Сшибка нервных процессов у человека

Для более глубокого понимания механизмов навязчивых состояний необходимо обратиться к изучению патофизиологической стороны явлений навязчивости. В этом отношении имеются интересные данные, полученные школой академика И.П. Павлова.

И.П. Павлову и его сотрудникам удалось экспериментально вызвать у животных (собак) явления, представляющие большое сходство с навязчивыми проявлениями у человека, и, исходя из этих данных, построить патофизиологическую теорию, объясняющую состояние навязчивости.

По мнению И.П. Павлова, выработавшееся таким образом навязчивое явление представляет собой закрепившийся, чрезвычайно упрочившийся условный рефлекс, вследствие патологической инертности раздражительного процесса, т.е. застойного возбуждения в соответствующих участках коры. Поэтому такого рода условный рефлекс не поддается нормальному угасанию и прочно сохраняется, несмотря на исчезновение тех условий, при которых он зародился.

Нередко навязчивые состояния и у человека ясно носят характер упрочившегося стойкого условного рефлекса. Так, например, в литературе приводится случай Пренса, где у больного наблюдался навязчивый страх колоколов и колоколен, явившийся следствием фиксации тяжелых переживаний, бывших у больного в возрасте 14 лет, в связи с похоронами его матери, сопровождавшимися колокольным звоном. На нашем материале мы наблюдали яркий случай клаустрофобии (страха замкнутых пространств) у молодого человека, оказавшегося в детстве, во время путешествия на пароходе со своим отцом-капитаном, закрытым в каюте в то время, когда в ней произошел разрыв батареи парового отопления и маленькая каюта стала быстро наполняться паром, что крайне испугало ребенка. С тех пор у больного упрочился навязчивый страх пребывания в небольших комнатах с закрытыми дверями.

Клинические наблюдения показали, что состояние истощения является моментом, благоприятствующим развитию навязчивых состояний. Видимо, здесь истощение, ослабляя нервные клетки, ведет к состоянию астении, при котором, как справедливо указывает Е.А. Попов, многие раздражители, становясь сверхсильными для таких ослабленных клеток, приводят их в состояние запредельного (охранительного) торможения, и на фоне развившихся таким образом гипноидных фаз легко образуются очаги патологической инертности с возникновением навязчивых явлений.

В одной из недавних своих работ Е.А. Попов (1955) указывает на то, что И.П. Павлов определил понятие психастении как типа высшей нервной деятельности — слабого общего в соединении с мыслительным. При этом И.П. Павлов считал характерным для психастеника преобладание второй сигнальной системы над первой.

Таким образом, мы видим, что с патофизиологической стороны основным материальным субстратом навязчивых состояний является патологическая инертность, застойность, усиленная концентрированность, чрезвычайная тоничность возбудительного процесса (или застойность тормозного процесса при навязчивых страхах)в отдельных очагах коры головного мозга. Механизмы возникновения этой инертности различны. Инертность эта может быть результатом многочисленных воздей ствий на высшую нервную деятельность в виде перенапряжения раздражительного процесса, перенапряжения тормозного процесса, сшибки противоположных процессов и, наконец, инертность эта может быть следствием наличия ультрапарадоксальной фазы, что имеет место при контрастных навязчивых влечениях. И, наконец, в основе навязчивых состояний может лежать слабость отрицательной индукции. Все эти патофизиологические механизмы возникновения навязчивых состояний представляют огромный интерес для клинициста, позволяя ему подвести материальную базу под разнообразные психологические феномены навязчивости.

Источник информации: Александровский Ю.А. Пограничная психиатрия. М.: РЛС-2006. — 1280 c.
Справочник издан Группой компаний РЛС ®

Как предотвратить нервный срыв у ребенка? Какие симптомы? Какие ошибки воспитания приводят к нервному срыву у ребенка? Об этом и многом другом в этой статье.

Жизнь постоянно ставит над нами свои “естественные эксперименты”. От того, насколько крепка наша нервная система, насколько она натренирована к различного рода неожиданностям, зависит нервно-психическое здоровье. Труднее всего в этом отношении детям раннего возраста. Высшие отделы их нервной системы еще незрелы, находятся в стадии формирования, защитные механизмы мозга несовершенны, поэтому легко может наступить срыв, развиться невротическое расстройство. Неправильные приемы воспитания, игнорирование родителями возможности нервного срыва у ребенка при перенапряжении раздражительного или тормозного процесса или их подвижности часто приводят к печальным результатам.

Поясним на конкретных примерах.

• Ребенка испугала бросившаяся на него собака, он стал заикаться. (Налицо перенапряжение раздражительного процесса).
• Мать заставляла трехлетнюю дочку есть, угрожая ремнем. Девочка не выносила манную кашу, но “сдерживала” себя, ела через силу, боясь наказания. В результате перенапряжения тормозного процесса у нее развивалась анорексия – отвращение к пище и нервная рвота.
• Распалась семья. Муж начал судебную тяжбу за право воспитывать сына. Мальчик любил и отца, и мать и ни с одним из родителей не хотел расставаться. А отец и мать попеременно наговаривали ему друг на друга, унижали друг друга. В результате перенапряжения подвижности нервных процессов, их сшибки у ребенка возникли ночные страхи.

Ошибки воспитания – одна из основных причин детских нервных заболеваний. Однако они не обязательно результат безнадзорности или какого-либо злого умысла. Отнюдь нет. В ряде случаев, если не сказать в большинстве, они совершаются потому, что родители не знают психических, физиологических, возрастных особенностей, свойственных ребенку, а также потому, то не всегда пытаются разобраться в причинах того или иного поступка малыша.

ПРИМЕР:

Вова рос очень любознательным мальчиком. Он cтолько задавал за день вопросов, что однажды бабушка пригрозила ему: “Если сейчас же не замолчишь позову бабу-ягу, она тебя в лес утащит”. – “А я убегу! ” – “Не убежишь, она тебя заколдует, ноги отнимутся”. В это время позвонили. “Вот видишь”, – сказала бабушка и пошла открывать дверь. В комнату вошла почтальон, старая женщина, седая, вся в морщинах. Вова сразу понял; баба-яга! Он с ужасом заметил, что баба-яга смотрит прямо на него. “Не хочу в лес! ” -хотел закричать мальчик, но голос у него пропал. Он решил убежать в другую комнату, но ноги не действовали, “отнялись”. Вова упал на пол. Вызвали скорую помощь. Мальчика положили в больницу. Он не мог ни ходить, ни говорить, лежал все время с крепко зажмуренными глазами.

Мы рассказали вам только об одном достаточно личном случае неправильного поведения взрослых, которое привело к нервному срыву. Запугивания бывают и такого порядка; “Будешь себя плохо вести, тетя врач сделает тебе укол”, или “Отдам дяде-милиционеру”, или “Не будешь слушаться, утащит собака”… И вот безобидный, виляющий хвостом Шарик, подбежавший к малышу, становится сверхсильным раздражителем, а врач, пришедший к больному ребенку, вызывает у него ужас. “Бука”, которым пугали родители, является к малышу ночью во сне, и тот в стране просыпается, кричит, долгое время не может успокоиться. Испуг в результате запугиваний нередко вызывает стрессовую ситуацию, становится причиной невротической реакции. У неподготовленных впечатлительных детей (с ослабленными нервными процессами) испуг может вызвать даже появление “ряженых” на детском утреннике, агрессивность дикого зверя в зоопарке, острое переживание при выступлении воздушных гимнастов в цирке.

ПРИМЕР:

На новогодний утренник Юра попал впервые в жизни. Все ему нравилось на празднике. С изумлением смотрел он на огромную елку среди зала, всю в блестках, игрушках, гирляндах, в разноцветных огнях. Около елки Дед Мороз водил с детьми хоровод. Юра, поначалу оробевший, осмелел, подошел поближе к хороводу. Около него прыгали веселые лопоухие зайцы, пробежала мимо рыжая лиса. Вдруг Юра заметил, как из-за елки, переваливаясь с ноги на ногу, растопырив лапы, вышел большой коричневый медведь – “совсем взаправдашний”. Медведь направился к Юре. Вот он уже совсем близко, вот уже поднял над Юрой лапы. Мальчик заметил страшные когти. И пронзительно закричал, бросился к первой попавшейся двери. Дверь оказалась запертой. Тогда он повис на ручке, упал, начал биться головой и руками об пол.

Безусловно, испуг могут вызвать и совершенно непредвиденные обстоятельства, например, стихийное бедствие – землетрясение, пожар, гроза, автомобильная авария. Однако чаще всего причиной испугав причиной возникновения непреодолимой для ребенка стрессовой ситуации являются, помимо запугиваний, неправильные или недостаточные объяснения тех или иных явлений и ситуаций. К примеру, ребенка ведут в зоопарк. Почему бы не объяснить ему, что звери есть и хорошие, добрые, и дикие, страшные. Тогда вряд ли агрессивная реакция, допустим, тигра вызовет у ребенка неожиданный испуг. И, конечно, совершенно не подготовлены дети к скандалам родителей, особенно доходящим до грубых оскорблений и даже драки. Сверхсильным раздражителем является также и безобразное поведение пьяного отца.

• Острый неожиданный испуг.
• Длительно действующая психотравмирующая ситуация, которая исподволь вызывает стресс, приводит к сшибке и нервному срыву.

Таким психотравмирующим фактором может быть как неблагополучная обстановка в семье, так и различные взгляды родителей на воспитание. Например, отец чрезмерно строг, наказывает по пустякам, мать же, наоборот, во всем уступает ребенку. К тому же родители в присутствии малыша спорят о методах воспитания. Отец отменяет решение матери, а мать втайне от отца разрешает ребенку не выполнять его указаний и распоряжений. В результате у ребенка происходит сшибка нервных процессов, а также пропадает чувство защищенности, уверенности.

При неправильных приемах воспитания у детей могут сформироваться нежелательные черты характера, плохие привычки.

Перед воспитателями малышей стоит задача – привить детям стремление к хорошему и сформировать качества, необходимые для жизни в коллективе. Но следует также, а об этом очень часто забывают, позаботиться о том, чтобы вырастить психически уравновешенного человека, с сильной нервной системой, способного к преодолению трудностей.

Забота о нервной системе ребенка начинается с первых дней его жизни. Мы не будем говорить о значении режима, рационального питания, выполнения гигиенических требований. Все это более или менее известно родителям. Менее известны им правильные приемы воспитания, которые помогают формированию здоровой нервной системы у ребенка.

Примеры жизненых ситуаций

Мальчик, видимо, привык к такому обращению, он не плакал, но казался совершенно диким, был возбужден, суетлив. То и дело срывался и начинал носиться по коридору, расталкивая пассажиров, хватал и трогал то, что не дозволено, один раз чуть не открыл стоп-кран. За все это он получил соответствующую мзду. Но его одергивали и тогда, когда он не делал ничего недозволенного.

Как выяснилось, мальчик вовсе не был глупым: он проявлял естественную в его возрасте любознательность. И все же передо это явно больной ребенок.

А вот другой пример: трехлетний Миша, видя, как это делают иные дети, упал на пол и стал колотить ногами, когда мама отказалась выполнить его желание. Мать стояла и спокойно смотрела на сына. Но Миша не прекращал рева, а это для нервной системы очень вредно.

Тогда мама сказала:

— Миша, ты испачкаешь свой новый костюм. Возьми газету, подстели и потом можешь лечь на нее.

Миша перестал плакать, поднялся, взял газету, расстелил и, пока он это делал, уже позабыл, зачем ему надо было бить ногами и кричать; полежав спокойно, он встал. С тех пор Мише каждый раз, когда он начинал капризничать, напоминали о том, что, прежде чем лечь на пол, надо подстелить газету. И пока он это делал, он уже успокаивался, и ложиться было незачем.

Беспорядочность распоряжений вызывала такое же хаотическое состояние в его нервной системе. Беспрерывные болевые раздражения также, несомненно, оказывали вредное влияние на его нервную систему.

Прибавим к этим убедительным словам и то, что страх, боль расстраивают нервную систему.

Известный психиатр С. С. Корсаков писал, что возраст обусловливает особую для каждого периода жизни неустойчивость и ранимость нервной системы, вследствие чего болезненные явления вызываются причинами, особенно сильно действующими именно в данном возрасте.

Дошкольный возраст имеет своеобразные черты, накладывающие отпечаток на невротические проявления ребенка.

Характерной чертой является преобладание чувств над разумом. Это делает ребенка особенно ранимым и восприимчивым к нервным потрясениям. С точки зрения взрослых причины этих потрясений иной раз кажутся незначительными, но совсем другими представляются они ребенку. Дети еще не способны полностью осмыслить полученные впечатления и оценить их разумно. Отсюда столь часто встречающиеся у детей так называемые детские страхи, переходящие порой в состояние невроза. Дети пугаются всего неизвестного и непонятного.

Дети страдают в тех случаях, когда они не могут осмыслить ситуации, в которой им приходится жить. Например, они не могут разрешить семейных конфликтов и судить о том, кто прав и кто виноват в семейных ссорах. Дети оказываются в клубке противоречивых переживаний, а сила этих переживаний у них бывает острее, чем у взрослых.

Особенность дошкольного возраста -тесная связь психики с физическим состоянием. Мы могли бы то же самое сказать и о взрослых людях, но у детей эта связь еще непосредственнее.

Появления нервности чаще всего встречаются у детей физически ослабленных. А на период детства падает большое количество инфекционных заболеваний, представляющих благоприятную почву для возникновения нервных состояний.

В историях болезни нервных детей мы находим упоминания и о различных факторах, неблагоприятно действующих на нервную систему. Неблагоприятные факторы могут быть дородовыми – неблагополучная беременность матери, травма во время родов, послеродовыми – инфекции, ушибы головы и т. д. Каждая из этих вредностей может стать причиной самостоятельного, иногда серьезного заболевания, но чаще всего она ослабляет нервную систему ребенка. Дети со слабой нервной системой плохо приспосабливаются к окружающей среде, не способны преодолевать трудности, которые легко преодолеваются здоровыми. Именно дети с ослабленной нервной системой чаще всего заболевают неврозами.

Обычно у детей преддошкольного и школьного возраста при неврозах расстраивается функция тех или иных внутренних органов, и чаще всего та из них, которая была ослаблена ранее. Так, нервная рвота, расстройство пищеварительных органов, снижение аппетита наступают после перенесенной дизентерии или диспепсии. Расстраиваются также те функции, которые еще не окрепли: появляется энурез (недержание мочи) или расстройство речи; обычно заикание или же потеря речи (что бывает при сильных потрясениях) возникает у детей с задержкой в развитии речи или же с какими-либо иными ее дефектами.

У старших дошкольников и младших школьников появляются и другие симптомы нервности, например: часты двигательные расстройства – тики, навязчивые движения.

Различные симптомы нервности никогда не бывают единичными. При невротических состояниях меняется весь облик ребенка. Он становится вялым и безынициативным или же, наоборот, слишком подвижным и суетливым, теряет контроль над своим поведением.

У таких детей понижается работоспособность, ухудшается внимание. Если причина нервного состояния не устранена, то меняется характер ребенка. Он может остаться в дальнейшем таким же вялым и безынициативным или же возбудимым и недисциплинированным.

Нервные дети легче поддаются дурным влияниям, так как не способны к нервному напряжению, не могут противостоять собственным влечениям. Однако из сказанного не надо делать слишком мрачных заключений. Обследование взрослых, лечившихся в детстве от тех или иных проявлений нервности, показывает нам, что большинство из них здоровы, успешно учатся и работают.

Детская психика гибка и жизнеспособна. При благоприятных условиях дети поправляются.

Лечить нервнобольного ребенка благодарная задача. Даже тогда, когда детским психиатрам приходится встречаться с тяжелыми неврозами, вылечить ребенка иногда удается в основном обычными педагогическими приемами, применимыми и в домашних условиях.

Основной метод лечения нервнобольных детей — психотерапия. Этим методом пользуются и врачи и педагоги, хотя последние его так не называют. Один из методов психотерапии — перемена обстановки, устранение причины, вызвавшей заболевание, приток новых радостных впечатлений.

Один из эффективных психотерапевтических приемов – так называемый метод стимуляции. При этом методе ставится цель — пробудить в ребенке желание выздороветь. Наша конечная цель заключается в том, чтобы ребенок сам приложил собственные силы к выздоровлению и тем самым научился преодолевать и впоследствии жизненные препятствия. При применении этого метода особенно значимо слово воспитателя.

Победа над болезнью переживается даже самыми маленькими детьми именно как победа — они становятся увереннее в себе, жизнерадостнее.

Истерики у ребенка. Краткие приступы истерик иногда полезны. Истерики снимают внутреннее напряжение, дают выход скопившимся отрицательным эмоциям. Поэтому воспринимайте истерики у ребенка как возрастную неизбежность.

• Привлечение внимания к себе. Истерика – верное средство добиться этого. Поэтому уделяйте малышу как можно больше времени. Перед приходом гостей постарайтесь занять ребенка какой-нибудь интересной для него игрой;
• нервный срыв. Нервный срыв может произойти, если ребенок очень хочет что-то сделать или получить, но его лишают этого. Или если ребенка принуждают к тому, чему он противится всей душой. Поэтому, взрослым надо отстаивать свою позицию по очень важным вопросам, по мелочам можно уступать ребенку. Пусть малыш наденет маечку, которая ему нравится, возьмет на прогулку игрушку, которую сам выбрал;
• чувство голода. Дети могут раздражаться, если голодны;
• усталость, перевозбуждение. Не требуйте от малыша слишком многого. Пусть он отдыхает почаще, в течение дня – это поможет снять эмоциональное напряжение.
• растерянность. Не разрешают что-то сделать, но не объясняют почему. Или мама разрешает, а папа запрещает;

1. Отвлеките малыша. Подведите к окну, посмотрите вместе на улицу. Предложите погулять.
2. Если малыш громко плачет, попробуйте “пореветь” вместе с ним. Постепенно снижайте громкость своего плача и переходите на шмыгание носом. Малыш, скорее всего, начнет копировать вас. Насопится вдоволь и успокоится. Приласкайте малыша.
3. Если малыш устроил рев в многолюдном месте, иногда не стоит торопиться с “эвакуацией”. Пусть малыш выпустит пар, отведет душу, потом пойдет за вами.
4. Используйте игрушки-отвлекушки. Ребенок нахмурился и приготовился к истерике? Можно дать ему в руки барабан или другой крепкий музыкальный инструмент, пусть сорвет зло. А можно показать какую-нибудь интересную вещицу – отвлечь внимание.

Двумя основными состояниями клеток коры головного мозга (органа психической деятельности) являются возбуждение и торможение. За счет процессов возбуждения выполняются те действия, которые удовлетворяют наши потребности и желания, возникшие под влиянием окружающей среды или запасов, имеющихся у нас, предыдущих впечатлений – так называемых психологических установок.

За счет процессов торможения подавляется излишняя активность наших поступков, выполнение которых привело бы к нежелательному конфликту с окружающей, в первую очередь социальной, средой.

Если раньше считалось, что вся психическая деятельность сосредоточена только в коре головного мозга, то современная наука, свидетельствует о роли и подкорковых (расположенных в глубинах мозга) образованиях. Их состояние в значительной мере обусловливает возбуждение и торможение клеток коры.

И.П.Павловым и его школой было установлено, что нервный срыв (невроз) возникает по одному из трех физиологических механизмов:

Чаще всего срыв происходит по механизму перегрузке процессов возбуждения. Когда на приеме к психоневрологу родители приводят ребенка с каким-либо нервным влиянием (страхи, бессонница, раздражительность, капризы, заикание, подергивание, ночные страхи и т.д.), то в подавляющем большинстве случаев они уверенно заявляют, что причиной являются психические поражения ребенка, в первую очередь испуг. На первый взгляд, все ясно. У ребенка еще слабая нервная система, и резкое пугающее впечатление оказалось для нее слишком сильным. Отсюда вытекают рекомендации: создать такому ребенку охранительный, щадящий, лишенный всяких резких впечатлений.

Ребенок не имеет достаточного собственного жизненного опыта и судит об опасности или безопасности происходящего по реакции взрослых, в первую очередь родителей и воспитателей.

Примеры:

Мальчик шести лет, будучи в цирке на представлении с дрессированными медведями, увидев направляющего в его сторону на мотоцикле медведя, дико закричал от страха и сначала вовсе потерял дар речи, а затем длительно заикался. В чем же дело? Почему тысячи детей с наслаждением смотрят на дрессированных медведей, а он стал невротиком? Оказалось, что, когда ему было 2-3 года, бабушка, если он не слушался, пугала его, что придет медведь, и тем самым образ направляющегося к нему медведя стал символом самой страшной опасности.

Таких примеров можно привести много.

Даже в тех случаях, когда у ребенка настоящее горе, вызванное действительно трагическими событиями (например смертью матери), лаской и спокойным объяснением можно постепенно утешить ребенка и не дать перерасти этому горю в стойкий невроз.

Ребенок имеет право на радостную активную жизнь; он должен и поиграть, и побегать, и даже пошалить. Дайте ему больше свободы и самостоятельности. Запрещать, как уже говорилось, можно и нужно лишь, то, что абсолютно недопустимо, но в этом случае необходимо запрещать твердо и безоговорочно.

По какому бы из этих трех механизмов ни возник нервный срыв у ребенка, закрепляется он и переходит в стойкий невроз, если начинает приносить какие-либо реальные или моральные выгоды, о чем мы выше говорили.

Останавливаясь на последнем выводе, мы в гл. II уже указывали на его недостаточную обоснованность: ведь отсутствие корреляций могло быть обусловлено просто отсутствием в наборе аналогичных по содержанию испытаний. Вероятно, то же можно сказать и относительно сшибки. Она не коррелирует с переделкой и запаздыванием, но ведь эти испытания значимо коррелируют с индикаторами силы по отношению к возбуждению, а также уравновешенности и, следовательно, в весьма значительной степени являются комплексными показателями как силы, так и уравновешенности. Отсюда и возникает вопрос: не обусловлено ли отсутствие корреляции между сшибкой и переделкой с запаздыванием тем, что последние испытания измеряют вовсе не подвижность (в физиологическом значении этого термина, хотя в биологическом, приспособительном смысле они, возможно, и являются индикаторами некоей подвижности), а сшибка измеряет именно подвижность нервных процессов и именно в нейрофизиологическом смысле этого понятия? Нам кажется, что негативные (в смысле отсутствия корреляций) данные Е.Ф.Мелиховой относительно сшибки сильно способствуют такому позитивному ходу мысли. Но ему способствуют также и некоторые– не только негативные– данные, указывающие на то, что сшибка, видимо, не является таким уж полностью обособленным индикатором, как это можно было бы предположить, исходя хотя бы из данных Е.Ф.Мелиховой (1964) и В.К.Красуского (1964). По данным Л.А.Шварц (1963), существует определенная зависимость между результатами сшибки (фотохимическая методика) и КЧМ: коэффициент корреляции рангов, подсчитанный по этим данным для 45 испытуемых, имеет величину 0,54 (рlt; 0,001), что указывает на тенденцию лиц с высокой КЧМ к лучшему сохранению условной реакции в ситуации экстренного сближения тормозного и следующего за ним с интервалом 1 с положительного условного раздражителей. Несколько меньшее значение связи, именно р= 0,35 (рlt; 0,1), получено в коллективной работе (М.Н.Борисова и др., 1963); эта величина также указывает на существование определенной тенденции, согласно которой у индивидов с высокими значениями КЧМ наблюдается меньшее последействие тормозного стимула в ситуации сшибки. Заметим, что в этих опытах КЧМ измерялась при помощи стимуляции, взятой в единицах индивидуального порога, а в сшибке участвовали раздражители физически одинаковой для всех испытуемых интенсивности.

В работе М.Н.Борисовой с соавторами (1963) сшибка получила значимые или приближающиеся к значимым корреляции еще с целой группой показателей, коррелирующих между собой и составивших при факторной обработке ядро одного из выделенных факторов, куда, кстати, вошла и сшибка. Во всех этих показателях так или иначе выражаются временные (скоростные) параметры работы нервной системы, что оправдывает их экспериментальное изучение в контексте проблемы подвижности.

Эти показатели следующие:

1)критическая частота мельканий (КЧМ) при интенсивности стимула в 15 раз выше индивидуального порога,

3) соотношение между порогами появления и исчезновения светового пятна при измерении зрительной чувствительности,

4) адекватная оптическая хронаксия (АОХ). Сопоставлению этих показателей между собой и с другими показателями в рамках указанного коллективного исследования предшествовали работы, в которых сопоставления происходили попарно. И.В.Равич-Щербо и Л.А.Шварц (1959) нашли, что корреляция рангов между АОХ и КЧМ составила для 20 испытуемых 0,64 (рlt; 0,01). Весьма высокие корреляции установила Л.А.Шварц (1963) для КЧМ и скорости восстановления порога после засвета (р= 0,87; рlt; 0,001), а также для КЧМ и расхождения между порогами появления и исчезновения светового пятна (р= 0,82; рlt; 0,001). Высокие корреляции между АОХ и КЧМ (р= 0,57; рlt; 0,01) и между КЧМ и расхождением порогов появления и исчезновения (р= 0,51; рlt; 0,01) найдены также 3.Г.Туровской (1963 б). Эти корреляции подтвердились и в коллективной работе, где они обусловили, как уже говорилось, выделение одного из двух найденных факторов и составили основу его теоретической интерпретации.

В этой интерпретации авторы исходили из того, что показатели отмеченной группы, отражающие либо скорость возникновения, либо скорость прекращения нервного процесса, лишь очень слабо коррелировали с переделкой фотохимических реакций, не говоря уже о двигательной переделке. Поскольку переделку авторы в согласии с традицией, хотя и с указанием на сложность физиологических механизмов этого испытания, сочли возможным продолжать рассматривать в качестве показателя свойства подвижности, они должны были допустить, что комплекс показателей, относящихся к скорости возникновения и прекращения возбудительного процесса, представляет какое-то другое свойство нервной системы. Что же это за свойство? Авторы предположили, что в этих показателях, возможно, проявляется баланс нервных процессов или сила нервной системы, однако существенных обоснований этому не было предложено.

За последнее время появились, однако, данные, которые сильно поддерживают взгляд на лабильность как особое и самостоятельное свойство нервной системы. Мы имеем в виду прежде всего материалы совместной работы Э.А.Голубевой и Л.– А.Шварц, сопоставивших индикаторы реакции навязывания ритма с КЧМ и быстротой восстановления зрительных порогов после засвета (1965). Оказалось, что наиболее высокие корреляции, значимые на 1– 2%-ном уровне, наблюдаются в тех случаях, когда показатели КЧМ и восстановления порогов сравниваются с суммарными индексами навязывания высоких частот стимуляции (35– 80 имп/с); когда же эти показатели сопоставляются с индексами навязывания частот, соответствующих тета- и дельта-ритму, корреляции практически отсутствуют. При сопоставлении реакции навязывания с АОХ значимые корреляции наблюдаются между АОХ и навязыванием самых высоких из примененных– частот (для частот 60 и 80 имп/с соответственно г=-0,530; рlt; 0,01 и г=-0,441; рlt; 0,05); однако значимые корреляции того же порядка были отмечены и для низких частот стимуляции– 3 и 4 имп/с (данные Э.А.Голубевой; В.Д.Небылицын и др., 1965). Для объяснения последнего факта у нас нет пока достаточного материала. Отметим, однако, что АОХ, по данным той же работы, положительно коррелирует с сохранением реакции при угашении с подкреплением (г= 0,434; рlt; 0,1) и, вероятно, есть индикатор не только лабильности, но и силы. А от неоднозначного индикатора можно ждать и неоднозначных корреляций.

Таким образом, индикаторы, гипотетически принятые в качестве показателей свойства лабильности нервных процессов, показывают удовлетворительную связь как раз с теми характеристиками навязывания ритма, которые многими авторами еще прежде связывались с уровнем лабильности корковых клеток (Р.С.Мнухина, 1952; Н.Н.Зислина, 1955; А.Г.Копылов, 1956). И дело здесь, очевидно, не просто в совпадении терминов, а, видимо, в действительном существовании такого параметра нервного субстрата, который отвечает за функцию воспроизведения частоты следующих один за другим раздражений, определяя быстроту возникновения и прекращения вызываемых раздражителем циклов возбуждения. Синдром лабильности полностью еще далеко не изучен; нерешенными остаются многие весьма важные относящиеся сюда вопросы. Не ясно, например, является ли это свойство общим для всей мозговой деятельности в целом, или оно представляет собой функцию только зрительного анализатора с его специфически затянутым вследствие протекания фотохимических процессов последействием. Вероятно, более справедливо первое допущение, однако соответствующими доказательствами мы еще не располагаем. Не ясно также, можно ли говорить о лабильности тормозного процесса как параметре, аналогичном и в определенном смысле симметричном параметру лабильности возбуждения. Здесь вопрос упирается в проблему вызова и регистрации внешних, активных, положительных проявлений тормозного состояния нервной ткани, а эта проблема, как известно, сама по себе является предметом острых дискуссий.

Невроз возникает в результате перенапряжения и срыва ВНД под влиянием воздействий, адекватность ответов на которые не обеспечивается её функциональными возможностями.

Неврозы характеризуются расстройствами ВНД, развитием фазовых состояний в нервной системе, нейрогенными нарушениями вегетативных функций, движения, чувствительности, трофики, а также снижением резистентности организма к различным эндо- и экзогенным патогенным агентам.

Экспериментальное воспроизведение неврозов базируется на едином принципе: поставить перед животным нерешаемую (непосильную) для него задачу.

Перенапряжение и срыв процесса коркового возбуждения достигается применением следующих воздействий:

Ú сильных безусловных раздражителей (например, болевого, светового, звукового); они характеризуются большой интенсивностью, длительностью или повторяемостью воздействия;

Ú сложных патогенных условных раздражителей (например, выработкой условного рефлекса, сопровождающегося гипертензивной реакцией на воздействия, следующие друг за другом в определённой последовательности, например, световое, звуковое, тактильное);

Ú необычных раздражителей, имеющих биологически отрицательное значение(например, воздействие огня, взрывов и т.п.).

В результате указанных воздействий через определённое время (различное у разных животных) развивается невротическое состояние с признаками преобладания процесса торможения.

Перенапряжение и срыв тормозного процесса обеспечивают в эксперименте рядом методов:

Такими способами моделируют невротическое состояние с преобладанием процесса возбуждения.

Перенапряжение и срыв подвижности основных корковых нервных процессов. Этого достигают при:

Ú переделке сигнального значения разных условных раздражителей (например, световой сигнал вместо ранее положительного подкрепления: получения пищи, сопровождается последующим болевым воздействием);

Ú ломке сложившегося динамического стереотипа (серии последовательных условных рефлексов).

Подобные воздействия обычно приводят к развитию невротических состояний с патологической подвижностью нервных процессов.

Осуществляется путём экстренного изменения качества подкрепляющего воздействия, например, подачей электрического тока в пол кормушки в момент пищевого подкрепления какого-либо сигнала, либо воздействием сильного болевого раздражителя (биологически негативного) в момент полового акта.

Современные подходы к методам экспериментального воспроизведения неврозов у животных направлены на максимальное приближение к условиям их возникновения у человека. К таким методам относятся:

Ú нарушение естественного суточного режимапитания или светоритма, связанных со сменой дня и ночи;

Ú изменение привычных стадно-иерархических или стадно-половых отношений(например, у обезьян подсадка в сложившийся прайд самца более сильного и агрессивного конкурента);

Ú предварительная астенизация нервной системы (например, под влиянием хронического шума, ионизирующей радиации, изоляции животного от родителей в раннем детском возрасте).

Виды экспериментальных неврозов

· Невроз с преобладанием процесса возбуждения. Развивается в результате ослабления процесса торможения. Характеризуется постоянным и неадекватным волнением, сочетающимся с агрессивностью и злобностью животного. Этот вид нередко переходит в невроз тормозного типа в связи с развитием запредельного торможения.

· Невроз с преобладанием процесса торможения. Является следствием ослабления процесса возбуждения. Характеризуется развитием пассивных оборонительных реакций, депрессий и сонливостью животного.

· Невроз с патологической подвижностью основных корковых нервных процессов. Развивается вследствие срыва процесса оптимальной смены возбуждения и торможения. Разновидности невроза с патологической подвижностью корковых нервных процессов:

Ú невроз с патологической инертностью. Характеризуется частым развитием фобий;

Ú циркуляторный (циклический) невроз. Характеризуется хаотическим чередованием перечисленных выше разновидностей невроза.

Роль особенностей ВНД в возникновении неврозов

Одни и те же экспериментальные воздействия могут вызывать различные нарушения нервных процессов в высших отделах нервной системы. В большой мере это зависит от типа ВНД. В лаборатории И.П. Павлова была установлена зависимость вероятности возникновения и особенностей развития невроза от особенностей ВНД:

Это предопределяет возникновение невроза в результате срыва основных корковых нервных процессов с развитием торможения и формированием пассивно-оборонительных реакций.

Это обусловливает развитие невроза возбудительного типа с формированием активно-поисковых реакций.

Флегматик (сильный уравновешенный инертный тип). Характеризуется развитием невроза с патологической подвижностью нервных процессов.

Проявления экспериментальных неврозов

Развитие так называемых фазовых состояний в нервной системе. Они характеризуются качественной и/или количественной неадекватностью реагирования индивида на раздражители в зависимости от доминирующего в данный момент фазового состояния.

Нарушение вегетативных функций. Этот признак является постоянным, наиболее ранним и устойчивым проявлением неврозов. Изменение вегетативных функций, как правило, утрачивает своё адаптивное значение, становится неадекватным раздражителю, не соответствующим сопутствующим локомоторным реакциям (например, развитие артериальной гипотензии и гипогликемии при оборонительной реакции).

Расстройства движений. Они отличаются многообразием и выражаются в форме различных гипер- и гипокинезов, атаксии.

Нарушения нервной трофики. Они проявляются различными дистрофиями, вплоть до появления эрозий и язв; изменениями иммуногенной и неспецифической реактивности организма (например, аллергиями или диатезами).

Расстройства чувствительности. Это выражается развитием гипо- и гиперестезий, гиперпатий, парестезии, полистезии и других дизестезий.

Поперечные профили набережных и береговой полосы: На городских территориях берегоукрепление проектируют с учетом технических и экономических требований, но особое значение придают эстетическим.

Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов (88‰).

Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций.