Нюрнберг принципы психоанализа и их применение к лечению неврозов

ПРИНЦИПЫ ПСИХОАНАЛИЗА

и их применение к лечению неврозов

ИНСТИТУТ ОБЩЕГУМАНИТАРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Перевод с английского: В.Варварова, КЯгнюк

Редактор: Д.Трук

Компьютерная верстка: С.Аджубей

Книга издана при участии издательства "Университетская книга", С.Петербург.

БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ В НЕВРОЗЕ.

ТОПОГРАФИЧЕСКАЯ И ДИНАМИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ НЕВРОЗА.

ИНСТИНКТИВНАЯ ЖИЗНЬ НЕВРОТИКА.

ПРОЦЕССЫ ЗАЩИТЫ ЗАЩИТНЫЙ БАРЬЕР ПРОТИВ РАЗДРАЖИТЕЛЕЙ И ПРИНЦИП УДОВОЛЬСТВИЯ-НЕУДОВОЛЬСТВИЯ.

ХАРАКТЕР И НЕВРОЗ.

Глава 11 ПРИЧИНЫ НЕВРОЗА 308

Глава 12 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ.

Предисловие

Впервые эта книга была напечатана на немецком языке в Берне, Швейцария, Хансом Хьюбером Ферлагом, и называлась Allgemein Neurosenlehre auf psychoanalytischer Crundlage. Моей целью было показать принципы психоанализа на примере невроза. Хотя с тех пор, как была опубликована эта книга, прошло некоторое время, я считаю, что изложенные в ней принципы верны и по сей день. С тех пор была проделана ценная работа, которая помогла лучше понять специфические проблемы, но основные идеи психоанализа остались неизменными.

Герберт Нюнберг Нью-Йорк, 1965

Фрейд заложил основы изучения неврозов в своих многочисленных работах и кратко изложил их в книге Aligemeine Neurosenlehre, третьей части "Вводных лекций". С тех пор, однако, из-под его пера вышли важные дополнения, которые завершают или модифицируют некоторые идеи, изложенные в более ранних работах. Но психоанализ -сложная теория, и даже многие опытные аналитики не смогли воспринять новые идеи Фрейда, не говоря уже про новичков и студентов. Поэтому первоначально я ставил перед собой задачу показать, что "новые" идеи естественным образом возникли на базисе "старых", стали частью психоаналитической системы и теперь вполне гармонируют с "более ранними" взглядами. Я пытался отразить нынешнее состояние психоанализа и показать, как он применяется в отношении к неврозу.

Для этой цели необходимо вспомнить хорошо известные факты и сопоставить их с новыми наблюдениями. По этой причине, а также оттого, что у студентов был разный уровень подготовки, мои лекции получились несколько неровными; иногда они казались очень простыми, а иногда - очень сложными. Другая сложность возникла оттого, что я считал, что следует сообщать только достоверные сведения. Могу добавить, что если я заполнял пробелы, приводя собственные объяснения, то происходило это скорее случайно. Поэтому я хочу подчеркнуть, что я несу ответственность, особенно за ту роль. которую я сыграл в синтетической функции эго и в идеях о приспособлении к реальности и чувстве вины.

Очень тяжело понять психоанализ только слушая лекции и читая книги. Самоанализ имеет огромное значение. Прежде чем стать профессиональным аналитиком, безусловно нужно самому пройти психоанализ. Во-первых, человек должен на собственном опыте пережить то, что будет происходить с пациентами, доверившимися ему; он должен изучить психоанализ изнутри. Поняв себя, он станет лучше понимать других. Во-вторых, пройдя анализ, он освободиться от определенных эмоциональных склонностей, которые могли бы помешать его работе. Каждый, кто хочет практиковать психоанализ, должен уметь подойти к психическому явлению без предрассудков и ригидности. Без анализа его зрение будет затемнено бессознательными мотивами, он будет видеть то, что ему хочется видеть или не будет замечать очевидного.

Психоанализ - эмпирическая наука. Благодаря наблюдениям (главным образом за больными взрослыми и детьми) были собраны факты, прежде неизвестные или неверно интерпретировавшиеся; эти факты были соотнесены с психической жизнью в целом и на их основе была сформулирована все еще несколько несовершенная теория о динамике психических процессов, о структуре психических механизмов и о функционировании ума. Психоанализ стал независимой наукой. Однако необходимо отметить, что в эти науке исследования неотделимы от лечения больных. Мы не будем

затрагивать сам психоаналитический метод и общие психоаналитические идеи, кроме тех случаев, когда это будет необходимо для того, чтобы лучше понять предмет нашего обсуждения. Мы будем обсуждать инсайты, возникшие при лечении больных психоаналитическим методом - Другими словами, мы будем обсуждать психопатологию невроза в свете теории Фрейда.

Хотя отправной точкой для психоанализа послужило стремление избавить человека от страданий, изучение неврозов принесет пользу не только врачам, планирующим заняться психоаналитической практикой. Ведь инсайты, возникшие при лечении больных людей вскоре проникли и в другие сферы человеческой жизни, например, в воспитание детей, изучение религии, в социальные науки и так далее.

Любое природное явление имеет множество аспектов. Чтобы полностью понять его, нужно рассмотреть его с разных точек зрения. Поэтому мы рассмотрим невроз в качестве проявления инстинктивной жизни, в качестве проявления бессознательной психической жизни, и в качестве манифестации эго. Этиология невроза будет обсуждаться в отдельной главе. Могут возникнуть сложности с пониманием материала, поскольку этот метод изложения приводит к кажущимся противоречиям, которые будут решены в самом конце. Более того, мы будем раскладывать на плоскости то, что происходит на самом деле на разных уровнях и в разных измерениях. Психические процессы переплетены и взаимосвязаны и невозможно избежать повторении.

Насколько это возможно, исходной точкой для наших рассуждений всегда будет материал, полученный от пациентов. Однако детальные истории болезней не будут приведены, поскольку даже одна-единственная полная история болезни займет собой всю книгу. Вначале мы ограничимся короткими, простыми примерами, которые будут более полезны студентам, чем описание запутанных длинных анализов. Однако потом нам потребуется несколько более развернутых примеров.

Глава I БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ В НЕВРОЗЕ

Вышеприведенный пример ни в коем случае нельзя считать психоанализом, это просто исследование, продиктованное моим психоаналитическим подходом. Моя догадка вызвала воспоминание о сексуальном нападении, которому подверглась эта девушка. До этого момента на не осознавала, что существует связь между этим событием и ее рвотой. Это дошло до ее сознания, лишь когда я указал ей на эту связь.

Тут мы сталкиваемся лицом к лицу с важнейшим утверждением психоанализа: психическое явление, вызывающее болезнь, является бессознательным.

Для начала попытаемся понять, какую роль бессознательное играет в неврозе. На примере вышеприведенного случая можно отметить, что сильный эмоциональный опыт, крайне неприятный для пациентки, в этот момент оказывается забытым, а его место

занимает симптом - рвота. Таким образом симптом является заместителем важного опыта, который становится бессознательным/ Важное событие, произошедшие в жизни пациента, выпадает у него из

В начале анализа пациентка рассказала мне о странной игре, в которую она играла, когда ей было пять или шесть лет. Примерно в это время родилась ее сестра. Когда пациентка была уверена, что ее никто не видит, она приподнимала ребенка в коляске до тех пор, пока головка не показывалась из-за занавесок (в те дни на коляску вешали занавески, чтобы защитить младенца от солнца); затем она отпускала сестренку и позволяла ей упасть обратно в коляску. Она постоянно без устали повторяла эту игру. Многие месяцы это воспоминание не было задействовано в ходе анализа; оно оставалось необъясненным. Однако, постепенно появились и другие воспоминания, связанные с этим. Сначала пациентка вспомнила день, когда родилась ее сестра. Об этом событии ей сообщил дядя. Когда она спросила его о деталях рождения, он кратко объяснил, что ребенка принес аист. Она не поверила и стала расспрашивать, как аист попал в комнату. Дядя ответил: через окно. Ее замечание о том, что окно был закрыто, осталось без ответа. Тогда она решила загадку по-своему: аист влетел в комнату, когда окно было открыто, спрятался за занавесками и, когда мать осталась одна, выскочил оттуда. Таким образом, когда она поднимала свою сестренку в коляске до тех пор, пока ее голова не показывалась из-за занавесок, они разыгрывала сцену рождения своей сестры (по представлениям пятилетней девочки).

Обсессивный невротик также использует аутопластические меры для разрешения невротического конфликта. Направленные на объекты внешнего мира импульсы ид обращаются против личности самого субъекта. Таким образом, вместо того, чтобы использовать освободившуюся психическую энергию для изменения внешнего мира, обсессивный невротик изменяет свой собственный характер. Также как пациент с фобией считает, что сможет спастись от требований ид при помощи моторного аппарата, обсессивный невротик считает, что сможет достичь той же цели с помощью мер предосторожности: магических формул и ритуала. Индивиды обоих типов в какой - то степени ошибочно принимают внутренний мир за внешний, так как верят, что могут трансформировать внешний мир через внутренние изменения в эго. Страдающая от агарофобии пациентка считает, что сможет избавиться от стремления к проституции, избегая улиц. Обсессивный невротик считает, что сможет предотвратить несчастье посредством повторения определенных молитв. В то время как тревога пациента с фобией, по - видимому, иногда может иметь рациональное основание, различные ритуалы обсессивного невротика производят впечатление непостижимой магии. Под всемогуществом и магией подразумевается, что человек считает, что обладает несокрушимой силой, при помощи которой он способен осуществить все свои желания и изменить окружающий мир. В действительности же, он изменяет только самого себя. Определенная мысль, действие, вербальная или моторная магическая формула является для обсессивного невротика силой, осуществляющей все его желания и предотвращающей любое неприятное событие. При конверсионной истерии, желания по большей части осуществляются в симптомах; при обсессивном неврозе на ранних стадиях заболевания они в основном отвергаются; таким образом истерик использует преимущественно позитивную магию, а обсессивный невротик - негативную магию. При конверсионной истерии изъятое из вытесненных идей либидо, с помощью магических способностей эго, перемещается в телесные иннервации. Однако, еще не совсем ясно, каким образом происходит . Удивительная близость психического и физического при истерии, возможно, может быть прояснена следующим рассуждением. Каждый психический процесс происходит из бессознательного ид и обладает прогрессивной тенденцией к достижению моторной и сенсорной части эго. Чтобы достигнуть разрядки посредством этой сферы эго психический процесс должен пересечь все психические системы, включая подсознание.

Инстинктивный представитель (идея) может стать сознательным лишь тогда, когда бессознательная идея формирует связи с подсознательной вербальной идеей и обеспечивает, посредством специального процесса, гиперкатексиса, доступ к системе сознательного восприятия. Тем не менее, при вытеснении из системы подсознания изымается катексис, что делает ее непроходимой для поднимающихся из бессознательного потоков; нет ни восприятия, ни действия. При конверсионной истерии имеют место мышечные сокращения и спазмы, восприятие ощущений, появляются даже галлюцинации, однако все эти возбуждения в моторной и сенсорной части психического аппарата не . По всей видимости, между системами бессознательного и сознания происходит (посредством чего избегается система подсознания). По - видимому, с изъятием катексиса из системы подсознания, то есть с вытеснением, она становится нечувствительной к возбуждению, как если бы возбуждение отсутствовало. Вытеснение создает состояние, которое сходно с состоянием детства, когда отсутствует четкое разделение между сознанием и подсознанием. Поскольку ядро бессознательного, во всей его полноте, создают инстинкты, в таком состоянии эго и ид ближе друг к другу. Как мы знаем, впервые психический процесс становится сознательным, когда бессознательная идея соединяется с подсознательной идеей и гиперкатектируется. При вытеснении весь этот механизм устраняется по причине отвода катексиса в системе сознания. Однако, при конверсионной истерии инстинктивные импульсы ид при поддержке эго получают возможность проявиться и разрядиться. Таким образом, имеющее истерическую диспозицию эго, лучше чем какое - либо другое, способно соматически, без участия актуального сознания, выразить происходящие в ид процессы; другими словами, при истерии доминирует телесное его. Поскольку психические конфликты так часто сопровождаются нарушениями генитального аппарата, а истерические симптомы отображают перемещенные генитальные стремления, возможно, существует тесная связь между генитальным либидо и характером истерических симптомов, с одной стороны, и отводом либидо в системе подсознания, то есть вытеснением, с другой. Истерик выражает свои актуальные потребности через изменения в теле, которые вероятно соответствовали развитию инфантильного эго и являлись в детстве адекватным средством. Сейчас весьма очевидно, что не только либидо, но и эго регрессирует на предшествующую стадию развития. Нетрудно понять почему. При отвержении инстинктивных потребностей эго не всегда идентифицируется со своей отвергаю щей, бессознательной частью. В развитии эго существуют фазы, когда эго реагирует на инстинктивные требования и на реальность совершенно не 1ак, как реагирует настоящее актуальное эго. Если в какой - то момент произошло изъятие либидо из подсознательного инстинктивного представителя, либидо было вынуждено отступить, регрессировать, занять другую позицию. Затем эго использовало идентификации, проекции, практиковало магию и тому подобное. Когда вслед за вытеснением происходит регрессия эго, ожившее инфантильное эго начинает по - старому реагировать на текущие инстинктивные требования. Это объясняет почему истерические симптомы, обсессивный ритуал и тому подобное настолько инородны и непонятны для актуального эго. Регрессия эго различна своя при каждой форме заболевания; в каждом неврозе эго расщеплено.

Пациентка, которая упоминалась уже несколько раз по другому поводу, страдала от дрожи, холода и озноба. Этот симптом оставался неясным и неизменным до тех пор, пока не была вскрыты его инфантильные корни. Ее самые ранние воспоминания свидетельствовали о том, что между ней и ее отцом всегда были нежные отношения. В раннем детстве, отец обычно приходил к ее кроватке и ласкал ее, держал ее на руках до тех пор, пока она не засыпала от создаваемого им комфорта и тепла. Если же отец пропускал свои визит, ей становилось холодно, появлялась дрожь, она не засыпала пока к ней не приходит отец. В ее анализе было нельзя точно установить, был ли ее озноб реальным или симулированным (дети часто симулируют, когда хотят что - то получить). Однако, все признаки поддерживали предположение, что в детстве озноб устраивался , чтобы отец был рядом с ней, конечно, если можно в таком возрасте проводить различие между и . Как уже сообщалось ранее, такое привлечение отца в ее комнату в четыре года внезапно прервалось. Однажды вместо отца вошел ее двенадцатилетний кузин, который сексуально соблазнил ее. После этого она никогда не звала своего отца, у нее не было ни дрожи, ни озноба. Дрожь и озноб возобновились только тогда, когда она заболела в двенадцатилетнем возрасте.

При обсессивном неврозе ситуация сходная, но все же есть некоторые отличия. Связь между телом и психикой более неопределенна. Симптомы имеют более характер, желания выражаются не через бессознательные иннервации тела, а в произвольных, координированных, обычно весьма сложных действиях, более или менее сознательным мотивом которых является предупреждение опасности или желание что - нибудь уничтожить. Мысль, слово, идея интерполированны между побуждающими силами ид и исполнительным органом - эго. Существуют обсессивные неврозы, при которых компульсивное действие абсолютно отсутствует, а процесс полностью разворачивается в ; обсессивнос сомнение - типичный пример этого. Если у обсессивного невротика вербальные идеи часто остаются в сознании, то истерик, наоборот, не имеет мыслей, так как при вытеснении он теряет вербальные идеи. Весьма часто они являются лишь , по - видимому, отдаленными от пациента и, тем не менее заряженными аффектом.

Мысли и слова в сновидениях происходят из бодрствующей жизни, из реальности. Они подсознательны. В сновидениях мысли и слова подчиняется первичному процессу, с ними обращаются как с вещами. Подсознание - это мост, соединяющий бессознательное и сознание, а также сознание и реальность.

Болезнь ранее упоминаемого религиозного обсессивного теоретика началось с сомнении в существовании Бога. Эти еретические мысли довели его до отчаяния. Он постоянно плакал, жестоко себя критиковал, подвергал себя всяческим наказаниям. До заболевания по отношению к отцу он был индифферентным и незаинтересованным, в некоторой степени даже не признавал его. Однако, вслед за началом болезни у него появилась безграничная любовь к собственному отцу, даже на короткое время он не мог остаться без отца и повсюду его сопровождал. Он ходил за ним по пятам, стал очень ревнивым и никому кроме отца не позволял заботиться о себе. В его сомнениях в Боге мы выявили бессознательную ненависть к отцу; в дальнейшем анализ показал, что сомнения в существовании Бога - это бессознательное уничтожение собственного отца. Внезапно возникшая, чрезвычайно требовательная любовь к отцу, казалось бы, противоречила этому, так как по - видимому, Эрос противостоит инстинктам смерти и потери объектов посредством любви. Верно, что эта любовь выросла из амбивалентности, как сверхкомпенсация чувства вины, однако, все же, ее смысл состоит в защите объекта от разрушения. Конечно же, даже в этой любви деструктивное побуждение в конечном счете одержало победу, так как его любовь к отцу стала для последнего настоящим мучением.

Следовательно, мы можем предположить, что при компульсивном неврозе возвращение ранее вытесненного материала работает против страха потери объекта, подобно тому, как построение шизофреником нового фиктивного мира нацелено на компенсацию актуальной потери объектов. Шизофреник борется за потерянный объект; компульсивный невротик борется против угрозы потери; истерик за объекты не борется вовсе, так как он не потерял их, они сохраняются в бессознательном. Создается впечатление, что при некоторых видах заболеваний, например, при компульсивном неврозе, неудачное вытеснение и повторное появление ранее вытесненного связаны не столько с интенсивностью катексиса вытесненного или слабостью вытесняющего эго, сколько с активным участием в этом процессе эго. Эго стремится защитить себя от окончательной потери реального объекта, воскрешая из бессознательного инстинктивных представителей.

Таким образом, компульсивный невротик изменяет организацию собственного эго, а не внешнего мира для того, чтобы защитить себя от инстинктивных требовании; причем эго здесь играет более активную роль, чем при истерии. Как невротик ведет себя по отношению к реальности? Он избегает ее, он спасается от трудностей жизни, убегая в болезнь, вместо того, чтобы активно их преодолевать. Нарушается его способность адаптироваться к реальности. Мы знаем, что при адаптации к реальности происходит сублимация инстинктов, в соответствии с чем происходит постоянное чередование допущения и изгнания внешних раздражителей. Внешний мир и функции эго десексуализируются и освобождаются от магии. Таким образом эго освобождается от прямых инстинктивных требований и обретает способность осуществлять свои функции. Когда способность к сублимации снижается, когда сексуальные энергии прорываются в высшие системы эго, тогда, прежде всего, страдает адаптация к реальности Нарушается мышление и действия, полезные для адаптации к реальности. У истерика, например, происходят нарушения в области обращения с либидозно окрашен ными фантазиями, а у обсессивного невротика эротизируется мышление. Существуют обсессивные невротики, которые, чтобы не встречаться с сексуальными идеями, полностью отказываются от мышления и действия. Шизофреник воспринимает каждое слово, каждую идею, любое внешнее проявление как сексуальный символ. Один мои пациент услышав в кабинете доносящееся из сада пение птиц сказал

Герберт Нюнберг. ПРИНЦИПЫ ПСИХОАНАЛИЗА и их применение к лечению неврозов. СПб., 1999.

Положительные реакции связаны с усилиями человека возвратить травме ее весомость и значимость. Он стремится вспомнить забытое переживание, сделать его реальным, чтобы заново пережить его повторение и дать ему возродиться в аналогичном отношении к другому объекту. Это ведет к фиксации на травме и навязчивому повторению.

Отрицательные реакции преследуют противоположную цель. Они направлены на то, чтобы не было никаких воспоминаний и никаких повторений забытой травмы. Таковы защитные реакции человека, основное предназначение которых состоит в избегании того, что имело место в прошлом. Это ведет к жизненной скованности человека и к возникновению у него различного рода фобий. Фактически речь идет также о фиксации, но с противоположной тенденцией. Отсюда психоаналитическое понимание невротических симптомов как таких компромиссных образований, которые состоят из вызванных травмой позитивных и негативных стремлений и доля которых в направленности развития может принимать то одно, то другое доминирующее выражение. В результате противонаправленности положительных и отрицательных реакций возникают внутриличностные конфликты, ведущие к невротическим заболеваниям.

Инфантильная же амнезия, согласно Фрейду, совпадает с периодом ранней сексуальности. Примерно до пяти лет у ребенка наблюдается раннее проявление сексуальности. Затем происходит затишье, так называемый латентный период, который продолжается до наступления полового созревания, когда вновь пробуждается сексуальность. Отсрочка (амнезия) и второе начало сексуальной активности тесно связаны с историей становления человека. Создается впечатление, что человек является единственным живым существом, у которого наблюдаются период латент-ности и сексуальное запаздывание.

И наконец, ранние травматические переживания обусловлены, с точки зрения Фрейда, теми детскими впечатлениями, которые имеют сексуально-агрессивную природу. Если на начальном этапе своей исследовательской и терапевтической деятельности основатель психоанализа делал акцент на сексуальной этиологии неврозов, то впоследствии им принимались во внимание и агрессивные проявления человека.

Итак, три компонента инфантильного развития способствуют возникновению невроза. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, пытаясь избежать подстерегающие человека опасности, его Я выстраивает такие защиты, среди которых бегство в болезнь играет далеко не последнюю роль. Согласно Фрейду, невротический симптом не только создается, но и поддерживается Я. Разрешение конфликта посредством образования невротического симптома нередко становится наиболее удобным и желательным выходом из сложного положения, в котором оказывается человек, а бегство в болезнь – его жизненной стратегией.

Представления Фрейда о динамике влечений человека и невротических конфликтах получили дальнейшее развитие в психоаналитической литературе. Одни психоаналитики вносили уточнения и дополнения в предложенное им понимание природы патогенных конфликтов и невротических симптомов. Другие выдвинули ряд идей, направленных на пересмотр отдельных положений классического психоанализа. Так, Р. Шафер стал рассматривать невротические конфликты не в плане их локализации, обусловленной сшибками между бессознательными влечениями человека, а с точки зрения противоречивости представлений индивида о своих действиях и его неспособности связать воедино разрозненные компоненты своих поступков. Под влиянием идей X. Кохута, связанных с разработкой концепции нарциссических расстройств и психологии Самости, некоторые психоаналитики стали акцентировать внимание не на невротических конфликтах, а на "нарциссическом дифиците", возникающем в результате переживаний, имеющих место на самых ранних стадиях развития ребенка. В рамках современного психоанализа высказывается также точка зрения, согласно которой психоаналитикам приходится иметь дело не столько с пациентами, обремененными чувством вины, сколько с больными, отягощенными наследием трагического нарциссического развития в раннем детстве. Объектом терапии становится не "виновный" (остро переживающий конфликты эдипальных отношений), а "трагический" человек (имеющий дело с нарциссическими проблемами).

Вместе с тем различное понимание природы патогенных конфликтов, этиологии психических расстройств и механизмов бегства в болезнь не устраняет ни необходимости осуществления аналитической терапии, ни использования специфических для психоанализа представлений о сопротивлении, переносе и контрпереносе, как существенных и действенных в рамках аналитического процесса.

Изречения

З. Фрейд: "Невроз заменяет в наше время монастырь, в который обычно удалялись все те, которые разочаровались в жизни или которые чувствовали себя слишком слабыми для жизни".

З. Фрейд: "В мире неврозов решающей является психическая реальность".

З. Фрейд: "У невротика каждый раз перед лицом конфликта происходит бегство в болезнь".

1. Чем отличается клинический психоанализ от психиатрии?

2. В чем заключается смысл невротических симптомов?

3. Каково психоаналитическое понимание невротических симптомов?

4. Каковы взгляды Фрейда на этиологию неврозов?

5. Какой вид реальности играет важную роль в образовании неврозов?

6. Что такое патогенный конфликт?

7. Под каким углом зрения Фрейд рассматривал роль сексуальных влечений и влечений Я в жизни человека?

8. Почему невротик выбирает стратегию бегства в болезнь?

1. Нюнберг Г. Принципы психоанализа и их применение к лечению неврозов. – М., 1999.

2. Столороу Р., Брандшафт Б., Атвуд Дж. Клинический психоанализ. Интерсубъективный подход. – М., 1999.

3. Фенихель О. Психоаналитическая теория неврозов. – М., 2004.

4. Фрейд З. Введение в психоанализ: Лекции. – М., 1995.

5. Фрейд З. Знаменитые случаи из практики. – М., 2007.

6. Фрейд З. Основные принципы психоанализа. – М.; Киев, 1998.

7. Фрейд З. Психоаналитические этюды. – Минск, 1997.

8. Холь И. Невротический конфликт // Ключевые понятия психоанализа. – СПб., 2001.

Глава 11. Сопротивление

Выгода от болезни

На начальном этапе становления психоанализа Фрейд полагал, что устранение невротических симптомов автоматически ведет к излечению пациентов. Такое понимание основывалось на катартическом методе Брейера, в соответствии с которым воспоминание о патогенных сценах в гипнотическом состоянии способствует исчезновению симптомов. Но возникновение психоанализа было связано с изменением техники лечения, отказом от гипноза и использованием метода свободных ассоциаций. В результате применения данной техники выяснилось, что в процессе выявления забытых воспоминаний у пациента и при попытках перевода их в его сознание какая-то сила не только препятствовала осуществлению этого, но и поддерживала болезненное состояние. Так в психоанализе было открыто то, что Фрейд назвал сопротивлением.

В своей исследовательской и терапевтической деятельности Фрейд столкнулся с поразительным фактом. Больной обращается за помощью к аналитику. Он тратит на свое лечение время, душевные силы и материальные средства. Казалось бы, он сам стремится к скорейшему избавлению от своих страданий и, следовательно, должен быть заинтересован в успешном лечении. Но, как это ни покажется странным на первый взгляд, на протяжении всего курса лечения пациент оказывает упорное сопротивление аналитику. Создается впечатление, что он не хочет освобождаться от своих невротических симптомов, стремится сохранить свою болезнь как нечто ценное и драгоценное для него. По выражению Фрейда, больной оказывает сопротивление врачу в интересах своей болезни. И это действительно так.

Как такое возможно? Зачем и для чего пациенту препятствовать своему излечению? Почему он мешает аналитической работе, всячески сопротивляясь усилиям аналитика, направленным на выявление причин возникновения заболевания?

Что представляет его сопротивление, делающее аналитическую терапию весьма длительной по времени и нелегкой по существу?

Уже говорилось о том, что в случае внутриличностного конфликта человек может попытаться спастись от него бегством в болезнь. Именно так и поступает невротик, находя для себя спасительное средство в болезни. Благодаря бегству в невроз его Я приобретает определенную выгоду от болезни. Это, так сказать, его внутренняя выгода, позволяющая ему уйти от скверны бытия и опасностей реальной жизни в свой психический мир. Но нередко к внутренней выгоде от болезни присоединяется внешнее преимущество, находящее свое отражение в реальности.

Психоанализ – инструмент, дающий возможность Я добиваться поступательной победы над Ид.

Обзор психоаналитических теорий дает общее представление о психоанализе как научном знании, но оставляет открытым вопрос о том, в чем заключается работа психоаналитика. Данная глава посвящена обсуждению методических аспектов психоанализа. При описании психоаналитической техники мы опирались прежде всего на труды З. Фрейда, Е. Гловера, О. Фенихеля, Р. Гринсона, Х. Томэ и Х. Кэхеле, О. Кернберга, М. М. Решетникова, А. И. Куликова, а также личный опыт тренингового анализа (обучающего анализа у сертифицированных аналитиков) и собственную многолетнюю практику психоаналитически ориентированной психотерапии.

В связи с существующими различиями в современном психоанализе выделяются два основных варианта – классическая техника и психоаналитическая терапия, – к которым примыкают динамическая психиатрия и психодинамическая психотерапия. В отношениях между отдельными группами отмечаются выраженная фракционность, закрытость вплоть до взаимного неприятия. Аналитики не склонны к открытому обсуждению своей практической деятельности в силу разных причин, в том числе вследствие сугубо конфиденциальных терапевтических отношений с пациентом и сложных контрпереносных (возникающих в ответ на реакции пациента) чувств самого терапевта. И хотя необходимая консолидация психоаналитического сообщества пока еще не достигнута, между перечисленными подходами изначально существует общая рабочая платформа , основные положения которой рассматриваются далее на примере классического психоанализа и психоаналитической терапии .

В процессе накопления клинических данных Фрейд неоднократно вносил изменения в собственный метод лечения неврозов. На самых первых порах он ограничивался использованием общепринятых терапевтических процедур того времени – электростимуляцией, водолечением, массажем и т. д. Не удовлетворенный результатами, в 1887 году Фрейд начал использовать гипноз, обучившись этому у Жана-Мартена Шарко.

В случае Эммы фон Н. (1889 год) Фрейд впервые использовал гипноз с целью достижения катарсиса. Его терапевтический подход состоял в следующем: он гипнотизировал пациентку и приказывал ей рассказать о происхождении каждого из ее симптомов. Он спрашивал, что испугало ее, что вызвало рвоту или опечалило ее, когда происходили те события, и т. д. Пациентка отвечала серией воспоминаний, что часто сопровождалось сильным аффектом. В конце сеанса Фрейд внушал пациентке, чтобы она забыла расстраивающие ее воспоминания.

К 1892 году Фрейд осознал, что его способность гипнотизировать пациентов ограничена. Он вспомнил, как Бернхейм продемонстрировал, что пациентов можно побудить вспомнить забытые события просто путем внушения в бодрствующем состоянии. Фрейд пришел к предположению, что пациенты знают все, что имело для них патогенное значение, и вопрос только в том, чтобы побудить их сообщить это. Он предлагал пациентам лечь, закрыть глаза и сконцентрироваться. Он надавливал на лоб и настойчиво говорил, что воспоминания должны появиться. Элизабет фон Р. (1892 год) была первой пациенткой, которую Фрейд вылечил внушением в бодрствующем состоянии. К 1896 году он совершенно отказался от гипноза в пользу внушения наяву [23, 25, 162].

Процедура свободной ассоциации составляет основное правило психоанализа, которое заключается в том, что пациент должен говорить все, что приходит ему в голову (без стыда, страха негативной оценки или стремления произвести хорошее впечатление). Это единственный метод коммуникации для пациентов в ходе психоаналитического лечения. Со стороны же аналитика наиболее важным инструментом со времен Фрейда и до наших дней продолжает оставаться интерпретация . Эти две технические процедуры – свободные ассоциации и интерпретация – выделяют психоаналитическую терапию на фоне множества иных методов. Другие способы взаимодействия используются как вспомогательные средства, но не являются основными и типичными для классического психоанализа.

Еще более важным психоаналитическим понятием и одновременно терапевтическим фактором является рабочий альянс . Р. Гринсон характеризует рабочий альянс как относительно неневротический, рациональный прямой контакт между пациентом и его аналитиком. Эта разумная часть эмоций пациента, направленных на аналитика, создает рабочий союз, отличный от невроза переноса. Фактическое проявление рабочего альянса состоит в готовности пациента выполнять различные процедуры психотерапии, в способности работать аналитически с теми инсайтами, которые вызваны регрессией или причиняют страдание [23].

Постепенно Фрейд перешел от симптоматической терапии к комплексному анализу невроза. Он более не старался прояснить каждый симптом, а предлагал пациенту самому выбирать тему сессии, начиная терапевтическую работу с очевидных проявлений бессознательного в данный момент. Новый акцент был теперь сделан на том, чтобы бессознательное стало сознательным, на устранении амнезии и восстановлении вытесненных воспоминаний. Сопротивление было соотнесено с теми силами, которые вызывают вытеснение. Гипноза и внушения следует избегать, поскольку последние маскируют сопротивления и мешают выявить психические силы, действующие в пациенте. В случае игнорирования сопротивления можно получить лишь неполную информацию и достичь временного терапевтического успеха. Аналитик должен использовать искусство интерпретации для того, чтобы преодолеть сопротивление и устранить вытеснение.

Фрейд признавал, что при анализе переноса становится возможной перестройка Я. Таким образом, в ходе развития психоаналитического метода отреагирование перестало быть главной задачей терапии и внимание аналитика переместилось на область переноса и сопротивления. Конечной целью психоанализа стало увеличение относительной силы Эго по отношению к Супер-Эго, Ид и внешнему миру [120].

От других методов психотерапии анализ отличается специфическими требованиями и ограничениями. Аналитическая ситуация определяется тем, что терапия происходит в заданных условиях, в определенное время и с определенной частотой (в классическом варианте 4–5 раз в неделю). Такие условия стимулируют аналитический процесс , способствующий возникновению у пациента временной регрессии, при которой пробуждаются прежде бессознательные (вытесненные) воспоминания, запретные детские желания и фантазии.

Проведение терапии в условиях, когда пациент находится в положении лежа и максимально расслаблен, а воздействие внешних раздражителей сведено к минимуму, лучше всего подходит для того, чтобы направить внимание пациента на его внутреннее состояние, на внутреннее пространство его переживания. Располагаясь за пределами поля зрения пациента, терапевт облегчает развитие уже заключенных в нем фантазий переноса, обращенных к личности терапевта, не препятствуя им своим реальным присутствием. Благодаря такому расположению внимание обоих участников аналитического процесса направляется на внутренний мир пациента. Такое расположение также означает исключение невербальной коммуникации (мимики и жестов), что нередко становится предметом критических замечаний оппонентов психоанализа [8].

Наряду с обстановкой для понимания скрытого материала служит заключение терапевтического контракта, состоящее в достижении четкого соглашения относительно реальных условий, в которых проводится лечение. Так, в начале терапии должны быть оговорены предполагаемая длительность лечения, периодичность и продолжительность сеансов, вид финансирования, специальные финансовые вопросы (оплата сессии в случае пропуска встречи без предварительного предупреждения), границы дозволенного и другое.

По мнению Р. Гринсона, техники работы можно разделить на аналитические, неаналитические и антианалитические [23].

В анализе используются четыре основные аналитические процедуры: конфронтация, прояснение, интерпретация и проработка . При этом различные авторы единодушно признают интерпретацию самой важной технической процедурой психоанализа, обеспечивающей достижение главной его цели – повышения способности пациента понимать самого себя.

Конфронтация обычно составляет первый шаг анализа. Конфронтация имеет место всякий раз, когда терапевт помогает пациенту обнаружить какой-либо факт (феномен), который впоследствии должен стать осознанным. Например, терапевт может обратить внимание пациента на избегание им какой-либо темы, или опоздания, или конкретные противоречия в его рассказе, или повторяющиеся события в его жизни. Постепенно пациент перестает отрицать очевидные факты, определяя для себя прежде неосознаваемые конфликтные зоны.

Четвертый шаг при анализировании – проработка . Это та аналитическая работа, которая направлена на углубление понимания и создание условий для реальных изменений. Проработка прежде всего связана с детальным исследованием сопротивлений – того, что препятствует достижению желательных изменений. Она также предполагает углубленное исследование интрапсихического конфликта, тревоги, защит и переносных реакций. Часть работы выполняется пациентом вне сессий. Проработка требует наибольшего времени по сравнению с другими процедурами психоанализа. Инсайт не приводит к моментальным изменениям в поведении. Быстрые изменения обычно непродолжительны. Как правило, требуется много времени, чтобы преодолеть значительные силы, которые сопротивляются изменению, и создать прочные структурные сдвиги. Перечисленные процедуры могут следовать одна за другой в любом порядке в зависимости от особенностей пациента и его способности воспринимать интерпретации.

Антианалитическими процедурами являются те, которые блокируют или уменьшают способности к инсайту и пониманию. В качестве подобных действий можно назвать назначение некоторых медикаментов и интоксикантов, советы, быстрое и легкое утешение, некоторые виды удовлетворения переноса пациента, отвлечение внимания и т. д. [23].

Признавая важность замечаний Фрейда, различные авторы ориентируются на разные критерии завершения лечения. К последним относятся: структурные изменения, возникшие благодаря глубокой проработке бессознательных конфликтов; повышение способности пациента к самоанализу; умение справляться с тревогой; способность понимать себя и достигать необходимых изменений; повышение способности ориентироваться на требования реальности; разрешение невроза переноса [8, 23, 108, 110, 111, 198].

Таким образом, в наиболее общем виде цель психоанализа определяется как повышение сознательного контроля пациента над его собственной психической жизнью. Невроз переноса, возникающий в аналитическом процессе, позволяет аналитику понять, какие установки, чувства, конфликты и компромиссные образования пациента проявляются как остатки вытесненных впечатлений, отношений и травм. Аналитик интерпретирует представленный материал, доводя его тем самым до сознания пациента, вызывая его инсайты. В ходе длительного лечения (от года до пяти – семи лет) выявленная бессознательная продукция подвергается проработке, достигается интеграция прошлого с настоящим, устраняя ограничения (симптомы), вызванные бессознательными конфликтами. Аналитическая ситуация предполагает некую стабильную систему, внутри которой пациент и аналитик взаимно мобилизуют интрапсихические процессы, побуждающие пациента к изменению, по мере того как возникающее в нем напряжение отслеживается и интерпретируется аналитиком.

К основным терапевтическим факторам, обеспечивающим успех терапии, относятся: терапевтические отношения и ограничения, свободные ассоциации и анализ сновидений, интерпретации аналитика и инсайты пациента, анализ переноса и сопротивления, нейтральность терапевта и повышение чувства реальности пациента. Достижение анализируемым все более высокого уровня зрелости Эго посредством формирования невроза переноса и его проработки в аналитической ситуации может рассматриваться как суть анализа.

Папиллярные узоры пальцев рук - маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни.