Экстрасенсы о болезни паркинсона

— Этот квартирант мне не очень нравится, но что поделать, — тут же добавляет его жена Нелли.

Дружить с Паркинсоном, смеяться над Паркинсоном, не замечать Паркинсона — все что угодно, только не искать виноватых и не жалеть себя. Таков закон этой семьи, глава которой живет с болезнью Паркинсона уже 13 лет.

Если верить тому, что пишут о болезни Паркинсона в Сети, с человеком, у которого такой стаж заболевания, уже должны произойти необратимые вещи: полная утрата способности двигаться и, что страшнее, возможности быть собой.

Но глядя на Александра, испытываешь то, что психологи называют когнитивным диссонансом: либо у этого человека вовсе нет болезни Паркинсона, либо он ее обыграл.

Иначе как объяснить, что 65-летний Александр рассекает по улицам родного Жодино на электросамокате, в свой день рождения делает подарки всему городу, а каждый час, свободный от болезни, проводит в мастерской, создавая новую уникальную вещь из дерева?

Увлечение шахматной игрой появилось у Александра во время службы в армии. Вспоминает, что даже участвовал в полковых чемпионатах. Теперь Александр решает шахматные ребусы в компании жены, которая не без удовольствия признается, что иногда заводит игру в ничью.

— Когда мне стукнуло 52 года, семья заметила, что я стал каким-то медлительным. Поначалу подшучивали над этим, а я ничего и не замечал: казалось, что все как обычно. Ну возраст, что поделаешь…

Но как-то иду после мероприятия в школе (до болезни Александр работал директором. — Прим. редакции) — и еле ноги переставляю, очень тяжело двигаться. Хотя не было причин, чтобы так устать, да и алкоголя в рот не брал. Потом эта слабость стала проявляться все чаще и чаще… Я залез в интернет, вбил в поиск свои симптомы, и мне сразу выдало — Паркинсон.

— А еще с этим диагнозом жили папа римский Иоанн Павел II и боксер Мухаммед Али. У тебя отличная компания, — улыбается Нелли.

Александр признается: оставаться собой ему помогает особый образ мышления, любимое дело и забота семьи. Медицину в этой цепочке он упоминает вскользь — в чем причина?

Пес Эйнштейн ни на минуту не отходит от хозяина. Супруги признаются, что он играет свою роль в лечении Александра. Во-первых, это настоящая энимал-терапия, во-вторых, Александр в обязательном порядке выгуливает Эню дважды в день.

— Впереди планеты всей по работе с этим заболеванием сегодня американские врачи. Они приблизились к решению этой проблемы, но пока его не нашли. Ясно одно: чем раньше начать лечение, тем позже ты придешь к финишу. Но болезнь настолько коварна, что проявляет себя, только когда 80% нейронов уже погибло, и остается только спасать оставшиеся 20.

Я доволен, что болезнь развивается очень медленно: это дает мне надежду, что до 80 я протяну. И перекладывать ответственность за этот вопрос на врачей мне бы не хотелось.

У нас (в Жодино. — Прим. редакции) большая проблема с неврологами: один специалист на все случаи жизни… Я прихожу только за рецептом на лекарства, большего не жду. Сам нашел подходящую мне схему лечения: пробовал разные комбинации приема таблеток и прислушивался к тому, как я себя после этого чувствую. Что еще? Ну я стою на диспансерном учете. Правда, честно говоря, не знаю, в чем он заключается. (Улыбается.)

— А массажи, физиотерапия?

— По идее, все это должно быть. Но никто мне их не назначает, а я не требую. Мне кажется, наша поликлиника благодарна мне за то, что я ей не досаждаю.

— Ну надо все-таки поблагодарить за то, что бОльшую часть таблеток мы получаем бесплатно, — подсказывает Нелли. — Правда, лекарствами приходится запасаться впрок, потому что случаются задержки в поставках. Если бы нам пришлось все оплачивать самим, в месяц уходило бы не меньше 160 рублей.

Я не думаю, что все происходящее: отсутствие врачей и отработанных схем лечения — это проблема нашего Жодино. Проблема системная. Но важно выработать к этому верное отношение. Если ты будешь обижаться и злиться на врача, медицину, страну, это только усугубит течение болезни. Ведь одна из ее неприятных особенностей: то, что не вырабатывается гормон, отвечающий за радость, — дофамин.

— Я в свое время прочитал об этой болезни все, — объясняет Александр. — Про дофамин в том числе. И принял решение: нет, я таким, как там написано — злым, несдержанным, раздражительным, — быть не хочу. Надеюсь, не стал благодаря своему хобби и поддержке семьи.

От близких мне нужна не жалость, а тактичная помощь и понимание. Вот иногда случается ступор: куртку не могу надеть, шнурки завязать, топчусь на месте — а жена молча подойдет и поможет. И без раздражения, без причитаний. Хотя в нашей семье и до болезни не было принято унижать друг друга и топтать чужое самолюбие. Никогда не хотел жалости к себе, поэтому поначалу был против того, чтобы рассказывать другим о своей болезни…

Когда мы спрашиваем Александра и Нелли о том, как они проходили через стадии гнева, отрицания и торгов на пути к принятию диагноза, герои задумываются. У них классификация была другой.

Вот тогда сердце екнуло, конечно. (Смеется.)

Нам выдали необходимое снаряжение, правильную обувь, запас питания — и мы в составе группы, отставать от которой нельзя, лазили по горным тропам и ущельям. Маршрут такой, что я до сих пор удивляюсь: как туда людей без предварительной подготовки пускают! Тропка узенькая, шаг в сторону — пропасть. Особенно запомнился промежуток, где нужно было пройти над пропастью по натянутому вдоль стены стальному тросу… Коленки дрожали, но я прошел этот маршрут — и это было счастье. Я смог. (Улыбается.)

А еще успел слетать в Лондон, когда родилась наша младшая внучка. Но потом поездки пришлось остановить. Ведь ступор случается одномоментно — и ты уже не можешь пошевелить ни рукой, ни ногой. Это как в фильме про зомби: выглядишь точь-в-точь как эти прямоходящие мертвецы. Куда ж с таким лететь?

— Было тяжело принять, что у нас больше не будет путешествий, что Саша больше не сможет ездить на авто, — добавляет Нелли. — Но теперь, когда смотрю, как он нарезает круги на самокате, думаю, что ничего страшного в этом нет.

— Я, кстати, единственный пенсионер в Жодино, который на нем ездит, — смеется Александр.

— А еще он зарегистрирован в соцсетях и ему пишет очень много женщин, — многозначительно говорит Нелли.

Александр смущается и рапортует:

— Но обо всех приватных сообщениях я докладываю жене!

Педагогика занимала одно из главных мест в жизни Александра в течение 30 лет. Но когда мы спрашиваем, трудно ли отказаться от того, что точно было призванием, герой сомневается в ответе. Кажется, в нынешнем деле он находит куда больше радости.

— Однозначной причины, по которой у человека проявляется болезнь Паркинсона, врачи не нашли, — делится Александр. — Но я уверен, что в моем случае — это нервы. Около 20 лет я работал замом по воспитательной работе в профессионально-техническом лицее. Было всякое… Проблемы с поведением учеников, куча проверяющих и начальников, повесившийся мальчик.

Потом 10 лет работы директором школы. Это кошмар: денег нет — бери где хочешь, требования руководства, не сопоставимые с реальной жизнью. Крови попили — будь здоров… На пенсию отправили торжественно, дали кучу грамот, а что до этого было.

— У нас же как принято: чуть что — устраивать сотрудникам разбор полетов, — добавляет Нелли. — Обязательно говорить о том, что было сделано плохо, и никогда о том, что хорошо. Но на Саше эта волна негатива останавливалась, она не долетала до сотрудников. У него был совсем другой стиль работы: ни одной большой ссоры в коллективе не было, никаких вызовов на ковер. Зато ему доставалось по полной программе, и он все забирал на себя.

— Я свою работу очень любил, — старается объяснить Александр. — Но систему, в которой она существовала, — нет. Это ужасная система, которая не способствует ни профессиональному развитию, ни творчеству. Возможно, кому-то она позволяет воровать и комфортно устраиваться в жизни, а мне приходилось приносить из дома в школу свое и докладывать личные средства. Например, наш телевизор из дома перекочевал в школу, и все, что можно было сделать там своими руками, я сделал сам.

— Увлечение столярничеством началось совершенно случайно: чуть не выронил из рук айпад — и подумал: может, надо сделать подставку? Подставка получилась вполне себе симпатичной, и захотелось усложнить задачу. Решил попробовать сделать шахматный столик: мы с женой любим играть в шахматы, но доска вечно скользит, сваливается… Со столиком тоже все удалось — и мы подарили его друзьям. Ну раз этот подарили, надо ж еще один для себя сделать — верно?

— Половину материала для работы я забираю на ближайшей свалке. У меня сердце кровью обливается, когда я вижу, как выбрасывают, например, великолепную, лакированную, совершенно целенькую панель, — делится мастер. — Ведь через месяц она превратится в кучу гнили. А я эту панель забираю себе — и делаю из нее то, что вы видите. Даю ей второй шанс. И получаю массу удовольствия от того, что у меня получилось и дерево хорошее спасти, и создать что-то своими руками.

Свои работы Александр раздаривает — школам, библиотекам, центрам детского творчества. И любит делать эти подарки спонтанно — по неожиданному для тех, кто их получает, поводу.

— А это семейная традиция: к нашим праздникам делать подарки для всех, — объясняет Нелли. — Вот и в этот мой день рождения Саша спросил, что подарить, а я говорю — новую лавочку у подъезда. И мне будет приятно, что вместо старой, неудобной и обшарпанной красивая лавка будет стоять, и людям хорошо. Это, наверное, одна из самых приятных вещей для нас: когда мы с Сашей сидим за чаем и прикидываем, кому бы что можно было подарить.

Когда мы спрашиваем у Александра, пользуется ли он интернетом, чтобы найти идеи для новых работ, он красноречиво показывает на голову — мол, все лучшие идеи появляются здесь. Часто в тот момент, когда он не может пошевелиться.

Мне на базе моей мастерской трудно пока делать какие-то большие вещи: королевство маловато — разгуляться негде. (Улыбается.) Но столики, тумбочки, табуреты, календари — с этим я справляюсь легко.

— Я уверен, что даже в смертельно сложной ситуации можно найти что-то хорошее — и заякорить на этом внимание. Потому что если брать за основу плохое, то это не жить, а застрелиться можно.

— Болезнь Паркинсона — хроническое, прогрессирующее дегенеративное заболевание центральной нервной системы. Этим заболеванием страдает 60−140 человек на 100 тысяч населения, а в старшей возрастной группе заболеваемость составляет около 1%. Это серьезная медико-социальная проблема. Средний возраст начала симптоматики — 55−60 лет, однако около 10% случаев затрагивает трудоспособный возраст.

Эта патология — тяжелое испытание как для пациента, так и для его родных и близких. Но чем раньше выставлен диагноз и подобрано лечение, тем более благоприятный прогноз и выше качество жизни. Основные проявления болезни Паркинсона — нарушение походки (мелкие шаги, затруднение начала движения), нарушение равновесия, повышение мышечного тонуса, скованность, дрожание (сначала в конечностях одной стороны, затем с двух сторон). Меняется почерк, поза, появляется потливость, запоры, увеличивается слюноотделение.

Речь становится монотонной, лицо — маскообразным. Примерно у половины пациентов наблюдаются депрессивные расстройства. Также характерно нарушение обоняния и вкуса. Иногда пациент приходит с болью в плече, позвоночнике, суставах, конечностях — а при осмотре выявляется болезнь Паркинсона.

Наш герой — это пример человека, который не опустил руки, а борется со своим недугом, и эта борьба приносит результат. Доказано, что физическая, умственная активность, поддержка близких людей замедляют прогрессирование болезни.

— Александр упомянул о том, что в Жодино всего один невролог. Вместе с тем можно найти информацию о том, что болезнь Паркинсона настолько серьезна, что уже есть врачи-паркинсологи. У нас в стране есть такие специалисты?

— У нас нет такой специальности. Но этой патологии придается большое значение. Ведением пациентов занимаются неврологи, прошедшие обучение на курсах повышения квалификации на кафедре неврологии и нейрохирургии. На базе РНПЦ неврологии и нейрохирургии идет дальнейшее изучение этого заболевания, внедряются прогрессивные методики лечения.

— Какое поддерживающее лечение полагается человеку с болезнью Паркинсона помимо медикаментозной терапии? Насколько оно важно для больного?

Важна диета с ограничением углеводов, с продуктами, богатыми витаминами группы В, фолиевой кислотой, природными антиоксидантами, клетчаткой. И, если нет противопоказаний, пару чашек кофе.

Учитывая частоту случаев возникновения депрессии, необходимо наблюдение психотерапевта или психиатра.

— Поясните: к 13-му году болезни наш герой по-прежнему может гулять с собакой, делать что-то своими руками и даже ездить на самокате. При этом у многих пациентов с болезнью Паркинсона картина принципиально иная. От чего это зависит?

— Головной мозг обладает таким свойством, как нейропластичность. Это способность восстанавливаться, изменяться под воздействием различных факторов.

При болезни Паркинсона происходит нарушение связей между структурами и клетками головного мозга, а как раз физическая активность позволяет их поддерживать, даже образовывать новые. Другие, неповрежденные структуры головного мозга в определенных случаях могут частично брать функции утраченных (как происходит в восстановительном периоде после инсульта, черепно-мозговой травмы).

Простой пример: если здорового молодого человека уложить в кровать на месяц, то он вряд ли просто встанет и пойдет после этого срока. Необходимо будет время для восстановления.

— Этот вопрос волнует близких Александра и, вероятно, другие семьи, в которых живут люди с болезнью Паркинсона: почему им не прописывают большее количество таблеток, чтобы у пациентов было, соответственно, больше часов активности и полноценной жизни?

— Основной принцип медикаментозной терапии — заместительный. Мы стараемся увеличить количество дофамина, усилить чувствительность рецепторов, улучшить обменные процессы. Казалось бы, дать максимальную дозу всех групп препаратов — и все будет хорошо. Но нет. При таком подходе резко уменьшится выработка собственного дофамина, что потребует дальнейшего увеличения дозы препаратов. Кроме того, у каждого препарата есть побочное действие, и при определенной дозировке оно может превышать пользу от применения медикамента. Поэтому и назначаются препараты разных групп одновременно. Увеличение дозы всегда индивидуально и должно происходить под контролем врача.

"Мой супруг — офицер, человек очень уравновешенный. Он всю жизнь работал, ни на что не жаловался, я никогда не слышала от него про усталость. Но приблизительно шесть лет назад он стал слишком тихим, мало разговаривал — просто сидел и смотрел в одну точку. Мне даже в голову не пришло, что он болен. Наоборот, ругала, что раньше времени постарел. Примерно тогда же к нам приехала двоюродная сестра из Англии — она работает в больнице — и сразу сказала, что у Рафика все очень плохо, нужно завтра же вести его к врачу. Так мы узнали о болезни Паркинсона", — вспоминает Седа из Еревана.

Что такое болезнь Паркинсона

Паркинсон — одна из самых страшных фамилий, что можно услышать в кабинете у невролога. Ее носил английский врач, который в 1817 году подробно описал шесть случаев загадочной болезни. День рождения Джеймса Паркинсона, 11 апреля, и выбран памятной датой Всемирной организацией здравоохранения. Из-за основных симптомов Паркинсон называл недуг дрожательным параличом: движения больных замедляются, становятся скованными, мышцы сильно напрягаются, а руки, ноги, подбородок или все тело бесконтрольно трясутся. Впрочем, в четверти случаев дрожания — самого известного признака болезни — нет.

Все это напоминает обыкновенную старость. Двигательные симптомы — собирательно их называют паркинсонизмом — встречаются у многих здоровых стариков. Но болезнь Паркинсона этим не исчерпывается. На поздних стадиях человек легко теряет равновесие, то и дело застывает на месте во время ходьбы, ему трудно говорить, глотать, спать, появляются тревога, депрессия и апатия, мучают запоры, падает кровяное давление, слабеет память, а под конец часто развивается слабоумие. Самое печальное — вылечить болезнь Паркинсона пока невозможно.

В начале XX века российский невропатолог Константин Третьяков выяснил, что при болезни Паркинсона гибнут клетки черной субстанции, области мозга, которая частично отвечает за движения, мотивацию, обучение. Что вызывает смерть нейронов, неизвестно. Возможно, дело в сбоях внутри клеток, но еще замечено, что внутри них скапливается вредный белок. Оба процесса наверняка как-то связаны, но ученые не знают, как именно.

В 2013 году физиолог Сьюзан Гринфилд из Оксфордского университета представила новую модель развития нейродегенеративных заболеваний, в том числе болезней Паркинсона и Альцгеймера. Гринфилд предположила, что при повреждении мозга, например, от сильного удара выделяется особое вещество. У маленьких детей из-за него растут новые клетки, а на взрослых оно, судя всему, действует противоположным образом, дальше повреждая клетки. После этого следует еще больший выброс вещества, и цепная реакция постепенно разрушает мозг. По злой иронии взрослые впадают в младенчество из-за фермента, необходимого младенцам.

Впрочем, догадка Гринфилд объясняет не все. Болезнь Паркинсона связана с наследственностью: близкий родственник с таким же диагнозом или тремором другой природы — главный фактор риска. На втором месте — запоры: иногда их вызывают изменения в мозге, когда еще не появились двигательные симптомы. Также риск растет, если человек никогда не курил, живет за городом, пьет колодезную воду, но при этом сталкивался с пестицидами, а снижается — у любителей кофе, алкоголя и гипертоников. В чем тут секрет, непонятно, как непонятно, почему болезнь Паркинсона обычно начинается в старости: если на пятом десятке лет болеет примерно один из 2500 человек, то на девятом — уже один из 53.

Новую зацепку дала свежая работа ученых из Университета Томаса Джефферсона: возможно, болезнь Паркинсона связана с иммунной системой. Исследователи взяли мышей с мутантным геном, который часто встречается у больных, и ввели им безвредные остатки бактерий. Из-за этого у зверьков началось воспаление, затронувшее и мозг, причем иммунных клеток было в 3–5 раз больше, чем у обычных мышей. Из-за этого в мозге мутантов начались процессы, губительные для нейронов черной субстанции. Как и в модели Гринфилд, процессы эти оказались циклическими: воспаление в мозге может остаться даже после того, как тело справилось с инфекцией. Впрочем, сами авторы исследования признаются, что в этом механизме еще многое не ясно.

Каково живется больным и их близким

В России болезнь Паркинсона есть примерно у 210–220 тыс. человек. Но эти данные рассчитаны по косвенным показателям, а единого реестра не существует. Анастасия Обухова, кандидат медицинских наук с кафедры нервных болезней Сеченовского университета и специалист по болезни Паркинсона, считает эту статистику заниженной. "Многие больные впервые приходят уже на развернутых стадиях болезни. При расспросе удается выяснить, что признаки появились еще несколько лет назад. У большинства наших людей действует принцип "Пока гром не грянет, мужик не перекрестится": они читают в интернете, спрашивают соседок, а к врачу не обращаются. Это в Москве, а в маленьких городках и поселках к врачу идут только если совсем помирают", — объясняет Обухова.

Вдобавок попасть на прием не так-то просто. Для этого сначала нужно сходить к терапевту, чтобы тот направил к неврологу. Но и тогда нет гарантии, что человеку поставят правильный диагноз и назначат нужное лечение. "Врач в поликлинике не может разбираться во всем, поэтому должен послать больного к узкому специалисту. А окружных паркинсонологов, по-моему, убрали. Во всяком случае, пациенты на это жаловались", — рассказывает Обухова. Правда, если больной все-таки попал к нужному доктору, лечить его будут на мировом уровне. Оттого в Россию с болезнью Паркинсона прилетают даже из других стран.

Одиссею по кабинетам приходится часто повторять, потому что болезнь прогрессирует — терапию нужно подстраивать. Лечение обходится дорого: месячный запас некоторых лекарств стоит по 3–5 тыс. рублей, а на поздних стадиях назначают сразу несколько препаратов. "В районных поликлиниках лекарства иногда дают бесплатно, но только дешевые дженерики. Комментировать их качество не буду. Иногда нужных лекарств нет. Тогда их заменяют чем-то другим. Пациентам от этого плохо", — объясняет Обухова.

Есть ещё несколько часто возникающих вопросов, на которые стоит дать ответы.

Вопрос 1.
Как долго придётся лечиться от Болезни Паркинсона, чтобы полностью восстановить утраченные двигательные функции?

Я хочу сразу огорчить всех мечтателей и любителей разбогатеть за счёт срывания Джек пота, потому что при Паркинсонизме нет никакой реальной и объективно обоснованной на уровне нейрофизиологии возможности быстрого очищения мозга от патологических нейросетей.

Нужно понимать, какие процессы происходят в головном мозге, вследствие которых в нём на базе уже существующих нейросетей образуются новые нейросети, то есть миллиарды новых синаптических контактов. Это очень медленный и энергозатратный процесс, который протекает длительное время, в течение которого между определёнными клетками возникают новые упорядоченные связи. Да, да, именно упорядоченные. То, что в итоге эти связи начинают наносить всё больший и больший вред функционированию всей экстрапирамидной системе, вовсе не значит, что сам процесс создания нейросетей изначально порочен. Это просто обычная биологическая и основная функция мозга, когда в ответ на поступление новой информации он начинает подстраивать свою структуру под новые задачи и повышенные требования.

Если Вы будете стараться учиться играть на скрипке или водить автомобиль, то мозг будет постоянно помогать Вам в этих Ваших стараниях тем, что каждый раз, когда Вы начинаете упражнение, он будет создавать всё большее и большее количество новых синапсов (контактов между нейронами), что и является процессом роста новой нейросети. Просто для освоения более сложного навыка, такого как игра на скрипке, требуется намного больше времени, чем для освоения простых движений для вождения автомобиля.

Считается, что для того, чтобы стать виртуозным исполнителем-скрипачом, необходимо не менее семи лет регулярных упражнений, и кроме этого нужны ещё и определённые природные задатки, а для того, чтобы стать водителем автомобиля, в принципе, можно даже иметь первую степень Дебильности и довольно быстро научиться управляться с педалями и рулём.

В принципе, научиться езде на велосипеде в этом отношении даже чуть-чуть сложнее, потому что требуется ещё и научиться держать равновесие, но даже медведей в цирке этому обучают. Так вот, при длительных целенаправленных тренировках в головном мозге создаётся новая большая и прочная нейросеть с триллионами синаптических контактов между нейронами. Точно также, только намного проще и быстрее, мы в детстве целенаправленно, сначала под руководством родителей, а потом уже и самостоятельно, создаём себе не отсутствующие у нас изначально нейросети для хождения, для речи и для письма. Это всё совершенно неестественные навыки, как и игра на скрипке или вождение, но у нас имеется потенциальная возможность их освоить, а жизнь нас заставляет их осваивать, кого в меньшей, кого в большей степени, но после того, как эти нейросети созданы, разрушить их чрезвычайно сложно.

Вот именно по той причине, что нейросеть формировалась без нашего сознательного участия и росла случайно из-за того, что мы постоянно испытывали негативные эмоции, которые заставляли нас сжиматься, мы и теряем контроль над движениями своего тела. В том, что процесс постройки этих огромных нейросетей в коре полушарий большого мозга и, возможно, в коре полушарий мозжечка происходил длительно и регулярно, есть очень большой минус. Он состоит в том, что устранять последствия деятельности этих нейросетей придётся длительно, но есть во всём этом и одно уязвимое место.

А состоит он в том, чтобы натренировать мозг работать без патологических нейросетей в то время, когда выполняется процедура гиперстимуляции Ретикулярной формации путём болезненных инъекций в трапециевидные мышцы. Из-за того, что нейросети, которые вызывают блокировку нормальных нейросетей имеют более слабую структуру, они при истощении синтеза медиаторов в процессе гиперстимуляции выключаются первыми и во время проведения процедуры полноценно функционировать не в состоянии.

Таким образом, проводя регулярно на протяжении нескольких дней такие процедуры, мы создаём в головном мозге ситуацию, в которой он вынужден функционировать без этих слабых нейросетей, причём этот процесс происходит во всех отделах мозга. После такого курса стимуляций ретикулярной формации в головном мозге включается процесс перестройки структуры нейросетей, который длится не менее двух-трёх месяцев и при водит к тому, что в итоге работоспособными остаются только нейросети, имеющие более прочную структуру, то есть те, которые либо были в мозгу изначально, либо созданные целенаправленными тренировками.

В общем, с каждым таким курсом мозг постепенно очищается от патологических нейросетей. В течение этих двух-трёх месяцев между очередными курсами, когда происходит процесс Ревергенции, то есть очистки нейросетей от имеющихся в них слабых звеньев, пациенты, как правило, испытывают неприятные ощущения в виде усиления скованности, тремора, всевозможные симптомы вегетативных дисфункций, а также тягостные душевные переживания, что связано с перестройкой нейросетей в лобных долях мозга и в лимбической системе.

Подытоживая сказанное, я хочу сказать, что процесс лечения путём устранения патологических нейросетей, к сожалению, будет медленным и длительным и, как Вы понимаете, устранять эти формировавшиеся годами нейросети также трудно, как, например, научить человека новой красивой походке или отучить заикаться, потому что нейросети - это очень стойкие структуры.

Вот такая хорошая новость. Ещё раз хочу повторить для тех, кто не склонен к аналитической деятельности, а привык во всём полагаться на мнения признанных мировых авторитетов, что я на своей правоте не настаиваю. По этой причине, с моими выводами можно не соглашаться, а продолжать жить, думать и лечиться так, как Вам кажется разумным и правильным.

Хочу сказать сразу, что я считаю такие и подобные им вопросы глупыми, и вот почему. Из покон веку и по настоящее время не существовало никакой реальной возможности избавиться от каких бы то ни было хронических заболеваний, которые с увеличением возраста сыпались на нас, как из рога изобилия. Это положение сохраняется по сей день по той причине, что до сих пор не было определено, что из себя представляет механизм, который запускает развитие хронических заболеваний, а также каким образом можно на него воздействовать с целью их устранения.

Я полностью согласен с тем, что дурные мысли - это прямой путь к заболеваниям, потому что нейрофизиология говорит именно об этом. Но я предлагаю эффективный путь решения уже существующих проблем для тех, кто пострадал от возникновения хронических болезней не намеренно. Злых, подлых, завистливых, жадных, жестоких людей лечить предлагаемым мною методом бесполезно, но я и не к ним обращаюсь. Это не оттого, что я отношусь к этим людям с осуждением, а просто из-за того, что открытые мною физиологические закономерности не позволяют достигать положительных результатов у тех людей, которые имеют массу негативных эмоций, потому что эти эмоции являются непосредственной причиной заболеваний и главным звеном патогенеза.

Я не думаю, что знания о том, как избавиться от существующего заболевания и не заболеть каким-нибудь другим, кому-то могут помешать. В общем, ситуацию с ответом на задаваемые мне вопросы:

Вопрос 3.
Есть ещё вопросы, которые люди редко задают напрямую, но которые возникают не то что у многих, но почти у каждого. Звучат они примерно так:

Я не буду отвечать на каждый из этих вопросов, а отвечу на все эти вопросы сразу. То, чему меня учили в Медицинской Академии, никак не помогло мне избавиться от тех хронических болезней, которые у меня возникли до начала учёбы и продолжались после окончания обучения. По этой причине я начал самостоятельно собирать информацию, которая смогла бы мне помочь избавиться от моей головной боли, боли в позвоночнике, хронического простатита и гастрита с язвой двенадцатиперстной кишки. Меня никто не заставлял этим заниматься, мне не требовалось ни у кого спрашивать разрешения на то, чтобы заниматься поиском и анализом доступной информации.

Поэтому сегодня, после 22 лет исследования вопроса патогенеза хронических заболеваний и способа их устранения путём избирательной элиминации патологических нейросетей, у меня не возникает потребности в том, чтобы искать у кого-то одобрения или признания результатов моих исследований. Я был заинтересован в поиске необходимой мне информации, поэтому мне и удалось её найти. В этом кроется ответ на вопрос о том, почему те или иные врачи, которые занимаются лечением хронических заболеваний (в том числе Паркинсонизма), ничего не знают о методе RANC. А просто они не заинтересованы в поиске новой информации по теме, которой они занимаются. Вы вот, например, каким-то образом нашли эту информацию, раз уж читаете эти строки?

Меня радует, вдохновляет, удовлетворяет моя работа с положительными практическими результатами, а также то, что мои идеи и разработанный мною метод лечения любых хронических заболеваний находит признание и применяется всеми, кто в этом нуждается. Мой сайт создан в 2012 году с информационной целью, чтобы любой заинтересованный человек мог не только без труда отыскать в нём интересующую его информацию, но и самостоятельно освоить Российский метод лечения Восстановление Активности Нервных Центров (RANC). Если говорить о Министерстве Здравоохранения, то, как Вы понимаете, это определённая государственная бюрократическая организация, поэтому она имеет свои особенности, которые обусловлены не здравым смыслом, а её внутренним регламентом. Бюрократия - это не ругательное слово, как принято считать на бытовом уровне, а термин, обозначающий название социального института.

Бюрократия — система управления, осуществляемая с помощью аппарата, стоящего над обществом. Бюрократия подразумевает под собой систематизированный и строго определённый порядок получения услуг.

Поэтому если каждый отдельный врач свободен в принятии решений тех или иных своих действий и его действия или бездействие в какой-то ситуации ограничивается только его желанием и служебным административным регламентом, то бюрократическая организация такой свободой действий не обладает. Бюрократические организации всецело подчинены тем, кто создаёт и отдаёт приказы, поэтому, чтобы какое-то Министерство начало осуществлять какую-то деятельность, ответственный за его работу человек должен принять соответствующее решение.

Как я понимаю, люди, которые могут принимать решения, должны владеть информацией и иметь желание, воспользовавшись этой информацией, дать приказ, который запустит процесс изменений имеющегося в данный момент положения. Вы думаете, что те врачи, с которыми Вы знакомы, которые заняты своими делами и ничего не хотят слышать о новых технологиях, хотя и имеют возможность принимать решения, но ничего не хотят, чем-то отличаются от тех руководителей, которые имеют право принимать решения глобального масштаба? Чтобы знать, хотеть и уметь что-либо воплотить, конечно, не нужно быть гением, но нужно всё-таки значительно отличаться от основной массы людей. Мне кажется, что люди, склонные к эффективным творческим решениям, не будут реализовывать свои идеи в заведомо узких рамках бюрократических учреждений. По этой причине все бюрократические организации по своей природе не склонны к каким-либо инновациям.

Вопрос 4.
А какие ещё болезни можно лечить методом RANC?

Я намеренно выделил этот вопрос в отдельный пункт, несмотря на то что ответ на него должен быть ясен, но для большинства людей, как я убедился со временем, он абсолютно не понятен. То, о чём я говорю на своём сайте, вызывает у людей так называемый когнитивный диссонанс, несмотря на вполне подробное объяснение.

Когнитивный диссонанс — состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций.

Если совсем простыми словами, то это означает, что эта новая информация входит в абсолютное противоречие со всем тем, что он знал и во что верил всю свою жизнь. По этой причине люди не прибегают к активному поиску новых возможностей избавления от своих хронических заболеваний, пока полностью не разочаруются в том, что им предлагает современная медицина.

Большинство людей не могут взять в толк, что теперь есть возможность излечивать практически любые хронические заболевания, которые не связаны с необратимыми органическими изменениями центральной нервной системы и органов тела. Если не вдаваться в подробности о принципиальной разнице в механизмах действия фармакотерапии и метода Реактивации Нервных Центров, то вопрос состоит лишь в том, какова возможность излечивания того или иного хронического заболевания, а также в сроках, которые для этого потребуются. В современной терапии хронических заболеваний, почти в ста процентах случаев для устранения, или облегчения их симптомов применяются фармакологические препараты.

Метод RANC рассматривает заболевания не как хронические и неизлечимые в принципе, а разделяя их все на три группы. Принципиально неизлечимые вследствие возникших необратимых органических изменений, заболевания с короткими сроками излечивания и заболевания с длительными сроками излечивания. Если конкретно говорить о прогнозе в том или ином случае, то, конечно, подходить к этому вопросу требуется индивидуально, в зависимости от степени имеющихся необратимых органических изменений в центральной нервной системе и органах тела.

При этом большинство хронических заболеваний, которые современная фармакотерапия относит к неизлечимым, успешно излечиваются Российским методом RANC.