Нервная анорексия отзывы у кого была

Думаю, начать нужно с того, что на данный момент мне 18 лет, и всё, о чём я думаю каждый раз, испытывая неудачу - это то, как сильно я ненавижу себя.

Я никогда не относилась к себе хорошо. Со 2 класса начальной школы я стала медленно, но верно осознавать то, насколько мне противен тот человек, которого я вижу в зеркале. Со мной никто не хотел дружить, надо мной шутили из-за моей полноты и нелепости. Стоит ли говорить о том, что шутили девчонки, имеющие прекрасную фигуру и симпатичное личико?

На протяжении 7 лет я ненавидела своё тело, ненавидела то, как много я ем. В 12 лет я впервые обзавелась настоящими друзьями. У меня появилась первая лучшая подруга. И все девчонки, окружающие меня, были красивее, умнее, привлекательнее. Я с завистью смотрела, как они обзаводятся поклонниками, в то время как я всегда оставалась в тени. Я не винила их, лишь считала, что я должна работать над собой. В 13 лет я впервые заинтересовалась мальчишкой, который в последствии лишь посмеялся надо мной. Думаю, всё это в будущем привело к тому, о чём я собираюсь рассказать прямо сейчас.

В 15 лет я всё чаще задумывалась о том, что мне стоит похудеть. При росте 157 см я весила 55 кг, считая это ужасным весом. И однажды, в школьной столовой, парень-старшеклассник посмеялся надо мной, упрекнув в том, какая я "жирная". Надо ли говорить о том, что это и стало отправной точкой? Я начала худеть.

Сначала я ела всё то, что и раньше, просто уменьшая порции в 2 раза. Затем я нашла кучу пабликов в Вконтакте, которые пропагандировали худобу. Там я нашла множество диет, в которых было описано, что можно кушать на завтрак, обед и ужин. Порции были смешными, но постепенно я стала привыкать и решила, что готова к следующему этапу. Более жёсткому.

Моей целью стали диеты, количество каллорий в которых было самым минимальным - не больше 500. Я легко могла продержаться целый день на одной бутылочке йогурта или яблоке. К тому же, я узнала о том, что существуют различные таблетки, отбивающие аппетит (в том числе и те, которые отпускаются лишь по рецепту: антидепрессанты и так далее). Я спускала на них последние деньги, но ходила жутко довольная. И мой вес таял на глазах.

Каждый вечер я изнуряла себя тренировками, почти ничего не ела и наполняла себя различными таблетками. Всего за месяц мне удалось избавиться от 12 кг, и я была предельно счастлива. Но всё ещё считала себя толстой, некрасивой, неуместной. Это было время экзаменов, и всё, что я делала, вгоняло меня в жуткую депрессию. У меня началась бессоница. Я долго засыпала, просыпалась каждый час, и после 6 утра мне категорически не удавалось уснуть. Я выглядела ужасно. Мне не помогали никакие снотворные, я не могла уснуть даже тогда, когда принимала их сверхмеры.

Учителя в школе называли мою худобу болезненной. Родители моих подруг говорили, что я очень сильно изменилась. Перестала улыбаться. И в ответ на это я натягивала улыбку и твердила, как у меня всё прекрасно. Но ничего не было прекрасно. Я слабела. Мне требовалось несколько минут, чтобы просто спуститься по лестнице. Я чувствовала постоянную тяжесть в ногах. Но лишь одна мысль о том, чтобы поесть и набрать запретные несколько грамм пугала меня досмерти. Иногда я просыпалась от кошмаров, что сорвалась, что позволила себе наесться. А потом с облегчением понимала, что не съела ни кусочка.

Время шло. Я начинала хотеть сорваться всё сильнее. И тогда, съев что-то запретное, я тут же бежала в туалет, чтобы избавиться от съеденного. Я делала это практически каждый день, я плакала. Я резала своё тело, и теперь эти шрамы останутся у меня навсегда. Но никто не замечал, что у меня проблемы. Даже родители. Никто не предлагал мне помощь. Я осталась с этим один на один. Я ежедневно употребляла алкоголь, продолжая голодать. Запивала антидепрессанты алкоголем. Я чувствовала, как медленно иду ко дну.

Однажды всё это так навалилось на меня, что я решила покончить с собой. Те антипрессанты, которые я принимала, имелись у меня в приличном количестве, так что за один раз я приняла около 2-ух пачек сразу. Но я просто проспала сутки. Снотворное, которое мне посоветовала мама одной из подруг, запрещалось пить в больших количествах, но и это правило я нарушила. Но мне даже не удалось заснуть. Таким образом, я выжила.

После успешной сдачи экзаменов я начала пить ещё больше, но к своему удивлению, пошла на поправку. Я начала есть. Я ненавидела себя за это. Я пыталась избавиться от съеденного различными способами, но вскоре и это прекратилось. Я кушала, набирала вес. В итоге я вернулась к тому весу и образу жизни, с которого начинала. Но один парень из моего класса сказал, что я выглядела намного лучше до того, как вообще затеяла всю эту игру с похудением. Я не знаю, как это вышло.

Сейчас я снова сижу на диете. Я не голодаю, но урезаю свой рацион очень сильно. Я всё ещё убеждена в том, что нельзя быть счастливым, если ты некрасив. И нельзя быть красивым, если ты не худой. Но это не так. К сожалению, у меня нет никого, кто мог бы доказать мне обратное. Я всё также стесняюсь проходить мимо людей, потому что подсознательно уверена в том, что я вызываю лишь смех и чувство отвращения.

Я хотела бы избавиться от того ужасного чувства вины, которое возникает у меня каждый раз, когда я ем. Я чувствую контроль лишь тогда, когда чувствую голод, и это неправильно. Но я ничего не могу поделать с этим. Я не могу себя побороть. И думаю, что уже никогда не смогу справиться с этим постоянным наваждением.

Что я хочу сказать тем, кто наткнётся на эту заметку? Любите себя. Никакие паблики в Вконтакте не должны убеждать вас в том, что худоба - единственный критерий красоты. Это ложь. Вы красивы тогда, когда вам комфортно с самим собой. И то, что теперь я ненавижу своё общество сильнее всего на свете, думаю, отчасти виноваты все те, кто заставил меня думать так. Это неправильно. Никто не имеет права заставлять вас чувствовать себя так.

Жаль, что никто так и не смог научить меня любить себя. Именно поэтому, я думаю, я не в состоянии любить кого-то ещё. Я хочу справиться с этим, поэтому я снова встаю на этот путь похудения, хоть и понимаю, как ложны мои убеждения.

Вы должны беречь себя. У вас есть только вы.

Начну издалека, иначе не поймете. Рассказ будет долгим, очень благодарна тем, кто дочитает до конца и даст дельный совет.

Я склонна к полноте, детство и части юности я была пухленькой. Но первая же поездка в детский лагерь (а она состоялась после 9 класса) изменила меня в корне. Я стала интересоваться модой, сама выбирать себе одежду (раньше я носила то, что покупала мама, могла целую зиму в одних штанах проходить), подстригла волосы, стала краситься и учиться флиртовать с сильным полом. Появились первые поклонники. К этому же периоду относится первый этап моего похудения. Я среднего рости (166 см), раньше весила 55-56 кг, не следила за своим питанием и, как все дети, обожала все сладкое и вредное. После первого отдыха этим же летом я поехала во второй лагерь. Но уже совершенно другим человеком. Я потеряла несколько килограмм, обзавелась модными тряпками и собственной косметичкой. А также научилась рисовать на ногтях, что мигом подняло мой рейтинг в среде девчонок. Нас кормили 5 раз в день. Так вот, я ела максимум 2 раза… Обед, ужин и второй ужин я отдавала подругам, активно занималась спортом, завоевала авторитет у вожатых, присматривала за мелкими во время сончаса и успела поменять за 18 дней отдыха аж 2 кавалеров. Из лагеря я приехала весом 51-52 кг (может меньше, точно уже не помню). Вплоть до 2 курса института мой вес оставался в этих рамках.

На втором курсе я познакомилась со взрослым мужчиной, который капитально задурил мне голову. Не буду пересказывать наши отношения, эта глава достойна отдельной книги. Он перелопатил меня по полной, главное его условие было – его спутница должна быть в весе пера. И начался второй этап похудения. Зимой 2006-2007 года я весила 46 кг, не ела практически НИЧЕГО, пила горячий чай, дико мерзла, много курила, чтобы забить голод… Короче, мрак. К весне я все таки набрала свои законные 50 кг. Потом мы с этим человеком расстались, я переживала так сильно, что даже записалась в спортклуб на 4 дня занятия в неделю, убивалась там по полной, чтобы заглушить боль. Спиртное меня не брало, есть я не хотела. За неделю потеряла 4 кг и снова стала похожа на узницу Бухенвальда. Потом познакомилась с положительным молодым человеком, который восстановил мое душевное равновесие. В итоге я переехала к нему жить. Сожительство дало о себе знать – я научилась хорошо готовить и привыкла вкусно кушать. Итог был плачевный – из всех штанов на меня с трудом налазили только одни джинсы. Вес свой не знаю, но думаю кг 56-57 точно.

Третий этап похудения пришелся на весну 2009 года, когда я рассталась с тем человеком, переехала к маме, стала каждый день подолгу гулять, больше встречаться с друзьями. За месяц я вернула свои 50 кг. Потом познакомилась с будущим мужем, забеременела, поженились и потекла жизнь семейная… Ела я как… даже сравнения не подберу. Завтракала тортами собственного приготовления, обедала шоколадом, не отказывала себе в чипсиках, в столовой института баловалась свежей выпечкой, да и дома жареные пирожки со всеми начинками и всякие кулебяки были постоянными жителями нашего холодильника. Итог был не просто плачевен – он был катастрофичен! За беременность я набрала 33 кг, 13 из которых ушло после родов, еще 5 ушло в первые 6 месяцев пребывания в роли мамы. К осени 2010 года я весила 65 кг. Толстой я себя не считала, в еде не отказывала. Я могла наварить полную кастрюлю макарон, обжарить их в сливочном масле, натереть сыра и съесть целиком одна… Однако некоторые реплики друзей мужа заставили меня взглянуть на себя со стороны. Я стала комплексовать и отчаянно завидовать молодым девушкам со стройными фигурами. Как следствие, у меня развилась ненависть к своей фигуре, к своему слабоволию, я часто отказывала муже в близости, начались скандалы… В ноябре-декабре чуть до развода не дошло. И я дала себе честное слово – с Нового года и до летнего сезона я должна вернуть свою фигуру!

И начался 4 этап, который длится по сей день. 3 января я села на Кремлевскую диету, на которой продержалась ровно 2 недели. Есть хотелось ужасно, я себя по рукам била! Эффекта не было, вес ни на грамм не убавился. Потом подруга предложила ходить в спортклуб. Мы с мужем посовещались, что в принципе у нас есть пара свободных тысяч на спорт. И 17 января я пришла в тренажерный зал. Занимались 3 раза в неделю по 2 часа. Первый месяц ходили самостоятельно. Эффекта особого не было – вес стоял на месте, но объемы стали падать. Следующие 2 месяца мы стали тренироваться под руковоством опытного тренера – призера по бодибилдингу. Гоняла она нас нещадно, мы буквально ноги волочили после ее тренировок. Занимались также, но теперь уже 1 час самостоятельно и 1 час с тренером. Я купила себе пояс Вулкан, а на 8 марта муж подарил штаны Артемис. На улице стало теплеть, частота и длительность прогулок с малышом увеличились. Вес резко стартанул вниз. Если я в начале марта влезала только в одни добеременные джинсы, то в начале апреля их количество было 3, а в начале мая я влезла во всю свою одежду, и летнюю в том числе. Тренировки пришлось закончить, т.к. свободных средств не стало. Но я очень много гуляла с ребенком, почти ничего не ела (кофе и кефир – вот примерно мой рацион). К середине мая я весила 50 кг. Очень довольная результатом, я стала позволять себе некоторые излишества типа пачки чипсов, куска узбекской лепешки, убрала кефир из рациона… Вес продолжал падать. Медленно, но верно. Наверное, именно тогда у меня произошел сдвиг по фазе. Я стала уменьшать порции еды, препочитала кусочничать, очень радовалась, если весь день проводила на улице без грамма еды во рту. В один прекрасный жаркий день я чуть не грохнулась в обморок… Когда муж пришел за мной и повел нас с сыном домой, он сказал, что я больная, и мое поведение уже попахивает анорексией. Я влезла в интернет, прочла признаки этого психического заболевания и ужаснулась, т.к. некоторые признаки я обнаружила в своем поведении. А именно:

«При анорексии наблюдается патологическое желание потери веса, сопровождающееся сильным страхом ожирения. У больного наблюдается искаженное восприятие своего образа, а именно беспокойство о мнимом увеличении веса, даже если такого не наблюдается.

Обычно больные, страдающие анорексией, добиваются потери веса двумя путями:

1. Ограничения – потеря веса путем жестких диет со снижением количества принимаемой еды с каждым днем и чрезмерное занятие спортом. (мой случай)
2. Очищение – т.е. путем всевозможных процедур: промывание желудка, клизмы, искусственно спровоцированная рвота после принятия пищи.

Признаки анорексии:
-Отрицание поддерживания весового минимума, каким бы низким он ни был. (сначала меня радовал вес в 50 кг, потом 49, а 50 уже считался излишним, потом планка упала до 48, теперь до 47… )
-Постоянное ощущение полноты, в частности определенных частей тела. (мне постоянно кажется, что у меня висит живот и толстые ляжки)
-Способ питания: кушать стоя, раздроблять еду на мелкие куски. (заметила, что один блинчик я разрываю на несколько частй и ем по кусочкам несколько раз в день. От куска лепешки всегда оставляю небольшой кусочек, могу вытащить баночку со сметаной и съесть всего пару ложек. )
-Нарушения сна (такого не наблюдается, но есть постоянная усталость, к концу дня падаю с ног)
-Изоляция от общества (не мой случай, я с удовольствием гуляю, встречаюсь с друзьями)
-Панический страх поправиться (а вот это мое, ниже поясню)

Один раз побывав в теле полной женщины, я просто до ужаса боюсь повторения ситуации. Готова отказаться от всех излишеств, ем грейпфруты и зеленый горошек. Высчитала в одном калькуляторе, что процент жира в моем организме составляет 18 %. Вроде еще некритично… Но есть дефицит массы тела. еще один признак анорексии, но уже физический – необоснованная потеря веса , вес мой падает до сих пор, хотя я вроде кушаю… Муж говорит, что я отощала, раньше было лучше.

Я выложу несколько фото, сделанные летом 2009 года и сделанные несколько минут назад (пожалуйста, строго не судите, саму себя не очень удобно фотать).

Итак, лето 2009 года:

Последнее фото не очень удачное, но зато виден небольшой животик, на который я тогда не обращала внимания.

А вот фото за сегодня:

Живот, который постоянно кажется мне толстым:

Еще раз простите за качество фоток.

Анорексия, смертельный бич XXI века, довела до больницы близняшек из Липецкой области. Сестры заигрались в модельный бизнес и потеряли контроль, в результате одна из них впала в кому. Местные медики не смогли оказать полноценную помощь, пациенток пришлось везти в Москву . К счастью, сейчас девочки чувствуют себя намного лучше. Но до здорового веса еще далеко. 14-летние школьницы похудели до 36 и 40 килограммов. Путь к долгому восстановлению еще впереди.

Хочу как в глянце

От обморока спасал бульонный кубик

Через три месяца я не могла подняться по лестнице, мое сердце перестало работать правильно, органы опустились, а кожа стала мертвенно-бледной. Я падала в обморок на рынках и на проезжей части. В кармане всегда было противоядие – бульонный кубик. Если лизнуть соленое, головокружение временно проходило. Школу пришлось забросить, просто не было сил.

Через три месяца Анжелика выглядела вот так: органы опустились, а кожа стала мертвенно-бледной. Фото: Анжелика ЗАУЭР

Мои родители били тревогу с самого начала похудения, но сделать ничего не могли. Сначала им мешала моя сила воли, затем – реальный страх перед едой. Всегда мягкий папа начал кричать, мама постоянно плакала, оба то и дело готовили что-нибудь особенно вкусное, покупали любимые сладости, разговаривали со мной, просили, впадали в отчаяние, ругались. Мама насильно водила меня по врачам в поликлинику, которые без труда находили проблемы с сердцем и на пальцах объясняли нужный размер порций. Но разве можно вылечить анорексию тем, чего так боишься – едой?

Точка невозврата

Таблетки сделали свое дело. Поэтому я до сих пор не могу читать паблики об анорексии, где подростки готовы идти на любые меры. Они еще не в курсе, что аптечные смеси в лучшем случае вызывают помутнение сознания, в худшем – сильнейшие галлюцинации вплоть до голосов в голове (а как еще может среагировать истощенный мозг на такое количество допинга?), и активно развивающееся ОКР, или обсессивно-компульсивное расстройство, навязчивые идеи.

Потребность в душевном тепле

Но проходит три года. Мне 20, я строю планы на будущее и вновь начинаю ненавидеть свое тело. Глянцевые образы уже не важны, но где-то на подкорке осталась запись, что успех принадлежит только худым людям.

В этот раз я понимала, что вес 35 – критичный, а значит нужно держаться где-то на 40 кг. Целый год я методично отказывала себе в еде, аскезно питалась кашей, супом, бесконечными фруктами и овощами. Позднее этого оказалось мало – в ход снова пошли таблетки, теперь другие, но не менее страшные, напрочь отбивающие аппетит и изменяющие вкусовые рецепторы. Это были антидепрессанты, которые мне тоже без лишних вопросов продавали в аптеке, хотя на упаковке было написано – только по рецепту. Печенье стало напоминать по вкусу соленые огурцы, а хлеб – бумагу, с таким разнообразием не есть совсем не сложно. Новые лекарства провоцировали не только отсутствие аппетита, но и равнодушие к жизни, затуманенность сознания, безразличие к близким. Этот период не выдержали многие из моих друзей, оставившие меня, так как просто не могли видеть этого саморазрушения.

Чтобы вернуться к нормальной жизни, петербурженке пришлось пройти через множество врачей и клиник. Фото: Анжелика ЗАУЭР

Разрешилось все просто: я переехала жить к родителям, начала есть и на целый год ушла в изучение психологической литературы, просто чтобы понять то, что со мной происходит.

Пришлось понять, что анорексия – это и потребность в душевном тепле, и желание заявить о себе, и что зацикленность на костях не решает проблему. Ведь любят нас не за это. Не за торчащие ребра и впалые щеки, не за чудовищную силу воли, не за детский облик. Любят за другое, и очень важно это вовремя осознать.

А что сейчас

КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА

– Я бы посоветовала сразу отвести ребенка на прием к психотерапевту. Первой задачей является именно диагностика, и только затем выбор вариантов лечения, которое может оказаться индивидуальным, сочетать медикаментозную и психотерапевтическую помощь. И ее можно получить даже в небольших городах. Как правило, там есть врачи, которые принимают в психиатрических больницах и диспансерах. Можно проконсультироваться на бесплатном приеме, спросить, есть ли у врача опыт лечения анорексии, и, если нет, узнать, где такую помощь оказывают.

• Список сообщений

Кушай девочка, кушай. По маленечку кушай в день по 5-6 раз

я сама тоже анорексию чуть не заработало. Половина волос выпало, сама худущая, страшные темные круги под глазами. Я аж плакала видя себя в зеркале. Потом взяла себя в руки, стала понемногу кушать, но кушать не хотелось вообще. Принимала всякие витаминки. И со временем , я пришла в себя, сейчас все нормально, даже румянец появился. Анорекцию не запускай, у тебя есть еще время вылечится, только не запускай, а то будет поздно, даже врач тебе не поможет. Так что решать тебе. Желаю удачи

Спасибо,Вы меня подтолкнули начать новую жизнь, с сегодняшнего дня я буду есть, ужинать,надеюсь не передумаю,а то глядя на себя толстую не могу,хотя окружающим я кажусь нормальной, стройной,видимо с головой чо то не то,мозг искажает чтоли,я буду кушать и вести ЗОЖ!:)

кстати можно кушать то что тебе нравиться

скажем видя мокороны желание поесть проподает, тогда можно прикупить то что уж точно будешь есть, скажем фрукты-овощи, пюрешки всякие, печеньки и тд и тп. только не переходи на чипсы, колу и всякую остальную химию.

Ты еще молода )))! Все впереди. В твои годы я тоже была худой очень очень :((((

Я тоже не могла кушать, пила воду и все. А как покушаю так и думаю, жирная :((

А как я набрала вес ;)? Просто стала счастливее , влюбилась я просто:)

Спасибо моему мужу, за то что я в него влюбилась )))

опять колеблюсь,посмотрела свои старые фотографии где я толстая,отпало желание кушать:( может с завтрашнего?и так каждый день переношу всегда,завтра покушаю что такого, каждый день отмазки:( вот хочу ,но не могу,может посоветуете с чего начать?мне нужен совет с чего начать?просто помогите

очень рада за вас:)

Эти фотографии не смотри :)!

А твоя мама худая стройная упитанная? Ведь дочери очень похожи на своих матерей. Емли мама стройная, нечего бояться )))

Моя мама среднего телосложения,в молодости была и не толстой и не худой,в общем наверное стройная :) но папа был толстым,хаха,мне так плохо,вы наверно меня понимаете,:(

Описание ваших симптомов больше похоже на булимию, почитайте мед. статьи на эту тему.
я тоже до сих пор страдаю от этого недуга и не могу никому признаться, понимаю как это ужасно. Чтобы восстановить обменку и вернуть месячные я пила каждое утро натощак оливковое масло потом льняное, это помогло действительно. Еще перестала смотреть ТВ, читать глянец, меньше смотрю в зеркало на свое тело. Но психологическая зависимость уже развита, поэтому я сих пор блюю, но уже реже. Стараюсь есть в компании, тогда меньше шансов сорваться. Конечно всё это не панацея, но все таки самочувствие улучшилось гораздо

Если честно смотреть на худошавое тело не очень приятно. подрастешь

и скажешь какой же я дурочкой была. Твой рост и вес, если не секрет

наверно буду так и думать,что была дурой,ахаха,я и так считаю себя дурой,нашла из за чего страдать

рост и вес, рост 165, вес 47

это не совсем анорексия это булимия!

К врачу срочно, а то можно и запустить

всего вы правы, наверно это булимия,но все равно хочу быть как прежде

я экстремально похудела из-за ощущения сытости ,после продолжительной тяжело протекающей ангины появилось такое чувство. Было такое ощущение, что еда подкатывает к горлу, а блеваться было нечем .. ФФУУУУ. до сих пор как ангина проявит себя-я есть вообще не хочу.

я потолстела от гормонов-таблетки

при росте 1,53 весила 82кг.Как я себя ненавидела.Тоже специально бегала в туалет.Пила только кофе.Похудела до 45кг.Один раз упала в обморок,скорая увезла,диагноз-истощение организма.Ужас,в наше время падать в голодные обмороки.Тоже когда в больнице откармливали была тошнота,желудок уменшился.Месячные пропали:( Тогда то испугалась за себя.Стала кушать по немногу.Думаю все это было иза не любви к себе,повышеное требование,стремление к идеалу.Просто полюби себя,балуй.Ты ведь единственая у себя.Сейчас вес нормальный.Даже после беременности все быстро скинула.Просто можно исключить некоторые продукты или заменить.Если уж сильно хочеться ну тортика например позволяю кусочек и долго ем,растягиваю удовольствие.Перед едой обязательно два стакана воды выпиваю,обманываю желудок,потом еду долго разжевываю.Просто чувство голода проподает запоздало,когда уже переешь.Сперва тяжело долго кушать,так и хочеться накинуться и все смести из тарелки.Но потом привыкаешь,поверь мне.Удачи,надеюсь мои советы помогут.

29-летняя Настя – ухоженная девушка с модельным ростом и красивой фигурой. У нее свое дело, заботливая семья. А еще две анорексии, депрессия и попытка суицида за плечами. Последние семь лет своей жизни она переживала ОРПП – общее расстройство пищевого поведения. И только недавно действительно признала, что больна.

В 22 Настя была самой обычной выпускницей университета: ела сладкое и бабушкины котлеты без всякого зазрения совести, работала в большой компании и строила планы на будущее. Вопросы веса совсем ее не волновали: лишних килограммов никогда не наблюдалось, а комплиментов по поводу внешнего вида, наоборот, было много.

Тогда при своем росте 176 см она весила 62 килограмма – была всем довольна и посмеивалась над манией других сидеть на диетах. Но однажды что-то переклинило – и начались проблемы.

– Я работала в большом коллективе, где распространенными вещами были соперничество, подколки и не слишком уместные шутки, – рассказывает Настя. – С этого все и началось: начальница могла вызвать меня к себе и как бы невзначай заметить, что блузка сидит на мне как-то слишком плотно и я перебираю с печеньем в обеденный перерыв. Наверное, это стало первым звоночком – я в себе засомневалась.

Подлила масла в огонь и моя лучшая на тот момент подруга: в какой-то момент она стала говорить, что мой рацион – это ненормально и если я продолжу в том же духе, то через несколько лет превращусь в бомбу и перестану быть привлекательной.

Мы очень плотно общались, какое-то время даже жили вместе, и она была для меня неким примером и ориентиром – в некотором роде из-за ее сильного характера. К тому же она давно изменила свое питание, была худенькой, подтянутой, и я подумала: неужели я не смогу так же?

Уже потом я поняла, что на тот момент подруга болела анорексией, – тогда я этого не осознавала и просто ставила ее форму для себя в пример.

Я четко решила, что мне нужно измениться и похудеть, и это стало точкой отсчета моей болезни.

– Первым делом я исключила мясо, жирное и жареное – но вес падал очень медленно. Меня это не устраивало, и скоро я отказалась от всего, кроме овощей и молочных продуктов с низким процентом жирности. Это было совершенно нетрудно – я человек упертый: если вижу цель – иду к ней. Так что никаких срывов не было: я ела морковь, помидоры, пила немного кефира и чувствовала себя комфортно.

К тому же у меня была поддержка со стороны подруги – она питалась так уже давно и жила вполне себе нормально. А чем я хуже?

Сначала я твердо решила сбросить вес до 50 кг – тогда эта цифра казалась мне эталоном красоты. И этого веса я достигла довольно легко.

Эти слова жутко меня обесценили: я решила, что всю жизнь до этого момента жила некрасивой и непривлекательной, но никто мне этого не говорил. И еще сильнее убедилась в том, что нужно продолжать худеть.

По итогу за два года такого образа жизни я сбросила 14 килограммов. А еще ушла с предыдущей работы и стала работать фитнес-тренером – это очень коррелировало с моими убеждениями, и я хотела, чтобы мой внешний вид был примером для клиентов.

Конечно, изменения в теле Насти не остались незамеченными – но, пока вес был еще относительно здоровым, родители девушки не торопились бить тревогу. Во-первых, жили в другом городе и не знали всей правды о питании и изнурительных тренировках дочери – но, когда приезжали на праздники и видели, какой образ жизни она ведет, начинали переживать и уговаривать поесть нормально, признается девушка.

Во-вторых, о РПП тогда еще не трубили из каждого утюга, никто не понимал всей серьезности ситуации. Все воспринимали это как временную диету и были уверены, что этот заскок скоро пройдет. К тому же сама Настя была полна энергии и считала себя совершенно здоровой. Хотя изменения в своем состоянии все же заметила – в первую очередь, в психоэмоциональном.

– Одна из главных проблем РПП – десоциализация: из-за гормонов характер меняется настолько, что ты попросту теряешь свое окружение. Становишься нервной, тревожной, а фокусировка происходит только на одном – на весе и отражении в зеркале.

Окружающих это раздражает – а тебя раздражают они. Меня буквально триггерило от людей, которые едят нездоровую пищу, и я искренне считала, что они безвольные, бесхребетные и умрут в 40 лет от атеросклероза.

В какой-то момент я поняла, что попросту не могу принимать тех, кто согласен жить с размером больше, чем S, и есть что попало, а советы окружающих чересчур выводят меня из себя, – и ушла и со второй работы.

Коллектив там был очень хороший, но в обществе мне становилось некомфортно – на тот момент мои ценности и ценности нормальных людей очень разнились, я искренне верила, что неправы и нездоровы все вокруг – но только не я. Так что начала работать дома на себя, чтобы не попадать в коллективы и большие скопления людей.

Примерно в тот момент у меня завязались серьезные отношения с парнем – моим будущим мужем. И теперь свое похудение я стала мотивировать тем, что хочу быть лучше для него. Так через три-четыре месяца я весила уже 47 килограммов и не собиралась останавливаться.

Сразу оговорюсь, что вина была только на мне – никто не шеймил меня за мой вес, парень поддерживал во всем и, наверное, тоже не понимал, что я больна. Он брал ответственность на себя и думал, что недостаточно делает для моего счастья, если я ищу решение проблем в похудении.

Скоро низкий вес стал отражаться на физическом состоянии Насти. Месячные пропали еще на отметке в 50 кг, но тут возникла другая проблема: никак не получалось завести ребенка, которого пара очень хотела.

– Помню, когда мы с мужем полетели отдыхать на море, я делала много фото в купальнике и сбрасывала друзьям и родителям. Мне казалось, что я такая красивая и худая, но мне вдруг стали звонить на другой конец света и говорить, что я больна и по приезде домой должна лечь в больницу.

Люди на пляже брали свои лежаки, пересаживались дальше и шептались о том, что я нездорова. Мне было обидно, что на меня так реагируют: я же вешу целых 46 килограммов, какая тут болезнь! Позже, когда я пересматривала эти фото в старом телефоне, будто видела на них другого человека – несчастного и тяжело больного. Это были уже не просто торчащие ребра – палка, на которую нацепили купальник.

Я была категорически против лечения, но тут надавил муж – он сказал, что у нас не будет будущего, если я не поправлюсь. Тогда я подумала, что не готова потерять семью только ради того, чтобы оставаться худой.

Мои слезы, истерики и упрашивания сработали – родители сказали, что не будут рассматривать вариант с минским отделением, если я найду альтернативу. И я стала обзванивать зарубежные клиники.

Настю положили в Вильнюс – в отделение пищевых расстройств. Самое интересное, вспоминает она, что все девушки с анорексией, которые лежали рядом, казались ей толстыми – она искренне не понимала, что они тут делают, когда выглядят так.

Следующие месяцы прошли под большим количеством нейролептиков и антидепрессантов: пациентки жили как растения – в основном спали и ели.

Каждый день им восполняли норму калорий – 2700–3000, когда все они еще недавно не набирали и тысячи в день. Много двигаться запрещалось – вся активность была ограничена двором у клиники, куда можно было попасть только на небольшое время под поручительство кого-то из близких.

Там девушка все равно старалась бегать и сжигать то, что ее заставили съесть: кто-то поступал так же, кто-то вызывал рвоту. Главным страхом стала перспектива превратиться в ту же страшную и никому не нужную Настю, которая весила 62 килограмма, – и этого нельзя было допустить.

В основном лечение было медикаментозным, но психотерапию тоже проводили – правда, только на литовском и английском. Там нас главным образом призывали подумать, что произойдет, если мы продолжим жить так же. Это было не слишком навязчиво, потому что главный упор все равно был на препараты.

На фоне окончания приема препаратов у меня случился жуткий синдром отмены: в первую же неделю после выписки начались панические атаки. До этого я вообще не знала, что это такое, а тут то жар, то холод, тревожность и галлюцинации. Я съездила к своему вильнюсскому доктору, и там мне сказали, что это нормально – надо просто потерпеть.

Но мне становилось все хуже и хуже, и я начала думать, что все было зря: и лечение, и потраченные время и деньги. Когда я весила 45, у меня была куча энергии, а уверенность в себе буквально зашкаливала – ты привыкаешь к такой жизни, а тут набираешь вес, который тебе, в общем-то, не очень идет, вдобавок чувствуешь себя вяло и ощущаешь ломку.

До этого я хорошо спала, жила с нормальным настроением и нравилась себе – а тут будто бы все сломалось. По факту я чувствовала себя хуже, чем во время болезни. Все сомнения продолжали наслаиваться, пока мой минский врач не диагностировал острое депрессивное состояние.

Я стала чувствовать, что совершила ошибку и зря набрала этот вес, но и худеть уже было неправильно: в мое лечение были вложены деньги, время и ожидания, и это было бы несправедливо по отношению к близким. Они-то считали меня героем и максимально поддерживали. Я не хотела жить такой, какая я сейчас, но и не имела права подвести родных.

Скоро мое существование превратилось в нескончаемое чувство вины – и я решила, что пора со всем этим заканчивать.

О самоубийстве Настя задумалась серьезно: по вечерам после работы заходила на форумы патологоанатомов и спрашивала, как покончить с собой так, чтобы это стопроцентно сработало, а во время прогулок с мужем уточняла, как найти доступ к крышам многоэтажек. Он был единственным, кто знал о ее состоянии и намерениях, – поддерживал, искал врачей, чтобы вывести жену из депрессии.

Мне казалось, что это нормальное желание любой женщины – выглядеть лучше, что я просто убираю целлюлит и растяжки, которые появились у меня после больницы. Но по факту я проверенным путем шла по тем же граблям.

Когда я стала весить 50 кг, все просили меня снова поехать к врачу, лечь в клинику и были готовы пройти все это еще раз вместе со мной – но я снова не понимала, что больна. Зачем сдаваться на полпути, если я могу сбросить вес до 45?

Я видела, что вера родных в меня была подорвана: все били тревогу, паниковали и пытались вытащить меня – но больше мне не верили. Я же говорила, что в 28 лет это мой взрослый осознанный выбор, и продолжала худеть.

Через 10 месяцев вес Насти остановился на цифре 48,5 – и она поняла, что умирает.

В какой-то момент пропали силы даже просто ходить – то расстояние от метро до дома, которое раньше она пробегала за семь минут, теперь приходилось ехать на такси, потому что ноги отказывались идти. Состояние было настолько невыносимым, что Настя просто лежала, молилась и просила дать ей еще один шанс.

– Мне хотелось попасть к специалисту и просто выговориться, потому что это было уже просто дно, крайняя точка отчаяния: я понимала, что вроде бы живу неправильно, но и менять ничего не хочу – замкнутый круг, из которого мне было жизненно важно вырваться.

Доктор, который с удивлением в глазах сказал, что не знает, что такое ОРПП, ответил, что повода для срочной госпитализации нет. И предложил, как освободится место, лечь в палату с людьми с совершенно разными диагнозами.

В тот момент я хотела получить какую-то поддержку, услышать, что справлюсь, – но этого не было. Тогда у меня закралась мысль, что здесь мне вряд ли помогут – не потому, что врачи плохие, просто это не мой вариант.

И меня переклинило как по щелчку пальца – я поняла, что, если хочу жить, должна спасать себя сама.

Я отталкивалась от того, что помочь мне могут только те люди, которые сами прошли через ОРПП, – и стала искать информацию, вращаться в кругах людей с той же проблемой. Постепенно я выработала для себя шаги, которые помогли мне побороть болезнь – и которые, возможно, могут помочь другим.

Психотерапевты говорят, что все из детства, но я так не считаю: у меня благополучная семья, и если бы проблемы начались в детстве, то и заболела бы я тогда, а не во взрослом возрасте. А до окончания университета у меня не закрадывалось и мысли, что я толстая и выгляжу как-то не так.

• Третий шаг – отписаться в соцсетях от всех людей, которые хотят донести до тебя псевдоценности. От всех суперзожников, счастливых мамочек со стальным прессом и блогеров, которые пишут, как похудеть после Нового года.
• А вместо этого начать общаться с людьми, которые сейчас переживают то же, что и ты. Не с теми, кто болеет анорексией и хочет ее продолжать, а с такими, кто стал на путь восстановления, у кого те же проблемы с желудком, депрессией и социализацией.

Я вступила в чат поддержки в Telegram, где девочки, пережившие анорексию и булимию, помогают друг другу справиться. Так я увидела, что таких, как я, еще сотни тысяч – и, что самое ужасное, большинству этих девочек нет и 15 лет.

В моем случае это заняло неделю: я просто ела все, что попадалось мне на пути. И этого не надо бояться – да, появятся отеки, испортится кожа, будет болеть желудок. Но это нормально при перестройке.

Организм – умная штука, и он сам выведет тебя на ту норму калорий, которая ему нужна. Мне, например, очень хотелось каш, хлеба, сыра – а продукты, которые я ела во время болезни, вызывали отвращение. До сих пор не могу смотреть на зеленые овощи и обезжиренный творог.

• Не взвешивайтесь! Убрать напольные и кухонные весы обязательно – об этом вообще нельзя думать. Если ты постоянно вскакиваешь на весы и пытаешься влезть в юбку размера XS, ничего не выйдет.

Я узнала свой вес в декабре на приеме у врача – тогда он был 57 килограммов. Я снова вернулась к тому числу, которое мой диетолог назвал оптимальным для меня.

С момента начала моего восстановления прошло всего три месяца – так же, как в больнице в прошлый раз. Сейчас я ем обычную человеческую еду: блинчики, вареники и творожную запеканку с изюмом, которую мне готовит бабушка, – не спрашивая, сколько тут сахара. Ем, когда голодна, не считаю калории и чувствую себя здоровой.

Но я не проповедница и не гуру, который говорит, что окончательно вылечился и точно знает, как помочь другим. И я не могу обещать, что из-за какого-то серьезного триггера все снова не начнется заново, – и я этого очень боюсь. Но я совершенно точно чувствую изменения в своем сознании и понимаю, что не хочу возвращаться обратно. Надеюсь, у меня получится.