже умрут. Этот страх прошел, но появился другой, а вдруг я кого нибудь убью и все понеслось. Скажите, пожалуйста, я ни кого не убью, не потеряю над собой контроль? Начиталась в интернете, что люди с ОКР теряли над собой контроль и убивали кого нибудь. Разве при ОКР такое может быть? Меня это совсем тревожит, ответьте, пожалуйста. От этого всего с ума не сойду?

Автор вопроса: Вика Возраст: 24

"Есть много, друг Горацио на свете, что и не снилось нашим мудрецам. "

Что Вам сказать. Обсессивно-компульсивное расстройство - довольно неконкретный термин и совершенно неоднозначный диагноз, если мы будем говорить о неврозах или неврозоподобных состояниях.

То есть, расстройство конкретное, изученное, но оно часто "сопровождает" или "сопровождается" другими расстройствами, в том числе, и соматического характера.

Вам , естественно, необходимо показаться врачу. Только таким образом Вы справитесь с этим неприятным состоянием. Надо проверить гормональную сферу, соматику. Нужна и работа психотерапевта или клинического психолога.

Вы, всё-таки, справляетесь с собой. Вы сами фиксируете у себя наличие определённых повторяющихся мыслей, сопровождаемых страхом, паникой и т.д.

Вы сами улавливаете зависимость остроты и яркости этих мыслей от общего стресса, от уровня тревожности и т.д.

Терапевт вместе с Вами разберётся, насколько, скажем, Ваш страх оправдан! Вы сумеете разграничить обсессии (повторяющиеся мысли) и вызываемые ими состояния от других, рациональных и оправданных.

Терапевт поможет Вам понять, насколько Ваши мысли имеют шанс воплотиться в жизнь. Собственно, на этот вопрос Вы и сами можете ответить!

Есть разные методы и методики работы с обсессиями.

Метод остановки мысли очень доступен и прост.

Во-первых, надо написать на бумаге все те мысли, которые Вы считаете повторяющимися, болезненными и тревожащими. Надо понять, с какой степенью вероятности эти мысли могут воплотиться в жизнь? Насколько они мешают концентрироваться? Как часто приходят?

Во-вторых, надо немного помедитировать! Закройте глаза, представьте ситуацию, в которой обычно появляется мысль.

Остановите эту мысль, заморозьте, зафиксируйте, как фото.

Продолжайте думать о том, что Вас успокаивает или о том, что Вам приятно.

В-третьих, останавливайте мысль по сигналу извне. Заводите будильник, ставите таймер, скажем, на три минуты. Три минуты Вы думаете о неприятном. Три минуты Вы "впускаете"в голову мысль. Но как только звучит сигнал, Вы говорите "СТОП" и замораживаете мысль, впуская в голову только приятные мысли. Эти приятные мысли должны царить в сознании минимум три минуты.

Можно использовать не команду, а какой-либо чувствительный "сигнал": повязать у запястья резиночку и вместо "стоп" оттянуть её и не очень больно, но ощутимо, щёлкнуть себя по руке.

В-четвёртых, постепенно переводите внешний сигнал во внутреннее пространство. Слово "стоп" говорите всё тише и тише, потом - мысленно. А щелчок по запястью должен становиться всё легче и легче. А потом - просто воспоминание о нём)))).

В -пятых, заменяйте негативные мысли на успокаивающие и позитивные (как прекрасна жизнь, как красива природа, как я хочу выглядеть на своём дне рождения. какой я себе сделаю подарок и т.д.). Это надо делать обязательно, потому что негативные мысли не должны возвращаться. Их место надо отдавать другим мыслям.

Все эти шаги проходят лучше, если Вы используете визуализацию, релаксацию и упорядоченное дыхание.

Если Вам посоветуют медикаментозную терапию, то будет вообще замечательно!

Короче! Пока Вы себя контролируете - хорошо. Но надо срочно обращаться к врачам, потому что в домашних условиях, без помощи, справиться с особо сильными приступами будет трудно. Дело не в том, что Вы кого-нибудь убьёте. Дело в Вашем собственном здоровье.

Полина, 22 года, Кемерово:

В четыре года меня покусала собака, 13 шрамов оставила. Вскоре я стала делать все симметрично: касаться правой и левой рукой предметов одинаковое количество раз, кусать губы справа и слева. Я могла сбиться со счету и кусала губы до крови, чтобы достичь баланса. Со ступеньками и тротуарной плиткой — аналогично: надо наступить на одинаковое количество ступенек и на каждом пролете чередовать ногу для первой ступени. Асимметрия доставляет мне дискомфорт. Я пишу и работаю обеими руками по этой же причине.

В пять лет у меня появилась фобия, связанная с дыханием. Если я вдохнула, глядя на что-то неприятное, больное, некрасивое, то выдохнуть надо на небо. Глядя на близких и родных, я не выдыхаю, потому что думаю, что я вдыхала много всякого и могу им навредить.

Я так часто задерживаю дыхание, что у меня начинает кружиться голова. Я пыталась убедить себя, что от моего дыхания ничего в мире не изменится. Не получилось

С возрастом страхи только усилились. Я вышла замуж. Перед уходом на работу вдыхала, смотря на мужа, и бежала закрывать дверь, боясь дышать — для меня это стало ритуалом. Иначе думала, что он уйдет и не вернется. Вскоре в семье начались проблемы. Оказалось, что муж совсем несамостоятелен и живет одним днем, как стрекоза из басни. Я любила его и боялась уйти, хотя это был логичный исход отношений — уйти от того, кто сел на шею. Он сам ушел, когда я перестала выполнять ритуал. Головой понимаю, что это случилось, потому что я ему все высказала, но часть меня говорит, что это из-за ритуала.

Сейчас я так часто задерживаю дыхание, что иногда у меня кружится голова от гипоксии. О моих проблемах никто из близких не знает. Я пыталась убедить себя, что от моего дыхания ничего в мире не изменится. Не получилось. Я бы сходила на прием к специалисту, но где его найти, я не знаю.

Ольга, 24 года, Подольск:

В два года у меня начался хронический бронхит, я болела чаще, чем ходила в сад. Так что со сверстниками почти не общалась. В школе у меня тоже не было друзей: надо мной смеялись из-за кривых зубов. Я была тихой плаксой, не могла дать сдачи или что-то ответить. Меня пинали, на меня плевали, портили мои вещи и ими же били, обзывали просто так, потому что это было весело.

Тем временем мои родители разошлись. Мама работала с утра до ночи и дома почти не появлялась, а старший брат был сам по себе. Я ушла в себя и много фантазировала; в своем мире было гораздо лучше, чем в реальности.

Однажды, когда мне было 13 лет, мама попросила помыть посуду. Я провозилась на кухне полдня: вымыла посуду, раковину, столы, полки, плиту. Мама застала меня с зубной щеткой, моющую плинтус. С тех пор я каждый раз намывала все так, что в СЭС бы ахнули. Я не могла уснуть, вскакивала, вспомнив, что что-то не помыла. Потом из-за усталости я перестала убираться вовсе, но начала грызть ногти, накручивать волосы на палец и вырывать их с корнем.

Психиатр моего ребенка обратил внимание на мое поведение и посоветовал обратиться к врачу, но я до сих пор к нему не иду. Для меня это непроходимый барьер. Я начала больше заниматься собой и заметила, что музыка хорошо на меня влияет. Слушаю то, что ассоциируется с хорошими воспоминаниями, вдохновляет и настраивает на нужный лад. Пересиливаю свои навязчивые действия. Муж меня очень поддерживает: например, когда я ложусь спать и знаю, что закрыла дверь, но не уверена, он меня отвлекает, чтобы я не сорвалась и не побежала проверять. Близкий человек — лучшее лекарство.

Варвара, 25 лет, Москва:

В пять лет у меня начался тик, а в школе — ритуалы: если не сделаю перед сном несколько определенных движений, в школе будет неудачный день.

Лет в 16–17 это прошло само собой, но остались навязчивые мысли. Они связаны с насилием над близкими людьми и животными. Я очень люблю мою семью и еще очень люблю животных, и не хочу, чтобы с ними что-то случилось. Иногда этот страх приводит к тому, что я начинаю прокручивать в голове сцены, от которых невозможно отвязаться. Я предполагаю, что проблема уходит корнями в детство: могла случайно увидеть какой-то кровавый ужастик по телевизору и впечатлиться. Во время приступов навязчивостей начинаю проецировать нечто подобное на своих близких. Даже когда вижу новости про аварии, теракты, катастрофы, съезжаю с катушек: начинаю бояться за близких и воображать в красках все ужасы.

Мне стало сложно работать на ответственной работе. По образованию я инженер, но сейчас устроилась простым курьером

Четыре года назад я обратилась к врачу. Он диагностировал навязчивые состояния и тревожно-депрессивное расстройство, прописал антидепрессанты. Принимала я их на протяжении трех лет. ОКР отступило, навязчивости заметно ослабели, стало гораздо легче фильтровать мысли. Но, к сожалению, лекарства действовали только первый год и от них было много побочек: полное отсутствие аппетита, какой-то абсолютный пофигизм, бессонница, скованность во всем теле, легкая дрожь. Антидепрессанты я не принимаю уже год, мое состояние сейчас относительно стабильное, иногда появляются навязчивости, но несильно и нечасто. Заметила, что если не допускать стрессовых ситуаций, не смотреть агрессивные фильмы и передачи со всякими ужасами, не пить алкоголь, то становится немного легче.

Мне стало сложно работать на ответственной работе. По образованию я инженер, но сейчас устроилась простым курьером. Трудно общаться с людьми, очень сильное равнодушие ко всему, иногда вообще пропадает желание хоть что-то делать. Сложно не то что выйти из дома, а даже дома какие-то дела делать. Окружающим ничего об этом не рассказываю. Даже в семье не особо разговариваем на эту тему. Только один раз я поделилась этим с мужем, он не обратил внимания и забыл об этом уже на следующий день.

Ольга, 27 лет, Нижний Новгород:

Думаю, этот случай послужил толчком к развитию ОКР. Вскоре я начала выполнять ритуалы: если сегодня было все хорошо и я вела себя определенным образом, то завтра я сделаю то же самое. Например, в школу я ходила шаг в шаг, срезая путь по траве, вытоптала тропинку, и до восьмого класса всегда ходила по ней. Я научилась определенным образом чистить зубы, держать ручку и ложку, причесываться, покупать на обед один и тот же пирог и сок. Большую часть дня я мысленно разговаривала с воображаемой подругой. Не помню, чтобы я чего-то боялась дольше десяти минут, поскольку любой страх научилась переводить в действие.

Чем ритуалы сложнее, тем больший кайф ты ощущаешь после их выполнения: на несколько секунд возникает ощущение собственной чистоты. Это как наркотик. Только большинство себе в этом не признаются. Бывало такое, что нужно чуть ли не в стихах песенку пропеть, стоя на морозе, так я даже руки при этом отмораживала.

В старшей школе на меня стала накатывать тошнота, когда я сильно нервничала. От страха опозориться на людях я перестала есть перед уроками и важными экзаменами. Так я заболела анорексией. Организм начал бастовать: прекратились месячные, высохли волосы, ногти, по ночам болело в груди — как оказалось, защемило нерв. Мне выписали гормоны, от них было много побочек, я растолстела, начались проблемы с кожей.

Когда в 21 год я перестала пить гормоны, у меня начался синдром отмены. Начали лезть в голову бредовые мысли: брала нож порезать колбасу и представляла, что по руке течет кровь. Стала бояться, что сойду с ума и начну себя резать или когда-нибудь убью собственных детей. Когда мне встречались на улице беременные, я начинала лихорадочно вспоминать, нет ли у меня в сумочке чего-то острого, чтобы, не дай бог, на них с этим не наброситься.

Главное правило борьбы с фобиями — рутина не может быть страшной. Нужно утомить мозг проговариванием своих страхов

Промучившись с месяц, я пошла к врачу. Мне попался очень хороший психотерапевт, лучший по фобиям в нашем городе. Он не лечил ОКР, но помог мне принять себя. Он дал мне несколько действенных упражнений: например, описать на бумаге самыми страшными словами свои страхи и зачитывать написанное вслух несколько раз в день. Вначале было тяжело, но через месяц я перестала бояться своих мыслей. Главное правило борьбы с фобиями — рутина не может быть страшной. Нужно утомить мозг проговариванием своих страхов.

Все эти упражнения очень помогли мне в борьбе со страхами. Около месяца я была нормальным человеком и смогла отдохнуть от ОКР — до появления новых страхов.

Сейчас я хотя бы боюсь реальных вещей: у меня есть страх за близких, который я все еще пытаюсь заглушить ритуалами. Я переделываю все, что было сделано с плохими мыслями. Мне сложно покупать новые вещи и принимать подарки. Когда я в первый раз надеваю вещь, в голове у меня должна быть хорошая мысль.

Мне трудно найти работу, потому что я не умею делать выбор без участия компульсий. Вакансия может не подойти, потому что в названии мне не понравится какое-то слово, или ассоциация плохая, или цифра какая-то не устраивает в зарплате. Я догадываюсь, что вселенной не важно, где я буду работать. Но внутри меня сидит эгоистичный ребенок, который говорит, что каждый мой выбор подобен эффекту бабочки.


Владимир Плотников, психоаналитик, руководитель центра психологической помощи TalkTime:

Терапии ОКР поддается вполне успешно. Можно сказать, что все классические модели психотерапии созданы на ОКР в тех или иных его проявлениях. Стабильный эффект может наступить уже через год психотерапии или психоанализа. Часто психиатры в случае ОКР выписывают всевозможные таблетки, помогающие снизить тревожность, но ни в коем случае нельзя ограничиваться медикаментозным лечением. Отсутствие психологической работы может сказаться еще более жестким обострением в ближайшем будущем.


Александра Бархатова, ведущий научный сотрудник Научного центра психического здоровья, врач-психиатр высшей категории:

ОКР — достаточно частое явление. Однако официальная статистика далека от реальной картины, поскольку люди, живущие с ОКР, не идентифицируют его как расстройство психической сферы и не обращаются к врачу. ОКР — невротическое расстройство, основными признаками которого являются повторение мыслей и каких-либо действий. ОКР может возникать само по себе как самостоятельное заболевание, а может проявляться как часть более тяжелых расстройств, в частности, шизофренического спектра. Лечение будет зависеть от выявленных причин. Если обсессии ассоциированы со стрессом, социально неблагоприятными ситуациями, на которые реагирует пациент, достаточно легкой психокоррекции и психотерапии. Если же речь идет о шизофрении, необходимо провести целый комплекс мероприятий, включающий психофармакотерапию, психотерапию и возможно даже электросудорожную терапию или транскраниальную магнитную стимуляцию.

ОКР, связанное с мыслями о причинении вреда, — это разновидность обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР), для которой характерны интрузивные нежелательные мысли о причинении вреда, вызывающие у человека сильнейшее расстройство. Эти мысли являются эго-дистонными – то есть не соответствующими истинным ценностям человека, его убеждениям и его самоощущению.

Обсессии, связанные с причинением вреда, как правило, сконцентрированы вокруг убеждённости в том, что человек должен постоянно контролировать себя — только в этом случае он будет уверен в том, что он не понесёт ответственности за какие-то действия, связанные с проявлениями агрессии и насилия, или действия, которые каким-то образом могут повлечь за собой фатальные последствия.

Я бы не стал утверждать, что какая-то форма ОКР причиняет человеку больше боли по сравнению с другими формами этого расстройства. Согласно нашему собственному опыту люди, страдающие от ОКР, которое выражается в компульсивной привычке мыть руки по сто раз в день, испытывают не меньше боли, чем те люди, которые постоянно боятся оказаться сексуальными извращенцами или психопатами. ОКР, связанное с мыслями о причинении вреда, выбивается из ряда вон, потому что эта форма ОКР атакует те аспекты нашей жизни, которые мы любим больше всего на свете, и делает это с такой безжалостностью и беспощадностью, которая удивляет даже самые творческие умы. Моменты, в которые мы больше всего хотим насладиться покоем, умиротворением и удовлетворением, внезапно омрачаются воображаемыми картинами ужасающего насилия и мучительным чувством вины.

  1. Распространённые обсессии, которые встречаются при наличии ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда
  2. Ниже представлен список самых распространённых интрузивных мыслей, которые встречаются при наличии этого расстройства:
  3. Распространённые компульсии, которые наблюдаются при наличии ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда
  4. Привычка постоянно проверять что-то
  5. Модели, нацеленные на избегание
  6. Модели, направленные на поиск одобрения и подтверждения
  7. Ментальные ритуалы
  8. Обсессии по поводу причинения вреда самому себе, характерные для данного вида ОКР

Распространённые обсессии, которые встречаются при наличии ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда

Наше сознание представляет собой пейзаж. Осознанное существование предполагает путешествие по этим просторам (в большинстве случаев мы бездумно блуждаем по ним), и в этом путешествии мы можем встретиться с чем-то замечательным, с чем-то ужасным, а также с тем, что по большому счету является совершенно неважным. Будучи хозяевами собственного сознания, мы имеем право идти туда, куда мы хотим. При наличии ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда, мы можем заметить, что чаще всего мы посещаем те уголки своего сознания, без которых мы вполне могли бы обойтись, — на самом деле нам было бы лучше вообще туда не заглядывать. Но — точно так же, как и в любом природном пейзаже, — те уголки, в которые мы не заглядываем на протяжении длительного времени, довольно быстро зарастают сорняками, и эти сорняки постепенно просачиваются в другие, ухоженные, мирные и спокойные уголки вашего сада. В какой-то момент этот процесс начинает вмешиваться в вашу жизнь и превращается в тяжкую ношу. При наличии ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда (точно так же, как и при других формах этого расстройства), человек переживает определённые обсессии и выдаёт на них реакцию в виде реализации различных компульсивных моделей поведения, которые нацелены на снижение интенсивности дискомфорта, ассоциирующегося с этими обсессиями.

  • Я внезапно начну кричать и проявлять агрессию по отношению к значимому для меня человеку или своему бывшему партнёру (партнёрше);
  • своему ребёнку (особенно часто подобные мысли встречаются при наличии перинатального или послеродового ОКР);
  • своему родителю или другому члену семьи;
  • своему племяннику/племяннице/крестнику;
  • больному человеку или человеку с ограниченными возможностями;
  • маленькому ребёнку;
  • другу;
  • незнакомцу.
  • Мне не удастся должным образом отреагировать на пугающие мысли, связанные с проявлением агрессии и насилия, или мысли сексуального характера, вызывающие у меня отвращение, и все узнают, каким монстром я являюсь на самом деле.
  • У меня внезапно появится неконтролируемое желание толкнуть кого-то под машину, выпрыгнуть в окно или реализовать какой-то другой импульс, из-за которого я убью сам себя или понесу ответственность за смерть другого человека.
  • Обсессивные мысли о причинении вреда в какой-то момент переполнят меня, и мне придётся осуществить их для того, чтобы избавиться от этого невыносимого напряжения и давления.
  • Однажды я перестану осознавать свои действия и совершу какие-то насильственные действия, о которых потом даже не вспомню.
  • Я не смогу вымыть что-то должным образом, не запру дверь или не заверну вентиль, и в итоге я понесу ответственность за причинение вреда другому человеку или даже за его гибель.
  • Я случайно отравлю кого-нибудь.
  • Я перееду кого-то своей машиной и не узнаю об этом до тех пор, пока меня не задержит полиция.
  • В какой-то момент я потеряю рассудок и покончу жизнь самоубийством.
  • привычка слишком часто смотреть в зеркало заднего вида для того, чтобы убедиться в том, что Вы никого не сбили своей машиной;
  • привычка постоянно оглядываться на других людей или привычка постоянно рассматривать их в поисках знаков, говорящих о том, что Вы причинили им какой-то вред;
  • привычка постоянно проверять своё тело на наличие следов борьбы или знаков, говорящих о том, что Вы причинили вред самому себе или кому-то другому;
  • привычка постоянно все проверять для того, чтобы убедиться в том, что вокруг вас нет никаких предметов, которые можно использовать для причинения вреда – например, привычка постоянно запирать инструменты или убирать из свободного доступа острые и режущие предметы.
  • человек старается избегать людей, которые провоцируют возникновение нежелательных мыслей – например, он старается не оставаться наедине со своим малолетним родственником из-за боязни того, что он может причинить ему вред, либо он старается не оставаться наедине со своей девушкой;
  • человек избегает мест и ситуаций, которые могут спровоцировать появление нежелательных мыслей – например, он старается избегать автобусных остановок, заполненных людьми, из-за боязни того, что он может толкнуть кого-то под машину;
  • человек избегает вещей и предметов, которые могут спровоцировать появление нежелательных мыслей – например, он старается держаться подальше от острых и режущих предметов из-за боязни того, что он может использовать их для причинения вреда другим людям;
  • человек избегает информации, которая может спровоцировать появление нежелательных мыслей – например, он старается не смотреть или не читать новости, в которых, как он думает, может быть информация об убийствах, либо он избегает фильмов и телепередач, в которых могут содержаться сцены насилия.
  • человек постоянно задаёт вопросы окружающим, пытаясь получить подтверждение того, что он не сделал ничего ужасного;
  • человек постоянно задаёт вопросы другим людям, пытаясь получить подтверждение того, что он не причинил кому-то боль, впоследствии позабыв об этом;
  • человек постоянно исповедуется, признаваясь в наличии нежелательных мыслей, в надежде получить реакцию, говорящую о том, что он не является опасным или плохим человеком;
  • человек постоянно ищет в сети информацию о разнице между ОКР и социопатией.
  • ментальный пересмотр/ментальная проверка: человек постоянно анализирует и пересматривает собственные мысли и воспоминания, пытаясь обрести уверенность в том, что он действительно никому не причинил вреда; также человек может постоянно анализировать различные причины, по которым он мог или не мог совершить какой-то акт насилия или агрессии;
  • компульсивное погружение в ментальные образы – человек представляет себе акты насилия и агрессии в попытке доказать самому себе, что эти образы вызывают у него отвращение, и он никогда в жизни не сделает этого;
  • нейтрализация нежелательных мыслей – при появлении мыслей о причинении вреда человек целенаправленно вызывает в своём сознании позитивные мысли или какие-то другие мысли, которые в чем-то являются полной противоположностью навязчивым мыслям о причинении вреда;
  • компульсивное чтение молитв/проведение каких-то магических ритуалов – при появлении нежелательных мыслей человек начинает произносить какие-то молитвы или мантры, заученные наизусть;
  • повторяющиеся модели поведения – комбинация физических и психических компульсий, которая, как правило, представляет собой повторное выполнение каких-то заданий и совершение определённых действий из-за того, что при первой попытке в сознании человека присутствовали нежелательные негативные мысли.

Проявление симптомов этого расстройства во взрослом возрасте может очень сильно встревожить и расстроить человека, потому что при отсутствии понимания природы ОКР и его воздействия на нашу жизнь человеку может показаться, что он просто-напросто сходит с ума. В некоторых случаях человек, у которого симптомы ОКР раньше проявлялись в незначительной степени или не проявлялись вовсе, может обнаружить появление навязчивых мыслей о причинении вреда в эпицентре каких-то стрессовых ситуаций, и впоследствии эти мысли так и продолжают его мучить целыми днями напролёт – он постоянно думает о причинении вреда тому человеку, которому он ни в коем случае не хотел бы причинить боль.

Нежелательные обсессии, связанные с проявлениями агрессии и насилия, могут появиться после продолжительной борьбы с другими видами ОКР. Без лечения все остальные формы ОКР склонны совершенно естественным образом переключаться на те обсессии, которые с наибольшей степенью вероятности повлекут за собой реализацию различных компульсий. То есть, когда человек избавляется от одной обсессии, её место сразу же занимает другая, которая продолжает существовать до тех пор, пока её не вылечат. Сила нашей любви к детям, родителям, родственникам и другим близким людям делает этих людей идеальной целью для ОКР. Мы мотивированы защищать и оберегать их – именно поэтому они попадают в группу особого риска в плане развития сопутствующих обсессий.

Обсессии по поводу причинения вреда самому себе, характерные для данного вида ОКР

В некоторых случаях у человека появляются интрузивные мысли о причинении вреда самому себе, — зачастую они становятся следствием попыток представить себе различные способы избегания тревожности. Человек приходит в ужас от тех мыслей и образов, которые рождаются в его сознании. Здесь необходимо отметить один очень важный момент: боязнь причинить вред самому себе в корне отличается от фактической реализации моделей поведения, подразумевающих причинение вреда самому себе – например, привычки резать себя. Когда человек боится того, что в какой-то момент он покончит жизнь самоубийством, эти страхи не имеют ничего общего с суицидальными мыслями, которые могут воплотиться в реальность. При наличии ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда, человека могут мучить нежелательные интрузивные мысли о том, что в какой-то момент он может потерять контроль над собой и что-то с собой сделать. При наличии реальной склонности к самоубийству человек рисует картины возможных способов сведения счетов с жизнью в своих фантазиях. Также здесь следует обратить внимание на ещё один важный момент: вероятность проявления агрессии и насилия у людей, которые страдают от ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда, ничуть не выше, чем среди всего населения в целом, и наличие ОКР, связанного с мыслями о причинении вреда, не указывает на то, что такой человек представляет опасность для самого себя или других людей. Терапевту необходимо учесть все эти моменты в ходе оценки состояния клиента и анализа мучающих его обсессий – для того, чтобы выявить его истинные намерения.

Читайте также:

Пожалуйста, не занимайтесь самолечением!
При симпотмах заболевания - обратитесь к врачу.