Симонов п в высшая нервная деятельность человека мотивационно-эмоциональные аспекты

с Чодологические вопросы физиол. высш. нервн. деят. Л.: Наука, 1970,

Симонов П. В. Эмоции и сердечно-сосудистая патология: этологический подход.-- В кн: ХХІ совещание по проблемам высш. нервн. деят. Горький, 1972, т. 1; с. 82.

Симонов П. В. Высшая нервная деятельность человека. Мотивационно-эмоциональные аспекты. М.: Наука, 1975.

Симонов П. В. Условные реакции эмоционального резонанса у крыс.— В кн.: Нейрофизиологический подход к анализу внутривидового поведения. М.: Наука, 1976, с. 6.

Симонов П. В., Анисимов С. А., Райбман Н. С. Игровой подход при обработке физиологических данных на примере исследования эмоциональной реакции человека.— Журн. высш. нервн. деят., 1978, т. 28, вып. 4, с. 675.

Симонов П. В., Фролов М. В. Электроэнцефалографические симптомы эмоционального напряжения.— В кн.: Проблемы физиол. и патол. высш. нервн. деят. М.: Медицина, 1970, вып. 4; с. 149.

Смирнов В. М. Стереотаксическая неврология. Л.: Медицина, 1976.

Соколов Е. Н. Нервная модель стимула и ориентировочный рефлекс.— Вопр. психологии, 1960, № 4, с. 61.

Спиноза Б. Этика. М., 1932.

Спиркин А. Г. Интуиция.— БСЭ, т. 10. М., 1972, с. 343.

Станиславский К. С. Собрание сочинений, т. 1, т. 2. М.: Искусство, 1954.

Столетов В. Становление личности.— Правда, 1976, № 245, с. 3.

Суворова В. В. Психофизиология стресса. М.: Педагогика, 1975.

Судаков К. В. Биологические мотивации. М.: Медицина, 1971.

Судаков К. В., Журавлев Б. В. Пачкообразная ритмика нейронов как отражение процессов ожидания голодными животными пищевого подкрепления.Журн. высш. нервн. деят., 1979, т. 29, вып. 3, с. 643.

Сухомлинский В. А. Труд души. — Комс. правда, 1971, № 53, с. 4.

Сухомлинский В. А. Рождение гражданина. М.: Мол. гвардия, 1979.

Таубкин В. Л. Распознавание эмоционального состояния человека-оператора с использованием параметров речевого сигнала: Дис. ..канд. биол. наук. М.: Ин-т высш. нервн. деят. и нейрофизиологии АН СССР, 1977.

Тимирязев К. А. Сочинения. М.: Сельхозгиз, 1939. Т. 6.

Тихомиров О. К. Структура мыслительной деятельности человека. М.: Изд-во

Тихомиров О. К., Виноградов Ю. Е. Эмоции в функции эвристик.— В кн.: Пеихологические исследования. М.: Изд-во МГУ, 1969, вып. 1, с. 3.

Толстой Л. Н. Анна Каренина. М.: Гослитиздат, 1955.

Толстой Л. Н. О литературе. М.: Гослитиздат, 1955.

Труш В. Д. Кориневский А. В. ЭВМ в нейрофизиологических исследованиях. М.: Наука, 1978.

Урываев Ю. В. Системный анализ функций лобной коры: Дис. . д-ра мед. наук. М.: Науч.-исслед. ин-т. норм. физиол. им. П. К. Анохина, 1978.

Ухтомский А. А. Собрание сочинений, т. 1. Л.: Изд-во ЛГУ, 1950.

Ухтомский А. А. Доминанта. М.; Л.: Наука, 1966.

Ухтомский А. А. Письма.— Новый мир, 1973, № 1, с. 251.

Федосеев П. Н. Культура и мораль.— Вопр. философии, 1973, № 4, с. 33.

Фейгенберг И. М. Вероятностное прогнозирование в деятельности мозга.Вопр. психологии, 1963, № 2, с. 59

Фейербах Л. Избранные философские произведения. М., 1955. Т. 1.

Филиппычева Н. А., Фаллер Т. О. О функциональном значении медиальных отделов лобных долей мозга человека.— В кн.: Локализация и организация церебральных функций. М., 1978.

Фонберг Е. Роль миндалевидных ядер в поведении животиых.— В кн.: Рефлексы головного мозга. М., Наука, 1965.

Фресс п. Эмоции — В кн.: Экспериментальная психология. М.: Прогресс, 1975, вып. 5, с. 111.

