Невроз страха и детские фобии

Порой банальные страхи присущие детству в виде боязни громких звуков, боли, темноты или высоты в дальнейшем перерастают в страхи одиночества, ответственности и т.д. И, что самое неприятное, принимают характер невроза.

Сегодня, дорогие мои читатели, мы и поговорим о страхах невротического характера, и чем они отличаются от обычных детских страхов.

Невроз страха: что это такое, как выражается и чем отличается от обычной боязни

Невротические страхи – это более стойкие расстройства, которые вследствие закрепления возрастных фобий приобретают системный, регулярный и очень часто совершенно беспочвенный характер. Происходят они в результате:

длительных переживаний, которые не разрешаются;
острых психических потрясений на фоне перенапряжения нервных процессов;
неуверенности в себе, неадекватной самооценки, психологической защиты.

В подобных случаях может нарушаться сон (для него характерно беспокойство с присутствием кошмаров и сноговорением), аппетит (излишняя избирательность или же полное отсутствие интереса к еде, замедленный процесс принятия пищи, частые срыгивания), повышается впечатлительность, наблюдается глубокое переживание даже незначительных событий, острое реагирование на мелкие порицания родителей. Ребенок постоянно избегает объекта своего страха, боится всего нового и неизвестного, ощущает внутренний дискомфорт, который проявляется в виде неосознанных навязчивых действий.

Физические проявления и особая подверженность при диагнозе ДЦП

Физически неврозоподобные страхи проявляются в виде:

При дальнейшем усугублении страхов могут появиться и дополнительные симптомы, такие как обкусывание ногтей, сосание пальцев, раскачивание на четвереньках, генитальные манипуляции.

Причины возникновения

Поводом для закрепления банальных детских страхов и превращения их в невротическую форму может стать множество причин. В первую очередь:

обстановка в кругу семьи – как ни странно, большинство родительских страхов, менее выраженных у взрослых (даже такие банальные вещи, как лягушка или темнота), передаются малышам, например, через тревожное общение, избыточное предохранение от малейшей опасности. Также играют роль запугивания во имя послушания (паук, Бабайка, баба Яга и пр.), излишнее количество запретов, многочисленные угрозы. Немаловажное значение, разумеется, имеют семейные конфликтные ситуации, смена ролей (из-за развода, переезда, появления еще одного ребенка, смерти родственника).
ошибки воспитания – при отсутствии грамотной системы воспитания, основанной в первую очередь, на эмоциональном контакте, при нехватке любви, у ребенка может возникнуть чувство незащищенности, искаженное восприятие своей личности, неуверенность в себе;
индивидуальные особенности малыша – если ребенок тревожен, впечатлителен и слишком эмоционален от природы, он все принимает слишком близко, чаще расстраиваются, копя тревоги и обиды внутри тяжелым камнем. Более подвержены страхам также физически более ослабленные дети.
несчастный случай – падение с кровати, укус собаки или сильный испуг, вызванный любой другой причиной, также может стать предпосылкой будущего невроза;
фантастическое восприятие реальности – излишнее увлечение злыми персонажами из книг, телеэкрана или мира игрушек оказывают немаловажное значение на детскую психику.

Возможные последствия и пути преодоления

Невротические страхи мешают ребенку полноценно развиваться и общаться с другими людьми, накладывают заметный отпечаток на становление характера, который становится упрямым, отрицающим все, что предлагает взрослый. Нарушается деятельность вегетативной нервной системы, проявляющаяся через учащенное сердцебиение, слабость и потливость, бледность, синюшность и дрожь в коленях. Происходит подавление активности, ощущается полная беспомощность и скованность собственной угнетенностью и застенчивостью. Поэтому необходимо во время принимать соответствующие меры, а именно:

Глава 9. Страх

Жизнь человека соткана из разнообразных страхов. В той или иной степени каждому из нас неоднократно приходилось испытывать страх в глубине души. Другое дело, что далеко не всегда человек знает причину своего страха и способен разобраться в том, что его волнует и почему ему страшно. И далеко не всегда нормальный страх перерастает в нечто большее, патологическое. Но, как правило, все невротические расстройства так или иначе связаны с переживаниями, в основе которых лежит бессознательный страх.

В процессе работы с пациентами в той или иной мере в поле зрения оказывается проблематика страха, независимо от того, с какой конкретной проблемой первоначально приходит к аналитику человек. Надо полагать, точно с таким же положением столкнулся основатель психоанализа, когда впервые открыл свою частную практику.

Из клинической практики

В качестве иллюстрации сновидений страха Фрейд привел свое собственное сновидение, приснившееся ему в возрасте семи-восьми лет и проинтерпретированное им тридцать лет спустя. Ему приснилась любимая мать со спокойным, застывшим выражением лица. Ее внесли в комнату и положили на постель два или три существа с птичьими клювами. Маленький Фрейд проснулся со слезами и криком, разбудил своих родителей и успокоился только тогда, когда увидел лицо матери.

В процессе интерпретации своего сновидения Фрейд выяснил, что длинные существа с птичьими клювами были заимствованы им из иллюстраций к Библии в издании Филиппсона, той книги, которую он читал в детстве. На память ему пришло также воспоминание об одном мальчике, Филиппе, с которым он играл на лужайке возле дома и от которого впервые услыхал вульгарное слово, обозначающее половой акт и характеризующееся аналогией с ястребиными головами.

Толкование вторичной обработки сновидения говорило о том, что во сне маленький Фрейд испугался, что мать умирает. Проснувшись в страхе, он затем увидел лицо матери, понял, что она не умерла, и успокоился. Однако это вторичное толкование сновидения имело место под воздействием страха. С точки зрения Фрейда, он боялся не потому, что ему приснилось, будто мать умерла. Вторичное истолкование возникло потому, что он уже находился под влиянием страха. В действительности же страх относился к смутному сексуальному чувству, нашедшему выражение в зрительном содержании сновидения. Так, на примере собственного детского сновидения Фрейд показал ту связь между страхом и сексуальностью, которую обнаружил при работе с пациентами.

Рассмотрение психологии первобытной религии и культуры позволило Фрейду провести параллели между возникновением тотемизма в Древнем мире и проявлением детских фобий в рамках современной цивилизации; между боязнью инцеста и различного рода страхами, ведущими к невротическим заболеваниям. Психоаналитический подход к филогенетическому и онтогенетическому развитию человека с неизбежностью подводил к необходимости более глубокого, по сравнению с предшествующими представлениями, изучения проблемы страха как на концептуальном, так и на терапевтическом уровне. Поэтому нет ничего удивительного в том, что и в последующих своих работах Фрейд неоднократно возвращался к осмыслению проблемы страха.

Ориентируясь на психологическое понимание страха, основатель психоанализа поставил вопрос о том, почему нервнобольные испытывают страх в значительно большей степени, чем другие люди, считающиеся здоровыми. В связи с этим он предпринял попытку рассмотрения с позиций психоанализа не только и не столько страха как такового, безотносительно к его носителям, сколько тех психических состояний, которые связаны с проявлением невротического страха. Такой подход к обсуждению проблемы страха потребовал прояснения понятийного аппарата и рассмотрения психических механизмов, ведущих к возникновению различных форм проявления страха у человека.

Мне, практическому психологу, часто приходится работать с детьми (а порой и взрослыми), страдающими заиканием, тиками, ночным и дневным энурезом, головными болями, вредными привычками, а также агрессивностью, повышенной тревожностью и возбудимостью, имеющими различные соматические симптомы. Я долго не могла найти ответа на вопрос, что лежит в основе всех этих, на первый взгляд, разноплановых болезней. Почему долгое лечение порой не дает стопроцентного результата? Наконец, после многочисленных поисков и экспериментов, я поняла, что все эти болезни лишь следствия, подобные кроне раскидистого дерева, а корень один — страх, заложенный в раннем детстве. Он гложет человека изнутри, из подсознания, не давая возможности радоваться жизни.

Страх. Что же это такое?
На первичном, биологическом уровне страх характеризуется выделением в кровь большого количества адреналина, вызывающего в организме человека гормональный взрыв.
На вторичном, психологическом уровне — это боязнь ситуаций (предметов, людей, событий), влекущих за собой выделение данного гормона.

Страх — это обыденное, на первый взгляд, чувство, которое мы испытываем по нескольку раз в день, характеризуется привыканием. Один раз, в детстве, испытав биологическую реакцию страха, мы будем ее испытывать постоянно в похожих ситуациях.

Не секрет, что все мы — взрослые — чего-то боимся: инфляции, катастроф, кризисов и переворотов. Существует даже мода на разговоры о своих страхах: о войне или эпидемии гриппа. Мы говорим об этом на работе, в транспорте и дома, забывая порой, что рядом с нами находятся беззащитные существа — наши дети, которые воспринимают происходящее намного серьезнее, чем нам кажется.

Любой учитель и классный руководитель может вспомнить и рассказать об учениках, поселивших в портфеле любимую игрушку, боящихся плавать, возбуждающихся при проведении прививок, вздрагивающих от неожиданного звука. Ребенок часто загоняет страх внутрь себя, чтобы угодить родителям и учителям или не пугать их своими переживаниями, и в итоге мы получаем личность, глубоко пораженную неврозом.

Как известно, новорожденный младенец ничего не боится, он смело подползает к краю кроватки, норовит схватить острую вилку или удариться о край кроватки. Но вот он растет, начинает познавать окружающий мир, а направляем в этом его мы, взрослые, и от того, насколько грамотны будут наши слова и поведение, зависит не только его физическое состояние, но и психическое здоровье. Нужно помнить о том, что неосторожными словами, излишним обереганием или необоснованными угрозами мы можем зафиксировать в ребенке собственные страхи или повышенную тревожность.

Мы сами учим наших детей бояться, а когда понимаем, что наступила болезнь (ее следствиями могут быть плохая успеваемость, неустроенность личной жизни, отсутствие работы и друзей), стараемся все повернуть назад. Но сделать это бывает сложно. Заложенная в детстве программа действует неукоснительно. Непережитые страхи накапливаются, как снежный ком, разрастаются и переходят из осознанного в бессознательное, действуя на уровне рефлекса.

Говоря о детских страхах и их проявлении, необходимо понять, что при этом считать нормой, а что патологией. В отечественной и зарубежной психологии выделено 29 страхов, которые могут испытывать дети от рождения и до достижения 16–18-летнего возраста. Что же можно считать нормой при проявлении детских страхов?

Я определяю невроз страха прежде всего как любые количественные отклонения в показателях страхов для каждой половозрастной группы. Например, для восьмилетних мальчиков количество страхов в норме должно быть — 6, для девочек такого же возраста — 9. Если у восьмилетнего ребенка количество страхов превышает данные показатели, то значит, присутствует патология в проявлении страхов — детский невроз страха.
О детском неврозе страха также можно говорить, если ребенок называет какие-либо другие страхи, чем те, которые показаны в таблице для его возраста и пола.
По-настоящему бесстрашного ребенка не существует, но иногда страхи настолько сильно поражают его, что он уже не в состоянии адекватно воспринимать действительность. И тогда возникает патология в проявлении страхов у ребенка.

Представим себе ситуацию: ребенок потерял мать в магазине. Он напуган, плачет, не знает, что нужно делать. Для ребенка 3–4 лет подобное поведение считается нормальным, но для подростка 12–14 лет такая реакция адекватной уже не является. Конечно, подобное происшествие может быть единичным, но если к тому же подросток боится выйти на улицу без сопровождения взрослого, его встречают и провожают в школу, то тогда психолог вправе поставить диагноз — невроз страха.

Современная психология делит 29 страхов на следующие виды:

— навязчивые страхи;
— бредовые страхи;
— сверхценные страхи.

К навязчивым страхам относятся: гипсофобия (страх высоты), клаустрофобия (боязнь закрытых пространств), агорафобия (боязнь открытых пространств), ситофобия (боязнь принимать пищу) и т.д. Навязчивых детских страхов сотни и тысячи; все, безусловно, перечислить невозможно. Эти страхи ребенок испытывает в определенных, конкретных ситуациях, боится обстоятельств, которые могут их за собой повлечь.

Бредовые страхи — это страхи, причину появления которых найти просто невозможно. Как, например, объяснить, почему ребенок боится ночного горшка, отказывается принимать ту или иную пищу (фрукты, овощи или мясо), боится надеть тапочки или завязать шнурки. Бредовые страхи часто указывают на серьезные отклонения в психике ребенка, могут служить началом развития аутизма. Детей с бредовыми страхами можно встретить в клиниках неврозов и больницах, поскольку это самая тяжелая форма.

Детский невроз страха имеет разнообразные патологические проявления. Например, ритуалы. Собственно, по их наличию в быту и определяется детский невроз. Обычно ритуалы утомительны не только для ребенка, но и для родителей и учителей. Часто ритуалы шокируют окружающих.

В моей практике был один маленький пациент, который боялся темноты. Прежде чем войти в темную комнату, он выполнял следующий ритуал: гладил ручку закрытой двери, шептал ей ласковые слова, затем заходил в комнату и подпрыгивал на месте, при этом прыжков должно было быть ровно десять. Причина появления данного ритуала у ребенка необъяснима, он очень необычен.
В той или иной степени ритуалы всегда присущи детскому неврозу страха. Ритуал — это извращенная защитная реакция психики ребенка на гипертрофированный страх.

Так в чем же заключаются основные причины детских неврозов страха? Многие акушеры и психологи видят предрасположенность к детскому неврозу страха в эмоциональном состоянии матери во время беременности. Негативное влияние на ребенка оказывает угроза выкидыша. Беспокойство за собственное существование на гормональном уровне, испытанное младенцем в период внутриутробного развития, создает предпосылки для последующих проявлений тревожности на психологическом уровне. Такой ребенок в дальнейшем будет быстрее, глубже и острее ощущать страх. Также на появление детских страхов оказывает влияние протекание самих родов: осложнения, невозможность родить собственными силами, асфиксия.

Детский невроз страха может быть наследственным заболеванием, передающимся всем членам одной семьи. Здесь имеется в виду наследование типа нервной системы и ее особенностей, межполушарной асимметрии головного мозга. Например, в моей практике был случай, когда в семье, где мать страдала навязчивым страхом загрязнений (мизофобия), постоянно мыла руки, без конца стирала белье, появилась дочь, которая несколько раз предпринимала попытки суицида в подростковом возрасте. А суицид — тоже страх, страх перед жизнью.

Существуют внутрисемейные причины, способствующие формированию невротической личности: недовольство родителей полом своего ребенка; поздний ребенок; семейные конфликты; неполные семьи.
Ко мне часто обращаются за консультацией родители, недовольные полом ребенка. В таких случаях у ребенка высокий уровень тревожности: ему прививают качества, которые ему не должны быть свойственны.
Кроме этого, я обнаружила зависимость между возрастом матери и страхами у ребенка. Если мать в момент рождения ребенка была старше 35 лет, то его тревожность неминуемо повышается.
В конфликтных семьях очень часто недовольство между супругами выливается на ребенка. Подчас маленькое существо чувствует вину за эти конфликты, боится оказаться их причиной.
Как ни странно, но в семьях, где папа более активен, чем мама, у ребенка невроз страха практически никогда не развивается. И напротив, в семьях, где активная мама, картина противоположная.
Тревожные дети могут быть в неполных семьях. Ребенку (как мальчику, так и девочке) не хватает образца поведения представителя мужского пола. Отсутствие стереотипа в данном случае влечет за собой страх, распространяющийся на всех мужчин. Поэтому ребенку для нормального развития обязательно необходим образец мужского поведения. В этом качестве может выступать дедушка, дядя или любой близкий родственник.

На появление детских неврозов страха влияет так называемый эгоизм родителей по отношению к ребенку, неоднократно описанный в литературе. Я, как психолог, отношу к данному распространенному явлению следующие негативные аспекты воспитания.

Многие родители читают письма и записки детей, просматривают их карманы и портфели, что совершенно недопустимо. Принцип таких родителей — контроль, контроль и еще раз контроль. Ребенок уже давно вырос, а ему все еще указывают, с кем дружить. У такого ребенка вырабатывается страх перед собственной ответственностью. Он все время боится ошибиться, принять неверное решение, по нескольку раз переспрашивает. Помните, что даже совсем маленькому существу необходима личная жизнь, собственное духовное и психологическое поле. Только тогда момент взросления, а соответственно избавления от тревожности и детских страхов пройдет нормально.

Многие родители ходят в гости, театр или ездят отдыхать без детей. Ребенок ощущает себя брошенным, ему не с кем поговорить о своих проблемах и тревогах. У таких детей появляется страх одиночества. В дистанционных семьях у детей есть все предпосылки стать наркоманами. Они ищут друзей и эмоциональную поддержку на стороне, в кругу сверстников, однако при этом часто становятся объектом вымогательства и обмана. Наркотики, как и алкоголь, — это маскировка страхов, желание заглушить их, забыться на время, почувствовать себя сильным. Но это, конечно, лишь иллюзия.

В некоторых семьях старики становятся излишней обузой, на них выросшие дети срывают накопившееся зло. Необходимо помнить, что старики и маленькие дети психологически близки друг к другу и нередко объединяются в негласный внутрисемейный союз.
Последний пункт является, по-моему, очень важным, в связи с чем приведу один пример.

В 1998 году ко мне привели на консультацию Максима 9-ти лет. Он был излишне возбужден, в школе плохо успевал по математике, а дома без конца дрался с братом, ругался с отцом. Я поняла, что главная психологическая проблема Максима связана с отношениями внутри семьи, но от прямых ответов на мои вопросы он уклонялся. Тогда я попросила его нарисовать свою семью.

На появление детских неврозов страха оказывают влияние травмирующий опыт и стрессовые ситуации. К ним можно отнести смерть матери или отца (особенно в период дошкольного возраста), развод родителей, землетрясение, наводнение, переезд на другое место жительства, перевод в новую школу.

Классные руководители и начинающие психологи часто задают вопрос: что делать с детьми, у которых родители страдают алкоголизмом или наркоманией? Как ни странно, но количество страхов у детей из таких семей значительно снижено. Этот факт в данном случае не говорит о раннем взрослении таких детей, часто это связано с органическими нарушениями головного мозга. Поэтому в подобных случаях скорее необходимо психиатрическое, а не психологическое лечение.

Я вторгаюсь непосредственно в ситуацию, вызывающую страх у ребенка, для того чтобы изменить его отношение к ней. Для этого используются следующие психологические приемы.

Невротичный ребенок должен изобразить свой страх на листе бумаги. Это задание выполняется дома в течение двух недель. На повторном занятии я предлагаю ребенку подумать и изобразить на обратной стороне этого же листа, как он не боится данного страха. Таким образом бессознательный страх выводится на уровень сознания, и, размышляя над своим страхом, ребенок самоизлечивается.

В этом случае задача психолога — приблизить ребенка к реальности, для того чтобы он осознал абсурдность своего страха. Осуществляется это через введение в рассказ элементов юмора.
В моей практике была пациентка Кристина восьми лет, которая боялась медведя. По представлению девочки, он мог ночью влезть в окно второго этажа и загрызть ее. У Кристины был нарушен сон, аппетит, возникли школьные проблемы. Вместе с Кристиной мы рисовали медведя на бумаге, а я попутно рассказывала ей о поведении этого животного в условиях дикой природы, тайги.

Затем мы вместе сочинили рассказ о том, как медведь ночью отправился на свидание к медведице и заблудился. Он попробовал влезть в чужое окно, но не смог дотянуться и свалился в сугроб, набив большую шишку. Кристина громко смеялась, слушая эту историю еще и еще раз. Теперь ее уже больше не пугал большой, злой медведь. Проснувшись ночью, она вспоминала эту шутку, улыбалась и спокойно засыпала.

В моей практике был такой случай. Во время занятий в группе детей четвертого класса один мальчик написал рассказ о том, как разбойник залез ночью в дом и убил всех членов семьи. Во время спектакля другой мальчик, игравший разбойника, отказался играть по предложенному сценарию и неожиданно предложил новый сюжет. Он пробрался в комнату, где жили родители, и нечаянно наступил на спящую собаку. Она залаяла, и все проснулись. Но поскольку разбойник был один, а домочадцев было много, он с позором бежал, забыв даже прихватить награбленное. Все было разыграно очень темпераментно. Даже сам автор, не принимавший участия в представлении, довольно улыбался.

Несмотря на спорность этого метода, я иногда применяю его в своей практике. Обязательное условие — фильм должен быть точно по теме страха (например, страх перед ураганом или наводнением) и с положительным концом.

Одной из моих пациенток была пятнадцатилетняя Ира. Девочка боялась воды, не умела плавать. Все попытки школьного учителя физкультуры научить ее плавать были безуспешны, вследствие чего ей грозила неаттестация по предмету.
Я долго не могла понять, какая жизненная ситуация повлекла за собой этот навязчивый страх. Однажды я подвергла девочку легкому гипнозу, и когда она лежала на диване с закрытыми глазами, то неожиданно вспомнила, что страх закрепился в раннем дошкольном детстве, когда старший брат в шутку долго удерживал ее под водой.
Подобный страх, как и боязнь высоты, лечится с большим трудом и требует длительного времени. Я разработала ряд упражнений, направленных на физический самоконтроль тела: размеренное правильное дыхание, глубокие вдохи и т.д. Далее мы продумали, что нужно делать, если вдруг Ира окажется на большом расстоянии от берега и будет тонуть. До конца изжить страх воды нам не удалось, но болезненный комплекс утопления Ира преодолела.

Все описанные выше методы я рекомендую применять не в отдельности, а комплексно. Нужно импровизировать, подходить к каждому ребенку индивидуально. Пусть он сам выберет, что ему больше по душе — рисование, сочинение рассказа или инсценировка страха. Это прекрасное начало для дальнейшей откровенной беседы с ребенком о его внутренних проблемах и переживаниях.

Исходя из собственного опыта, могу заключить, что лечение ребенка без терапии родителей чаще всего не приносит положительных результатов. 90% всех страхов детей порождены семьей и стойко поддерживаются ею.

Избегайте давать личностную оценку детям. Задача классного руководителя и школьного психолога не ставить диагноз ребенку, а помочь ему справиться с проблемами.

Невроз страха и детские фобии

Из клинической практики

Изречения

Реальный и невротический страх

Прежде всего основатель психоанализа заметил, что реальный страх представляется человеку вполне рациональным и понятным, поскольку он является реакцией на восприятие внешней опасности. В этом отношении реальный страх может быть рассмотрен в качестве выражения инстинкта самосохранения. Но если он приобретает чрезмерную силу, выходящую за рамки обычной реакции на опасность, состоящей из аффекта страха и защитного действия, то его нельзя назвать целесообразным. Готовность к опасности – обычное явление. На ее почве возникает состояние страха. Согласно Фрейду, готовность к страху является целесообразной, в то время как развитие страха – нецелесообразно.

В отличие от реального, невротический страх представляет собой субъективное состояние, сопровождаемое аффектом. Он может проявляться в различных формах.

Одно из таких проявлений заключается в том, что у человека может наблюдаться состояние страха ожидания или боязливого ожидания, когда страх готов привязаться к любому подходящему содержанию восприятия. Страдая подобного рода страхом, человек предвидит наихудшую возможность из всех имеющихся, и у него наблюдается склонность к ожиданию несчастья. Такой человек не является больным в строгом смысле этого слова, но он становится боязливым и пессимистичным. Крайняя степень выражения подобного рода страха имеет отношение к нервному заболеванию, названному Фрейдом неврозом страха.

Вторая форма страха психически соотносится с определенными объектами и ситуациями. Это – фобии, связанные с боязнью животных, свободного пространства, темноты, закрытых помещений, поездок на общественном транспорте, полетов на самолете и т. д. Некоторые из внушающих страх объектов и ситуаций имеют отношение к опасности и поэтому вызывают соответствующую негативную реакцию у ряда нормальных людей, как это происходит, например, при встрече со змеей. Но у невротиков подобного рода фобии столь интенсивны, что вызывают парализующий их ужас. Фрейд относил такие фобии к истерии страха.

Третья форма невротического страха характеризуется проявлением спонтанных приступов, когда состояние страха как бы раскалывается на части. У человека появляются отдельные ярко выраженные симптомы в виде головокружения, сердцебиения, одышки, подергивания пальцев рук. При этом человек не может соотнести так называемые эквиваленты страха с какой-либо явной опасностью.

Выделение этих трех форм страха поставило Фрейда перед необходимостью более конкретного ответа на вопрос, что все же представляет собой невротический страх и как следует его понимать. Отвечая на этот вопрос и апеллируя к психоаналитическим представлениям о бессознательной деятельности человека и клиническим наблюдениям, он прежде всего соотнес страх ожидания и боязливость с сексуальными влечениями или, точнее, с неудовлетворенной разрядкой либидо. Если в силу тех или иных причин сексуальное возбуждение прекращается, не получив своего полного удовлетворения, то в этом случае появляется страх, который может быть выражен в форме страха ожидания, различного рода припадков или их эквивалентов. С точки зрения Фрейда, страх связан с сексуальным ограничением, как это имеет место, например, при прерванном половом акте, сексуальном воздержании, менопаузе.

Отмеченная Фрейдом связь между сексуальностью и страхом действительно имеет место. Во всяком случае, в процессе аналитической практики мне неоднократно приходилось сталкиваться с подобного рода обстоятельствами, когда на почве сексуальных отношений у пациентов возникали различного рода страхи, связанные с психической или физической импотенцией у мужчин, боязнью забеременеть у женщин. Однако далеко не всегда прослеживались однозначные связи, о которых говорил Фрейд. Так, единичные и эпизодические случаи прерывания полового акта чаще всего порождают страх, особенно у женщин.

Один из моих пациентов сообщил, что практикуемый им несколько раз прерванный половой акт вызвал у него не беспокойство, а неудовлетворенность, в то время как у его партнерши появился страх, в результате чего они оба исключили из своих интимных отношений подобный способ предохранения. Но постоянные супружеские отношения, основанные именно на этом способе предотвращения беременности, становятся подчас своего рода нормой интимного поведения, когда взаимное доверие и уверенность друг в друге способствуют сексуальному удовлетворению без каких-либо признаков проявления страха.

В моей практике были по меньшей мере два случая, когда, став сексуальным режимом, прерывание полового акта со стороны мужчины с целью недопущения нежелательной беременности не приводило не только к возникновению невроза страха у обоих партнеров, но и не сопровождалось никакими негативными эмоциями с их стороны. В одном случае супружеский опыт постоянного прерывания полового акта составлял пять лет, в другом – семнадцать лет. Так что в этом отношении утверждение Фрейда о том, что прерывание полового акта из осторожности, став сексуальным режимом, часто становится причиной невроза страха у мужчин, но особенно у женщин, не представляется бесспорным. Во всяком случае, необходимо дальнейшее изучение этого вопроса с привлечением дополнительного клинического материала, что могло бы представить интерес для психоаналитиков и сексологов.

На основе рассмотрения невроза страха, истерии и невроза навязчивых состояний Фрейд заключил, что отклонение сексуальности от нормального своего проявления, ведущее к порождению страха, осуществляется на почве как соматических, так и психических процессов. Собственно говоря, этим и ограничилось его обсуждение вопроса о возникновении невротического страха, так как ко времени публикации лекций о введении в психоанализ (1916–1917) многое оставалось для него неясным, требующим концептуальной проработки и клинической проверки.

Не менее сложной оказалась и вторая задача, поставленная Фрейдом и связанная с выявлением связей между реальным и невротическим страхами. Пытаясь решить эту задачу, он обратился к рассмотрению возникновения страха у ребенка. Его исходный постулат заключался в том, что боязливость свойственна всем детям, и трудно проводить различие страхами ребенка, являющимися реальными или невротическими. У ребенка имеется склонность к реальному страху. Он испытывает боязнь при столкновении с незнакомыми лицами, новыми ситуациями точно так же, как первобытный человек боится всего неизвестного ему. Однако не все дети боязливы в равной мере. Те из них, кто проявляет сильную боязнь перед новыми объектами, предметами, ситуациями, в дальнейшем становятся нервными.

Казалось бы, возникновение страха у ребенка связано с его беспомощностью и не имеет никакого отношения к его сексуальности. Именно на этот источник зарождения страха обращали внимание некоторые исследователи и терапевты, считая, подобно А. Адлеру, что в основе страха и невроза лежит неполноценность ребенка, обусловленная его слабостью и беспомощностью. Но Фрейд не разделял подобную точку зрения.

Он полагал, что ребенок боится чужого человека не в силу исходящей от него опасности и собственной беспомощности перед ним, а потому, что настроен увидеть знакомое, любимое лицо, главным образом лицо матери, но вместо него видит чужое лицо. Либидо ребенка не находит своего воплощения в любимом лице и, неспособное удержаться в свободном состоянии, переводится в страх. Не случайно первые фобии у детей проявляются в форме боязни темноты и одиночества, когда они сталкиваются с ситуацией отсутствия матери. Отсюда следует, как считал Фрейд, что невротический страх не является вторичным, то есть особым случаем реального страха. Скорее приходится признать, что проявление у ребенка реального страха имеет нечто общее с его невротическим страхом. Этим общим служит то, что оба страха возникают на почве неиспользованного либидо. Исходя из подобного представления, Фрейд сделал вывод, что страх детей очень близок к невротическому страху взрослых и замещает собой объект любви каким-либо внешним предметом или ситуацией.

В представлении основателя психоанализа, развитие страха тесно связано с системой бессознательного, с судьбами либидо. Превращение либидо в страх осуществляется благодаря процессу вытеснения. Подвергнутые вытеснению сексуальные влечения как бы находят свою разрядку в форме страха, причем невротического страха. Так, рассматривая фобии, Фрейд выделил две фазы невротического процесса. Первая фаза характеризуется осуществлением вытеснения и переводом сексуальных влечений в страх, соотнесенный с внешней опасностью. Во второй фазе наблюдается организация системы защиты, способствующей предотвращению столкновения с этой опасностью, когда вытеснение является не чем иным, как попыткой бегства Я от сексуальных влечений. При других невротических заболеваниях используются иные системы защиты против возможного развития страха. Но в любом случае, согласно Фрейду, проблема страха занимает центральное место в психологии неврозов.

Изречения

Страх, боязнь, испуг

Изречения

Страх и вытеснение

Структурный подход к анализу душевной жизни человека, в результате которого Фрейд признал, что Я является настоящим местом проявления страха, поставил его перед необходимостью ответить на ряд вопросов. Во-первых, если местом проявления страха служит Я, а невротические заболевания связаны с вытеснением бессознательных влечений, которые не исчезают бесследно, но исподволь и все же властно дают знать о себе в форме образования различного рода невротических симптомов, то не следует ли на этом основании сделать вывод, что страх возникает под воздействием механизмов вытеснения или, быть может, имеет место противоположный процесс, когда вытеснение осуществляется именно потому, что человек испытывает страх? Во-вторых, коль скоро страх в Я возникает под воздействием трех опасностей (перед реальным миром, либидозным Оно и строгим Сверх-Я), то что же все-таки является первичным источником возникновения страха – сексуальные влечения человека или нравственные и социальные ограничения, налагаемые на него? Это были непростые вопросы, ответы на которые поставили Фрейда перед необходимостью переосмысления предшествующих психоаналитических положений, выдвинутых им на основе описательного и динамического подхода к анализу бессознательной деятельности человека.

Изречения

Травма рождения и страх смерти

В классическом психоанализе страх кастрации связан как с сексуальными влечениями, так и с нравственными ограничениями. Поэтому ответ на второй вопрос, каков первичный источник возникновения страха, требовал своего прояснения. Собственно говоря, уже в лекциях по введению в психоанализ (1916–1917) высказывалась мысль о том, что первое состояние страха возникло в результате отделения ребенка от матери. Основатель психоанализа исходил из того, что в ходе филогенетического развития благодаря смене поколений существует устойчивое предрасположение к повторению первого состояния страха. Отдельный человек не может избежать аффекта страха. Стало быть, акт рождения является источником и прообразом аффекта страха.

Касаясь этого вопроса, Фрейд привел воспоминания о случае, произошедшем в то время, когда он был молодым врачом. Вместе с другими молодыми врачами он сидел за обеденным столом в ресторане и слушал рассказ ассистента акушерской клиники об истории, произошедшей на экзамене акушерок. Одну из кандидаток спросили, почему при родах в отходящей жидкости обнаруживаются подчас экскременты. Не задумываясь, она ответила, что это происходит вследствие испытываемого ребенком страха. Ее осмеяли, и, кажется, она не сдала экзамен. Молодые врачи тоже посмеялись над рассказанным эпизодом. Фрейду же этот эпизод не показался смешным. В глубине души он встал на сторону кандидатки в акушерки, поскольку в то время начал догадываться, что каким-то чутьем она обнаружила важную связь между актом рождения и страхом новорожденного ребенка.

Неудовлетворенный попыткой Ранка свести единственную причину возникновения невроза страха к травме рождения, Фрейд выделил три фактора, которые являются, на его взгляд, основными причинами неврозов, а именно – биологический, филогенетический и психологический.

Биологический фактор связан с беспомощностью появившегося на свет ребенка и его длительной по времени зависимостью от окружающих людей, в отличие от большинства животных, что повышает значение опасности внешнего мира и создает потребность быть любимым и получать соответствующую защиту.

Филогенетический фактор обусловлен спецификой развития сексуальной жизни человека. Она проявляется в том, что, в отличие от родственных человеку животных, у которых сексуальность развивается беспрерывно, у него наблюдается первый, ранний расцвет в период до пятилетнего возраста, затем наступает перерыв в развитии и с наступлением зрелости сексуальность вновь активизируется. Патогенное значение подобного сексуального развития дает знать о себе в форме отвержения детской сексуальности со стороны Я как некой опасности и в вытеснении сексуальных влечений в период зрелости с последующим подчинением их инфантильным прообразам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читайте также: