Трансактный анализ в лечении неврозов

Этот метод психотерапии был создан американским психиатром Е. Берном Е. (E. Berne) в 1957 г.

По мнению международной ассоциации трансактного анализа, трансактный анализ является теорией личности и системной психотерапии, преследующей цель развития и изменения личности. Составляющими трансактного анализа, по мнению Берна Е., являются:

  • -- структурный анализ, определяющий структуру личности;
  • -- анализ трансакций, определяющий вербальные и невербальные взаимодействия между людьми;
  • -- анализ психологических игр, помогающий выявлению скрытых трансакций, приводящих к желаемому исходу (выигрышу);
  • -- анализ сценария (скрипт-анализ) -- выявление индивидуального жизненного сценария, которому человек невольно следует.

Все три состояния не являются определенными ролями, исполняемыми людьми, а являются феноменологическими реальностями, поведенческими стереотипами, провоцируемыми актуальной ситуацией.

Ребенок -- это эмотивное начало в человеке, которое может проявляться в двух видах: в виде Естественного и в виде Адаптированного ребенка.

Первый включает в себя все импульсы, присущие ребенку: доверчивость, нежность, непосредственность, любопытство, творческую увлеченность, изобретательность. Благодаря этим чертам Естественный Ребенок приобретает большую ценность, независимо от возраста человека. Он становится более обаятельным и теплым. Но Естественный Ребенок не только обаятелен, но и капризен, обидчив, легкомыслен, снисходителен к себе, эгоцентричен, упрям и агрессивен.

Второй представляет ту часть личности, которая, желая быть принятой родителями и боясь отвержения, не позволяет себе такого поведения, которое не соответствует их ожиданиям и требованиям. Адаптированному Ребенку свойственна повышенная конформность, неуверенность, возникающая особенно при общении со значительными лицами, робость, стыдливость. Антипарадоксальностью Адаптированного Ребенка является Бунтующий (против родителя) Ребенок. Он иррационально отрицает авторитеты, нормы, постоянно нарушает дисциплину.

Психологическая игра представляет собой серию следующих друг за другом дополнительных скрытых трансакций с четко определенным и предсказуемым исходом.

Они считали, что в процессе трансактного анализа необходимо добиться определенных позиций. Первый выделял таких позиций 4; второй -- 5.

Развивая это осознание, пациенты используют раннее программирование, послания (сообщения), которые они получали от родителей, и свои ранние решения в отношении собственного достоинства.

Руководитель группы выступает в большей степени как учитель, часто использует дидактические подходы, чтобы помочь пациентам испытать и найти и установить контроль над своей жизнью. Конечной целью трансактного анализа является достижение автономии личности, что помогает определить свою собственную судьбу, принять ответственность за свои поступки и чувства.

В основе практики трансактного анализа лежит контракт, в котором оговариваются условия лечения. В него включаются цели, поставленные пациентом перед собой, и пути, по которым эти цели будут достигаться; сюда относятся предложения психотерапевта по лечению и список требований к пациенту, которые он обязуется выполнять. Пациент решает, какие убеждения, эмоции и стереотипы поведения он должен изменить в себе, чтобы достигнуть намеченных целей. После пересмотра ранних решений пациенты начинают думать, вести себя и чувствовать по-другому, стремясь приобрести автономию.

ЛЕКЦИЯ 10. Трансактный анализ: Э. Берн

Эрик Берн (1910–1970) — выдающийся американский психотерапевт, создатель нового направления в психотерапии — трансактного анализа, который нашел широкое применение в индивидуальной и групповой психотерапии, семейном и производственном консультировании. Его услугами пользовались также работники правоохранительных органов и военные организации. В настоящее время трансактный анализ в чистом виде не применяется, а используется в комбинации с другими психоаналитическими методиками, в частности, с гештальттерапией.

В трансактном анализе основное внимание уделяется тем неприятностям, которые возникают у пациентов в процессе общения с другими людьми. Меньший упор делается на неосознаваемые психические процессы. Поэтому врач активен, руководит больными, не остается в тени. И такое активное вовлечение врача является одним из основных отличий данной формы психотерапии от психоанализа. За свои нововведения Э.Берн был исключен из Психоаналитического общества. Его обвинили в том, что он отступил от принципов психоанализа. Психоаналитики утверждали, что он работает как представитель поведенческой психотерапии.

Теория личности показывает, что нередко индивид говорит одно, а на самом деле высказывает совсем другое, иногда прямо противоположное, но скрытым или замаскированным способом, нередко сам не подозревая об этом. Личность имеет много сторон. И одна сторона может обманывать другую так же, как в жизни один человек обманывает другого. Трансактный анализ показывает, как человеческие существа могут дурачить себя и других и стремятся к этому с завидным постоянством и нарастающей силой. Последствия нередко бывают трагическими.

Трансактный анализ постепенно развивает человека и научает его внимательно следить за тем, что делают люди друг другу. Он имеет три составные части: структурный анализ, собственно трансактный анализ и сценарный анализ.

Известно, что разные люди говорят и ведут себя в разных ситуациях по-разному.

Молодой ученый говорит одним тоном, когда делает доклад на конференции, другим тоном, когда возвращается домой с работы и жена просит его вынести мусор, хотя он еще не переоделся в домашнее, и совсем иначе, когда он собирается на работу, а его трехлетний сын проливает стакан вишневого сока на его светлый только что выглаженный костюм. Меняются тон голоса, выражение лица, чувства, а также мысли и действия.

Присмотритесь к себе. Утром вы автоматически совершаете свой туалет, завтракаете и идете по знакомой дороге на работу, одновременно обдумывая детали сегодняшней деятельности. Обратите внимание, что все части личности работают синхронно: Родитель ведет вас по дороге, вам не нужно обдумывать каждый шаг, Взрослый может заняться подготовкой к работе, Дитя получает удовольствие от свежести и прохлады утра. Но вот вы неожиданно увидели перед собой канаву, наполненную водой. Вчера ее еще не было. По-видимому, ночью прорвало канализацию. Автопилот (Родитель) работать не может, необходимо перейти на ручное управление. Инициативу на себя берет Взрослый. Одновременно вы возмущаетесь плохой работой сантехнических служб города (действие Родителя) и переживаете, что будете наказаны из-за опоздания на работу (тревоги Дитяти).

Дитя — это то, что нам осталось от детства. Дитя может быть капризным и милым, счастливым и печальным, упрямым и покладистым. Человек любого возраста в отдельные моменты может иметь те же чувства, мысли и поведение, какие у него были в детстве. У Дитяти есть способность видеть сквозь необходимость и абсурд социальных конвенций (Родителя), и Дитя не любит тратить время на логическое обоснование всего, как это делает Взрослый. Спонтанность, творчество, интуиция — все это качества Дитяти.

Психологически благополучного человека Э.Берн представляет в виде структурной диаграммы (рис. 1).


В первые годы жизни ребенка воспитательные лозунги и девизы минуют контроль Взрослого и сразу попадают в родительские программы. Человек начинает жить по правилам, и его Взрослый занимается не столько анализом ситуации, сколько делает все для того, чтобы выполнить родительские предписания, нанося вред своему Дитяти и, следовательно, здоровью. Примером тому могут служить многочисленные факты, когда человек вместо того, чтобы потратить деньги на дело, часто тратит их по велению Родителя на ритуалы, потрясая свои финансы и здоровье. Много ненужного делается из-за необоснованных страхов Дитяти. Взрослый оказывается в плену у Родителя и Дитяти. Э.Берн называет это контаминациями (загрязнениями) Взрослого (рис. 2).


При такой структуре личности Взрослый не может принимать правильные решения. Но это еще не свидетельствует о слабоумии. Даже наоборот. Большие глупости можно делать только при большом уме. Ведь необходимо иметь большой ум, чтобы заработать неплохие деньги. Но вот зачем тратить их все на встречу Нового года, при этом переесть, не спать и нанести вред своему здоровью? А многим даже в голову не приходит, что при обострении какого-либо заболевания надо отказаться от праздника. Места соединения разных аспектов личности я назвал суставами души, а контаминации — анкилозом (сращением) этих суставов.

Невроз, по Э.Берну, возникает тогда, когда Взрослый под влиянием Дитяти и Родителя теряет инициативу, поведение перестает отвечать интересам личности и становится малоадаптивным. Рано или поздно развивается невроз. Лечение невроза в рамках структурного анализа — это восстановление нормальных отношений между тремя аспектами личности и ликвидация устаревших родительских программ, мешающих жизни.

Для иллюстрации приведу пример.

А., 36 лет, пришла ко мне на прием вся в слезах. Обращали на себя внимание ее руки. Кисти были темно-багрового цвета с мелкими корочками — следами заживающих ран или маленьких прыщиков. Рассказала она следующую историю.

Пять лет назад ей делали аборт в гинекологическом отделении Санитарное состояние в туалетах было, мягко выражаясь, не очень хорошим. Одна из соседок по палате заметила, что здесь можно подхватить грибок. Это произвело на А. удручающее впечатление. 'У нее развился страх заражения.

Вернувшись домой, она заметила, что не может успокоиться, если не вымоет руки после того, как дотронется до какого-либо предмета. В голове все время сидела мысль, что она заразилась грибком. Мытье рук становилось все более частым. Начала также следить за чистотой комнат, простынь, продуктов. Мытье полов, стирка, обеззараживание продуктов путем обжигания их на огне, обрезание корок с хлеба и сомнительных участков с мяса сделали жизнь А. и ее близких невыносимой, ибо и от них она требовала неукоснительного выполнения всех правил гигиены, да и материально семья начинала страдать. Скандалы, которые она устраивала мужу, ставили семью под угрозу существования. А. понимала нелепость страхов, но ничего поделать с собой не могла. В последнее время она для обеззараживания рук окатывала их предельно горячей водой, что иногда приводило к ожогам I степени.

Она неоднократно обращалась за медицинской помощью. Психотропные средства, рациональная психотерапия и даже инсулиновые комы не давали стойкого улучшения. Система ритуалов постепенно усложнялась.

Приведенные выше сведения дают мало материала для анализа. Более подробное изучение выявило следующее.

А. родилась и выросла в крестьянской семье с патриархальным воспитанием, где добрачная сексуальная жизнь строго порицалась. Если бы жизнь А. сложилась удачно и она рано и удачно вышла замуж (у нее был высокий сексуальный тонус), то эти запреты (родительские программы) не замечались бы и, следовательно, не входили бы в противоречие с потребностями Дитяти. Но эти программы доминировали в принципах А. Она сама активно в свое время осуждала подружек, которые занимались сексом до заключения брака. Особенно же ее осуждению подвергались те, которые заводили ребенка вне законного брака.

Жизнь сложилась так, что А. после окончания школы поступила в строительный техникум, а после окончания его работала маляром. Все время прожила в общежитиях. Вначале встречалась с ребятами, но все они пытались приступить к сексу до посещения ЗАГСа, что входило в противоречие с ее принципами. Я ей, естественно, не верил: ну, не могли же вести себя так воспитанники пионерской организации, ленинского комсомола и партии! Как бы то ни было, но лет с двадцати она вообще перестала встречаться с представителями мужского пола. Общалась со своей единственной подружкой, с которой жила в одной комнате общежития и которая придерживалась таких же взглядов. Они осуждали подружек по общежитию, которые вели себя иначе и оставались верными своим принципам. Я ей опять не поверил.

Если бы А. тогда попала на прием к психотерапевту и если бы он не поинтересовался анамнезом, то поставил бы ей диагноз неврастении.

Через пару дней месячные начались, и А. с негодованием высказала своему партнеру все, что она о нем думает. Он же предложил ей продолжать сексуальные отношения. Но она вдруг отметила, что у нее нет сексуального влечения не только к своему бывшему партнеру, но и вообще ко всем мужчинам (вот она причина женской фригидности — формирование соответствующих программ в раннем детстве).

А. продолжала работать и общаться со своей подружкой. Через два года, когда ей исполнилось 28 лет, она случайно встретилась с тем мужчиной, который так красиво за ней ухаживал. К этому времени он уже разошелся со своей женой. Они снова стали встречаться, и дело быстро подошло к свадьбе.

Свадьба была пышная и красивая. Муж оказался довольно состоятельным человеком. На своей машине они съездили к ней в деревню. А. подружилась с дочерью мужа от первого брака. Она относительно спокойно отнеслась к некоторой сексуальной неудовлетворенности, ибо муж не стремился к активной половой жизни. А когда родилась дочь, она была вне себя от счастья, и ей вообще стало не до секса.

Сейчас я прерву изложение для небольшого теоретического отступления. Для психотерапевта психоаналитического направления совершенно ясно, что необходимо провести полноценную терапию, ибо обострение состояния неизбежно. Понятно даже когда. Тогда, когда подрастет дочь и освободится энергия, которая уходила на пеленки и бессонные ночи.

И действительно, когда ребенку было девять месяцев, проблемой для А. стал дефицит секса. Она упрекала мужа, но он полагал, что двух раз в неделю вполне достаточно, а на большее у него не хватает сил, так как он устает на работе. Помочь ей каким-либо другим способом, как помогала она ему, когда была беременной, он отказался (тоже действие Родителя мужа). Где-то в это время девочка заболела легкой диспепсией. Педиатр, наблюдавший ребенка, связал диспепсию с тем, что мать облизывала пустышку, когда та падала на пол. Тогда А. решила обеспечить стерильность своему ребенку. Она стала интенсивно следить за чистотой пеленок, полов, стен в комнате, где был ребенок, не подпускала к нему никого, довольно бурно скандалила по пустякам, стала совершенно невозможной, довольно быстро уставала и была все время раздраженной. Интимные отношения были редкими, но, тем не менее один-два раза в год она вынуждена была делать аборты.

Если бы тогда А. попала на прием к врачу, ей могли бы поставить диагноз неврастении с астеническим синдромом в гиперстенической стадии. И опять все сходится. Требования среды выше возможностей личности. Но не в среде дело. Дело в том, что скандалы стали своебразной перверзнои формой сексуального удовлетворения, а сам невроз — решением конфликта между Родителем и Дитятей.

Таким образом, с точки зрения трансактного анализа (да и других психоаналитических методик), форма невроза — неврастения, невроз навязчивых состояний или истерия — не имеет значения для диагностики. Вся симптоматика может быть проявлением одного и того же невроза. Для выработки стратегии и тактики лечения важно разобраться в сути внутриличностного конфликта между Родителем и Дитятей и психотерапевтическими методами уладить его, изменив программу Родителя и обучив Взрослого так реализовывать потребности Дитяти, чтобы при этом не нарушались социальные нормы.

Критериями выздоровления тогда становятся не клинические параметры и жизненный путь больного, а характер внутриличностных изменений и их стойкость.

Что касается данной больной, то она осознала истинную причину своей болезни и благодаря психологическому тренингу приобрела новые навыки общения. В результате она довольно быстро поправилась, но с мужем разошлась. Впоследствии ей удалось устроить свою личную жизнь, но это уже другая история.

В системе структурного анализа последователями Э.Берна описываются методы анализа структуры личности, и на этом основании дается типология личности. При этом описываются контаминации поля Взрослого и блоки, когда какая-то часть личности не может воздействовать на остальные части.

Если поле Взрослого загрязнено родительскими программами, а Дитя блокировано и не может влиять на действия Взрослого, перед нами педант, Человек-He- умеющий-Играть (рис. 3).


Если поле Взрослого загрязнено неумеренными детскими желаниями, а Родитель блокирован и не может их ограничить, то перед нами Человек-Без-Совести (рис. 4).


Его Взрослый занят удовлетворением возрастающих потребностей своего Дитяти, а Родитель требует выполнения моральных предписаний от других. Перед нами лицемер, готовый на все. Если он получает власть над людьми, то превращается в садиста, пытается удовлетворить свои потребности за счет ущемления интересов других. Такую личностную структуру имеют и алкоголики. Рано или поздно в обществе против них возникает возмущение, которое усиливает его постоянное внутреннее напряжение, что рано или поздно приводит к внутренним конфликтам и болезням.


Как уже говорилось выше, места соединения Взрослого, Родителя и Дитяти я назвал суставами души, а загрязнения анкилозом (сращением) этих суставов и ввел понятие психологической гибкости. Последняя определяется, как умение в зависимости от ситуации передавать управление личностью той или иной его части.

28.11.2017 13:23


Когда два человека находятся достаточно долго вместе, то рано или поздно между ними начнется общение, не обязательно вербальное. Они начнут обмениваться стимулами. Когда одна личность пошлет стимул другой, а другая ответит на этот стимул, общение состоялось. Такой обмен стимулами Эрик Берн называет трансакцией. Когда два человека общаются, их отношения становятся системными. Если общение начинает А., а Б. ему отвечает, дальнейшие действия А зависят от ответа Б.

Выделяют комплементарные (со взаимным дополнением) трансакции и трансакции перекрещивающиеся. Комплементарные трансакции это такие трансакции, где вектор стимула и вектор ответа совпадают. В практической работе я выделяю два типа комплементарных трансакций: психологического равноправия — горизонтальные (рис. 6а) и психологического неравноправия, или рабско-тиранические—наклонные (рис. 6б).



Если векторы сообщений не совпадают, такие трансакции называются перекрещивающимися (рис. 7).


1. Если общение идет по схеме комлементарной трансакции, оно может идти неограниченно долго. Конфликта нет и не будет.

2. Если общение идет по схеме перекрестной трансакции, общение прекращается и начинается конфликт.

Всего простых трансакций 81 (рис. 8).


На практике мы используем всего пять-шесть, да и то те из них, которые или конфликтны по своей сути или ведут к конфликту (рабско-тиранические).



Скрытые трансакции имеют два уровня: осознаваемый, социальный, где связаны два Взрослых партнера по общению, и скрытый, психологический, где Дитя одного партнера провоцируется каким-нибудь другим компонентом второго партнера. Инициатива как будто принадлежит Взрослому, но исход общения зависит от желаний Дитяти. И тайное становится явным.

Пример угловой трансакции:

Официант: Что будете пить?

Посетитель (с некоторой растерянностью — пить вообще не собирался, просто зашел пообедать): Коньяк с шампанским.

Пример сдвоенной трансакции:

Он: Вы не хотите зайти ко мне попить чайку? Я тут один недалеко живу.

Она: Идея хорошая. Я вся продрогла.

Это трансакция флирта. Здесь также инициатива принадлежит Взрослому, но исход общения зависит от решения Дитяти.

Эрик Берн выделяет шесть форм общения: уход в себя, ритуал, деятельность(процедура), развлечение, игра, близость.

Уход в себя нередко наблюдается на скучных лекциях и ненужных совещаниях. Студент сидит на лекции с отсутствующим взглядом и мечтает о завтрашнем свидании или вспоминает события вчерашнего пикника, а участник совещания подремывает. Таким образом уход в себя защищает мозг от восприятия ненужной или поданной в неудобоваримом виде информации.

Ритуал — это серия комплементарных трансакций, запрограммированных общественными силами. Это трансакции Родитель-Родитель. Общение идет бесконфликтно. Ритуалы бывают формальные и неформальные. Ритуал — это обмен приветствиями или пирушки. Делай как положено и к тебе претензий не будет. Трансактный анализ учит не принимать всерьез все, что сказано или сделано во время ритуала. Ритуалы — это своеобразные призраки, тени прошлого. При трансактном анализе больному показывают бессмысленность и вредоносность некоторых ритуальных действий.

Деятельность — это серия трансакций, идущих по линии Взрослый-Взрослый. Э.Берн такую форму общения называет процедурой. Это работа, учеба. Она также является матрицей, на которой разыгрываются другие формы общения. Ибо во время работы мы и конфликтуем (игры), и выполняем ритуалы, и занимаемся развлечениями, и уходим в себя. На фоне совместной работы между людьми может возникнуть близость.

Лучшая борьба с развлечениями — неучастие в них, замена их деятельностью. Те, кто избегает развлечений, в перерыве на работе пишут письма или читают книгу, а на вечеринке помогают хозяйке накрывать на стол.

В зависимости от места, где разыгрываются игры, выделяются следующие их группы:

Хотя игра приводит к болезни, на ранних этапах она выглядит даже полезной. Во-первых, позволяет убить время, во-вторых, объединяет партнеров, в-третьих, дает эмоциональную разрядку, в-четвертых, вроде бы делает жизнь осмысленной и является оправданием неудач. Но постепенно после нескольких витков игры состояние человека ухудшается настолько, что появляется болезненная симптоматика, и он вынужден обратиться к врачу.

Цель трансактного анализа — выявить, в какой игре находится пациент и помочь ему выйти из нее. Он используется при индивидуальной и групповой психотерапии, семейном и производственном психологическом консультировании.

Приведу один характерный пример.

Младший научный сотрудник Р., 39 лет, обратился за помощью с целым комплектом признаков, типичных для неврастении с астено-депрессивным синдромом: быстрая утомляемость, отсутствие сосредоточенности, плохая память, подавленность, эпизодическое повышение артериального давления и т. п. Р. никак не удается закончить диссертационную работу. Ставится вопрос о его увольнении с работы. В семье конфликты: дети плохо воспитаны, жена их слишком балует. Это мешает сосредоточиться на работе. Жизнь начинает терять смысл. Он чувствует, что не оправдал надежд родных и учителей. Замечает, что к нему не очень уважительно относятся дети. Последнее время стал невыдержанным и часто с ними скандалит, а потом ругает себя за это, ибо всегда отличался деликатностью. Считает, что помешали ему в осуществлении его планов жена, дети, которые хотя уже и вышли из младенческого возраста, продолжают требовать к себе слишком много внимания. В силу его покладистости его и на работе загружают различными просьбами.

Дальше все пошло хорошо. Овладев системой психологического айкидо, Р. отказался от посторонних дел. Отказался он также и от неинтересной для него темы и увлекся интересным делом. Катамнез в течение десяти лет показал, что Р. успешно защитил кандидатскую диссертацию и близок к защите докторской, написал несколько монографий, получил повышение по службе. Наладились отношения в семье. От болезни не осталось и следа.

Э.Берн полагает, что играм дети обучаются в раннем детстве, и лучшая профилактика невроза — это правильное воспитание ребенка. Он предупреждает, что выход из игры часто сопровождается некоторым чувством растерянности, которое напоминает депрессию. Но вскоре это чувство проходит, и начинается реальное общение со спонтанными автономными людьми, которые реагируют на действительность, а не подчиняются законам игры. И тогда вместо игр появляется необходимая, но утерянная в процессе воспитания форма времяпрепровождения — близость.

Сценарный анализ

В зависимости от генного набора под влиянием воспитания в первые пять-семь лет жизни родители формируют у ребенка сценарий, по которому он потом живет всю жизнь. Поэтому, зная сценарий, можно довольно точно определить, какие события будут происходить в жизни больного вплоть до его смерти.

В практике лечения неврозов мне удалось описать пять стабильных личностных комплексов и два нестабильных, и выявить статистически достоверную корреляцию личностных комплексов с формами неврозов. Выявилась также следующая закономерность: появление хотя бы одного минуса в личностном комплекса приводит к тому, что появляется тенденция к возникновению минусов и в других позициях. Рано или поздно возникает невроз.

Определить личностный комплекс позволяют анализ биографических сведений или специальный тест определения социогена. При сценарном перепрограммировании используются психологическое айкидо, трансактный анализ, а также ряд других приемов.

Читайте также:

Книги и аудиозаписи по теме:

В психиатрии неврозов возможны четыре цели. На общепринятом языке их можно сформулировать так:

1) контроль за симптомами,

2) облегчение симптомов,

3) лечение трансференцией,

4) психоаналитическое лечение.

Эти же цели можно сформулировать в структурных терминах, и терапевтический процесс иллюстрируют следующие случаи.

1. Симптоматический и социальный контроль с необычной быстротой были достигнуты миссис Энатоски, тридцатичетырехлетней домохозяйкой.

Она жаловалась в основном на неожиданные приступы депрессии, которые продолжались два-три дня, а потом так же неожиданно исчезали. Они особенно пугали ее, потому что она не знала, что их вызывает. Начались они пятнадцать лет назад, после того как заболела ее мать. Вначале она пыталась избавиться от них при помощи выпивки, но несколько раз после очередных продолжительных запоев у нее начинались галлюцинации. Тогда она вступила в группу анонимных алкоголиков и в течение семи лет не пила. В это же время она пыталась лечиться и побывала у врачей, которые прописывали ей гипноз, дзен-буддизм и упражнения йоги. Через три-четыре года пациентка так хорошо разбиралась во всех этих методах, что в своей общине считалась чуть ли не гуру. Но в это время у нее появились сомнения относительно полезности всех этих способов лечения, и она по рекомендации знакомого социального работника обратилась к доктору Кью.

С этими и другими спонтанными проявлениями было нетрудно начертить структурную диаграмму: мать, подобно которой она действует; взрослая ее часть; маленькая девочка, которая стремится к одобрению, и восстающая маленькая девочка. На третьем приеме оказалось легко перейти к привычному словарю, что было гораздо удобней; эти инстанции представляли Родителя, Взрослого, послушного Ребенка и мятежного Ребенка соответственно.

Таким образом была установлена реальность существования Родителя, Взрослого и Ребенка как состояний Эго. Когда миссис Энатоски сказала, что она испугана, доктор Кью вспомнил ее предшествующие увлечения мистицизмом и гипнозом и заверил ее, что ничего таинственного в том, о чем они говорят, нет. Он подчеркнул связь Родителя, Взрослого и Ребенка с ее подлинными переживаниями раннего детства (историческая реальность) и обсудил легко понятное избирательное восприятие современных событий. Затем он объяснил, как Взрослый может сохранять контроль над Ребенком, вместо того чтобы просто испытывать смятение, а также как Взрослый может служить посредником между Родителем и Ребенком, помогая избежать депрессии. Все это было обсуждено очень подробно.

Таковы некоторые примеры проблем, с которыми приходится иметь дело, и того, как они решались. Из-за своей явной склонности к структурному и трансакционному анализу миссис Энатоски была признана пригодной к лечению в относительно подготовленной терапевтической группе всего лишь после пяти предварительных интервью.

Мало кто из пациентов способен так быстро понять и оценить принципы симптоматического и социального контроля, как миссис Энатоски, и ее случай выбран из-за его иллюстративной наглядности. Поскольку ее Ребенок был тяжело травмирован, это было лишь началом лечения, и в дальнейшем приходилось сталкиваться с трудностями. Но начальная фаза позволила достичь терапевтически ценной надежды и понимания и установить удовлетворительные рабочие отношения между терапевтом, с одной стороны, и Взрослым и Ребенком пациентки – с другой. Все это послужило началом процесса, в ходе которого терапевт занял место родителей, что было сочтено желательным из-за наличия шизоидных элементов в ее Ребенке. Но, возможно, гораздо важнее было то, что пациентка продолжала лечение с большей уверенностью, чем раньше, и для ее сына в решающий период его развития дорога стала легче. Благодаря ее способности соблюдать социальный контроль в ходе лечения она сделала более счастливой не только свою жизнь, но и жизнь членов своей семьи.

Дальнейшее укрепление симптоматического и социального контроля в данном случае и шаги, предпринятые для снятия смятения у Ребенка миссис Энатоски, описаны в приложении в конце этой книги.

2. Симптоматическое облегчение благодаря структурному анализу получила миссис Эйкос, тридцатилетняя домохозяйка, которая годами лечилась у многих специалистов от болей.

Боли миссис Эйкос возникали периодически, и врачи подозревали, что они являются симптомом органических изменений. И только когда все остальное не помогло, она обратилась к психиатру. С самого начала было очевидно, что начальная фаза лечения будет критической, поскольку ее брак сохранялся только благодаря тому, что она старалась не замечать очевидных недостатков в поведении мужа.

Структурный анализ ее ситуации проводился следующим образом. Невротическое поведение ее мужа было высоко привлекательным для Ребенка миссис Эйкос, поскольку приносило большую первичную и вторичную выгоды. С точки зрения Взрослого, оно было возмутительно. Но контаминация со стороны Ребенка не давала Взрослому протестовать; миссис Эйкос придумывала массу псевдологических оправданий и объяснений его поведения. Деконтаминация могла стать угрозой ее браку, потому что независимый Взрослый не стал бы терпеть поведение мужа, если оно не изменится. К тому же, если она прекратит играть в игру, составляющую одну из важнейших основ ее брака, ее Ребенок остро ощутит это прекращение как отчаяние. Эти опасности были сформулированы в разговорах с ней в трех различных случаях, каждый раз в понятных для нее терминах. И каждый раз она решала продолжить лечение. Эти проверки мотивации не только прояснили ответственность терапевта и пациентки соответственно, но также привели к укреплению ее Взрослого: теперь она принимала решения на основе реалистического восприятия терапевтической ситуации. Трансферентные аспекты этой ситуации, то есть реакции Ребенка на формулировки терапевта, были отделены, с ними предстояло разобраться в соответствующее время. И по мере того как пациентка становилась способна испытывать и выражать Взрослый гнев и разочарование по поводу поведения мужа, боли постепенно исчезли.

В это время ее Ребенок, лишенный некоторых выгод, которые она раньше получала в браке, начал обращать ее внимание на терапевта. Она пыталась манипулировать терапевтом, как раньше успешно манипулировала несколькими родительскими фигурами, включая друзей отца и предыдущих терапевтов. Анализ этой игры смутил ее, и она перестала проявлять реакции привлекательности. Стало возможно анализировать некоторые игры ее детства, как и более поздние семейные игры. По мере того как ее Ребенок проявлял все больше и больше несвязанного катексиса, в центре внимания оказался ее сценарий, и ее поведение на приемах становилось все более бурным. Тем временем во внешней деятельности Взрослый становился все сильней, хотя во время терапевтических сеансов иногда полностью лишался полномочий. Поскольку она больше не играла в брачные игры, Ребенок ее мужа смутился, встревожился и испытывал угнетение, и муж тоже обратился к терапевту (другому).

Со временем жизнь миссис Эйкос наполнилась энергией, удовлетворением и спокойствием – на благо не только ее самой, но и троих ее детей. Она смогла в следующих обстоятельствах прекратить лечение. Перемены в состоянии Эго сопровождались изменениями в походке и осанке, а также в мышцах скелета и внутренних органов. В своем состоянии Эго Взрослый она вообще была свободна от симптомов. Если верх брал Ребенок, симптомы возвращались, но гораздо менее серьезные. С помощью социального контроля и Взрослого выбора игр в семейной и общественной жизни она смогла подорвать господство своего Ребенка. И таким образом почти по собственной воле могла вызывать и прекращать симптомы. А в качестве дополнительной премии, по мнению всех, кто ее знает, улучшилось и продолжает улучшаться состояние ее брака.

В данном случае симптоматическое облегчение предшествовало симптоматическому контролю. Частичное разрешение сценария путем снятия смятения Ребенка смягчило проявление симптомов, предоставив остальное выбору Взрослого.

Примером успешного симптоматического облегчения, достигнутого путем тренировки, может служить случай мистера Протуса.

Для точности заметим, что данный отчет представляет собой синтез двух аналогичных историй болезни. Мистер Протус-1, который начал лечиться исключительно для того, чтобы увеличить свои способности к заработку, так и не признал, что терапия имеет отношение к увеличению его дохода, хотя остальные члены группы были в этом убеждены. Мистер Протус-2, обратившийся с просьбой о лечении по более обычным и распространенным причинам, стал больше зарабатывать в качестве побочного результата анализа игр и охотно соглашался, что лечение помогло ему лучше справляться с деловыми контактами. Взлеты и депрессии, побуждения и принуждения игроков в особенности поддаются лечению с помощью анализа игр. Карточный игрок, который научится лучше обращаться с Ребенком других игроков, сопротивляться побуждениям собственного Ребенка и не поддаваться импульсивным искушениям, обладает определенным преимуществом за карточным столом. В особенности заметно, как теряют эффективность многочисленные хитрые приемы и уловки, которые придуманы профессионалами, чтобы ослабить Взрослого и обратиться к Ребенку. Результатом анализа игр становится более успешная, свободная от симптомов игра. Это представляет определенный технический интерес, поскольку в данном случае терапевтические эффекты не являются эзотерическими, скрытыми и их легко подсчитать арифметически.

3. Трансферентное излечение в структурных терминах означает замену терапевтом оригинальных родителей, а в трансакционных терминах – терапевт либо разрешает пациенту возобновить игру, которая прервалась в детстве в результате безвременной смерти или отъезда его родителей, или позволяет вести игру в более мягких формах, чем делает это реальный родитель.

В данном случае трансферентное лечение совершилось, когда пациентка убедилась в том, что терапевт из всех первоначальных родительских фигур выбрал роль дяди. Даже когда она воспринимала его как мать, Ребенок находил более удобным играть в игру матери и дочери с терапевтом, чем с мужем, так что хотя лечение временами бывало бурным, происходило улучшение. (Отец в данной ситуации активно не участвовал.) Терапевт, с одной стороны, позволил ей возобновить игру, прерванную смертью дяди, а с другой – продолжить игру мать – дочь в более мягкой форме. В обоих случаях Ребенок получал значительное удовлетворение, испытывал облегчение и обретал большую свободу от Родительских запретов, чем в оригинальной ситуации.

4. Психоаналитическое излечение в структурных терминах означает снятие смятения Ребенка с участием в качестве терапевтического союзника значительно деконтаминированного Взрослого. Терапию можно рассматривать как своеобразную схватку с участием четырех сторон: Родителя, Взрослого и Ребенка пациента и терапевта, исполняющего роль вспомогательного Взрослого. На практике эта концепция обладает простым, но важным, даже решающим прогностическим значением. Как и в любой битве, решающим фактором является численность. Если терапевт в одиночку противостоит всем трем аспектам пациента, шансы против успеха три к одному. Так часто происходит при психоанализе психопатов. Если предшествующий структурный анализ позволяет деконтаминировать Взрослого и сделать его терапевтическим союзником, тогда два Взрослых выступают против Родителя и Ребенка, и шансы становятся равными.

Если терапевт может апеллировать не только к деконтаминированному Взрослому, но и к Ребенку пациента, тогда против Родителя выступают трое с соответствующими шансами на успех. В ситуации с невротиками обычно главным противником выступает Родитель. Иногда с шизофрениками оптимальное расположение таково: Родитель, Взрослый и терапевт против Ребенка, и в этом случае терапевт должен апеллировать не к Ребенку пациента, а к Родителю. Со структурной точки зрения формой такой апелляции может служить электрошоковая терапия, в результате Родитель и Взрослый пациента полны решимости помешать Ребенку снова привести их к неприятной встрече с черной кабиной. Прекрасным примером такого положения служил мистер Трой; он в течение более семи лет в делах и на словах удерживал такую позицию, сурово подавляя все проявления со стороны Ребенка. Момент истины наступил тогда, когда он начал воспринимать реальных детей в своем окружении как реальные личности со своими правами.

Психоанализ основан на свободных ассоциациях с устранением всяческой цензуры. Прежде всего это означает, что Ребенок может говорить свободно, без вмешательства со стороны Родителя или Взрослого. На практике, однако, и в особенности вначале, Ребенок может устраняться, и в таком случае свободно, без вмешательства со стороны Взрослого, говорит Родитель. Поэтому необходимо техническое мастерство, чтобы позволить высказываться Ребенку в обход Родителя. Однако в этой ситуации, когда говорит Ребенок, Родитель и Взрослый слушают и сознают, что происходит. В этом отличие психоанализа от таких способов, как гипноз или наркоанализ, при которых Родитель и обычно также Взрослый временно лишаются полномочий. Когда полномочия возвращаются к Взрослому, терапевт рассказывает ему, что сказал Ребенок. Это не так убедительно и эффективно, как в случае постоянного присутствия Взрослого, и в этом заключается превосходство психоанализа. При гипнозе мать и гувернантка метафорически отсылаются из помещения, а позже терапевт рассказывает им, что сказал Ребенок. При психоанализе Ребенок говорит в их присутствии, и они сами слышат его слова, не нуждаясь в посреднике. Анализ регрессий, который будет рассматриваться ниже, сохраняет это преимущество, в то же самое время более прямо обращаясь к Ребенку.

Использование структурного анализа для деконтаминации Взрослого в качестве подготовительного шага к психоаналитическому лечению уже упоминалось в случае с миссис Эйкос; а случай миссис Каттерс свидетельствует, что хорошим основанием для последующего психоанализа являются трансакционный анализ, анализ игр и анализ сценария. Развертывание сценария в своей сути – психоаналитический процесс. Трансференция состоит не просто в наборе не связанных между собой реакций и трансферентных неврозов, нет, это драматически развивающаяся трансферентная драма, обычно содержащая элементы и подразделения греческой трагедии. Таким образом, как уже упоминалось, эдипов комплекс оживает в анализе сценария не только как характерная личность, но как личность, неуклонно движущаяся к предопределенному року.

Читайте также:

Пожалуйста, не занимайтесь самолечением!
При симпотмах заболевания - обратитесь к врачу.