Фролов М. В., Свиридов Е. П. Амплитуда Т-зубца ЭКГ как коррелят эмоцио 904

Ответственный редактор доктор медицинских наук М. Г. Айрапетянц

Утверждено к печати редколлегией серии научно-популярных изданий Академии наук СССР

Индивидуальность человека, ее естественнонаучные основы, социальная природа и проявления в повседневной жизни представляют интерес, в сущности, для каждого, кто так или иначе вовлечен в работу с людьми. Проблема индивидуальности живо интересует и руководителя производственного коллектива, и педагога-воспитателя, и врача-психоневролога. Кратко говоря, она интересует нас всех. Что же касается индивидуальности как объекта изучения, как предмета анализа, то в наибольшей мере ею занимается наука о высшей нервной деятельности человека, дифференциальная психология и … искусство, в особенности художественная литература, драматургия, искусство театра. Последнее обстоятельство и определило творческое содружество авторов этой книги, один из которых является психофизиологом, а второй — деятелем искусства.

Доктор медицинских наук, профессор П. В. Симонов на протяжении последних двух десятилетий систематически исследует закономерности и механизмы эмоциональных реакций человека и высших животных. К проблеме индивидуальных различий он подходит с позиций сформулированной им потребностно-информационной теории организации поведения. Кандидат искусствоведения, режиссер и театральный педагог П. М. Ершов творчески развивает теоретическое наследие К. С. Станиславского Таким образом, предлагаемая вниманию читателей книга дважды междисциплинарна — и по характеру своего содержания, и по обращению к самой широкой читательской аудитории.

Новизна подхода к проблеме и чрезвычайная сложность самой проблемы неизбежно делают ряд положений книги достаточно дискуссионными. Впрочем, авторы книги и не претендуют на исчерпывающее решение затрагиваемых ими вопросов, они скорее ставят эти вопросы, подлежащие дальнейшей теоретической и экспериментальной разработке. Вот почему хотелось бы, чтобы над книгой П. В. Симонова и П. М. Ершова задумались представители самых различных областей теории и практики, исходя из своих собственных профессиональных интересов.

Доктор медицинских наук М. Г. Айрапетянц

1 Симонов П. В. Метод К. С. Станиславского и физиология эмоций. М.: Изд-во АН СССР, 1962.

Мы должны знать, какова человеческая природа вообще и как она модифицируется в каждую исторически данную эпоху.

Человеку свойственно желание знать самого себя и знать других или конкретного другого. Знать другого, чтобы знать себя, или знать себя, чтобы знать другого? Вероятно, здесь присутствует и первое, и второе. Вечная жажда самопознания подтверждается фактом существования художественной литературы. Именно она и только 2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 623.

она, в большей степени, чем другие искусства, дает вам звание души другого. Но в искусстве эти знания выражены метафорически, они непереводимы на язык понятий и именно потому достигают своей цели, свидетельствуя о неповторимом своеобразии каждого человека, образа художественной литературы, о чрезвычайной ценности этой неповторимости. В ней жизненная достоверность самой жизни — ее движения, ее богатства, ее неисчерпаемости.

4 Там же, 1978, т. 28, с. 193.

неры, привычки. Однако в своей повседневной житейской практике мы вряд ли спутаем темперамент человека с его характером. Именно характер, а не темперамент мы назовем сильным, слабым, твердым, мягким, тяжелым, плохим, настойчивым, труднопереносимым и т. д. Определений, пригодных для описания темперамента, в языке гораздо меньше: бурный, неукротимый, вялый… Пожалуй, удобнее всего по-прежнему пользоваться терминологией древних греков, подразделяя человечество на холериков, меланхоликов, сангвиников и флегматиков. Интуитивно ощущаемое различие, несовпадение темперамента и характера подсказывает, что в основе этого различия лежат какие-то существенно разные проявления индивидуальности.

В темпераменте преимущественно выражается отношение человека к происходящим вокруг него событиям. Датский художник X. Бидструп в серии юмористических рисунков изобразил реакцию четырех субъектов на одно и то же происшествие: незнакомый прохожий нечаянно сел на шляпу отдыхавшего на скамейке господина. В результате холерик пришел в ярость, меланхолик страшно огорчился, сангвиник — рассмеялся, а флегматик невозмутимо надел шляпу себе на голову.

Характеры выявляются в действии — активном, целеустремленном, нерешительном, покорно-подражательном и т. д. Общее же между ними состоит в том, что ни темперамент, ни характер ничего не говорят нам о социальной ценности данного человека: обладающий отвратительным характером холерик может преследовать возвышенные цели, а мягкий и уступчивый сангвиник оказывается отъявленным негодяем.

Вопросы для повторения

1. Что такое эмоция, чем она отличается от чувства?

2. Какие функции выполняют эмоции в управлении поведением человека и животных?

3. Каково деление эмоций человека на виды по их характеристикам?

4. Какие объяснения механизмов возникновения эмоций выдвинуты учеными?

5. Какие способы управления своими эмоциями вы знаете?

6. Каким образом человек выражает свои чувства?

7. Что такое высшие чувства? На какие группы они делятся?

Вилюнас В. К. Психология эмоциональных состояний. — М.: Изд-во МГУ, 1976. — 142 с.

Додонов Б. И. Эмоции как ценность. — М.: Политиздат, 1978. — 272 с.

Изард К. Е. Психология эмоций. — СПб.: Питер, 1999. — 460 с. — (Мастера психологии).

Психология эмоций. Тексты / Под ред. В. Вилюнаса. — М.: Изд-во МГУ, 1984. — 303 с.

Симонов П. В. Высшая нервная деятельность человека: мотивационно-эмоциональные аспекты. — М.: Наука,1975.

Симонов П. В. Что такое эмоция. — М.: Наука, 1966. — 85 с.

Субботин В. Е. Мотивация и эмоции // Современная психология: Справочное руководство / Под ред.

Краткое содержание главы

Понятие о мотивации. Определение мотивации. Феноменологический и эксперименталь­ный подходы в изучении мотивации.

Решение проблемы мотивации в рамках бихевиоризма. Принцип гомеостаза. Закон эффекта. Роль потребности и подкрепления в процессе научения.

Психоаналитические теории мотивации. Основные инстинкты по 3. Фрейду. Сублима­ция. Концепции К. Юнга, А. Адлера, К. Хорни, Э. Фромма.

Гуманистические теории мотивации. Экзистенциализм как философская основа гума­нистической психологии. Пять основных групп мотивов человеческого поведения по А. Маслоу

Когнитивные теории мотивации. Теория когнитивного диссонанса. Теория баланса. Сценарии и контрфакты.

Мотивация — это совокупность психических процессов, которые придают поведению энергетический импульс и общую направленность. Иначе говоря, мотивация - это движущие силы поведения, т. е. проблема мотивации является проблемой причин поведения индивида.

· Мотивация —совокупность психиче­ских процессов, кото­рые придают поведе­нию энергетический импульс и общую на­правленность.

Через 15 минут в кабинет вошла ваша секретарша, принесла бумаги на подпись. Подняв на нее глаза, вы обнаружили на ее лице какое-то странное выражение: то ли радость, то ли скры­тое ликование, то ли злорадство. Опять загадка! И это только за 45 минут рабочего времени. Очевидно, что от того, насколько правильными и точными окажутся ваши ответы на эти и другие подобные вопросы, зависит не только ваш успех как менеджера, но и процветание всей организации.

Основой активности индивида, с точки зрения бихевиоризма, является некоторая потребность, нужда организма, вызванная отклонением физиологических парамет­ров от оптимального уровня. Здесь важно обратить внимание на то, что речь идет только о физиологических нуждах человека, которые по своему содержанию мало отличаются от потребностей животного. Основой любой активности человека, таким образом, можно считать потребности пить, есть, испытывать сексуальное удовлетво­рение, находиться в нормальных температурных условиях и т. д.

Люди что-либо делают потому и только потому, что у них существует неудовлет­воренность некоторой физиологической потребности или напряжение, вызванное возникшей нуждой. По мнению большинства классических бихевиористов, основным механизмом мотивации является стремление организма снять, снизить напряжение, вызванное возникшей нуждой, вновь привести значения физиологических показате­лей в норму (Hull С. L, 1929). Данный механизм носит название принципа гомеостаза: при отклонении от нормы система предпринимает некоторые действия с тем, что­бы вернуться в исходное состояние; если же все показатели находятся в пределах нормы, система не делает ничего. Иначе говоря, человек начинает проявлять актив­ность, только когда у него существует некоторая физиологическая нужда (потреб­ность); после же того как потребность удовлетворена (напряжение снято), соответ­ствующая активность прекращается. Простой пример: вы за рулем автомобиля; вы поворачиваете руль только тогда, когда машина отклоняется от желаемого курса.

В арсенале каждого из нас множество вариантов поведения: мы умеем ходить, го­ворить, писать, читать и т. д. Некоторые из нас владеют игрой на музыкальных инст­рументах, или водят машину, или способны написать стихотворение. Как вырабаты­ваются все эти формы поведения? Процесс научения, или выработки некоторого варианта поведения, по мнению бихевиористов, возможен при наличии двух основ­ных условий: наличия потребности и подкрепления, т. е. того, что эту потребность способно удовлетворить. Голодная крыса мечется по клетке в поисках пищи, случай­но нажимает на педаль, вслед за этим открывается кормушка, и голодное животное получает пищу. В дальнейшем при возникновении голода вероятность нажатия этой крысой на педаль при условии получения вслед за этим подкрепления (пищи) будет все больше и больше. В конце концов, животное выработает устойчивое поведение: возникает голод — крыса бежит к педали и нажимает на нее. Легко видеть, что специфика поведения определяется не потребностью самой по себе, а особенностями среды, подкреплением: если бы для того, чтобы получить пищу, было бы необходимо встать на задние лапы, крыса бы в итоге научилась делать и это. Таким образом, способ поведения не связан однозначно с той потребностью, на удовлетворение которой он направлен: поведение формируется под влиянием факторов среды, определяется структурой подкреплений, а вызывается наличием физиологической нужды типа жажды, голода, сексуальной депривации и т. п.

Павел Васильевич Симонов ( 20 апреля 1926, Ленинград - 6 июня 2002, Москва) - советский, российский психофизиолог, биофизик и психолог. Академик РАН (1991; академик АН СССР с 1987), доктор медицинских наук , профессор. Лауреат Государственной премии СССР за создание и разработку методов диагностики и прогнозирования состояния мозга человека.

В 1944 году поступил в лётное училище. В 1945 году перевелся по состоянию здоровья в Военно-медицинскую академию, которую окончил в 1951 году. Практически с первых лет врачебной практики начал заниматься научно-исследовательской работой. В 1951 - 1960 гг - научный сотрудник, руководитель лаборатории Главного военного госпиталя им. Н. Н. Бурденко. С 1961 по 1962 год — старший научный сотрудник Физиологической лаборатории АН СССР.

В 1962 году П. В. Симонов начал работать под руководством Э. А. Асратяна в Институте высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН в должности заведующего лабораторией, затем заместителя директора, а с 1982 года стал директором этого института.

Дети: актриса Евгения Симонова и профессор Юрий Симонов-Вяземский.

Книги (11)

Соавтор: Ливанов М.Н., Русинов В.С.

Книга посвящена разработке, теоретическому обоснованию и применению на практике в области психофизиологии и клинической медицины комплекса методов диагностики и прогнозирования функционального состояния головного мозга человека.

В основу положены теоретические концепции: функциональное значение пространственной синхронизации биоэлектрической активности головного мозга; концепция стационарных очагов возбуждения в центральной нервной системе и их электрофизиологических проявлений; потребностно-информационный подход к генезу эмоционального напряжения; принцип функционирования трехконтурных эргатических систем, учитывающих функциональное состояние человеческого звена.

Автор экспериментально обосновывает представление об эмоции как функции какой-либо актуальной потребности (витальной, социальной, идеальной) и оценки мозгом вероятности (возможности) ее удовлетворения.

Рассматривая сознание как знание, которое с помощью слов, математических символов, образов художественных произведений может быть передано другому человеку, стать именно со-знанием, т. е. совместным, разделенным знанием, автор выделяет две разновидности неосознаваемого психического: подсознание и сверхсознание - творческую интуицию, деятельность которой ведет к порождению гипотез и решений, ранее не существовавших ни в личном опыте субъекта, ни в опыте предшествующих поколений.

Эмоциональная реакция человека — это сложный рефлекторный акт, все компоненты которого, двигательные и вегетативные, тесно связаны между собой.

Вместе с тем принципы и степень влияния коры больших полушарий мозга на отдельные компоненты эмоции, несомненно, различны. Эти различия выступают особенно отчетливо в случае произвольного воздействия на эмоциональную сферу, когда мы имеем дело с регуляторными механизмами второй (речевой) сигнальной системы.

Сборник статей по нейрофизиологии, переведенных под редакцией П.В.Симонова.

Работа посвящена анализу творческого состояния человека, формированию творческой доминанты и другим вопросам творческой деятельности.

Монография содержит естественнонаучный анализ ключевых понятий общей психологии: потребностей, эмоций, воли, поведения, индивидуальных (типологических) различий, сознания и неосознаваемых проявлений высшей нервной деятельности человека.

Этот анализ осуществлен с позиций предложенного автором потребностно-информационного подхода и опирается на данные этологии, физиологии высшей нервной деятельности и психофизиологии человека. В заключительных главах рассматриваются вопросы художественного творчества, теории и практики воспитания.

Павел Васильевич Симонов, нейрофизиолог, академик РАН, директор Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии, академик-секретарь Отделения физиологии.

Область научных интересов - нейрофизиология и психофизиология мотиваций и эмоций.

Эмоции и восприятие, эмоции и действия, эмоции и информация — вот те проблемы, которые заняли господствующее положение в современной психофизиологии эмоций.

Книга члена-корроспондепта АН СССР, доктора медицинских наук П.В.Симонова и кандидата искусствоведения П.М.Ершова посвящена популярному изложению естественнонаучных основ индивидуальных особенностей человека в свете учения И.П.Павлова о высшей нервной деятельности и достижений современной психофизиологии.

В ряде глав использовано творческое наследие К.С.Станиславского, касающееся воссоздания характеров действующих лиц и принципов актерского перевоплощения в индивидуальность изображаемого персонажа.

Книга доктора медицинских наук П. В. Симонова посвящена анализу роли эмоций в приспособительном поведении высших животных и человека; в ней рассматривается связь эмоциональных состояний с потребностями и действиями, предпринимаемыми для их удовлетворения.

Автор излагает данные современной науки о физиологических механизмах эмоциональных состояний и развивает оригинальную концепцию о компенсаторном значении эмоций в условиях, когда организм не располагает достаточными сведениями для достижения цели (т. е. удовлетворения потребности). Последние две главы посвящены значению теории эмоций в искусствоведении, педагогике и медицине.

В монографии обобщены с единых теоретических позиций нейрофизиологические, нейроанатомические и психологические аспекты изучения эмоций.

Основой для такого анализа явились результаты двадцатилетних экспериментальных исследований автора и его сотрудников, завершившиеся созданием потребностно-информационного подхода к проблеме генеза эмоций человека и высших животных, к роли эмоций в организации поведения.

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

Институт высшей нервной деятельности и нейрофизиологии

П. В. СИМОНОВ ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ МОЗГ

УДК 612.821: 154.2:100.3

П. В. Симонов. Эмоциональный мозг. М.: Наука, 1981.

В монографии обобщены с единых теоретических позиций нейрофизиологические,

нейроанатомические и психологические аспекты изучения эмоций. Основой для

такого анализа явились результаты двадцатилетних экспериментальных исследований автора и его сотрудников, завершившиеся созданием потребностноинформационного подхода к проблеме генеза эмоций человека и высших животных, к роли эмоций в организации поведения. Книга представляет интерес для самого широкого круга читателей - физиологов, психологов, врачей-психоневрологов, специалистов в области психофизиологии труда и спорта, педагогов и всех, кому важны сведения о мозговых механизмах эмоций.

Табл. 8. Ил. 40. Библ. 15 с.

Ответственный редактор член-корреспондент АН СССР, академик АН Армянской ССР, профессор Э. А. АСРАТЯН

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ЧТО ТАКОЕ ЭМОЦИЯ?

Отражательно-оценочная функция эмоций. Переключающая функция эмоций.

Подкрепляющая функция эмоций. Компенсаторная (замещающая) функция эмоций. Роль эмоций в регулировании размеров, плотности и качественного состава популяций.

Подражательное поведение как пример компенсаторной функции эмоций на популяционном уровне.

Подкрепляющая функция эмоций на популяционном уровне:

феномен эмоционального резонанса

АНАЛИЗ КРИТИЧЕСКИХ ЗАМЕЧАНИЙ В АДРЕС ИНФОРМАЦИОННОЙ

ТЕОРИИ ЭМОЦИЙ

ФИЗИОЛОГИЯ ЭМОЦИЙ

Влияние эмоций на сердце. Изменения электроэнцефалограммы при эмоциональных реакциях человека. Влияние эмоций на деятельность (на примере процессов восприятия).

НЕЙРОАНАТОМИЯ ЭМОЦИЙ

Морфофизиологические основы потребностей, мотиваций и эмоций. Их относительная самостоятельность. Значение передних отделов новой коры для ориентации поведения на сигналы высоковероятных событий. Участие гиппокампа в реакциях на сигналы маловероятных событий путем регулирования диапазона извлекаемых из памяти энграмм и процесса их сравнения с наличными стимулами. Организация иерархии сосуществующих мотиваций - важная функция миндалевидного комплекса.

Поведенческие функции гипоталамуса. Взаимодействие мозговых структур, судя по пространственной организации их биоэлектрических процессов. Потребностноинформационная организация интегративной деятельности мозга

ПСИХОЛОГИЯ ЭМОЦИЙ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ

Эта книга посвящена результатам теоретического и экспериментального исследования эмоций, которое мы вместе с нашими сотрудниками проводили на протяжении последних двух десятилетий.

Интерес к психофизиологии эмоций побудил нас обратиться к анализу творческого наследия К. С. Станиславского. Результатом этого анализа явилась книга «Метод К- С.

489]. Этот последовательный монизм великого физиолога породил сохраняющийся до сих пор миф об отрицании Павловым психологического аспекта изучения деятельности мозга.

[Павлов, 1923, с. 88]. Нетрудно видеть, что подлинные взгляды Павлова сильно отличаются от трактовки этих взглядов его комментаторами.

Свой вариант соотношения нейрофизиологического и психического предложил Д. И.

Наука о высшей нервной деятельности не есть ни физиология, ни психология в традиционном их понимании, ее нельзя однозначно отнести ни к биологическим, ни к социальным наукам, ибо она включает в себя элементы всех этих отраслей знания.

Другое дело, что единый процесс отражения объектов и явлений внешнего мира можно рассматривать в различных его аспектах:

- со стороны механизмов этого процесса, то есть, как нейрофизиологическое, материальное;

- со стороны его содержания, значения, его отношения к отражаемым объектам внешнего мира и к потребностям субъекта, то есть, как психическое, субъективное, идеальное.

Качественная особенность науки о высшей нервной деятельности состоит в том, что она рассматривает оба аспекта отражательной деятельности мозга в их взаимосвязи и взаимообусловленности. В этом, подлинно системном подходе И. П. Павлова к изучению деятельности мозга наиболее полно и ярко воплотились диалектическая сущность и революционный пафос его открытий.

Сделаем этот пример еще более демонстративным с помощью мысленного эксперимента.

Представим себе, что на нашей Земле оказался исследователь-инопланетянин, совершенно лишенный чувства боли. В результате своих экспериментов он обнаружил, что усиление разнообразных механических, термических, звуковых и т. п. стимулов в определенный момент вызывает ряд характерных объективно регистрируемых сдвигов в человеческом организме: типичную мимику, речевые реакции (жалобы), повышение кровяного давления и т. д. и т. п. вплоть до изменения активности нервных клеток в определенных отделах головного мозга. Можно ли сказать, что такой высокоинтеллектуальный инопланетянин покинет Землю, поняв, что такое боль как субъективная реальность, как переживание?

Изучая человеческий мозг, наука имеет дело с коррелятами (речевыми, электрофизиологическими, биохимическими) психических процессов, но для нее остается недоступна их субъективная сторона. Методы науки не в состоянии познакомить нас с переживанием боли, удовольствия, радости, отчаяния и т. п. другого человека. Эту возможность дает только сопереживание, роль которого до сих пор в полной мере не оценена ни теорией, ни практикой воспитания.

Было бы ошибкой полагать, что функции механизма сопереживания ограничиваются одним лишь приобщением нас к внутреннему миру других людей.

Представление о сопереживании как о чем-то архаичном, грубом, приблизительном по сравнению с мышлением и имея в виду его изощренную логику, право же несправедливо:

вчувствоваться можно не менее глубоко, чем вдуматься. Мир переживаний, сопровождающих процесс общения между людьми, может быть чрезвычайно богат, усложнен и тонок, оставаясь невербализуемым. Достаточно вспомнить об эмоциях, возникающих при восприятии произведений искусства. Хотя одно и то же произведение вызывает у каждого зрителя свой ряд эмоций, в них есть нечто общее, то есть момент сопереживания. В противном случае каждое произведение имело бы очень узкий круг почитателей, а не служило миллионам людей на протяжении веков.

Двойственная природа психики, зависимость процесса отражения от объекта отражения и наделенного потребностями субъекта породили две основные разновидности, две ветви человеческой культуры, взаимно дополняющие друг друга: науку и искусство.

Субъективная сторона внутреннего мира личности не является предметом нейрофизиологии, поскольку она не является предметом науки вообще. Отступая от преследующих его по пятам смежных дисциплин - нейрофизиологии, этологии, антропологии, социологии и т. п., психолог в определенный момент оказывается на территории, где он чувствует себя недостигаемым для представителей этих отраслей знания. С облегчением он осматривается вокруг и обнаруживает, что находится на территории. искусства.

В заключение я хочу поблагодарить своих товарищей по работе, чей труд наполнил конкретным фактическим содержанием те или иные разделы экспериментальной разработки интересовавших нас вопросов: И. И. Вайнштейн, М. Н. Валуеву (Русалову), И.

Н. Грызлову, А. П. Ершову, А. А. Заничеву, И. С. Иванова, К. Изарда, А. Н. Лукьянова, В.

А. Маркевича, А. Я. Мехедову, Н. Г. Михайлову, Р. А. Павлыгину, Д. И. Пайкина, М. Л.

Пигареву, Т. Г. Пименову, Л. А. Преображенскую, В. А. Пучкова, К. Ю. Саркисову, О. А. Сидорову, С. Е. Скорикову, С. И. Табачникову, В. Л. Таубкина, В.

Д. Труша, М. В. Фролова, С. Н. Чугунову. Многие наши эксперименты были поставлены с участием тех, чьи энтузиазм и время согласно традиции скрываются за инициалами в протоколах наших опытов. Спасибо им всем - актерам высшей квалификации и учащимся театральных учебных заведений, спортсменам-парашютистам и диспетчерам аэропортов, студентам и лаборантам. Их эмоции, записанные перьями регистрирующих приборов остались на страницах наших книг, диссертаций и статей.

С особым волнением и безграничной благодарностью я произношу имена своих учителей

- Василия Львовича Симонова и Эзраса Асратовича Асратяна.

ЧТО ТАКОЕ ЭМОЦИЯ?

Наряду с потребностью в определениях эмоций появляется фактор саморегуляции.

[Шингаров, 1971, с. 137].

Впрочем, функция отражения признается за эмоциями далеко не всеми авторами. «При исследовании познавательных процессов,- пишет В. К. Вилюнас в предисловии к русскому переводу книги Я. Рейковского [1979, с. 7],- обычно существует возможность опираться на два ряда явлений: объективный и субъективный, отражаемый и отраженный.

Не найдя ответа на сформулированные выше вопросы, мы обратились к научному наследию И. П. Павлова. В трудах Павлова мы находим указания на два фактора, неразрывно связанные с вовлечением мозговых механизмов эмоций. Во-первых, это присущие организму потребности, влечения, отождествлявшиеся Павловым с врожденными (безусловными) рефлексами. «Кто отделил бы,- писал Павлов,- в безусловных сложнейших рефлексах (инстинктах) физиологическое соматическое от психического, т. е. от переживаний могучих эмоций голода, полового влечения, гнева и т.

Непосредственным поводом для обращения Павлова к проблеме эмоций послужили эксперименты Э. А. Асратяна и ряда других сотрудников павловских лабораторий, посвященные явлению системности (термин Э. А. Асратяна) или динамической стереотипии (термин И. П. Павлова) в работе больших полушарий головного мозга.

[Павлов, 1973, с. 423].

Эту павловскую идею несовпадения (рассогласования - скажем мы сегодня) заготовленного мозгом внутреннего стереотипа с изменившимся внешним мы не раз встретим в той или иной модификации у ряда авторов, обращавшихся к изучению эмоций.

По мнению Хоуджа [Hodge, 1935], эмоции возникают в момент, когда высшие мозговые центры не могут обеспечить адекватный ответ на воспринимаемую ситуацию или когда существуют сомнения, колебания относительно возможности успешного ответа. По Хоуджу, сила эмоциональной реакции обратно пропорциональная возможности высших центров мозга адекватно ответить на данную ситуацию. Эмоции представляют неудачу интеграции на уровне церебральной коры.

Таким образом, мы должны признать, что модель активационной теории эмоций 1967 г.

[Pribram, 1967, р. 833]. «Эмоции выражают отношения между восприятием и действием.

На рис. 2 сплошная кривая показывает время двигательных реакций в последовательных пробах. Раздражения током нано сились, когда ошибки субъекта превышали допустимое отклонение (обозначено двумя горизонтальными линиями). Прерывистая линия показывает изменения продолжительности шести сердечных сокращений в пересчете на число ударов в минуту. Верхняя горизонтальная линия обозначает среднюю частоту пульса в фоне до начала выработки условного рефлекса.

Рис. 1. Условный оборонительный рефлекс у человека А, Б - ошибочные реакции, сопровождавшиеся болевым раздражением током; В правильная реакция; 1 - ЭКГ; 2 - КГР, отметка реакции и тока; 3 - звуковой сигнал.

Рис. 2. Выработка условного оборонительного рефлекса А - нарастание частоты сердцебиений по сравнению с фоном (уд/мин); В -отклонение времени двигательных реакций от заданной величины (с). Абсцисса - последовательные пробы на протяжении двух стадий эксперимента I и II. Стрелки - раздражения током.

Если сравнить две стадии эксперимента, содержащие одинаковое число проб и одинаковое количество болевых раздражений током, можно убедиться, что суммарное отклонение частоты сердцебиений от исходного фона в этих двух частях эксперимента различно.

Таблица 1 Отношение суммарного изменения частоты сердцебиений к суммарной величине ошибок в опытах с девятью исследуемыми лицами Следовательно, оно зависит не только от количества наказаний. Опыты на 9 испытуемых показали, что суммарное изменение частоты сердцебиений пропорционально суммарному отклонению времени двигательных реакций от заданной величины, то есть пропорционально степени совершенства, точности и надежности условного оборонительного рефлекса (табл. 1). Это правило справедливо и для тех случаев, где величина ошибок (но не их количество, не количество болевых раздражений) нарастала вместе с нарастанием частоты сердцебиений и где, следовательно, динамику вегетативных сдвигов нельзя было объяснить привыканием к болевым стимулам по мере их повторения.

Эксперименты на животных так же показывают, что мозг прогнозирует вероятность наказания в зависимости от степени совершенства инструментального двигательного рефлекса. Л. А. Преображенская вырабатывала условный оборонительный рефлекс у собак в ситуации, где подъем передней лапы до определенного уровня и удержание ее на этом уровне в течение 10 с предотвращали болевое раздражение током противоположной задней лапы (методика Г. П. Зеленого, Г. В. Скипина, Р. Л. Винник и др.). Условный звуковой сигнал подавали за 10 с до болевого раздражения. Сочетание звука с болевым раздражением до выработки условного двигательного рефлекса вело к нарастанию амплитуды и процентного содержания тета-ритма в частотном спектре электрической активности дорзального гиппокампа (рис. 3). Количественный анализ обнаружил позитивную корреляцию изменений суммарного напряжения гиппокампального тетаритма (измеренного по показаниям интегратора) с частотой сердцебиений. Оба симптома заметно ослабевали по мере стаби лизации двигательного навыка, надежно избавляющего животное от боли.

Рис. 3. Изменения гиппокампального тета-ритма и частоты сердцебиений во время выработки инструментального условного оборонительного рефлекса у собаки 1 - ЭТ дорзального гиппокампа; 2 - ЭКГ; 3 -уровень выключения тока; 4 -подъемы передней лапы, выключавшей ток; 5 - условный звуковой сигнал (по Л. А.

Любые затруднения в осуществлении движений вели к повторному нарастанию тетаритма. Таким образом, опыты Л. А. Преображенской [1969; см. также: Konorski, Santibanez, Beck, 1968] показали, что интенсивность гиппокампального тета-ритма зависит не от двигательной активности самой по себе, но от эффективности двигательных актов, от их влияния на вероятность предотвращения болевых раздражений. Вместе с тем на степень эмоционального напряжения оказывает свое влияние и потребностно-мотивационный фактор: в опытах с оборонительными условными рефлексами суммарное напряжение тета-ритма и учащение сердцебиений были выражены значительно сильнее, чем в опытах с пищевыми.

133]. Предположение о том, что даже хорошо упроченный инструментальный оборонительный условный рефлекс продолжает мотивироваться страхом, как бы замещающим потребность избегания боли, подвергнуто аргументированной критике Ж.

Литература переполнена экспериментальными данными, свидетельствующими о зависимости эмоционального напряжения от величины потребности (мотивации) и прогнозирования вероятности ее удовлетворения. Например, было установлено, что частота пульса у банковских служащих зависит от степени их ответственности (счет банкнотов различного достоинства) и количества информации, содержащейся в одной операции [Gantchev, Danev, Kitcheva, 1967]. Эмоциональные реакции обезьян закономерно зависят от изменения вероятности пищевого подкрепления [Melges, Popper, 1976]. По данным Д. Н. Меницкого и М. М. Хананашвили [1969], наибольшее эмоциональное напряжение у собак (визг, лай, чесание, царапанье кормушки) наблюдалось при вероятности подкрепления 1:4, а по мере продолжения опыта - при 1 :2. Значение информационного фактора выступает особенно отчетливо в опытах со спаренными животными, когда оба партнера получают равное количество ударов током, но только один из них может предотвратить наказание соответствующей инструментальной реакцией. Показано, что именно у этого животного постепенно исчезают признаки страха, предотвращается изъявление слизистой желудка и кишечника [Desiderato, Newman, 1971;

Имеются сведения и о том, что две составляющие эмоционального напряжения поразному сказываются на величине различных вегетативных сдвигов. В опытах с участием человека величина побуждения (размер платы за правильное решение) преимущественно влияла на частоту пульса, дыхания и уровень электрического сопротивления кожи, а трудность задачи (количество выборов) - на объемный пульс и кожногальванический рефлекс [Wilkinson, El-Beheri, Gieseking, 1972]. Преимущественная связь кожногальванического рефлекса с информационным фактором обнаружена и в опытах, где кожногальванический рефлекс был слабее при ожидании болевого раздражения током с высокой вероятностью, чем при более редких, но трудно прогнозируемых ударах [Epstein, Bahm, 1971].

ОТРАЖАТЕЛЬНО-ОЦЕНОЧНАЯ ФУНКЦИЯ ЭМОЦИЙ

Суммируя результаты собственных опытов и данные литературы, мы пришли в 1964 г. к выводу о том, что эмоция есть отражение мозгом человека и животных какой-либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности (возможности) ее удовлетворения, которую мозг оценивает на основе генетического и ранее приобретенного индивидуального опыта.

В самом общем виде правило возникновения эмоций можно представить в виде структурной формулы:

Э=f [П, (Ин-Ис). ], где Э - эмоция, ее степень, качество и знак; П - сила и качество актуальной потребности;

(Ин-Ис) - оценка вероятности (возможности) удовлетворения потребности на основе врожденного и онтогенетического опыта; Ин - информация о средствах, прогностически необходимых для удовлетворения потребности; Ис - информация о средствах, которыми располагает субъект в данный момент.

Разумеется, эмоция зависит и от ряда других факторов, одни из которых нам хорошо известны, а о существовании других мы, возможно, еще и не подозреваем.

К числу известных относятся:

- индивидуальные (типологические) особенности субъекта, прежде всего, индивидуальные особенности его эмоциональности, мотивационной сферы, волевых качеств и т. п.;

- фактор времени, в зависимости от которого эмоциональная реакция приобретает характер стремительно развивающегося аффекта или настроения, сохраняющегося часами, днями и неделями;

- качественные особенности потребности. Так, эмоции, возникающие на базе социальных и духовных потребностей принято именовать чувствами. Низкая вероятность избегания нежелательного воздействия породит у субъекта тревогу, а низкая вероятность достижения желаемой цели - фрустрацию; и т. д., и т. п.

Но все перечисленные и подобные им факторы обусловливают лишь вариации бесконечного многообразия эмоций, в то время как необходимыми и достаточными являются два, только два, всегда и только два фактора: потребность и вероятность (возможность) ее удовлетворения.

Под информацией мы понимаем отражение всей совокупности средств достижения цели: