Отношение родителей к неврозам

Каждый, кто любит почитать статьи по психологии, знает: во всех неудачах детей виноваты родители. Были слишком жесткими или слишком опекающими, не разрешали ничего или разрешали все подряд, хвалили слишком мало или слишком много. Мама двоих сыновей Елена Башкова пытается разобраться, как же все-таки нужно воспитывать детей, чтобы не наделать ошибок.

И все равно нам страшно. Ежеминутно и ежечасно. Мы боимся всего: открытых люков, наркотиков, буллинга, машин, маньяков, соцсетей и собственной тени. Причем последней - особенно, ведь никто (по нашему мнению) не имеет такого влияния на ребенка, как его родители.

От опасностей внешнего мира детей можно оградить, заперев их дома и наняв штук пять охранников (меньше не справятся). Но как защитить их от нас самих? От наших ошибок и несовершенства? Ведь сколько бы тренингов мы ни посетили, сколько бы умных книг ни прочли, жизнь снова и снова разбрасывает на родительском пути грабли.

От этого страха так просто не избавиться. А ведь именно он – основа родительского невроза. Его мама – книга по воспитанию, а отец – родительский форум. Пока их в нашей жизни немного, они вполне себе благо, но стоит превысить гомеопатические дозы и без скорой психиатрической помощи не обойтись.

Почитайте материнские форумы с мое и поймете – у детей очень мало шансов выжить в нашем полном опасностей мире. Но даже те счастливчики, которым повезет, скорее всего встретят старость неудачниками. По крайней мере, если не будут следовать рекомендации модного психолога.

Не исключаю благородный посыл авторов статей, выходящих под такими заголовками. Возможно, они действительно хотят помочь детям и защитить их от морального насилия, которое вольно или невольно каждый родитель совершает хотя бы раз в жизни.

Лично мне помогает воображение. Я развиваю предложенный психологами сценарий до конца и понимаю – буду ли я следовать их рекомендациям или нет, ответственности не избежать и последствий тоже. И какими они будут, не знает ни один специалист.

Я их больше не боюсь. Не боюсь быть строгой, жесткой, бескомпромиссной и контролирующей (последнее слово далось с особым трудом). Не боюсь быть мягкой, покладистой, все позволяющей разгильдяйкой, плюющей на учебу.

Не боюсь быть не цельной, сомневающейся, меняющей на переправе коней и методы воспитания, мечущейся, ищущей, ошибающейся, кающейся, извиняющейся.

Не боюсь контролировать и отпускать, забивать и не давать спуску, быть мудрой и глупой, слабой и сильной. Не боюсь быть собой. Такой, какая есть. Моим детям досталась очень несовершенная мать. И это единственное, что они не в силах изменить. Все остальное смогут исправить. Или не смогут, если не захотят, но в любом случае это будет уже их выбор и их ответственность.

При этом я вовсе не исключаю полезность книг и статей по психологии и с удовольствием почитываю признанных мастеров в этой области. Исключение делаю только для тех, кто жжет сердца императивом. Кто лишает меня выбора, кто утверждает, будто те или иные мои действия неминуемо породят негативные последствия. А еще я понимаю, что даже гениальные педагоги – всего лишь люди, и их опыт – это их опыт, а их взгляды – следствие их жизненного опыта и установок, с которыми мой опыт и взгляды вправе не совпадать.

Никто не знает, чем то или иное наше слово и действие обернется, но в этом и кайф. Если только научиться его ловить.

Чтобы не пропустить ничего полезного и интересного о детских развлечениях, развитии и психологии, подписывайтесь на наш канал в Telegram. Всего 1-2 поста в день.

Гормоны атакуют

Околоневротические состояния – в основном, женские. Неврозы могут быть связаны с началом или концом беременности, лактацией.

Екатерина Бурмистрова. Фото Юлии Маковейчук

Также неврозы могут быть связаны с изменениями в привычной семейной жизни: появлением первого школьника, сменой места жительства или работы у папы, изменениями в жизни женщины. Зачастую непонятно, что изначально было причиной. Как следствие, возникает некое состояние, которое сначала просто неровное, а затем происходят эмоциональные всплески и волны у мамы. Такое обстоятельство замечают уже все. Прежде всего, сама женщина, хотя, может быть, и не она заметит это первой.

Вовремя заметить начало невроза

– А у мужчин такое возможно?

Екатерина Бурмистрова: У мужчин своя специфика.У них происходит запуск негормонального рода, а у женщин — запуск окологормонального свойства. У мужчин может быть все то же самое, только без гормональной основы и не с такими экстравертируемыми реакциями.

В целом, причина невроза – травмирующее событие, либо повышение уровня нагрузки, в результате чего человек выходит из области своего привычного реагирования. У мужчин, скорее, возникнет зависимость: экранная, алкогольная, трудоголическая. У женщин возникают эмоциональные состояния, связанные со слезами, подавленностью или выплескиванием злобы. Бывает, человек сам не видит, насколько далеко ушел от себя нормального: ему некомфортно в этом состоянии, но этого не видит. Брак – приключение долгое, и это может быть заметно, скорее, второму человеку. Это состояние очень важно заметить и не думать, что оно пройдет само. Возможно, тут требуется вмешательство.

Если эти события произошли на фоне репродуктивных изменений, тут даже могут понадобиться лекарства — средства традиционной медицины или гомеопатия. Иногда бывает, что на фоне беременности и родов нарушается какой-то компонент гормонального функционирования. Это видно по увеличению объемов тела, эмоциональной динамике. В таком случае может помочь хороший профессиональный массаж, который включит механизмы тела. Также могут помочь увеличение физической нагрузки или медикаменты, если человек совсем плохо себя чувствует. Ведь, бывает, люди неделями рыдают.

Причиной такого состояния может быть и не рождение ребенка, а достижение предела своих возможностей и нагрузок. У всех людей разная степень выносливости. Чтобы не было дальнейших соматических сбоев, нужно тщательнее следить за эмоциональным состоянием. Такие сбои очень неприятные и переживаются как событие, которое не должно было произойти. И человек может их прятать либо утверждать, что беда не с ним, а дети плохо учатся или еще что-то. Такое состояние может перерасти в депрессию, если его вовремя не заметить.

Побег от реальности

– В чем разница между депрессией и неврозом?

Екатерина Бурмистрова: Депрессия – один из видов невроза, когда человеку ничего не хочется. А бывает невроз, когда все вокруг моешь и перемываешь.

При смягченной форме невроза, человек достигает своего уровня нагрузки на данный момент и дистанцируется. Наличие интернета дает прекрасную возможность уйти из реальности, которая кажется тяжелой. У женщины может не быть слез или грубых депрессивных проявлений, но она формально здесь, а на самом деле где-то в сети: блоге, например. Бывает, люди начинают играть в ролевые игры, становятся активными комментаторами каких-то событий на известном ресурсе. По сути, все это не интересует человека и не дает возможности роста, а лишь способ бегства, возможность не реагировать на детей или семейную ситуацию.

– Так это нормально.

Екатерина Бурмистрова: Непонятно. Возможно, это нормально, если нет других способов снять перегруз. Если они есть, лучше пусть будут другие.

Нужно делать что-то для прекращения состояния подавленности и слез. Например, человек может с утра рыдать, и такое слезливое настроение у него будет целый день.

Опасность гиперактивности

– Для меня это индикатор — наступила перегрузка, значит нужно что-то делать. Еще добавляется нежелание жить.

Екатерина Бурмистрова: Хорошо, если вы к этим состояниям не относитесь всерьез, а как к индикаторам. Но если серьезно воспринимать мысли о нежелании жить да еще заливать все слезами…

Хорошо если видите загруженность своего состояния. Но загруженность бывает настолько сильной, что, кажется, — так и нужно теперь жить. В такой ситуации близкие первыми могут заметить проблему.

Особенно опасными бывают истерические эйфорические состояния. Они кажутся радостными и очень продуктивными, но за ними часто следует мощный срыв. Человек быстро, много, шумно, эффективно и продуктивно действует, а затем резко срывается. Часто это связано с готовкой, уборкой, организацией детских мероприятий, – каким-то внешним функционированием, во время которого человек за короткий промежуток времени делает непосильные для себя вещи. Если стометровку бежишь уже третий километр подряд – понятно, что будет срыв.

Очень полезно знать свои тенденции и видеть, когда включаете режим гиперфункции. Есть ли у кого-то маркеры понимания, когда кажется: сейчас можно все быстренько переделать, а потом наступит тишина и покой?

Научиться чувствовать усталость

– Мне кажется, одно дело, когда ты думаешь, что можешь все переделать, другое – когда наступает определенная психическая волна. Я, если чувствую, что начала убираться и сейчас все переделаю, то делаю до тех пор, пока не устану. После к этому долго не возвращаюсь. Я так это для себя использую.

Екатерина Бурмистрова: Умение чувствовать усталость тоже есть далеко не у всех. Чтобы чувствовать усталость, нужно чтобы не были сбиты собственные настройки, или в детстве кто-то научил ее чувствовать. Мы часто учим детей противоположному: не обращать внимания на моменты усталости, не давать себе полноценного отдыха. А мы выросли вообще у гиперфункционирующих бабушек и мам…

У всех детей это может начаться по-разному или не случиться вовсе, потому что могут выполняться несколько программ, а разные дети подключаются к разному: могут гиперфункционировать или нет.

Такие срывы из-за большой нагрузки случаются даже у тех, кто обычно проходит все гладко и спокойно. Важно проанализировать свой опыт со стороны и сделать все, чтобы он не стал систематическим и не попадать в него под конец недели, четверти, учебного года, беременности или наоборот — начале, кому как. Так как происходит стартовое событие, повышающее уровень нагрузки, и человек руководствуется идеей, что нужно справиться. А поскольку сделать все на должном уровне невозможно, возникают такие волны.

Когда опускаются руки

– Справиться в одно мгновение невозможно – это долго.

Екатерина Бурмистрова: Некоторые люди живут с ощущением, что по мановению волшебной палочки все быстро сделается.

Мне кажется, важно не что ты делаешь, а как ты это делаешь. Это необходимо и на работе и важно при жизни с детьми, в семье. Потому что вы можете переделать уйму дел, развернуть массу проектов, но если вы находитесь в состоянии, в котором страшно подойти или не хочется к ребенку, возникает вопрос: стоит ли стараться? Все это — неврозы гиперфункционированя, когда человек делает больше обыкновенного.

– У меня после первой – вторая. Сначала ты на подъеме, весь день все делаешь, затем постепенно ничего не хочется делать. Далее опять подъем.

Пока дети в семье маленькие, они мастерски могут выводить из этого состояния. И тут могут быть зависимости, погружения:в телефонные разговоры, компьютер, патологический вид ненужного семье рукоделия. Человек занимается одним из этих дел и это — бегство. Чем вы объективно занимаетесь — непонятно. И лишь субъективно вам понятно, – это бегство или реализация творческого начала.

Бывает, необходимо снять переутомление и недосып. У меня есть многодетная подружка, которая хронически спит по четыре часа, потому что работает учителем – готовится к урокам, тетради проверяет. У нее не может быть нормального состояния, потому что человек не может столько спать и чувствовать себя хорошо. Отчасти, это ее выбор. Зато она волшебный учитель. Но жизнь для нее тяжелая.

Вопрос – что вы выбираете. Исходя из пользы всей семьи, не только детей, нельзя выбирать режимы функционирования на износ и с плохим настроением.

То, что выводит из себя

Екатерина Бурмистрова: Можете ли вы смело назвать два дела, события, которые вас выводят из себя?

– Детский крик.
– Обучение, уроки.
– Куча вещей.

Екатерина Бурмистрова: Все названное встречается каждый день и невозможно убрать. И даже если убрать можно, то через несколько дней эти проблемы опять появятся. Нельзя убрать тенденцию вещей собираться в кучи.

Что еще выбивает?

– Когда перебивают друг друга, старших. Когда одновременно говорит несколько человек, каждый говорит о своем, не слушая других.

Екатерина Бурмистрова: Это можно поменять, но необходимо больше времени. Скажите, получается ли менять свое отношение к перечисленным явлениям?

– Можешь менять, но не получается.
– Желание есть, но сил нет. Вроде бы уже настроился: я не ору, из себя не выхожу, – минут десять продержишься, и всё.

– Пустить на самотек?

– Меня ситуация беспорядка часто выводит из равновесия. Жена относится к этому философски. Она может взять на себя часть функции устранения?

Екатерина Бурмистрова: А когда вас особенно раздражает беспорядок? Возможно, есть какие-то особые места, где беспорядок особенно неприемлем?

– Когда усталость, недосыпание – хуже.

Екатерина Бурмистрова: Нужно что-то делать с раздражающим вас явлением – как с предметом, от которого надо избавиться. Есть недовольство по поводу беспорядка – что с ним можно сделать? Распределить обязанности, структурировать, локализовать, где он, разделить зоны ответственности, закрыть глаза, пока проходишь в комнату, где относительный порядок, и не смотреть вокруг…

– Если я изменю свое отношение к этой проблеме, изменится ли отношение жены, если она эту функцию возьмет на себя?

Екатерина Бурмистрова: Может быть. Семья – система сообщающихся сосудов. Когда один перестает реагировать так, как реагировал до этого, очень интересно, как будет вести себя другой. Если перестает беспокоиться о порядке кто-то, кто о нем беспокоится, перестает орать тот, кто все время орет, то это очень интересно влияет на всех остальных в семье.

Дети, в школу поднимайтесь

Екатерина Бурмистрова: Что еще стабильно выводит из себя?

– Утренние сборы в школу и детский сад.

Екатерина Бурмистрова: Это только с конфетами.

– А я взяла и не пошла несколько раз. Пошла лишь тогда, когда мне нужно было выйти. Очень хороший был эффект – плакали все, кроме меня.

Екатерина Бурмистрова: Вы перестали их торопить? Кто-то отвечает за время выхода до сих пор?

– Все теперь сами собираются.

– Школьники переживают, а тот, кто идет в детский сад, вполне спокоен.

Екатерина Бурмистрова: Некоторые ситуации можно перехитрить. Можно придумать приятные ритуалы, связанные с выходом куда-то. Наверняка, кому-то удалось сделать это время приятным, а не истерическим.

Екатерина Бурмистрова: Почему вы должны его будить?

– Потому что он сам не встанет и не пойдет в школу.

Екатерина Бурмистрова: Эту ситуацию нужно обязательно правильно выстроить до подросткового возраста, когда он действительно может не пойти в школу. Дети должны сами просыпаться в школу по своему будильнику. Это та ответственность, которая портит отношения.

– Они ведь не сами идут, мы их водим.

– Если с утра все полил таким горьким соусом, попал в конфликтную ситуацию, то весь день находишься в муках, как будто всех обозвал и побил.

Екатерина Бурмистрова: Если это стабильная ситуация с негативными эмоциями, связанная с чем-то из поступков детей, значит, ваша ответственность больше, чем должна быть.

Понять и простить

Михаил Бурмистров: Катя говорит о том, как надо родителей щадить. Мне кажется, что у родителей силы есть, а детей жалко – они бедные, несчастные кролики… Если у родителей сил нет – то ничего. А если силы есть, возникают конфликтные зоны, приводящие к устойчивым проблемам: утренние сборы, музыкальная школа, вечерние ситуации, уроки – они должны в какой-то степени ослабляться. Их убрать нельзя: все равно надо этих несчастных кроликов выдергивать из теплых кроваток, волочить в холодный город, в темноту, к непонятным дядям и тетям. Нужно отнестись к этим ужасным детям, которые не просыпаются, забывают сменку, с жалостью, пониманием, пожалеть их, обласкать.

Екатерина Бурмистрова: Важно, сколько дел есть в течение дня, окрашенных серой краской негативных эмоций. Насколько вы можете сократить окрашенное серым, настолько и будет лучше всем.

Должна работать творческая жилка, придумываться истории, смешные вещи посреди всего ожесточения. Если попадаешь в заведенную машину, положительных эмоций трудно ожидать. Как в армии: утром – гимн Советского Союза, подъем, и понеслась. Положительных эмоций трудно ожидать, если ты подорвался под гимн Советского Союза, и ты куда-то побежал. Семья не должна работать, как армия. Возможно, какие-то элементы должны быть, но если все устраивать в ритме казармы, стоило ли вообще заводить семью?

Екатерина Бурмистрова: Главное, чтобы не было слишком устойчивого утомительного для всех распределения ролей: один – командует остальными, ему это утомительно, а другой – выполняет команды и ему это тоже трудно.

Михаил Бурмистров: Но все-таки есть различные дары, и они не случайны.

Екатерина Бурмистрова: Хороший способ – меняться обязанностями, если кому-то какие-то невероятно надоели (при хорошем контакте и равных внутренних возможностях). А если всё более-менее хорошо, каждодневные дела сереньким не выкрашены, но состояние все равно плохое, то это, скорее всего, невроз, с возможным гормональным фоном. Когда все хорошо, а при этом все плохо, то это невроз. Но это редкий случай, и чтобы он стал непоправимым, должно пройти много времени. А если встал не с той ноги, настроения нет, то нужно иметь набор способов для возвращения к норме. Есть же набор способов вернуть ребенка в норму: развеселить, пожалеть, приласкать.

– Мы с женой читали книгу Анатолия Гармаева, где он говорит, что настоящие материнские чувства просыпаются только после седьмого ребенка. У нас пока шесть…

Екатерина Бурмистрова: Анатолий Гармаев ни на кого не ссылается. Не согласна с таким высказыванием. Если человек не впадает в депрессию, то с каждым последующим ребенком оно просыпается все больше. Думаю, с количеством это ощущение больше, при состоянии невроза.

"Я вспоминаю, как водила дочь заниматься танцами в дом творчества нашего района. В холле другие родители тоже ждали своих детей: кто-то листал журнал, кто-то болтал в чате, кто-то работал на ноутбуке.

Безусловно, такое поведение можно описать как невротическое. Это явно измененное состояние сознания, когда каким-то объективно не очень значимым вещам придается сверхценность. Родители даже в каком-то смысле теряют самоконтроль, переживая из-за этого.

Давайте посмотрим, как это получается. Чем это похоже на отношения созависимости?

Современные родители находятся под сильнейшим прессингом, социальным и культурным. Это связано с тем, что наша цивилизация в последние десятилетия проживает грандиозное событие — переход к малодетности.

Причина, прежде всего, в урбанизации и повышении уровня жизни. Ситуация изменилась за последние сто лет, на протяжении жизни двух-трех поколений. За это время появилась контрацепция. Теперь есть возможность планировать рождение ребенка, откладывать появление детей.

Изменилось и общее отношение к ребенку — он перестал быть венчурным проектом и стал Проектом с большой буквы. К рождению ребенка готовятся, стараются максимально вкладываться в него и получить максимальную отдачу. Не все осознают, насколько это глобальный поворот, как сильно изменилось положение детей в мире и отношение к ним.Если сто лет назад дети воспринимались как уменьшенные взрослые, которые то ли вырастут, то ли нет, то сейчас ребенок — влиятельная фигура, даже на уровне экономики.

Появилась индустрия, связанная с обслуживанием детства. Реклама транслирует идею о том, что ребенку нужно много всего особенного. И если ты хороший родитель, то беги покупать ортопедическую обувь, развивающие игры и оформлять детскую в цветах сезона.

Надо сказать, что мои коллеги, психологи, тоже приложили руку к созданию родительского невроза. В начале ХХ века люди вдруг поняли, как велико влияние детского опыта на жизнь человека. И, как это часто бывает с подобными озарениями, любые факты и наблюдения из жизни стали подверстываться под эту теорию. В чем только не обвиняли родителей, чего только они не создали своими руками — и аутизм, и гомосексуальность, и астму.

Наверное, нет ни одной особенности у детей, по поводу которой не существует внешне убедительной и стройной теории (подтвержденной целыми тремя клиентскими случаями у ее автора), которая выводит проблему из отношений с родителями. А родители сейчас пошли образованные. Они тоже все эти теории изучают.

И естественно, все это приводит к сильнейшей невротизации. Люди живут в ощущении, что каждое их слово, каждый взгляд, действие оказывает радикальное влияние на ребенка.

При этом сплошь и рядом бывает, что люди игнорируют реальные проблемы детей. Недавно после выступления ко мне подошли родители с ребенком. Замечательные молодые мама и папа с ребенком лет трех. Хоть я и не врач, но было видно, что с этим ребенком неплохо бы дойти до психоневролога.

Объяснение любой зависимости только тем, что к ней подталкивает семья, мне кажется преувеличением. Получается, что родители виноваты во всем и всегда — не так посмотрели, не так воспитывали.

Причем никого не смущает, что через запятую идет: много хвалили, совсем не хвалили, близко общались, мало общались, много обнимали, совсем не обнимали, мама была доминантной, папа был доминантным, был папа, не было папы — куда ни плюнь, получается, что виноваты родители.

А с точки зрения теории привязанности важно, чтобы взрослый был доминантной заботливой особью, уверенной в себе, справляющейся с жизнью, не трясущейся, как осиновый лист на ветру, раздумывая, что он сделал не так.

Ко мне приходили молодые мамы в тяжелейшем состоянии с далеко зашедшим неврозом. Я отправляла их к специалистам, которые выписывают таблетки. Они дошли до ручки именно от постоянной рефлексии своих отношений с ребенком. Бывало, что мама начинала плакать при виде своего ребенка, даже при мысли о нем. А представьте, каково ребенку, когда мать постоянно всматривается в него — как он, достаточно ли он счастлив?

Мало того, что она дала ребенку его жизнь, так она ему еще и свою всучила, хотя он не просил. И ребенок стоит с этой корзиной, в которую сложены все семейные яйца — мамины, папины, бабушкины. И я вполне понимаю, если единственное, что ему хочется сделать в этом случае, — шваркнуть всю эту корзину об пол.

Я хочу обратить внимание на цену вопроса для ребенка. В 18-20 лет у человека должен быть старт жизни, он должен радоваться новым возможностям, отношениям с друзьями, приобретенной независимости.

Но в реальности мы можем увидеть молодого человека, который лежит на диване в субдеперессивном состоянии и ничего не хочет. Потому что за него уже все отхотели, все распланировали, в него было вложено такое количество инициативы, что он не хочет уже ничего.

Родители мечутся, как тигры в клетке, рядом с его дверью, не зная, как его вернуть в жизнь. Хорошо, если удается убедить родителей заняться своей жизнью, отстать от ребенка. Но некоторых родителей вообще никак не убедишь. Они продолжают крутиться вокруг ребенка, как планета вокруг звезды.

Почему для нынешнего поколения родительство стало сверхценностью? Почему сейчас часто ударяются в родительский перфекционизм и созависимость?

Дело в том, что многие родители сегодняшних подростков — дети тех, чьи ранние годы пришлись на достаточно тяжелые годы страны. Недолюбленные, заброшенные, росшие на пятидневке, на улице. Их родители приходили после тяжелого рабочего дня домой полумертвыми.

Неудивительно, что многие из этих выросших детей в детстве и застряли, потому что недополучили защиты и заботы. Потом они выросли, создали семьи (очень часто неуспешные, распавшиеся или весьма далекие от гармонии и взаимной поддержки) и родили своего ребенка. Наконец-то в их распоряжении появился человек, который их никогда не оставит и не разлюбит, который удовлетворит их детские потребности.

Ребенок должен получить что-то от родителей и, наполнившись, как спелое яблоко, отделиться от родительской ветки, уйти в собственную жизнь.

Представьте себе человека, который стал родителем с такими установками. Они не могут и помыслить, что ребенок может что-то сделать сам. Они готовы жить жизнью ребенка, жертвовать собой. И делают это хорошо!

Предыдущее поколение тоже любило поговорить о том, как много они делают для детей и скольким для них пожертвовали. Но реально жертвовать они не могли — не обладали для этого ресурсом. Когда поколение нынешних бабушек выступает под лозунгом самопожертвования и стремится что-то сделать для детей, оно часто делает это неловко, грубо, навязчиво.

А сейчас родители не лыком шиты. Они проявляют заботу тонко. Они понимающие, психологические книжки читали, активное слушанье освоили. Ни в какой момент не возникает протеста — понимание, тепло и поддержка.

Что же нам делать с родительским неврозом? Мне кажется, что современным родителям очень важно укреплять свою субъектность, понимание своей ценности. Надо, чтобы они перестали жить ради детей, начали жить свою жизнь. Когда это удается, люди неплохо восстанавливаются.

Человек — сам себе хозяин и распоряжается своей жизнью, сам делает выбор. В каком-то смысле субъектность, наверное, даже большая ценность, чем жизнь.

Когда ребенок переживает подростковый возраст, у родителя всегда возникает ощущение потери. Он утрачивает свою роль. Раньше он мог все, мог поцелуями отвести любую беду, всегда мог утешить, решить любую проблему, всегда мог придумать что-то, мог купить мороженое, в конце концов.

И вдруг обнаруживается, что он больше не маг и волшебник, а ребенок заперся в комнате и рыдает от несчастной любви — ты бессилен. Мороженое и поцелуи больше не помогают. Это кризис, который переживает каждый родитель.

У родителей, которые изначально понимали, что когда-нибудь их ребенок вырастет, к этому более философское отношение. А для родителей, которые думают, что хорошие отношения — значит неразрывные, сепарация становится неприятной новостью.

Когда они заводят детей, у них и мысли нет о том, что ребенок от них куда-то денется. И подростковый возраст ребенка в таких семьях переживается очень тяжело.

Если вся идентичность человека нанизана на родительство, то в период взросления детей ему придется фактически восстанавливать ее заново.

Очень часто для людей родительство настолько высоко расположено во внутренней иерархии, что все остальное кажется неважным по сравнению с ним. И тогда картина мира требует пересмотра. Человеку нужно заново все пересмотреть. Вернуть себе свою жизнь, а ребенку — его жизнь".

Родители, много читающие о воспитании, психологии детства точно знают, где расставлены ловушки и как можно причинить вред собственному ребенку. Список этих ловушек почти бесконечен, он постоянно растет. С каждой новой книгой о воспитании, с каждой статьей родители узнают что-то новенькое в этой области. Вы не подозревали раньше, что можно нарушить доверие к миру у ребенка, если положить его спать не в том месте? Вы не знали, как родовые программы окажут влияние на склонность к алкоголизму ваших детей? Возможно, вы пока не в курсе, что оттенок вашего взгляда может навсегда лишить ребенка покоя и породить у него скрытую ненависть к противоположному полу? А есть еще шизофреногенное воздействие, и сами того не подозревая, вы можете воспитать будущего клиента психиатрической лечебницы. А уж уничтожить у ребенка познавательный интерес и творческие способности – это вообще первый уровень сложности, это каждый может! Да, ассортимент родительских страхов впечатляет!

Родители могут чувствовать свою вину буквально за все. Ребенок часто плачет, повышенно тревожен, ребенок слишком капризен, он не нашел себя в детском коллективе, слишком застенчив или плохо учится? Наверняка это связано с нарушением какого – то важного периода в развитии ребенка (возможно, еще в перинатальный период) ! И ЕСЛИ БЫ все было сделано правильно, то, конечно, неприятностей удалось бы избежать. Такой бесполезный и мучительный ход мыслей расстраивает родителей, заставляя их слоняться по замкнутому кругу.

1. Родители (чаще мамы) чувствуют себя плохо, осознавая разрыв реальности и идеала. Тут говорю о мамах, не потому, что это касается ТОЛЬКО их. Но, это касается преимущественно их. Отчасти потому, что они чаще воспринимают материнство и семью, как дело всей своей жизни. А раз дело всей жизни, то оно должно принести дивиденды, чувство удовлетворения, это и будет гарантом того, что силы потрачены не впустую. И, поскольку, именно от этой области ожидается главное жизненное удовлетворение, то и ставки здесь высоки.

Итак, в результате "невроза хорошего родителя", женщина чувствует себя неблагополучно, что отражается на ее жизненных возможностях, отношениях с близкими и вообще качестве жизни.

Бытует мнение, что у матери есть природные инстинкты, и что лишние знания просто разрушают их, не давая матери реализовать природные программы. К сожалению, это не так, материнское поведение формируется под влиянием культурных предписаний, и только в небольшой степени - природных предпосылок. Общество, а не природа определяет, что женщина будет делать со своим ребенком (младенцем, подростком, взрослым человеком). Историки детства изучают и описывают столь разные, часто диаметрально противоположные модели воспитания, что становится очевидно – то, как мы относимся к детям зависит больше от предписаний общества, нежели от природных инстинктов.

Не секрет, что знатные женщины прошлого не воспитывали и, как правило, даже не кормили самостоятельно своих детей, не считая это преступлением перед материнством.

Такое страшное явление, как инфантицид (убийство младенцев), о котором сейчас даже и помыслить страшно, распространено было на протяжении веков, имело различные бытовые и ритуальные формы.

В некоторых культурах традиционно родители не растили мальчиков, отдавая их на воспитание в чужие дома.

Долгое время за преступления против собственных детей родители несли облегченное наказание, так как считалось, что дети – это собственность родителей.

Эти и другие примеры отношения к детям в разных культурах показывают, как сильно мы опираемся на понятия, принятые в обществе относительно воспитания детей. Однако, сегодняшние родители имеют дело со сломанной системой воспитания. Они не хотят перенимать ту манеру, в которой выращены сами. Отчасти оттого, что время изменилось и старые методы мало совместимы с новыми реалиями. Отчасти оттого, что мы узнали много нового о влиянии родителей и переосмыслили собственное детство.

Прерывание традиции воспитания - сложное многофакторное явление, но факт остается фактом, мы не хотим наследовать образ воспитания своих родителей. Прерывание традиции, даже нездоровой, вещь довольно жестокая. На место старой системы должна прийти новая, а какая она будет? Возможно ли в рамках одного или двух поколений создать новую устойчивую систему воспитания? И как эта система будет чувствовать себя в быстро изменяющемся мире? Не скажут ли ваши дети, так же, как говорите вы – я не хочу растить своих детей так, как растили меня?

1. Примите свои ограничения

Ждать от других изменений все равно, что планировать свое будущее в надежде на выигрыш в лотерею. Н. Шварц

Как правило, те, кто очень хочет повлиять на других, чтобы они правильно общались с ребенком, сами не так безупречны, и им есть куда стремиться. И работать нужно именно над собой, оставаясь в Круге своего влияния (подробнее о Круге влияния ЗДЕСЬ)

Чтобы избавиться от груза недовольства собой, как родителем, надо перестать пытаться все контролировать и понять, что на ребенка влияют множество факторов, которые вам абсолютно неподвластны. И перенести свое внимание туда, где вы действительно можете нечто изменить, то есть в Круг своего влияния.

2. Занимайтесь собой, своей жизнью и своей личностью

От осинки, по – прежнему, не родятся апельсинки. Агрессивным родителям, трудно вырастить миролюбивых детей, истеричным родителям невозможно воспитать гармоничное существо, ограниченным людям трудно рассчитывать привить своим детям любознательность. И, конечно, постоянно недовольным самим собой родителям трудно вырастить уверенного в себе ребенка. На больном дереве не бывает здоровых веток.

Если вы считаете, что надо заниматься характером ребенка, но не надо (или невозможно) менять собственный характер – то вы ставите телегу впереди лошади. Подробнее о том чего мы хотим от своих детей можно прочитать ЗДЕСЬ.

Прежде чем думать – как мне осчастливить своего ребенка, подумайте о том, что вы еще не сделали для самого себя.

Многие считают, что тут есть противоречие, что либо уж ты ребенком занимаешься, либо собой, а на то и другое времени не хватит. Но, на самом деле в жизни есть множество вопросов, равных по значимости и нам нужно искать тот баланс, который позволит уделить время самым главным вещам. За перекосы в балансе расплачивается сам человек, тут ни на кого вину не свалишь.

3. Согласитесь с тем, что вы никогда не будете совершенным

Характер ребенка - это результат столкновения его природной натуры с вашим характером. И, разумеется, это столкновение даст определенную конфигурацию характера ребенка, и скорее всего, она не будет совершенством.

4. Не пытайтесь никому ничего доказывать

5. Отпустите родителей

Чтобы благополучно растить детей нужно признать своих родителей хотя бы нормальными. Не прекрасными и не ужасными, а просто по-человечески нормальными. Это обычные люди и растили они вас, как могли, как представляли правильным. Это представление о правильности продиктовано их уровнем, кругозором, качествами характера, личным опытом, то есть ОГРАНИЧЕНО, как у всех людей, как и у вас.

Люди, считающие, что их не так воспитывали, хотят ни в коем случае не допустить своего такого же влияния на ребенка. И, конечно же, допускают и такое влияние, и много чего еще.

Дело в том, что образ собственного родителя сидит где-то глубоко внутри человека. И когда мы становимся родителями, мы как бы сливаемся с этим образом. А если образ этот нас отвращает, то слияние вызывает глубокий внутренний разлад и неприязнь к себе. Отвергая родителей, видя их в демоническом обличии, вы осложняете свое становление, как родителя.