Нервные слоны саша черный
Миша принес газету, положил ее передо мной и молча ткнул пальцем в удивившую его заметку.
— Билеты нарасхват? — спросил Мишка, задумчиво потершись кончиком носа о мой пиджак.
— А вы, дядя Саша, боитесь мышей?
— Я-то? Ого! Пусть-ка сунет нос в мою комнату…
— И ты, поймав меня, наконец, за левую ногу, растягиваешься со мной на мостовой и крепко держишь меня, пока подъехавшие пожарные не прикручивают меня за локти к складной лестнице?
— Да… Почему вы догадались? — Миша очень удивлен и подозрительно на меня смотрит. Если я вообще умею отгадывать мысли, то, может, со мной и дружить опасно.
— Почему же они все-таки испугались? Разве мыши питаются слонами? Разве мышь может прогрызть слоновую кожу? Разве слон не может ее втянуть в себя хоботом? Фук! И готово… Как одуванчик.
— Анна Ивановна тоже смертельно боится мышей, — продолжает Миша. — Но она нервная женщина… У слонов же разве тоже есть нервы?
— Какая Анна Ивановна? — спрашиваю я.
— Ах, Боже мой! Берлинская. Мы жили в комнате номер пять, а она в комнате номер восемь. Напротив. И когда внезапная мышь появилась на столе и вдруг понюхала ее очки, Анна Ивановна потеряла сознание, бросилась в коридор, с криком и визгом влетела к нам в комнату, посадила к себе на колени хозяйского кота и полчаса волновалась… Но слоны, дядя Саша? Почему они впадают в панику? В вашем энциклопедическом словаре ничего об этом не говорится?
— Ничего, дружок. У меня словарь сокращенный. Но давай подумаем… Допустим, что мы с тобой и Валей мирно сидим за столом и играем в подкидные дураки. Ты нагибаешься, чтобы поднять упавшую на пол карту… и из-под карты вдруг выскакивает…
— Мышь? Я б ее картой по усам!
— Погоди ты со своей мышью… Не мышь, а крохотный-прекрохотный человечек. Величиной с черного таракана. Воображаю, какой бы ты крик поднял! По ту сторону Сены было бы слышно.
— Или кусочек засахаренной дыни? — вежливо предложила воображаемому человечку Валя.
— Постойте, дети… Вы вот какие храбрые, но поймите и меня. Я бы, например, до смерти перепугался. Почему? Очень просто: всю жизнь видел настоящих людей, рост и все подходящее, привычное, и вдруг этакая каплюшка, ростом с таракана, глазки как бисер, нос как спичечная головка… Ужасно страшно. А мышь ведь тоже на миниатюрного слона похожа, только без хобота. Быть может, взрослый слон, самое большое сухопутное млекопитающее, потому и приходит в истерику при виде самого маленького, похожего на него млекопитающего, что… не верит своим глазам, потому что…
Я запнулся и замолчал.
— Потому что… — ехидно повторил Миша.
— Оттого что… — повторила за ним Валя.
Я надулся. Слон я, что ли? Объяснил, как умел, а не нравится, — объясняйте сами.
Валя букву за буквой по складам разобрала отмеченную красным Мишиным карандашом газетную заметку о трех слонах и, лукаво поджав губки, толкнула меня под локоть.
— Дядя Саша? А дядя Саша?
— Дело вот в чем. На чем стоят слоны за своей загородкой в слонюшне?
— Конь — в конюшне, слон — в слонюшне… Какой ты странный! На чем стоят слоны, я тебя спрашиваю?
— Вот. Солома густая, мохнатая, непрозрачная. Хорошо. А что делают цирковые служители перед представлением?
— Не знаю. Пол подметают. Разносят зверям корм… Мало ли у них дела.
— Вот. И я так думаю. Не то чтобы служитель стоял перед слоновой клеткой и пристально смотрел в бинокль слонам под ноги… А если б и смотрел, ничего бы он в непрозрачной мохнатой соломе не приметил.
— Да ты это что за кружево плетешь?
— Не кружево, а чистая правда. Слоны взбесились, сломали стальные прутья, помчались по городу… Но кто же, кто же, дяденька Сашенька, мог узнать, почему они взбесились?! Кто видел эту несчастную мышь? Или слоны, все три сразу, когда успокоились, взяли служителя хоботами за пуговицу и сами ему рассказали? А может быть, это и не мышь была, а совсем другое? Просто слонам страшный сон приснился: будто их привели в колбасное заведение и хотят у них хоботы отрезать на колбасы… Конечно, они возмутились и… взбесились. Представьте себе… Вдруг бы вы увидели во сне, будто у вас уши хотят отрезать и сварить их вместо вареников.
— Ага! — сердито сказал я. — Страшный сон! Откуда же тебе известно, что слоны во сне видят? Да еще все сразу — один сон видят. Ишь, царь Соломон какой! Мышь ей не нравится, придумала колбасу из хобота и довольна. Брысь! Не хочу больше про нервных слонов говорить.
— Потому что… — шепнул мне на ухо Миша.
— Оттого что… — шепнула с другой стороны Валя. — Оттого что… сам ничего не знает.
Бурьян
Ярлык пришит. Как для дантиста
Все рты полны гнилых зубов,
Так для поэта-пессимиста
Земля – коллекция гробов.
Конечно, это свойство взоров!
Ужели мир так впал в разврат,
Что нет натуры для узоров
Оптимистических кантат?
Вот редкий подвиг героизма,
Вот редкий умный господин,
Здесь – брак, исполненный лиризма,
Там – мирный праздник именин…
Но почему-то темы эти
У всех сатириков в тени,
И все сатирики на свете
Лишь ловят минусы одни.
Ужель из дикого желанья
Лежать ничком и землю грызть
Я исказил все очертанья,
Лишь в краску тьмы макая кисть?
Я в мир, как все, явился голый
И шел за радостью, как все…
Кто спеленал мой дух веселый —
Я сам? Иль ведьма в колесе?
О Мефистофель, как обидно,
Что нет статистики такой,
Чтоб даже толстым стало видно,
Как много рухляди людской!
Тогда, объяв века страданья,
Не говорили бы порой,
Что пессимизм как заиканье
Иль как душевный геморрой…
Тихо. Глухо. Пусто, пусто…
Месяц хлынул в переулок.
Стены стали густо-густо.
Мертв покой домов-шкатулок.
Черепных безглазых впадин
Черных окон – не понять.
Холод неба беспощаден,
И дневного не узнать.
Это дьявольская треба:
Стынут волны, хмурясь ввысь, —
Стенам мало плена неба,
Стены вниз, к воде сползлись.
Месяц хлынул в переулок…
Смерть берет к губам свирель.
За углом, угрюмо-гулок,
Чей-то шаг гранит панель.
Захватанные копотью и пылью,
Туманами, парами и дождем,
Громады стен с утра влекут к бессилью,
Твердя глазам: мы ничего не ждем…
Упитанные голуби в карнизах;
Забыв полет, в помете грузно спят.
В холодных стеклах, матовых и сизых,
Чужие тени холодно сквозят.
Колонны труб и скат слинявшей крыши,
Мостки для трубочиста, флюгера
И провода в мохнато-пыльной нише.
Проходят дни, утра и вечера.
Там где-то небо спит аршином выше,
А вниз сползает серый люк двора.
Набухли снега у веранды.
Темнеет лиловый откос.
Закутав распухшие гланды,
К стеклу прижимаю я нос.
Шперович – банкир из столицы
(И истинно русский еврей) —
С брусничною веткой в петлице
Ныряет в сугроб у дверей.
Его трехобхватная Рая
В сугроб уронила кольцо
И, жирные пальцы ломая,
К луне подымает лицо.
В душе моей страх и смятенье:
Ах, если Шперович найдет! —
Двенадцать ножей огорченья
Мне медленно в сердце войдет…
Плюется… Встает… Слава Богу!
Да здравствует правда, ура!
Шперович уходит в берлогу,
Супруга рыдает в боа.
Вдруг безумный бес протеста
В ухо проскользнул:
«Слушай, евнух фраз и жеста,
Слушай, бедный вечный мул!
Положил на кресло ногу,
Плечи почесал
И внимательно и строго
Посмотрел на стихший зал.
Увидал с тоской суровой
Рыхлую жену,
Обозвал ее коровой
И, как ключ, пошел ко дну…
Бухнул в чай с полчашки рома,
Пососал усы,
Фыркнул в нос хозяйке дома
И, вздохнув, достал часы.
Двадцать лет провел несчастный
Дома, как барбос,
И в предсмертный час напрасно
Задавал себе вопрос:
Дворник, охапку поленьев обрушивши
с грохотом на́ пол,
Шибко и тяжко дыша, пот растирал по лицу.
Из мышеловки за дверь вытряхая мышонка для
кошек,
Груз этих дров квартирант нервной спиной ощутил.
Вдруг осенило его и, гордынею кроткой сияя,
Сунул он в руку Петра новеньких двадцать монет,
Тронул ногою дрова, благодарность с достоинством
принял
И в мышеловку кусок свежего сала вложил.
Позвольте представиться: Васин.
Несложен и ясен, как дрозд.
В России подобных орясин —
Как в небе полуночном звезд.
С лица я не очень приятен:
Нос толстый, усы – как порей,
Большое количество пятен
И также немало угрей…
Но если постричься, побриться
И спрыснуться майским амбре —
Любая не прочь бы влюбиться
И вместе пойти в кабаре.
К политике я равнодушен.
Кадеты, эсдеки – к чему-с?
Бухгалтеру буду послушен
И к Пасхе прибавки добьюсь.
На службе у нас лотереи…
Люблю, но, увы, не везет:
Раз выиграл баночку клею,
В другой – перебитый фагот.
Слежу иногда за культурой:
Бальмонт, например, и Дюма,
Андреев… с такой шевелюрой —
Мужчины большого ума.
Видали меня на Литейном?
Пейзаж! Перед каждым стеклом
Торчу по часам ротозейно:
Манишечки, пряничный лом…
Зайдешь и возьмешь полендвицы
И кетовой (четверть) икры,
Привяжешься к толстой девице,
Проводишь, предложишь дары.
Частенько уходишь без толку:
С идеями или глупа.
На Невском бобры, треуголки,
Чиновники, шубы… Толпа!
На последние полушки
Покупая безделушки,
Чтоб свалить их в Петербурге
В ящик старого стола, —
У поддельных ваз этрусских
Я нашел двух бравых русских,
Зычно спорящих друг с другом,
Тыча в бронзу пятерней:
Я взглянул: лицо у Фили
Было пробкового стиля,
А из галстука Петруши
Бил в глаза армейский стиль.
В небе полоски дешевых чернил
Со сняты́м молоком вперемежку,
Пес завалился в пустую тележку
И спит. Дай, Господи, сил!
Черви на темных березах висят
И колышут устало хвостами.
Мошки и тени дрожат над кустами.
Как живописен вечерний мой сад!
Серым верблюдом стала изба.
Стекла – как очи тифозного сфинкса.
С видом с Марса упавшего принца
Пот неприятия злобно стираю со лба…
Кто-то порывисто дышит в сарайную щель,
Больная корова, а может быть, леший?
Лужи блестят, как старцев-покойников плеши.
Апрель? Неужели же это апрель?!
Вкруг огорода пьяный, беззубый забор.
Там, где закат, узкая ниточка жёлчи.
Страх всё растет, гигантский, дикий и волчий…
В темной душе запутанный темный узор.
Умерли люди, скворцы и скоты.
Воскреснут ли утром для криков и жвачки?
Хочется стать у крыльца на карачки
И завыть в глухонемые кусты…
Разбудишь деревню, молчи! Прибегут
С соломою в патлах из изб печенеги,
Спросонья воткнут в тебя вилы с разбега
И триста раз повернут…
Черным верблюдом стала изба.
А в комнате пусто, а в комнате гулко.
Но лампа разбудит все закоулки,
И легче станет борьба.
Газетной бумагой закрою пропасть окна.
Не буду смотреть на грязь небосвода!
Извините меня, дорогая природа, —
Сварю яиц, заварю толокна.
Я пришел к художнику Миноге —
Он лежал на низенькой тахте
И, задравши вверх босые ноги,
Что-то мазал кистью на холсте.
«Обыватель с заячьей душою!
Я открыл в искусстве новый путь, —
Я теперь пишу босой ногою…
Всё, что было, – пошлость, ложь и муть.
Футуризм стал ясен всем прохожим.
Дальше было некуда леветь…
Подстеливши на пол покрывало,
Я колено робко преклонил
И, косясь на лоб микрокефала,
Умиленным шепотом спросил:
Говорите ль вы о Шелли иль о ценах на дрова,
У меня, как в карусели, томно никнет голова
И под смокингом налево жжет такой глухой
тоской,
Словно вы мне сжали сердце теплой матовой
рукой…
Я застенчив, как мимоза, осторожен, как газель,
И намека, в скромной позе, жду уж целых пять
недель.
Ошибиться так нетрудно – черт вас, женщин,
разберет.
И глаза невольно тухнут, стынут пальцы,
вянет рот.
Но влачится час за часом, мутный голод всё
острей, —
Так сто лет еще без мяса настоишься у дверей.
Я нашел такое средство – больше ждать я не хочу:
Нынче в семь, звеня браслетом, эти строки вам
вручу…
Ваши пальцы будут эхом, если вздрогнут,
и листок
Забелеет в рысьем мехе у упругих ваших ног, —
Я богат, как двадцать Крезов, я блажен, как царь
Давид,
Я прощу всем рецензентам сорок тысяч их обид!
Безглазые глаза надменных дураков,
Куриный кодекс модных предрассудков.
Рычание озлобленных ублюдков
И наглый лязг очередных оков…
А рядом, словно окна в синий мир,
Сверкают факелы безумного Искусства:
Сияет правда, пламенеет чувство,
И мысль справляет утонченный пир.
Любой пигмей, слепой, бескрылый крот,
Вползает к Аполлону, как в пивную, —
Нагнет, икая, голову тупую
И сладостный нектар как пиво пьет.
Изучен Дант до неоконченной строфы,
Кишат концерты толпами прохожих,
Бездарно и безрадостно похожих,
Как несгораемые тусклые шкафы…
Вы, гении, живущие в веках,
Чьи имена наборщик знает каждый,
Заложники бессмертной вечной жажды,
Скопившие всю боль в своих сердцах!
Вы все – единой донкихотской расы,
И ваши дерзкие, святые голоса
Всё так же тщетно рвутся в небеса,
И вновь, как встарь, вам рукоплещут папуасы…
Не умеют пить в России!
Ну а как же надо пить?
Ах, взлохмаченные Вии…
Так же точно – как любить!
Окруженный кучей бланков,
Пожилой конторщик Банков
Мрачно курит и косится
На соседний страшный стол.
На занятиях вечерних
Он вчера к девице Керних,
Как всегда, пошел за справкой
О варшавских накладных
И, склонясь к ее затылку,
Неожиданно и пылко
Под лихие завитушки
Вдруг ее поцеловал.
Комбинируя событья,
Дева Керних с вялой прытью
Кое-как облобызала
Галстук, баки и усы.
Не нашелся бедный Банков,
Отошел к охапкам бланков
И, куря, сводил балансы
До ухода, как немой.
Ах, вчера не сладко было!
Но сегодня как могила
Мрачен Банков и косится
На соседний страшный стол.
Но спокойна дева Керних:
На занятиях вечерних
Под лихие завитушки
Не ее ль он целовал?
Подошла как по наитью
И, муссируя событье,
Села рядом и солидно
Зашептала не спеша:
«Мой оклад полсотни в месяц,
Ваш оклад полсотни в месяц, —
На сто в месяц в Петербурге
Можно очень мило жить.
Улыбнулся мрачный Банков —
На одном из старых бланков
Быстро свел бюджет их общий
И невесту ущипнул.
Так Петр Банков с Кларой Керних
На занятиях вечерних,
Экономией прельстившись,
Обручились в добрый час.
Проползло четыре года.
Три у Банковых урода
Родилось за это время
Неизвестно для чего.
Недоношенный четвертый
Стал добычею аборта,
Так как муж прибавки новой
К Рождеству не получил.
Время шло. В углу гостиной
Завелось уже пьянино
И в большом недоуменье
Мирно спало под ключом.
На стенах висел сам Банков,
Достоевский и испанка.
Две искусственные пальмы
Скучно сохли по углам.
Сотни лиц различной масти
Называли это счастьем…
Сотни с завистью открытой
Повторяли это вслух!
Это ново? Так же ново,
Как фамилия Попова,
Как холера и проказа,
Как чума и плач детей.
Для чего же повесть эту
Рассказал ты снова свету?
Оттого лишь, что на свете
Нет страшнее ничего…
Это было в провинции, в страшной глуши.
Я имел для души
Дантистку с телом белее известки и мела,
А для тела —
Модистку с удивительно нежной душой.
Десять лет пролетело.
Теперь я большой…
Так мне горько и стыдно
И жестоко обидно:
Ах, зачем прозевал я в дантистке
Прекрасное тело,
А в модистке
Удивительно нежную душу!
Так всегда:
Десять лет надо скучно прожить,
Чтоб понять иногда,
Что водой можно жажду свою утолить,
А прекрасные розы – для носа.
У фрау Шмидт отравилась дочка,
Восемнадцатилетняя Минна.
Конечно, мертвым уже не помочь,
Но весьма интересна причина.
В местечке редко кончали с собой, —
Отчего же она отравилась?
И сплетня гремит иерихонской трубой:
«Оттого, что чести лишилась!
Сын аптекаря Курца, боннский студент,
Жрец Амура, вина и бесчинства,
Уехал, оставивши Минне в презент
Позорный залог материнства.
В полчаса облетел этот скверный слух
Всё местечко от банка до рынка,
И через каких-то почтенных старух
К фрау Шмидт долетела новинка.
Но труп еще не был предан земле, —
Фрау Шмидт, надевши все кольца,
С густым благородством на вдовьем челе,
Пошла к герр доктору Штольцу.
Герр доктор Штольц приехал к ней в дом,
Осмотрел холодную Минну
И дал фрау Шмидт свидетельство в том,
Что Минна была невинна.
Что было! Эпштейна чуть-чуть не съели собаки,
Madame иссморкала от горя четыре платка,
А бурный Фарфурник разбил фамильный поднос.
Наутро очнулся. Разгладил бобровые баки,
Сел с женой на диван, втиснул руки в бока
И позвал от слез опухшую дочку.
Вечером, вечером сторож бил
В колотушку что есть силы!
Как шакал, Эпштейн бродил
Под окошком Розы милой.
Лампа погасла, всхлипнуло окошко,
В раме – белое, нежное пятно.
Полез Эпштейн – любовь не картошка:
Гоните в дверь – ворвется в окно.
Заперли, заперли крепко двери,
Задвинули шкафом, чтоб было верней.
Эпштейн наклонился к Фарфурника дщери
И мучит губы больней и больней…
Ждать ли, ждать ли три года диплома?
Роза цветет – Эпштейн не дурак:
Соперник Поплавский имеет три дома
И тоже питает надежду на брак…
За дверью Фарфурник, уткнувшись в подушку.
Храпит баритоном, жена – дискантом.
Раскатисто сторож бубнит в колотушку,
И ночь неслышно обходит дом.
КРАПИВА *
СИРЕНЬ *
ПАЛАТКА *
ГРИШИНЫ СНЫ *
С ПРИЯТЕЛЕМ *
ЗЛОЙ СЕЛЕЗЕНЬ *
ГОРОДСКАЯ СКАЗКА *
ВОЛШЕБНИК *
ДНЕВНИК ФОКСА МИККИ *
О ЗИНЕ, О ЕДЕ, О КОРОВЕ И Т. П
СТИХИ, КОТЯТА И БЛОХИ
РАЗНЫЕ ВОПРОСЫ, МОЙ СОН И МОИ СОБАЧЬИ МЫСЛИ
ОСЕННИЙ КАВАРДАК
ПЕРЕЕЗД В ПАРИЖ
НА ПЛЯЖЕ
В ЗООЛОГИЧЕСКОМ САДУ
КАК Я ЗАБЛУДИЛСЯ
ПРОКЛЯТЫЙ ПАРОХОД
ВОЗВРАЩАЮСЬ В ПАРИЖ И СТАВЛЮ БОЛЬШУЮ ТОЧКУ
КОШАЧЬЯ САНАТОРИЯ *
КРАСНЫЙ КАМЕШЕК *
НОЛЛИ И ПШИК *
ДОМИК В САДУ *
СТРАННАЯ ХОЗЯЙКА *
ДЕВОЧКА И ПОПУГАЙ (Разговор по телефону) *
ХМЕЛЬ (Русская сказка) *
ЧУДЕСНЫЙ АЛМАЗ (Итальянская сказка) *
ЧУДЕСНОЕ ЛЕТО *
Повесть для детей
I.ТРОТУАРНЫЙ КЛУБ *
II. НЕЖДАННО-НЕГАДАННО *
Ill. ИГОРЬ-РОБИНЗОН *
IV. ВЕСЕЛАЯ ЛОТЕРЕЯ *
V. РАЗГОВОР С МАТРОСОМ *
VI. РАЗБОЙНИК *
VIII. НА ЮГ *
IX. НАХЛЕБНИКИ *
X. ЦИКАДЫ *
XI. ЧЕРНЫЙ КОТЕНОК *
XII. ВОЙНА С МУРАВЬЯМИ *
XIII. МИГРОШКА *
XIV. КУРОРТНЫЙ ГОСТЬ *
XV. КАМЫШОВОЕ ГОСУДАРСТВО *
XVI. ПОД ДАМСКИМ КРЫЛОМ *
XVII. ВОЗДУШНАЯ СПАЛЬНЯ *
XVIII. В ДОЖДЛИВЫЙ ДЕНЬ *
XIX. ГЕНИАЛЬНЫЙ ОСЕЛ *
XX. ВЕЩИ, КОТОРЫЕ САМИ ХОДИЛИ *
XXI. ПРОЩАНИЕ *
РУМЯНАЯ КНИЖКА *
НЕВЕРОЯТНАЯ ИСТОРИЯ *
ЯБЛОКИ *
ЛЕШИЙ НА ЕЛКЕ *
ЛОМОНОСОВ-ОТРОК *
ЛЮСЯ И ДЕДУШКА КРЫЛОВ *
ЖЕЛТЫЙ ФУРГОН *
СЧАСТЛИВЫЙ КАРП *
ПАСХАЛЬНЫЙ ВИЗИТ *
БРЕТОНСКИЙ НЕПТУН *
СКАНДАЛИСТ ФИФА *
НЕРВНЫЕ СЛОНЫ *
БЕЛКА-МОРЕПЛАВАТЕЛЬНИЦА *
БЕЛКА-МОРЕПЛАВАТЕЛЬНИЦА *
ГОЛУБИНЫЕ БАШМАКИ *
РАЗГОВОР НА ПОЛКЕ В КУКОЛЬНОЙ КЛИНИКЕ *
КОТ НА ВЕЛОСИПЕДЕ *
ЧЕРТ НА СВОБОДЕ *
ТИХАЯ ДЕВОЧКА *
БИБЛЕЙСКИЕ СКАЗКИ *
ОТЧЕГО МОИСЕЙ НЕ УЛЫБАЛСЯ, КОГДА БЫЛ МАЛЕНЬКИЙ *
СКАЗКА О ЛЫСОМ ПРОРОКЕ ЕЛИСЕЕ, О ЕГО МЕДВЕДИЦЕ И О ДЕТЯХ *
ПЕРВЫЙ ГРЕХ *
ПРАВЕДНИК ИОНА *
ДАНИИЛ ВО ЛЬВИНОМ РВУ *
РАССКАЗЫ, СКАЗКИ, СЦЕНКИ, НЕ СОБРАННЫЕ В КНИГУ
ФАКИРСКИЙ ПОДАРОК *
БЕЛАЯ МЕДВЕДИЦА *
РАЗБИТОЕ СТЕКЛО *
ТАНИНА ШКОЛА *
МИСТЕР КУККИ И ЕГО ЦИРК *
ЛУК В КЛЕТКЕ *
О МЫШИ, КОТОРАЯ ЛЕГКОМЫСЛЕННО ЗАБРАЛАСЬ В ЧЕМОДАН *
ЛАВОЧНИК НА ПОЛЧАСА *
ДВА ДРУГА *
Из детской переписки
ТРОТУАРНЫЙ КЛУБ *
ЖЕЛЕЗНОЕ КОЛЕЧКО *
ПОСЛЕСЛОВИЕ
ВОЛШЕБНИК
КОММЕНТАРИЙ
ДЕТСКИЙ ОСТРОВ
ВЕСЕЛЫЕ ГЛАЗКИ
ЗВЕРЮШКИ
ЖИВАЯ АЗБУКА
СОН ПРОФЕССОРА ПАТРАШКИНА
ДНЕВНИК ФОКСА МИККИ
КОШАЧЬЯ САНАТОРИЯ
СЕРЕБРЯНАЯ ЕЛКА
ЧУДЕСНОЕ ЛЕТО
РУМЯНАЯ КНИЖКА
БЕЛКА-МОРЕПЛАВАТЕЛЬНИЦА
БИБЛЕЙСКИЕ СКАЗКИ
РАССКАЗЫ, СКАЗКИ, СЦЕНКИ, НЕ СОБРАННЫЕ В КНИГУ
ХРОНИКА ЖИЗНИ САШИ ЧЕРНОГО
ИЗБРАННАЯ БИБЛИОГРАФИЯ [28] (1909–1932)
Литературное чтение, 3 класс
Перечень вопросов, рассматриваемых на уроке:
Глоссарий по теме
Юмор – способность подмечать в явлениях комичные, смешные стороны.
Стихотворение – небольшое произведение, созданное по законам стихотворной речи; обычно лирическое произведение.
Ключевые слова
Саша Чёрный, воробей, слон, поэт, псевдоним
Основная и дополнительная литература по теме урока:
- Литературное чтение. 3 класс. Учеб. для общеобразовательных организаций. В 2 ч. / (Л.Ф. Климанова, В.Г. Горецкий, М.В. Голованова и др.) – 6-е изд. – М.: Просвещение, 2016. – 223 с.: ил. С. 51-58.
- Бойкина М.В., Виноградская Л.А. Литературное чтение. 3 класс. Рабочая тетрадь. 3 класс. Пособие для учащихся общеобразовательных организаций. – 3-е изд. – М.: Просвещение, 2012. С. 29-32.
- Литературное чтение: аудиоприложение к учебнику Л.Ф. Климановой, В.Г. Горецкого, М.В. Головановой и др. [Электронный ресурс]. – М. : Просвещение, 2013. – 1 электрон. опт. диск (CD-ROM). – Загл. с экрана.
Мы узнаем стихи поэта Саши Чёрного. Мы научимся находить в стихотворениях яркие, образные слова и выражения. Мы сможем сравнивать стихи разных поэтов на общую тему
Основное содержание урока
Саша Чёрный (Александр Михайлович Гликберг) в своих произведениях всегда писал о том, что прежде всего человеку необходимо быть добрым и чутким, жить по чести и любви. Творчество Саши Чёрного - уникальное явление в русской поэзии начала ХХ века. Его стихи своеобразны; их можно отнести к сатирической лирике или лирической сатире, в них сочетаются юмор, искренность, смелость и в то же время душевная боль.
Интерактивное общение школьников Ани и Володи. Мальчик Володя и девочка Аня сидят за столом перед книгой и беседуют.
А:Какое интересное имя у этого поэта, Саша Чёрный.
В: Ты знаешь, Аня, это его псевдоним.
А: Какое же настоящее имя у этого поэта?
В: Александр Михайлович Гликберг
А: Почему же он придумал себе такой псевдоним?
В:Давай ка прочтём об этом в книге!
В поэзии Саши Чёрного мы узнаем о беззащитных животных, которым мы можем помочь своим вниманием и уважением.
Что ты тискаешь утенка?
Что ты тискаешь утенка?
Он малыш, а ты — большой.
Ишь, задравши головенку,
Рвется прочь он всей душой…
Ты представь такую штуку, —
Если б толстый бегемот
Захотел с тобой от скуки
Поиграть бы в свой черед?
Взял тебя бы крепко в лапу,
Языком бы стал лизать,
Ух, как стал бы звать ты папу,
И брыкаться, и кричать.
Ты снеси утенка к утке,
Пусть идет купаться в пруд,—
Лапы мальчика не шутка,
Чуть притиснешь — и капут.
Конечно, маленькие существа вокруг нас имеют свою собственную судьбу, своё настроение и свои мысли. Мы должны их уважать. Даже если речь идёт по маленькой птичке.
Воробей, мой воробьишка!
Серый, юркий, словно мышка.
Глазки - бисер, лапки - врозь,
Лапки - боком, лапки - вкось.
Прыгай, прыгай, я не трону -
Видишь, хлебца накрошил.
Двинь-ка клювом в бок ворону,
Кто ее сюда просил?
Прыгни ближе, ну-ка, ну-ка,
Так, вот так, еще чуть-чуть.
Ветер сыплет снегом, злюка,
И на спинку, и на грудь.
Подружись со мной, пичужка,
Будем вместе в доме жить,
Сядем рядышком под вьюшкой,
Будем азбуку учить.
Ближе, ну еще немножко.
Фурх! удрал. какой нахал!
Съел все зерна, съел все крошки
И спасибо не сказал.
Но не только маленькие птички нуждаются в нашем внимании и уважении, но и очень крупные животные, такие, как, например, Слон.
— Слоник-слоник, настоящий слон живой, —
Отчего ты все качаешь головой?
— Оттого что, потому что, потому, —
Все я думаю, дружок, и не пойму…
Не пойму, что человек, такой малыш —
Посадил меня в клетушку, словно мышь…
Ох, как скучно головой весь день качать!
Лучше бревна дали б, что ли, потаскать…
— Слоник-слоник, не качай ты головой!
Дай мне лучше поскорее хобот свой…
Я принес тебе из бархата слона,
Он хоть маленький, но милый. Хочешь? На!
Разбор типового тренировочного задания
Найдите и выделите цветом по вертикали и горизонтали ответы на вопросы:
Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
22 сентября - Всемирный день защиты слонов. Самое крупное из современных сухопутных животных, достигающее трехметровой высоты и веса в 6 с лишним тонн, породило вокруг себя множество мифов и невероятных историй, а в Азии, где слоны давно такие же домашние животные, как козы, коровы, свиньи и собаки, эти истории порой носят апокрифический характер.
Но наиболее распространены в мире всего несколько заблуждений о слонах. Пять главных из них особенно требуют разоблачения.
Розовые слоны
Розовым слон не бывает, если его специально не покрасить. Поэтому когда американцы говорят, что человек видит розовых слонов, они хотят сказать, что он пьян, по нашей терминологии, до зеленых чертиков.
Если кого и можно встретить в природе, так это слонов-альбиносов, и то очень редко. Для буддистов такие животные священны, потому что матери будущего Будды как-то приснилось, что в нее вошел белый слон, после чего она забеременела и родила сына. Такой вот буддийский аналог христианского белого голубя, символизирующего Святой дух, снизошедший на Деву Марию.
Буддисты верят, что снежно-белого слона можно встретить раз в 12 лет. На самом же деле появление нового альбиноса среди слонов - гораздо более редкое событие. Последний раз такого слона ученые засекли в Шри-Ланке в 2004 году. В лучах закатного солнца он казался розовым, но, увы, это был оптический обман.
Настоящего розового слоненка удалось в 2009 году встретить оператору Би-би-си Майку Холдингу на берегу реки Окаванга в Ботсване. Никто из его товарищей по киноэкспедиции сначала ему не поверил. Ученые из американского благотворительного фонда "Слоны без границ" сочли слоненка просто альбиносом и продолжают так считать до сих пор. Но отрицать, что этот альбинос был розового цвета, не могут даже они.
Реального розового слона в фильме Майка Холдинга увидели миллионы абсолютно трезвых американцев и англичан. Но из-за этого (а может, как раз благодаря этому) под градусом им по-прежнему мерещатся розовые слоны, а не наши зеленые черти.
Кстати, сами слоны тоже выпивают. Ветеринарный врач Валерий Соболев, один из самых востребованных в России слоновых Айболитов, рассказывает, что слоны очень уважают чай с водкой в пропорции литр водки на ведро чая.
"Водку им дают для профилактики простуды и для снятия стрессов. А в дикой природе они ищут гниющие плоды, в которых идет процесс брожения", - говорит доктор Соболев.
Упрекать слонов в патологической тяге к спиртному нельзя. В экологии это известное явление, когда в конце сезона дождей в тропиках под солнцем начинают бродить гнилые плоды, и вся саванна ходит слегка пьяная. Спирт высококалорийное вещество, чем и объясняется закрепление в эволюции бытового пьянства тропических животных дважды в год по окончании сезонных дождей.
Россия - родина слонов
Это ироническое выражение высмеивает претензии наших ура-патриотов на мировое превосходство буквально во всем. Подразумевается, что утверждать такое может только человек, который в приступе национальной гордости утратил последние остатки здравомыслия.
Но на самом деле с исконно русскими слонами не все так просто.
Палеонтологами и молекулярными генетиками построено весьма подробное филогенетическое древо (оно показывает, кто от кого произошел) отряда хоботных млекопитающих.
Далекими предками африканского и индийского слонов были мастодонты. Примерно 7-8 млн. лет назад от мастодонтов произошли так называемые настоящее слоны, которые обитали не только в Африке и Азии, но и на территории современной России. У нас жил сравнительно небольшой (до 2,5 м высотой) южный слон.
"Россия - родина южного слона, которого по нашим человеческим меркам можно считать кузеном индийского слона и троюродным братом африканского", - рассказывает заместитель директора Зоологического института РАН Алексей Тихонов.
Южный слон первым из настоящих слонов мигрировал в Северную Америку через перешеек, который был на месте нынешнего Берингова пролива. Его судьба в России и в Америке сложилась по-разному.
"У нас он эволюционировал в степного мамонта, который, в свою очередь превратился в шерстистого мамонта, и на этом история "российского" слона закончилась", - поясняет Алексей Тихонов.
В Америке эволюционная цепочка российского эмигранта была на одно звено длиннее: императорский мамонт - мамонт Джефферсона - колумбийский мамонт.
"Так что, строго говоря, Россия - родина мамонтов, причем не только своих, но и американских", - говорит Алексей Тихонов.
По его мнению, утверждение "Россия - родина слонов" неверно не потому, что у нас в принципе не могло быть слонов, а потому что отечественные слоны разминулись во времени с российской государственностью на полтора миллиона лет.
Слон в посудной лавке
Со слоном часто сравнивают неуклюжего, неповоротливого человека с плохой координацией движения, который обязательно что-нибудь разобьет и сломает вокруг себя.
"Более нелепое заблуждение трудно придумать", - считает Татьяна Филатова, представительница четвертого поколения знаменитой цирковой семьи дрессировщиков Филатовых, которая уже сорок лет выступает со слонами на цирковой арене.
"Когда будете в цирке, присмотритесь, как слон становится на тумбу во время аттракциона. Сначала он обязательно попробует ногой, достаточно ли она прочная, не качается ли, и только после этого залезает на нее", - рассказывает Филатова.
Народная артистка говорит, что на гастролях, попадая в новый для него цирк, слон обязательно изучит арену, подозрительные места ощупает хоботом, попробует ногой, чтобы не споткнуться и что-нибудь не сломать.
"В отличной координации слонов в ограниченном по размерам пространстве меня убедил один трагикомический случай", - рассказывает доктор Соболев.
"Животное затаило злобу на слоновожатого. Так называют человека, который отвечает за транспортировку слонов. Тот это тоже понимал и старался держаться подальше от животного. Но решил, что в моем присутствии ему ничего не грозит, и вместе со мной вошел в загон. Слон выждал момент и повалился на него всей своей тушей. Как я остался в стороне в очень тесном загоне, до сих пор не понимаю. При этом слон не раздавил его насмерть, хотя спокойно мог это сделать, а, словно отмерив меру наказания, аккуратно сломал ему ключицу", - вспоминает доктор Соболев.
Как слону дробина
"В буквальном смысле выстрел по слону дробью только разъярит животное. Толщина кожи с подстилающими слоями достигает у него 3 см. А если он вываляется в грязи, как любят делать слоны, то засохшая грязь и подкожная жировая прослойка, которая в толщину может доходить до 5 см, делает его шкуру природной броней", - говорит Алексей Тихонов.
"У слона есть только одно уязвимое место между ухом и глазом. Тут находятся железы, выделяющие пахучий секрет во время гона у животного. И череп в этом месте самый тонкий. Если не дробиной, то картечью, попав в отверстие железы, слона легко можно убить", - рассказывает доктор Соболев.
И в переносном смысле сравнение человека по нечувствительсти и толстокожести со слоном тоже некорректно.
"У слона чувствительны и нежны уши. Если нужно его взбодрить или указать на ошибку, мы легонько бьем слона по ушам. Он сразу все понимает", - говорит Татьяна Филатова.
"В ушах у слона масса нервных окончаний, а кожа тут тонкая, что важно для терморегуляции. В жару слоны испаряют влагу, потеют ушами для охлаждения организма", - поясняет Алексей Тихонов.
Злопамятность слонов
"Существует стойкое убеждение, что слон все помнит и может отомстить через много лет. Но в этом утверждении смешаны две разные вещи: память слона и его агрессивность", - поговорит Алексей Тихонов.
"Слоны действительно могут быть агрессивными. Мы наблюдали за ними в Индокитае и убедились, что вроде бы неспровоцированные их нападения на людей - часть более сложных поведенческих стереотипов животных. Они явно осознают, что только человек представляет для них смертельную угрозу и могут напасть первыми. Это поведенческая реакция, направленная на сохранение рода. А людям кажется, что причин для нападения не было", - поясняет зоолог.
По его словам, по интеллекту слоны приближаются к человекообразным обезьянам.
"Но при оценке памяти слонов люди допускают логическую ошибку. Помнят слоны действительно долго, но и живут заметно дольше других животных, и человек может оценить память слона на протяжении более длительного срока. Собаки тоже могут помнить всю жизнь обидчика, только живут меньше, и это не так заметно, как в случае мести слона", - говорит Тихонов.
"Однажды я лечил зуб слону. Ему было больно. Прошли годы. Я опять попал в цирк, где выступал слон. Он еще не видел меня, только услышал мой голос и отчаянно затрубил", - вспоминает Валерий Соболев.
Однако точно так же вели себя и другие четвероногие пациента доктор Соболева, боль всем запоминается надолго.
К слову, долгожительство слонов часто преувеличивается. Может кто-то из слонов и доживает до 70 лет, но документально это не зафиксировано. Максимум - шестьдесят с хвостиком.
"В Индии я видел 64-летнего слона, и местные показывали мне его как достопримечательность", - рассказывает доктор Соболев.
В 2008 году американский журнал Science опубликовал результаты многолетних исследований по продолжительности жизни африканских слонов в кенийском национальном парке и рабочих азиатских слонов в Бирме в сравнении с жизнью этих животных в зоопарках.
Африканские слоны в природе живут до 56 лет, а бирманские слоны, работавшие на погрузке леса в джунглях, до 40 лет. В зоопарках они в среднем живут до 19 лет.
Одна из основных причин преждевременной смерти слонов в неволе - их ожирение, то есть неумеренная и неквалифицированная забота о них человека.
Вот и выходит, что со слонами не все благополучно, а День защиты слона не просто "прикольный праздник", а хороший повод лишний раз задуматься о том, что от нашей заботы даже слоны дохнут.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Читайте также:
