В с дерябина психология личности и высшая нервная деятельность

УДК 303.822.3; 612.821

197022, Россия, Санкт-Петербург, ул. Льва Толстого, 6/8,

тел.: +7 950 030 48 92.

Авторское резюме

Предмет исследования: Анализ личности В. С. Дерябина – физиолога и психиатра – ученика И. П. Павлова, ученого и человека.

Выводы: Единство личности В. С. Дерябина, человека и ученого, проявилось в конечной цели его научных исследований – через познание закономерностей психической жизни человека уберечь его от многих заблуждений и ошибок.

Ключевые слова: личность; гуманизм; диалектический материализм; психофизиологический метод исследования; патриотизм.

V. S. Deryabin as a Person and a Scientist

Zabrodin Oleg Nikolaevich – Pavlov First Saint Petersburg State Medical University, Anesthesiology and Resuscitation Department, Senior Research Worker, Doctor of Medical Sciences, Saint Petersburg, Russia.

6/8 Lva Tolstogo str., Saint Petersburg, Russia, 197022,

tel: +7 950 030 48 92.

Subject of research: Analysis of personality of V. S. Deryabin as a scientist and a person. He is the physiologist and psychiatrist – pupil of I. P. Pavlov.

Results: The worldview of V. S. Deryabin from his youth was influenced by the revolutionary democrats Chernyshevsky, Dobrolyubov, Pisarev, which were characterized by natural-scientific way of thinking and humanism. Humanism has defined his aspiration to cognition of the laws of mental life and actions of people. Deryabin’s aim consists in the protection of people from the many illusions and errors in the construction of his life. The love to suffering man determined his choice of specialization in psychiatry. The scientific worldview of V. S. Deryabin has been associated primarily with the work in I. P. Pavlov’s laboratories. His further researches were connected constantly with the doctrine of I. P. Pavlov about the higher nervous activity and with the role of sub cortical structures of the brain and its functions – feelings, inclinations and emotions (affectivity). A scientific paradigm of V. S. Deryabin was dialectical materialism. The personality of scientist was also characterized by patriotism, manifested in particular during the Great Patriotic war, as well as in his psycho physiological works (“About Ego”, “About happiness”, etc.). The unity of scientific personality of V. S. Deryabin was evident in his apply of a systemic psycho physiological method to the study of affectivity, as well as to problems of psychology and social psychology.

Conclusion: The unity of personality of V. S. Deryabin manifested in the final goal of his research – to through the knowledge of the laws of human mental life in order to save people from many errors and mistakes.

Keywords: personality; humanism; dialectical materialism; psycho physiological method of research; patriotism.

Викторин Сергеевич Дерябин – известный физиолог и психиатр, вслед за своим учителем И. П. Павловым посвятивший научную жизнь изучению физиологических основ психической жизни человека [11–13].

Примером анализа творческой личности ученого, проведенного В. С. Дерябиным, служат его воспоминания об И. П. Павлове [9]. И. П. Павлов был для В. С. Дерябина примером ученого, посвятившего жизнь познанию материальных основ психической жизни человека. В этом отношении В. С. Дерябин был поистине продолжателем дела своего учителя, воспринявшим многие черты его личности. Следует упомянуть, прежде всего, о большой целеустремленности В. С. Дерябина, сочетающейся с концентрацией внимания на решении конкретных задач исследования, самоотверженность, отсутствие тщеславия, стремление не останавливаться на достигнутом, не уставать учиться, узнавать новое по изучаемой проблеме и в науке в целом.

В качестве обязательного свойства Я – личности В. C. Дерябин отмечает единство психических процессов – внимания, аффективности (чувств, влечений, эмоций), мышления, памяти, воли, психической и физической активности. По В. С. Дерябину, интегрирующая роль при этом принадлежит аффективности.

Другой непременной чертой личности В. С. Дерябина являлся патриотизм. Это свойство личности проявлялось не только в его убеждениях, но и в самоотверженной работе во время Великой Отечественной войны в качестве врача.

«Учись, мой сын: наука

Порывисто вставая с постели, стараясь стряхнуть онемение и застой крови в ногах, он взбадривал себя пушкинскими словами:

«Царевич я. Довольно,

С особенной проникновенностью он декламировал стихи Лермонтова. Читал для себя, но и для меня – 12–13-летнего, начиная с расстановкой:

«Люблю отчизну я, но странною любовью!

Затем, с нарастанием в голосе:

«Ни слава, купленная кровью,

И, наконец, голос его возвышался до патетического восклицанья:

«Но я люблю – за что, не знаю сам –

Ее степей холодное молчанье,

Ее лесов безбрежных колыханье,

Напротив, при сниженном, угнетенном настроении, характерном для него в последние годы жизни, он вспоминал:

«И скучно, и грустно, и некому руку подать

В ответ на концовку этого стихотворения:

«И жизнь, как посмотришь с холодным вниманием вокруг,

Печально и задумчиво он читал, опять же, как бы для себя:

«Печально я гляжу на наше поколение

Его грядущее – иль пусто, иль темно

Меж тем под бременем познания и сомнения

Эти пророческие слова Лермонтова не раз приходят на память в наше время и, видимо, не мне одному…

«Все хорошо под сиянием лунным

В 40–50-е гг. прошлого века Ф. М. Достоевского в школах не проходили, и разговоров о нем с дедом не помню, но на него он неоднократно ссылался в своих работах, приводя примеры социальных эмоций: самолюбия, тщеславия, лести.

В особенности ценил В. С. Дерябин В. Г. Короленко – продолжателя народнической традиции в литературе. Российская провинция 1890–1900-х годов XIX в. находилась под сильным влиянием народничества, а затем – эсеров, влияние которых испытал и В. С. Дерябин – питомец маленького западносибирского города Шадринска.

В. В. Вересаев в своей книге вспоминает поэтов – кумиров студенческой молодежи 80-х годов – Надсона, Минского, писателей – Гаршина, Глеба Успенского. Дед любил время от времени, быть может, в порядке утешения меня, огорченного детскими неудачами, задумчиво декламировать, наверное, самое известное стихотворение Семена Надсона:

«Друг мой, брат мой,

усталый страдающий брат

Доктор медицинских наук Б. Ф. Сергеев, автор многих книг по нейрофизиологии, с которым В. С. Дерябин работал в физиологическом отделе Естественно-научного института им. Лесгафта АПН СССР, вспоминал, что В. С. Дерябин проводил политинформации с сотрудниками отдела, проявляя большую эрудицию в вопросах философии, внутренней и внешней политики.

Всенародная популярность Леонида Утесова удивляла деда, и он стремился понять, в чем причина загадочной любви к певцу, наделенному слабыми вокальными данными. Видимо, секрет этот – опять же в эмоциональном восприятии: единстве задушевного, порой – надрывного голоса с прочувственным содержанием его песен.

Хотел он приобщить меня и к живописи: часто мы посещали Русский музей, и он много рассказывал не только о содержании картин, но и об истории России.

В целом дед Викторин выступал как ненавязчивый воспитатель, отнюдь не ущемляя на то права родителей. В особенности запомнилось стремление его воспитать во мне внимание к конкретным людям, кто бы они ни были. Хорошо запомнился, казалось бы, незначительный эпизод. На даче в Зеленогорске, которую дед и мои родители снимали в 1954 г., гостили сестра мамы Ольга Викториновна с мужем Михаилом Власовичем (дядей Мишей) и двумя детьми – Леной и Ирой. Об Ольге Викториновне следовало бы написать особо: в 1941 г. она вместе со студентами и преподавателями Первого ЛМИ была эвакуирована в Кисловодск и позднее оказалась на оккупированной немцами территории. В 1947 г. она закончила Первый ЛМИ и по распределению была направлена в Казахстан, в город Кзыл-Орду, где, выйдя замуж, проработала в качестве окулиста более полувека в тяжелых климатических условиях. В частности, она боролась с трахомой, бытовавшей после войны среди местного населения.

Понимаю теперь, что, приобщая меня к литературе, живописи, музыке, театру, он тем самым ненавязчиво прививал мне чувство патриотизма. Дерябин-патриот проявился, в частности, в одном характерном эпизоде. Я, подросток, иногда в разговорах с дедом повторял слова своего эрудированного друга Валерия, о котором писал выше. Он пренебрежительно отозвался о Козьме Минине – герое освободительной борьбы против польских захватчиков в начале XVII в., узнав где-то, что тот спился и закончил жизнь в кабаке. Дед был возмущен моим необдуманным пересказом и отметил ведущую роль Минина в собирании материальных ценностей и людей на борьбу с поляками.

Список литературы

1. Дерябин В. С. Задачи Восточно-Сибирского краевого научно-медицинского общества // Советская медицина Восточной Сибири. – 1931. – № 4. – С. 3–7.

2. Дерябин В. С. Эмоции как источник силы // Наука и жизнь. – 1944. – № 10. – С. 21–25.

4. Дерябин В. С. Письмо внуку // Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae. – 2005. – Vol. 11. – № 3–4. – С. 57–78.

5. Дерябин В. С. Эпилог // Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae. – 2007. – Vol. 13, № 1. – С. 143–148.

6. Дерябин В. С. Задачи и возможности психотехники в военном деле. // Психофармакология и биологическая наркология. – 2009. – Т. 9, В. 3–4. – С. 2598–2604.

9. Забродин О. Н. Воспоминания В. С. Дерябина об И. П. Павлове. Опыт психофизиологического анализа творческой личности учёного // Физиологический журнал имени И. М. Сеченова. – 1994. – Т. 80, № 8. – С. 139–143.

10. Забродин О. Н. Творчество Л. Н. Толстого в психофизиолого-социологических исследованиях В. С. Дерябина // Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae. – 2013. – Vol. 19, № 1. – С. 50–56.

11. Забродин О. Н., Дерябин Л. Н. О жизни и научных трудах В. С. Дерябина (к 120-летию со дня рождения) // Журнал эволюционной биохимии и физиологии. – 1998. – Т. 34, № 1. – С. 122–128.

12. Забродин О. Н., Дерябин Л. Н. В. С. Дерябин – ученик и продолжатель дела И. П. Павлова // Российский медико-биологический вестник. – 2003. – № 1–2. – С. 200–207.

13. Квасов Д. Г., Фёдорова-Грот А. К. Физиологическая школа И. П. Павлова. – Л.: Наука, 1967. – 300 с.

14. Новейший философский словарь / Сост. А. А. Грицанов. – Минск: Изд. В. М. Скакун, 1998. – 896 с.

15. Рузвельт Э. Его глазами / Пер. с англ. А. Д. Гуревича и Д. Э. Куниной. Под. ред. И. Е. Овадиса. Вступительная статья С. К. Бушуева. – М.: Государственное издательство иностранной литературы, 1947. – 256 с.

1. Deryabin V. S. Problems of the East Siberian Regional Scientific and Medical Society [Problemy vostochno-sibirskogo nauchno-meditsinskogo obschestva]. Sovetskay medicina Vostochnoy Sibiri (Soviet Medicine of Eastern Siberia), 1931, № 4, pp. 3–7.

2. Deryabin V. S. Emotions as a Source of Power [Emotsii kak istochnik sily]. Nauka i zhisn (Science and Life), 1944, № 10, pp. 21–25.

3. Deryabin V. S. Personality Psychology and Higher Nervous Activity: Psycho-Physiological Essays [Psikhologiya lichnosti i vysshaya nervnaya deyatelnost: Psikhofiziologicheskie ocherki]. Leningrad, Nauka, 1980, 200 p.

4. Deryabin V. S. A Letter to the Grandson [Pismo vnuku]. Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae, 2005, Vol. 11, № 3–4, pp. 57–78.

5. Deryabin V. S. Epilogue [Epilog]. Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae, 2007, Vol. 13, №1–4, pp. 143–148.

6. Deryabin V. S. Problems and Opportunities of Psychotechnique in Military Affairs [Zadachi i vozmozhnosti psikhotekhniki v voennom dele]. Psikhofarmakologiya i biologicheskay narkologiya (Psychopharmacology and Biological Narcology), 2009, Vol. 9, № 3–4, pp. 2598–2604.

7. Deryabin V. S. Personality Psychology and Higher Nervous Activity: Psycho-Physiological Essays [Psikhologiya lichnosti i vysshaya nervnaya deyatelnost: Psikhofiziologicheskie ocherki]. Moscow, LKI, 2010, 202 p.

9. Zabrodin O. N. V. S. Deryabin’s Memories of I. P. Pavlov. The Experience of the Psycho-Physiological Analysis of the Creative Personality of the Scientist [Vospominaniya V. S. Deryabina ob I. P. Pavlove. Opyt psikhofiziologicheskogo analiza tvorcheskoy lichnosti uchenogo]. Fiziologicheskiy zhurnal imeni I. M. Sechenova (I. M. Sechenov Physiological Journal), 1994, Vol. 80, № 8, pp. 139–143.

10. Zabrodin O. N. The Creativeness of L. N. Tolstoy in Psycophysiological and Sociological Researches of V. S. Deryabin [Tvorchestvo L. N. Tolstogo v psikhofiziologo-sotsiologicheskikh issledovaniyakh V. S. Deryabina], Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae, 2013, Vol. 19, № 1, pp. 50–56.

11. Zabrodin O. N., Deryabin L. N. About V. S. Deryabin’s Life and Scientific Works (To the 120 Anniversary since Birth) [O zhizni i nauchnyh trudah V. S. Deryabina (K 120–letiyu so dnya rozhdeniya)]. Zhurnal evolytsyonnoy biohimii i fiziologii (Journal of Evolutionary Biochemistry and Physiology), 1998, Vol. 34, № 1, pp.122–128.

12. Zabrodin O. N., Deryabin L. N. V. S. Deryabin – a Pupil and Successor of I. P. Pavlov [V. S. Deryabin – uchenik i prodolzhatel dela I. P. Pavlova]. Rossiyskiy mediko-biologicheskiy vestnik imeni akademika I. P. Pavlova (I. P. Pavlov Russian Medical Biological Herald), 2003, № 1–2, pp. 200–207.

13. Kvasov D. G., Fedorova-Grot A. K. I. P. Pavlov’s PhysiologicalSchool [Fiziologicheskaya shkola I. P. Pavlova]. Leningrad, Nauka, 1967, 300 p.

14. Gritsanov A. A. (Comp.) The Newest Philosophical Dictionary [Noveyshiy filosofskiy slovar]. Minsk, Izdatellstvo V. M. Skakun, 1998, 896 p.

15. Roosevelt E. As He Saw It [Ego glazami]. Moskow, Gosudarstvennoe izdatelstvo inostrannoy literatury, 1947, 256 p.

Аннотация научной статьи по прочим медицинским наукам, автор научной работы — Дерябин В. С.

Похожие темы научных работ по прочим медицинским наукам , автор научной работы — Дерябин В. С.

ИЗ ИСТОРИИ НАУКИ

Т. 6, № 4. — С. 1397-1403.

*(орфография по оригиналу)

В 1903 г. появилась первая статья И.П. Павлова, сообщающая о начале объективного исследования психических явлений. С тех пор прошло 45 лет упорной научной работы очень большого числа научных работников по физиологии больших полушарий головного мозга. После смерти И.П. Павлова исследование высшей нервной деятельности продолжается рядом физиологических школ: акад. Д.А. Ор-бели, К.М. Быкова, П.С. Купалова в Ленинграде, П.К. Анохина в Москве, исследования велись на ряде физиологических кафедр периферийных вузов. Начиная с И.М. Сеченова, тянется цепь работ по физиологии больших полушарий головного мозга. Мысль крупнейших русских физиологов упорно работала над разработкой огромной проблемы.

Круг спонтанных явлений — это круг нашего незнания сущности некоторых реакций. Если из спонтанной активности вычесть процессы, связанные с органическими потребностями и эндокринными влияниями, которые уже не представляются спонтанными, то какие же поведенческие реакции акад. Бе-ритов относит за счет спонтанности? Ясного ответа на этот вопрос в его брошюре нет.

Сведение бреда и сновидений к спонтанной деятельности коры слишком упрощает вопрос.

Приведенное акад. Беритовым для иллюстрации исследование понижения спонтанной активности нервных центров при выключении уха и глаза повторяет опыты В.С. Галкина и К.С. Абуладзе, установивших понижение тонуса коры головного мозга при удалении трех анализаторов.

Акад. Беритов привел пока очень мало, и притом слишком шатких, оснований, по которым наличие спонтанной активности должно повести к ниспро-

вержению рефлекторной теории высшей нервной деятельности.

Первоначально как индивидуальная двигательная реакция, так и секреторная, возникающая в ответ на экстероцептивные раздражения, должны наступить, благодаря возникновению представления пищи или обстановки болевого раздражения, а не временной связи (с. 56).

На сигнал, например звонка, собака бежит к кормушке, так как возникает психонервный комплекс представления пищи в открытой кормушке и активируются двигательные элементы, возбудимость которых уже была повышена под влиянием всей экспериментальной обстановки (с. 50).

Первые признаки индивидуального поведения, направляемого представлениями, акад. Беритов усматривает у рептилий (курсив мой — В. Д.), а из беспозвоночных предполагает психонервную деятельность с репродукцией психонервного комплекса у рака, а из членистоногих — в зачаточном состоянии у водяного жука. Особенно высоко развита, по его мнению, нервная деятельность, обусловливающая индивидуальное поведение путем репродукции психонервных процессов представления — у головоногих моллюсков и осьминогов.

Акад. Беритов удовлетворяется установлением психологической причинности поведения животных. Представление — конечная причина поведения. Он не ставит вопроса, какова материальная причина этой субъективной причины. Там, где ставится воп-

рос о материальной причинности, акад. Беритов выдвигает спонтанную электрическую активность и самовозбуждение нервных центров, то есть реакции, материальная обусловленность которых неизвестна.

Брошюра написана явно в полемическом тоне, с полемическими приемами нанесения ударов противнику. Так, И.П. Павлов и его школа обвиняются в стремлении подменить психологию рефлексологией. Высказывания двух работников школы Павлова (К.М. Быкова и Л.А. Орбели) приписываются всей школе. При этом оставляются без внимания совершенно определенные высказывания самого И.П. Павлова. В целях искажения смысла слов И.П-. Павлова, приведенных акад. Л.А. Орбели, фраза о наложении на физиологическую канву субъективных явлений человека переделывается таким образом, будто бы акад. Орбели на физиологическую канву у животных желает наложить субъективные явления человека и т.д.

За акад. Беритовым не отрицается право заниматься зоопсихологией и исследовать психологическую причинность и психические связи поведения животных. Но акад. Беритов не может закрыть путь для исследования психических явлений, как явлений материальных, как функции коры головного мозга.

Всякий психический процесс есть по существу процесс психофизиологический. Он может изучаться как со стороны субъективной — интроспективно, так и со стороны материальной, как процесс в высокоорганизованной материи головного мозга, с которым неразрывно связаны субъективные переживания. Точка зрения акад. Беритова вызывает, конечно, мысль о том, как трудно нам судить о представлениях моллюска или рака.

Причинность поведения может быть двоякая: объективная и субъективная, то есть связанная с мотивами, которыми человек сам объясняет свои действия. Субъективно человек свободен в своих поступках, а статистика человеческих действий и поступков показывает, что они обусловлены объективно. Есть два ряда неразрывных процессов представляющих две стороны одного явления, и есть два ряда причинностей. Перед психологом стоит цепь психологических процессов с субъективной мотивацией, перед физиологом — цепь материальных процессов в головном мозгу с непрерывной связью и материальной причинностью.

Акад. Беритов исследует психологическую причинность поведения животных: собака не бежит к кормушке, потому что у ней возникло представление кормушки в закрытом виде, а И.П. Павлов исследовал бы процессы торможения, которые при этом возникают в коре головного мозга. Выяснение субъективной причинности в поведении собаки удовлетворяет акад. Беритова. Физиолога не удовлетворяет психологическая причинность. Он исследует ряд материальных процессов, протекающих вместе с субъективными явлениями, и стремится выяснить физиологические процессы в головном мозгу, обусловливающие поведение. И.П. Павлов стоял перед явлениями психического возбуждения в роли чистого физиолога. Чтобы психологическая терминология не сбивала с пути материалистического исследования, он решил от нее отказаться, имея дело с животными, субъективный мир которых нам неизвестен.

Акад. Беритов, выдвигая причинность психологическую, видит причину поведения осьминогов, раков и рептилий в их представлениях. Вместо связи пове- 1401 дения с жизнедеятельностью организма и его потребностями в качестве решающего фактора выдвигается спонтанная активность и самовозбуждение центров.

Есть два пути исследования. Акад. Беритов избрал один путь, признает лишь его и желает закрыть путь физиологическому исследованию функций головного мозга.

Результатом работы И.П. Павлова и его школы явилось установление общих принципов деятельности больших полушарий головного мозга: установление закона временной связи, ее замыкания и размыкания, изучение различных видов торможения, анализаторной и синтетической работы больших полушарий, явлений иррадиации и концентрации, возбуждения и торможения, индукции положительного и тормозного процессов, изучения сна и гипнотического состояния, изучение типов высшей нервной деятельности и неврозов. Эти результаты изучения физиологии мозга акад. Беритов не при-

При всей недостаточности наших знаний мы и теперь имеем факты, указывающие, например, на возможность влиять на психические процессы химическим путем. Мескалином можно изменить характер представлений: обыкновенные представления сделать эйдетическими, а при тетаноидном эйдетизме дачей хлористого кальция эйдетические представления превратить в обыкновенные.

Тиреоидином можно совершить переворот в психике гипотиреоидного субъекта.

головного мозга на точке зрения физиологического агностицизма; вместо детерминизма материальных процессов, связанных с психической деятельностью, он выдвигает спонтанную электрическую активность, а отвергаемой им рефлекторной теории противопоставляет изучение психологической причинности поведения. Это дело его взгляда. Непонятно лишь, зачем ему понадобилось выступать против изучения психических процессов с физиологической стороны, тем более, что в заключение своей брошюры он выс-

казал мнение, что физиология (а следовательно, и физиология головного мозга), психология и наука о поведении являются самостоятельными науками и ни одна из этих наук не может быть заменена другой.