Отделение неврозов в психиатрической больнице отзывы
2 курс, мехмат МГУ
Где-то лет с 14–15 Саша начала фиксировать свое странное состояние. Ей ничего особенно не хотелось, не хватало энергии, хотя на учебе усталость и нежелание делать что-то сверх требований почти не отражались.
И она много думала о смерти. Папа все время говорил ей, что у него так же, но он привык
После школы она поступила на механико-математический факультет МГУ и наконец была действительно счастлива: Саша не верила, что сможет поступить. Но начался первый курс, ставший худшим годом в ее жизни.
Группа попалась недружная: между собой ребята как-то не общались, никогда не собирались вместе, не помогали друг другу. Саша чувствовала себя странно: она сама из маленького города во Владимирской области, где всего две школы, 18 тысяч населения и все друг друга знают.
Еще было безумно сложно справляться с учебной нагрузкой. Ее школа — самая обычная, где не проходили ни пределы, ни интегралы. В мехмате МГУ программа ориентирована на то, что у ребят уже есть какая-то база. Тогда Саше стало казаться, что она совсем ничего не понимает. Первый семестр она с трудом закончила на тройки.
Потом Саша поссорилась с другом — единственным человеком из группы, с кем ей нравилось общаться. Видеть его каждый день было невыносимо, и второй семестр стал концом света:
В итоге Саша пошла к психологу из МГУ. Заполнила тест на тревогу и депрессию, диагноз — затяжной депрессивный эпизод.
В России психологи не имеют медицинского образования и не могут выписывать медикаментозные препараты. Чтобы справиться с депрессивным расстройством, нужна как медикаментозная поддержка со стороны психиатра, так и психотерапевтическая со стороны специалиста.
Ее должны были направить к психотерапевту, но этого не произошло. Саша продолжила ходить к психологу: было немного легче, но девушка все так же рыдала целыми днями. Отношения с группой не наладились, учиться стало еще сложнее
В ее палате №1 было три соседки и ноль розеток, поэтому приходилось бегать в коридор. Там же она завела группу Вконтакте (группа закрытая — прим. The Vyshka): так друзья и она сама могли следить за процессом лечения и прогрессом. А еще это спасало от одиночества.
В комнате Саши было очень холодно: батареи работали плохо (временами не работали вовсе). Окно использовали как холодильник: из него так сильно дуло, что молочные продукты никогда не портились. Ее соседки — две Лены и Света лет 40-50, две из Гуся-Хрустального, третья из деревни под Гусем. У всех умерли мужья, все лежали с депрессивным расстройством.
Вторую Лену к психиатру чуть ли не за руки привели соседи. Детей у нее нет, муж умер 10 лет назад от алкоголизма.
Лекарства Лене вроде помогли, потому что раньше у нее иногда не было сил даже на то, чтобы встать, а при Саше она стала краситься по утрам
Потом пациентам раздают таблетки, потом ведут на уколы. У некоторых — физиотерапия, ЭКГ, окулисты, анализы. Саше ничего сдавать не нужно было, и она спала, лежала, смотрела в стену и думала, читала книжку.
Каждый мог делать, что хочет: в больнице свободный вход и выход.
Текст: Елизавета Наумова
Фото: предоставлены героиней материала
Карательная психиатрия вечна (обновленный отзыв).
Добрый день, уважаемые читатели. Наконец я решила переписать свой отзыв о психиатрической больнице № 14, что недалеко от метро Кантемировская. Если вы готовы к длинному рассказу о моих приключениях в данном заведении, тогда поехали, как говорится)
Начну с того, что отзыв будет честным и откровенным. Я не привираю и ничего не утаиваю.
Привезли меня в эту больницу из института Склифосовского, где сутки я провела в реанимации в коматозном состоянии. Как я выжила - загадка даже для врачей. Причина - попытка суицида (поверьте, причина была более чем веская, я человек сильный, и на такую меру с бухты-барахты не пошла бы). Везли на допотопной машине скорой помощи, которые еще в советские времена использовали. Привезли в приемный покой. Там вроде как более-менее вежливо со мной разговаривали, я что-то подписала (а не нужно было этого делать - но я тогда была в неадекватном состоянии и делала то, что говорят), и меня отправили в санпропускник, что в соседней комнате. Этому я была очень рада, так как в нашем славном Склифе, где я провела в общей сложности 4 дня, помыться не было возможности. В санпропускнике у меня вынули из ушей серьги и забрали. Отобрали мою одежду (включая нижнее белье). Но пирсинг носа мне удалось сохранить) - сделала вид, что сережка из носа не вынимается, и они ее оставили (что, впрочем, исключение - такого обычно там не позволяют). После мытья мне выдали огромные трусы с растянутой резинкой, которые с меня просто спадали, страшненький халатик и отвели в отделение.
Первое отделение, в котором я провела две недели, было отделение № 14. И это был рай, скажу я вам, дорогие читатели! Даже в наблюдательной палате (это такие палаты, куда помещают только прибывших, а потом, смотря по состоянию, распределяют по более комфортным палатам). Кормили более-менее сносно, но с препаратов, которыми нас пичкали, постоянно хотелось есть (а еще спать, после утреннего укола я спала до обеда), поэтому нас спасал большой пакет со свежим нарезанным хлебом в фойе у столовой, который буфетчица выставляла с утра. Хлеб был всегда свежий и безумно вкусный, я набивала им карман халата и жевала, стоя у окна в коридоре, запивая холодной водой. Естественно, с такого питания начались жуткие запоры. А слабительного у медсестер не допросишься, хоть умри. Два раза в неделю выдадут - и всё. И ходишь, мучаешься. Помогала только сырая вода из под крана (а что делать, приходилось пить).
На тот момент во всех медучреждениях был карантин в связи с гриппом, посетителей к нам не пускали, только принимали передачи. И мы, зимой, в мороз, высовывались в окно, только бы увидеть своих близких, кричали, что мы соскучились и очень ждем их снова. Но и это было запрещено, если медсестра увидит, то мало не покажется.
Курить было можно (теперь, в связи с антитабачным законом, не знаю, как там решили эту проблему), в туалете, в любое время. НО! Сигареты выдавали по одной в два часа, начиная с шести утра и заканчивая 22.00. Если не выкурил свою норму днем, ночью тоже можно было покурить. Мы же, молодые девчонки, зарабатывали себе сигареты (свои же, которые приносили в передачках родственники, а медсестры их складывали себе в сестринскую и выдавали) путем мытья полов в отделении. Помоешь палату - три сигареты сверх нормы. Помоешь коридор - еще четыре. Так и крутились. Зажигалки были при себе, их не запрещали.
А запрещено было следующее - все металлические предметы, острое, колющее, режущее, колготки, гаджеты (включая мобольники), бритвы, косметика в виде аэрозолей, ношение свое одежды и белья. Разрешалось приносить в палату продукты, не требующие хранения в холодильнике, холодильники открывали три раза в день по расписанию, но можно было сесть в столовой и кушать столько времени, сколько хочешь, никто не подгонял и за тобой не наблюдал. На звонки родным нужно было записываться заранее на обходе врача, и то - не более трех звонков в неделю. Звонки начинались с восьми вечера (если мне не изменяет память), и около сестринской выстраивалась очередь. Это были самые волнительные и счастливые минуты - в ожидании того, что услышишь голос родного человека, из того, "нормального" мира. Но всего несколько минут.
С мытьем было более чем хорошо. Каждый вечер - душ. Мойся сколько хочешь, без надзора. Единственное - санитарки ругались, если много воды на пол лили. Но мы с девчонками все за собой подтирали после мытья.
Это счастье длилось две недели. А потом меня перевели в отделение № 1, которое занималось лечением анорексии и булимии, чем я страдаю уже десять лет. И вот тут-то я поняла, что такое настоящая психушка.
Поместили в надзорную палату. Отобрали ВСЁ. Вплоть до зубной щетки. При мне только рулон туалетной бумаги. Днем не лежать. Ходить только по периметру палаты или за два метра от нее. Шаг дальше - обложат матом. По коридору ходит полуголая женщина. Спросила - Что с ней?. Одна пациентка мне ответила - Её пытались одеть, но все равно раздевается. Я провела там сутки. Вечером потребовала беседы с лечащим врачом. И утром меня перевели этажом выше. Там лежали более адекватные. Но и там все оказалось примерно так же.
Запрещено все вышеперечисленное, что и в первом отделении, плюс нельзя брать в палату ничего из еды и питья, даже пакетик чая. Периодически устраивались шмоны, чаще ночью, пока мы спим. Ночью бодрствовать нельзя, поэтому приходилось притворяться спящей, иначе переводили обратно, этажом ниже. А туда не хотел никто. Кормили так же, как и в первом отделении, но свою еду из передачек можно было есть только во время перекусов, которые были в 11 утра и 4 часа дня. Во время перекусов медсестры следили, сколько и что мы едим и все записывали. Подгоняли, мол, ешьте быстрее, у нас и так дел полно. И мы сидели и давились, потому что есть хотелось дико, а взять с собой в палату нельзя.
Насчет таблеток скажу кратко. Что мы принимали, нам не говорили. Ходили слухи, что нас пичкают какими-то новыми препаратами, чтобы испытать на нас их действие (то есть мы были обычными подопытными крысами). С какого-то препарата я не могла нормально говорить, нижнюю часть лица словно частично парализовало, с другого была бессонница, хотя мне еще и снотворные давали. И постоянно хотелось есть.
Во время посещений родственников (тогда карантин уже сняли), в палату входить им было нельзя, все сидели в столовой впритык, гул от разговоров стоял невыносимый, духота. И сидели две медсестры, следили за нами, не дай бог повысить голос или заплакать - сразу бежали докладывать врачам. Передачки нужно было показывать при входе в отделение (там сидела медсестра за столом и записывала, что и сколько принесли). Но несмотря на весь их маразм, мы все же умудрялись потащить в палату яблоки или шоколадку. Под шумок можно было.
Гулять выпускали только тех, у кого был свободный выход (а его нужно было заслужить). У меня он был. А те, кто его не имел, сидели без воздуха. Хотя персонал обязан устраивать прогулки под надзором. Но благо тогда был апрель, зима была снежная и нас выгоняли разгребать снежные кучи. Мы и этому были рады. И подвигаешься (уж лучше, чем ходить взад-вперед по полутемному узкому коридору), и весенним воздухом подышишь.
Периодически отпускали в так называемый отпуск. Сначала на выходные, потом на неделю. Но не меня. С суицидниками дело обстояло сложнее. Они боялись, что, окажись я на свободе, тут же доделаю свое "дело" до конца. Но у меня и в мыслях этого не было. В итоге я пролежала там около двух месяцев, только после этого меня все же решили отпустить домой на выходные. Боже, как я ждала этого дня. Помню, даже продумала план побега (я серьезно). При желании убежать можно. Только вот какие последствия - я не знала.
Придя домой, я не могла прийти в себя. Я не верила, что за этим забором под током все еще есть жизнь. Другая жизнь, свободная, светлая. После отпуска меня сразу же выписали. И я снова оказалась дома. Но жить после ЭТОГО оказалось куда сложнее,чем ДО. Прошло больше года с того периода. Мне стало хуже. Нет, я уже не стану совершать ту ошибку, из-за которой я попала в это страшное место. Но жить трудно. И порой мне кажется, что тогда, в реанимации, я уже умерла. А все, что происходит сейчас - лишь моя предсмертная галлюцинация.
Что я хочу сказать вам напоследок, друзья? Живите. И цените жизнь. Цените каждое ее мгновение. Ибо сломать ее очень просто. Только вернуть все назад будет уже невозможно.
Полное безразличие врачей к пациентам
Дорогие пациенты! Избегайте госпитализации в 11-е отделение клиники неврозов! Заведующая после первичного "осмотра" больше пациентами не интересуется. Назначит лечение и в последующие дни даже не спросит о самочувствии. Другая доктор также старается не разговаривать с пациентами, ее кабинет постоянно закрыт и ждать ее можно часами. Грамотных психологов мало, психотерапии никакой. Только таблетками "глушат". Обходы в лучшем случае раз в две недели. Пациенты предоставлены сами себе и "общаются" с доской объявлений. Медсестры злые (есть только одна душевная, не понятно, как она там выживает).
-Полное, какое отделение Вы написали? Если про 11-е на Шаболовке (ул. Донская 43), то это полная чушь. Меня там встретили и приняли как родную, буквально вернули к жизни. Ни одной злой медсестры не наблюдала. А зав. отделением Самохина Н.C. вообще чудесный человек. Оксана Валентиновна очень чуткий доктор. Я лежала БЕСПЛАТНО. А хорошее отношение еще надо заслужить. Я насмотрелась как там "выделываются" некоторые, а потом еще хотят, что б их со всех сторон облизывали.
Перемены не к лучшему
Лежала в клинике не один раз, и всегда все было в лучшем виде, то есть 10 лет назад это было весьма неплохое медицинское учреждение.
Последний раз попала туда в феврале 2013 года. Вроде бы одноместная палата, но за стеной почти с 7 утра идет ремонт: работает отбойный молоток, тоже самое во время процедуры электросна: вдруг где-то за стеной начался очередной ремонт. Палаты в запущенном состоянии, все нуждается в кап. ремонте, питание отвратительное, всех будят зачем-то в семь утра, душевая одна на все отделение.
Про лечение и говорить нечего: у меня нарушение сна на фоне депрессии, на ночь еще что-то давали, а днем только грандаксин, который мне уже 100 лет не помогает.
Персонал жалуется на мизерную зарплату, кругом очереди, прежде чем начнется физиотерапия, нужно сдать кучу анализов и пройти море врачей.
В общем, убежала я оттуда на работу, больничный ждала часа 4, больше туда ни ногой!
Покалечилась, а не полечилась. Моя мама уже лечилась (бесплатно) в Клинике неврозов (филиал в п. Рублево) в 2010 году и была довольна отношением лечащего врача, и поэтому в этом году она захотела лечь туда же. Но в этом году оказалось, что лечение для иногородних вдруг стало платным, за месяц нахождения в Клинике мы заплатили 150 000 руб. (5000 руб за сутки)! Немалые деньги, согласитесь!? Поступала в назначенный день 23.09.2013 г. с 9 утра до 14 часов, кошмар! Оформляли бедную пожилую маму 5 часов, а у нее тяжелая форма заболевания и долго сидеть и стоять она не может, ей нужно лежать! когда мы пришли в направленное отделение № 14, то там я сказала, что уж очень у вас все долго и неорганизованно, на, что лечащий врач Адамс Антонина Леонидовна ответила "то ли еще будет", от такого ответа я была в шоке! Пролежав неделю, моя мама стала чувствовать себя не очень хорошо, начались головокружения, врач на осмотр не приходила. Просила врача быть повнимательнее к лечению и наблюдению за моей мамой, на, что она сказала, что осмотры она не делает и если кому из пациентов что-либо нужно, то они сами к ней приходят, что у нее много работы с документацией!" А то, что мы заплатили 150 000 руб за лечение- это ничего не значит, вы же не мне их заплатили, и это не частная клиника, а государственная и лечение соответственно такое". Это уже сверх предела, согласитесь?
На следующий день моя мать из-за головокружения сильно упала в ванне, о чем никому не сказала, а вечером на прогулке упала еще раз, с серьезными повреждениями увезли в травмпункт, (ушиб бедра, головы, ребра, перелом руки) Перелом руки выявили через день, когда опять повезли на обследование на Шаболовку. Решили продолжить лечение в Рублево, но с каждым днем состояние мамы становилось хуже, согласитесь, что покалечившись позитива совсем не осталось. Мама оказалась лежачей больной, т. к. ходить она не могла в связи с " ушибами мягких тканей бедра", она плакала и впадала в депрессивное состояние, но врачи уже боялись давать ей большие дозы препаратов. Адамс А. Л. отстранили от лечения моей матери и ею занялась заведующая отделением №14, но улучшения не было, мне с сестрой приходилось каждый день приезжать ухаживать, мыть маму и тд. Такого лечения никому не пожелаю! Некоторые мед. сестры были очень внимательны, ну а других просто не дождешься, что бы помогли элементарно встать и довести до туалета. (спасли памперсы). История печальная, которая еще не закончилась. Маму мы забрали досрочно, оставаться там было невыносимо, пришлось вызывать такси с инвалидным креслом, сразу же отвезли на обследование в другую клинику, где обнаружили еще перелом седалищной кости! И это спустя 3 недели! В клинике пытались с мамы взять объяснительную о ее падении, дабы снять с себя ответственность. Когда мать забирали с клиники, заведующая выписку не дала, сказала, что будет только через три дня. Выписка наполовину не соответствует правдивости состояния моей мамы. Я это дело так не оставлю, и направила претензии в соответствующие органы! Люди, уж в эту клинику ложиться точно нельзя, тем более за деньги! Полная обдираловка!
Хамка в регистратуре
Позвонила по общему телефону (в районе 18.00 06.09.2013) узнать о платных услугах - можно ли проконсультироваться с каким-то специалистом, чтобы не выбирать себе процедуры наобум. Женщина ответила примерно так: "С какой стати Вам самой себе назначать процедуры, Вы что, сама знаете, как лечить свою болезнь?", при этом довольно грубо (такое ощущение, что она воспринимает звонящего как психа недееспособного). Долго на мои попытки объяснить, что мне консультация и нужна, бесцеремонно перебивала, повторяя свою мысль с вариациями. Когда, наконец, дала мне тел. платных услуг, я попросила напоследок ее фамилию для жалобы. Она представиться отказалась.
Я могу понять, что хамоватые манеры - это реальность нашего обслуживания. Но в неврологических учреждениях, я считаю, это недопустимо.
Форум больных и не больных F20 шизофренией, МДП (БАР), ОКР и другими психиатрическими диагнозами. Группы взаимопомощи. Психотерапия и социальная реабилитация. Как жить после психушки
Психиатрическая система России: проверено на себе
Психиатрическая система России: мифы и реальность. Проверено на себе
Начать придётся со страшного. Но после я расскажу, как этого страшного можно избежать.
Стационар – это больница, где люди содержатся круглосуточно. Стационары бывают открытого и закрытого типа. Открытые психиатрические стационары по режиму содержания мало чем отличаются от обычных больниц (но, возможно, в разных регионах – по-разному).
Вернёмся к моей истории. Через 2 месяца после попадания в больницу меня на пару недель отправили долечиваться в открытый стационар, а потом - выписали. Я училась жить заново. Полностью пришла в себя я лишь спустя 3 года после выписки из больницы.
Однако же, не всё так грустно. Сейчас в психиатрических больницах используются современные препараты – атипичные нейролептики и новые поколения антидепрессантов. Транквилизаторы используют кратким курсом, после (ещё когда человек находится в больнице) – отменяют. О препаратах я расскажу чуть ниже.
Другие типы психиатрических учреждений в России
Психиатрические диспансеры
Психдиспасер – узкопрофильная поликлиника. Сюда за рецептами на лекарства (а нейролептики, антидепрессанты и транквилизаторы – лекарства льготные и выдаются гражданам России бесплатно) примерно раз в месяц приходят люди, чьё состояние стабильно и госпитализация им не требуется, но требуется поддерживающая лекарственная терапия, дабы избежать ухудшений. Также сюда изначально обращаются люди, почувствовавшие в своём состоянии что-то неладное, или их родственники. Отсюда направляют в закрытый, открытый или дневной стационар тех, кому требуется лечение.
Психдиспансер похож на обычную поликлинику, это не закрытое учреждение.
Открытые психиатрические стационары
Условия в открытых стационарах могут варьироваться от региона к региону, но всё же. Уже исходя из того, что этот стационар открытый, медперсонал не может властвовать здесь безраздельно.
Открытые психиатрические стационары больше похожи на больницы всех прочих профилей: здесь нет решёток на окнах, отделение не запирается изнутри, и в определённые часы пациентам разрешается сходить на прогулку или в магазин, более широк спектр разрешённых вещей (разрешены даже мобильные телефоны и карманные деньги), ваши вещи не будут шмонать, вообще атмосфера человеческая, санитары не лютуют.
В нашей области в открытом стационаре есть хороший психотерапевт. Психотерапия необходима. Дело в том, что российские психиатры не обладают психотерапевтическими навыками. Их область – медикаменты. А разобраться с внутренними сложностями человека, проблемами, комплексами, чувством вины, самобичеванием и так далее психиатр вам не поможет. Поможет психотерапевт – человек с медицинским образованием, владеющий навыками лечения с помощью бесед, обсуждений, специальных упражнений.
В открытых стационарах содержатся, как правило, пациенты с сильными неврозами или пограничным состоянием, либо даже с психозами, но сохраняющие самостоятельность и чувство реальности, пациентов в остром состоянии сюда не госпитализируют. Но важно помнить, что если вас отправляют в закрытый стационар, не думайте, что с вами всё плохо – в некоторых регионах или населённых пунктах открытых стационаров попросту нет. Также многое зависит от конкретного врача, направляющего Вас на лечение.
Так или иначе, если госпитализация вам необходима, стремитесь попасть в открытый или дневной стационар. Если Вам прид1тся лечь в закрытый стационар – не паникуйте, существовать можно и там.
Дневные стационары
Уже исходя из названия понятно, что это – больницы, где люди содержатся не круглосуточно, а лишь приезжают в дневное время. Сюда вы будете ездить из дома на пару-тройку часов в день в будние дни, чтобы побывать на приёме у лечащего врача, который будет контролировать изменения вашего состояния, получить лекарства, возможно – капельницы, поговорить с психотерапевтом (в нашей области в дневном стационаре они есть). Также в нашем дневном стационаре есть социальные работники, различные творческие кружкИ, групповая психотерапия. В дневные стационары врачи направляют пациентов из психдиспансеров при не резком ухудшении их состояния. Период лечения в дневном стационаре в среднем – 1-3 месяца.
Что делать, когда вас выписали из больницы? Как жить с расстройством?
После выписки из больницы Вам нужно будет какое-то время (возможно – длительное) продолжать принимать препараты. Их будут Вам предоставлять бесплатно в психиатрических диспансерах участковые психиатры. Если Ваше состояние стабильно, то, как правило, медицинские препараты Вам будут выдавать на месяц, то есть Вам нужно будет посещать диспансер не чаще, чем раз в месяц. Диспансерный учёт – не пожизненный, снятие с учёта возможно.
Теперь – к правилам
Привычка носить маску, или как общаться с человеком, который побывал в больнице
Если Вы столкнулись со стигматизацией со стороны своей семьи:
1. Помните, что по-настоящему разумные люди не будут стигматизировать окружающих. Если Вы сталкиваетесь с осуждением или снисходительным, высокомерным отношением к себе, знайте: это лишь отношение конкретного человека, часто порождённое незнанием и непониманием того, через что Вы прошли, что происходит внутри Вас.
2. Читайте книги о психических расстройствах и работе мозга (написанные людьми с медицинским образованием или при участии научных консультантов). Это поможет Вам разобраться в себе, не смотреть на себя сквозь призму мнений родственников.
3. Найдите поддержку и единомышленников. Постарайтесь найти людей, более осведомлённых в вопросах психического здоровья, чем Ваши родственники. Или просто более разумных и более человечных, чем Ваши родственники. Это, к примеру, может быть психолог, социальный работник или волонтёр в каком-либо государственном центре социальной и психологической поддержки. Но ни в коем случае не присоединяйтесь к религиозным организациям, организациям сектантского, эзотерического толка и прочим. Это очень опасная дорога, в конце которой Вас не ожидает ничего хорошего.
4. Помните: Вы ценны не меньше, чем другие люди. Ценен абсолютно каждый человек. Ваши потребности значимы так же, как и потребности окружающих Вас людей. Даже если Вы не находите поддержки, это ни в коем случае не значит, что Вы ничтожны. Станьте сами поддержкой для себя. В конце концов, мы приходим в этот мир и уходим из него одни. Но это не трагедия. Относитесь к себе с уважением, заботьтесь о себе.
Помните: абсолютно здоровых людей не существует, а, например, неврозы – непременные спутники современного человека. На пути от психического здоровья до психического расстройства – целый спектр цветов и оттенков, и все мы, как правило – внутри этого спектра. Я ещё не встречала абсолютно здоровых людей.
Я не врач, и цель данного материала – не освещение психических расстройств с точки зрения медицины. Но тем не менее некоторую терминологию необходимо привести. Возьму определения из открытых источников.
Работа с психологом должна привести Вас к пониманию причин расстройства и улучшить Ваше состояние. Помните: только Ваша настроенность на результат поможет Вам.
Если Вы находитесь в таком состоянии, Вам нужно срочно обратиться к врачу. Помните: это состояние обратимо, Вы можете вернуться к нормальной жизни, но такое состояние уже нужно купировать с помощью психотропных препаратов, только беседы с психотерапевтом без использования препаратов уже не подействуют.
Нейроны, в которых нарушен химический баланс, не могут формировать и передавать нервные импульсы. Они нарушают работу всей центральной нервной системы, приводя к развитию психоза. В зависимости от того, какие участки мозга больше пострадали, зависят проявления болезни. Например, поражения в подкорковых эмоциональных центрах приводят к маниакально-депрессивному психозу.
Как видите, причин возникновения психозов много, и от психозов не застрахован никто. Однако же расстройство при вышеперечисленных обстоятельствах может и не развиться. Возникновение психоза – это совокупность факторов.
Информацию о расстройствах личности Вы также можете найти в открытых источниках.
Расстройства личности не лечатся медикаментозно. Значительно снизить или почти свести на нет проявления таких расстройств помогает психотерапия – корректировка тех или иных нежелательных личностных черт.
Расстройства личности могут проявляться сильнее или слабее у разных людей. Часто (но далеко не всегда) встречается сочетание психических расстройств и расстройств личности у человека. Но и это – не приговор. Всё решаемо!
Ремиссии и ухудшения состояния
Что делать, чтобы избежать ухудшений?
Если Вам стало хуже:
Постарайтесь вовремя обратиться к врачу и поработать с психологом, тогда Вы удержитесь на плаву.
Виды психотропных препаратов
Информация об этом также есть в открытых источниках, но тем не менее – совсем кратко.
Современные препараты выдаются пациентам бесплатно, по льготе. В льготу входят многие новые, легко переносимые препараты, но не все.
На этом всё. Я очень надеюсь, что мой материал хоть кому-то поможет.
20.04.2020 в 19:53, просмотров: 3509
– Особенно тяжелая ситуация сложилась сейчас в психиатрических больницах, в которых осуществляют принудительное лечение лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние и признанных невменяемыми, - рассказывает она. - Это, например, психиатрическая больница № 5 в Чеховском районе. В таких клиниках условия часто хуже, чем в обычных больницах, пациенты не слишком ответственно относятся к своему здоровью, кроме того, люди там находятся очень долго, годами. Когда эпидемия только началась, наши правозащитники выступили с идеей, что нужно максимально освободить людей из мест лишения свободы. Мы их поддерживаем, по крайней мере, в плане тех, кто осужден за несерьезное преступление. Но те же самые правозащитники выступили и с идеей выпустить из психиатрических больниц людей, которые находятся там на принудительном лечении. И вот тут мы выступаем категорически против. Потому что считаем, что в медицинском учреждении им безопаснее, несмотря на скученность: большинство из них, как я уже сказала, не заботятся о своем здоровье и не принимают личных мер безопасности в условиях эпидемии.
– А родственники не могут их забрать домой на время пандемии, – тех, кого можно?
– Таких пациентов нельзя так просто взять и выпустить в обычную жизнь, это может сделать только суд, к тому же у кого-то из них конфликты в семьях, а многие, напротив, одиноки. Поэтому лучше все-таки оставить их в больницах, просто должен быть жесткий контроль. Сейчас он везде и введен, везде отменены свидания. Единственное, что недопустимо – то, что сейчас не пускают к ним и адвокатов. Это означает, что людей оставили без всякой правовой помощи, но никто не отменял закон, согласно которому адвокаты и священники должны в любом случае иметь право на встречу со своими подопечными с психическими расстройствами. Все это можно организовать, если соблюдать меры предосторожности – маски, дистанцию и т.д.
– Таким пациентам, возможно, еще тяжелее переживать изоляцию, когда их не навещают родственники?
– Некоторые психиатрические больницы пытаются сейчас организовать онлайн общение пациентов с родственниками. Больница закрыта, на территорию не пускают, но сделана маленькая дорожка, по которой несколько человек могут пройти в отдельное помещение, где принимают передачи, потому что передачи разрешены. На прошлой неделе родственники приезжали, привозили передачи для своих близких и для них было организовано в отдельном помещении онлайн общение. Это, конечно, очень важно, это поддерживает пациентов. У них и так серьезные эмоциональные проблемы, которые могут еще усугубиться в такой полной изоляции. Естественно, персонал больницы старается не транслировать плохие новости по коронавирусу, но все равно какая-то информация им поступает, все равно они знают, что во всем мире бушует страшная эпидемия. И конечно, они переживают по этому поводу.
Правда, у председателя правления Центра лечебной педагогики, члена Совета при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере Анны Битовой другое мнение.
Кроме того, в ПНИ соблюдать меры безопасности намного сложнее, потому что многие пациенты беспомощны, им требуется уход. Все, как правило, с хроническими заболеваниями, и пожилые, и, кстати, медицинский персонал тоже возрастной, поэтому и для пациентов, и для сотрудников коронавирус очень опасен.
– Вы предлагали какие-то меры для повышения безопасности в таких учреждениях?
– Персонал интернатов стали переводить на вахтовый метод. Люди на две недели заезжают в ПНИ, живут, а потом сменяются. Это, конечно, безопаснее. Но, может быть, мы с этим тоже уже опоздали.
Пытаются раздать таких пациентов родственникам, но это практически не удалось. В Москве 16000 человек живет во взрослых психоневрологических интернатах, а забрали только порядка 400 человек. Когда человека помещают из семьи в интернат, то он практически теряет контакт с родными. Родственники мало кого навещают.
Кстати, три недели назад мы обсуждали ситуацию с Роспотребнадзором, Минтруда, Минздравом, предложили им воспользоваться услугами отельного бизнеса, чтобы расселить пациентов в гостиницах, но этот вариант был отвергнут.
Поэтому мы ищем волонтеров, готовых временно взять к себе домой особых детей или взрослых, или самоизолироваться с ними на съемной квартире. Таким образом уже устроены пять пациентов. Мы обязательно будем помогать в этом случае, например, с оплатой питания.
Читайте также:
