Девочка с дцп рисует ногами

— А почему бы не мечтать о том, чего действительно хочется? — отвечает мадемуазель Жене. — Тем более что мои работы уже показывают на настоящей выставке!

Наталья Терещенко познакомилась с тогда еще будущим отцом своей дочери на работе. В университете она изучала французский, а после выпуска преподавала язык на кафедре одного из столичных университетов, куда коренной парижанин приехал в командировку. Читал лекции студентам-старшекурсникам.

— Это был роман на расстоянии, — рассказывает она, сидя на своей кухне, пока дочь собирается и выбирает сережки для открытия выставки, которая работает в городской библиотеке № 11.

— Мы полюбили друг друга, но я никогда не настаивала на свадьбе. Почему? Во-первых, из-за довольно большой разницы в возрасте, а во-вторых, у каждого в своей стране были крепкие социальные связи, работа и жилье. Я не видела смысла в том, чтобы все в жизни настолько резко менять.

Наталья стала мамой в 35 лет. Долгожданный ребенок появился на свет с букетом различных заболеваний и провел в реанимации 21 день. Все это время она не находила себе места, и если бы не помощь подруги, у которой есть медицинское образование, то вряд ли бы справилась.

— Ане при рождении поставили 1/5 балла по шкале Апгар из 9/9. Это система оценки, где по разным признакам (дыхание, рефлексы, мышечный тонус и др.) определяется общее состояние здоровья новорожденного. Но если врачи тихо говорили, что все плохо, то я не понимала, в чем дело. Или отказывалась понимать. Малышка ест и спит — все, как у других младенцев.

— Моя подруга Светлана (для своих людей — просто Петровна) — детский массажист и крестная Ани. Не знаю, как сложилась бы наша жизнь, если бы она не взялась за Аню, — рассказывает Наталья. — На приемы к докторам мы ходили вместе. Светлана Петровна разговаривала с ними как медик. Каждый поход к врачам был настоящим мини-консилиумом!

Домой из роддома Наталья с дочкой попали только через месяц. Из-за судорожного синдрома массаж был категорически противопоказан. Но на свой страх и риск Светлана с Натальей начали первый 10-дневный курс.

— Это был поход по тонкому льду, — делится опытом Наталья. — Надо было очень внимательно следить за любыми реакциями. Дочери стало немного лучше, но не факт, что ее опыт подойдет другим. Конечно, Ане прописывали много медикаментов — таблетки ела буквально горстями. На них тратили около 100 долларов в месяц. Отец Ани помогал, но ведь он тоже не миллиардер, чтоб содержать нас. Я старалась без особой надобности ни о чем его не просить, потому что это мой ребенок в первую очередь. Надо отдать должное, он сам постоянно звонил и интересовался ее состоянием, предлагал помощь.

До семи месяцев Аня принимала противосудорожные таблетки. Они вводили ее в апатичное, сонное состояние. Если знакомые родители жаловались на безостановочные детские крики, то Наталья переживала из-за молчания.

По странному совпадению почти сразу после отмены противосудорожных Аня начала вяло переворачиваться со спины на живот, а к году она могла сидеть с круглой спиной, если посадят.

Первый раз она встала в кроватке, когда ей был 1 год и 3 месяца. Это случилось после первого курса реабилитации в центре на Володарского. Именно там стало понятно, что дело плохо. Я сдалась и начала готовить документы для МРЭК. В два года она еще не ходила, но начала перемещаться по дому. Сначала в ходунках, а потом, когда из них выросла окончательно, стала ездить на пластмассовом коне на колесиках. В два с половиной года появилась надежда, что когда-нибудь она все-таки пойдет. Тогда решили обратиться к иппотерапии, потому что это отличный способ для развития равновесия.

Вот это время было: мы с Петровной сажаем Аню на лошадь Дусю, держим с двух сторон, а инструктор берет под уздцы и идет бодрым шагом по пересеченной местности. Мы бежим рядом, обгоняя ветер. Лихая тройка! Дочке весело, а нам не очень, — делится Наталья.

— Садик я искала долго, но нашла и уговорила взять ребенка на том условии, что буду находиться вместе с ней в группе как волонтер. Купила белый халат, сделала санкнижку. Почему мне было важно отдать Нюшу в сад? Потому что это место максимально неинклюзивное: ни пандусов с перилами, ни поручней. И никого, кто бы ползал, чтобы ребенок не мог подумать, что так можно. А еще в первый день я специально нарядила ее в красивое длинное платье. Она стояла около стеночки, стояла, понаблюдала, как быстро мимо проносятся другие дети, а потом — раз! — и пошла.

— Сейчас Аня ходит в обычную школу. В гимназию решила не отдавать, потому что не верю, что это действительно поможет ребенку в будущем. Информацию нужно не зубрить, а учиться с ней работать, анализировать, находить и оценивать источники. Школьная программа позволяет Ане каждый день заниматься чем-то еще: ЛФК, массажами, дополнительным английским, французским, либо рисовать и даже писать статьи.

По словам Натальи, несмотря на то, что у девочки французский паспорт, проходить реабилитацию во Франции они не захотели. Все потому, что Анна будет жить в Беларуси, а значит, ей надо приспосабливаться к жизни здесь.

Да и просто консультацию невролога в Париже надо ждать почти полгода, а в Минске мы можем попасть на прием хоть завтра.

Неограниченные возможности

На мой вопрос, как ей пришло в голову, что она может научиться все делать ногами вместо рук, Вика, с трудом управляя непослушными губами, отвечает:

— Хотелось не зависеть от других людей. Я помню то время в детстве, когда вообще ничего не умела. В 10 лет решила учиться. Сначала научилась сама есть, а потом как–то само собой все получилось. Сейчас вот с мамой вместе закатки на зиму готовили. Единственное, что не могу сделать сама — это причесаться. Ноги не достают.

Когда в центре узнали, что девушка с удовольствием занимается рисованием, для нее создали все условия. Даже ее друзья стали рисовать не за столами, а на полу, чтобы Вика не чувствовала себя неловко. В холле отделения — целая выставка ее работ. Городские пейзажи из тех мест, где девушка никогда не была. Свои портреты подопечные центра и его сотрудники разобрали по домам.

Недавно Вика освоила мозаику. Из малюсеньких, в несколько миллиметров, кусочков бумаги она кропотливо выкладывает небольшие картины. Говорит, что сейчас это ее любимое занятие.

Сотрудники центра сетуют: в городском поселке сложно найти профессионального художника, который помог бы Вике раскрыть ее талант. Вполне возможно, что она смогла бы освоить какую–нибудь интересную технику живописи или с помощью опытного наставника выработала свой неповторимый стиль, раскрепостилась. Если друзьям и удалось согреть не привыкшее к теплу посторонних людей сердце девушки, то внутренняя скованность проскальзывает в сдержанной стилистике картин художницы.

Рассказывая об удивительной подопечной, директор Вороновского территориального центра социального обслуживания населения Антонина Эйсмонт не может не вспомнить трудности, с которыми столкнулись сотрудники отделения дневного пребывания инвалидов после его открытия в 2009 году:

— Первые шаги этого отделения не были простыми. Горпоселок небольшой. Что тут сказать. Практически все наши ребята с особенностями развития выросли в четырех стенах. Многие родители в силу даже внешних причин не имели возможности уделять им время, приучать к общению с другими людьми. Накормили, одели — и на этом считается, что все хорошо. Отделение открылось для того, чтобы ребята получили полезные навыки: могли приготовить элементарные блюда, самостоятельно убрать в квартире, знали нормы безопасности. Они очень много путешествуют. Только за этот год наши ребята побывали в Бресте, Минске, Полоцке, катались на теплоходе по Августовскому каналу.

Но главное: молодые люди наконец научились свободному общению. Дома они обязательно связываются друг с другом по интернету. Да и Вика уже не рисует только из–за одиночества.

Мальчик родился 28 лет назад, через год после старшего брата. В девять месяцев Ильдар заболел менингитом. После этого его парализовало.

– Врачи сказали, что сын не смог справиться с болезнью из-за родовой травмы. Некоторые дети после менингита восстанавливаются. А он родился недоношенным, был слабеньким. Врачи сказали, что он будет лежачим и умственно неполноценным, – рассказывает Савия Апчелеева, мама Ильдара.

Родители не сдавались. Лечили сына в клиниках Новосибирска, возили в Казахстан к бабушке, владевшей мануальным массажем. Благодаря совместным усилиям ноги ребенка разработали, и он смог ходить. Но вскоре в стране началась перестройка. Сначала Ильдара не могли отвезти, вскоре бабушка закончила свой земной путь. Руки поправить не успела.

– Хожу – и то уже хорошо, – радуется Ильдар, вспоминая эту историю.

– Он хорошо все понимает, все адекватно воспринимает, – говорит Савия. – Мы объяснили, и он понял. Мы же его на лечение возили до 18 лет.

– Все это время, пока меня лечили, помогали родственники и друзья родителей, за что я им очень благодарен, – добавляет Ильдар.

Ильдар и мама Савия

– После совершеннолетия бесплатное лечение закончилось, – продолжает Савия. – Сын занимается саморазвитием, читает разную литературу, ищет информацию в интернете.

В школу мальчик ходить пытался, но с таким заболеванием учиться вместе с классом было неудобно. Учителя стали приходить к Ильдару на дом. Писать учился правой ногой.

– Учителя хвалили, говорили, что получается лучше, чем у некоторых здоровых учеников, – рассказывает он. – Учился я не очень хорошо, старался, как мог.

Cвежесть сиреневой дымки на рассвете

Повзрослев, той же ногой стал рисовать. Ильдар любовался озером, на берегу которого живет, лесом, полями. Наблюдал, как ветер колышет ветки деревьев и травы. Прикоснувшись к красоте, отпускать не хотел и стал переносить ее карандашом и красками на лист бумаги. Пока учился в школе, любил с ребятами бегать и играть в футбол. Когда друзья разъехались, занялся рисованием вплотную. Свободного времени было достаточно.

Ильдар любит рисовать при естественном свете – в солнечную погоду. Садится на пол у окна и творит. В пасмурные дни рисует эскизы.

– Присматриваюсь, ищу идеи, продумываю, делаю набросок, потом переделываю. Через некоторое время рождается картина, – объясняет он.

Ильдар написал 90 картин, большинство работ выполнены гуашью. Часть художник продает, часть дарит знакомым. Иногда пишет на заказ. На создание картины художнику требуется от месяца до года. Кроме гуаши Ильдар использует акрил и масляные краски. Гуашь доступнее по цене, но не так долговечна, как масляная живопись.

– Сейчас картины подорожали, потому что все дорожает. Картины гуашью стоят 1 300 рублей или 2 тысячи, маслом еще дороже – за 3-4 тысячи рублей. Картины маслом выглядят интереснее и более долговечные. Гуашью рисовать проще, она дешевле, но если хорошо поработать – будут хорошие результаты, – рассказывает Ильдар.

Картины художника разные, но все о любви к природе, людям, животным. Преподаватели Куйбышевской художественной школы, в которой проходила персональная выставка работ Ильдара, отмечают грамотное построение композиции, красочность, умение наполнить пространство светом и свободой. Но привлекает в его сюжетах не умение, которое он отрабатывает самостоятельно, а, как принято говорить у художников, состояние. Когда удается не просто нарисовать свинцовое небо над полем после грозы, а передать сырость и прохладу, покой и прозрачный воздух леса ранней осенью в Сибири, свежесть сиреневой дымки на рассвете в поле.

• 
  

Самое тяжелое – поиск вдохновения

– Меня с Ван Гогом сравнивали, потому я заинтересовался его творчеством. Но это было только в начале, сейчас отличия есть. У меня свой почерк.

Специалисты отмечают, что работы Ильдара светлые, даже если в сюжете небо затянуто тучами, день серый и хлопьями падает снег, художник оставляет надежду, например, показав следы человека, который успел пройти по снежной целине. Его картины всегда оптимистичны. Может быть, поэтому он не использует черную краску в чистом виде – обязательно добавляет к ней другой тон. Ему пришлось учиться смешивать цвета, чтобы получить нужный оттенок. Ильдару проще писать широкими мазками, например, небо. Прорисовка деталей дается труднее.

– Писать детали очень сложно. Здесь нужны аккуратные мазки. Приходится прикладывать много сил и преодолевать напряжение тела, непроизвольные движения головы. Но работать очень интересно, и когда получается – много удовольствия, – говорит он.

Ильдар интуитивно нашел золотое правило творца:

– Самое тяжелое – не работа над картиной, а поиск вдохновения. Это занимает много времени: месяцы и даже годы.

Вдохновляют Ильдара виды родного села, лес, озеро, которое видно из окна. И впечатления, полученные в поездках.

– Художнику путешествовать нужно для вдохновения, чтобы писать новые картины, – объясняет он.

Возможностей путешествовать у семьи Апчелеевых немного. В 2017 году ДЦП вычеркнули из списка болезней, с которыми отправляют на бесплатное санаторно-курортное лечение. Иногда они гостят у родных в Казани.

В Москве показал, как работаю – рисовал публично

С появлением в Аул-Бергуле интернета границы для творчества расширились. Теперь Ильдар может смотреть уроки, общаться с художниками, живущими в любой точке страны:

– Когда талантом восхищаются профессиональные художники – это очень приятно. У них больше опыта, они больше знают. Их оценка очень дорога.

– Я прошел все этапы. Сначала районный, потом областной. И победил, – рассказывает он.

Художнику предстояло ехать на всероссийский этап в Москву. Ильдар был счастлив. В областном обществе инвалидов сказали, что финансировать поездку не смогут. Тогда семья Апчелеевых заняла денег и купила билеты на самолет.

– Интересно было впервые полететь на самолете. Новый опыт для меня, – радуется Ильдар.

Мечта увидеть Кремль исполнилась. Коренного сибиряка, привыкшего к долгим световым дням, удивило, что в столице рано темнеет. И намного теплее. В Сибири в ноябре настоящая зима, нередко стоят тридцатиградусные морозы. В Москве его ждал еще один подарок – приглашение на мастер-класс от известного мастера Зураба Церетели.

Мастер-класс Зураба Церетели

– Я рисовал публично, показал, как работаю, и на других посмотрел. Люди удивлялись. Дома я обычно в тишине рисую или под музыку, никто не мешает. А там людей много было. Мне больше нравится покой, но общество тоже нужно. Художнику важно показывать свои работы, получать советы, отклики. Опыт получил – это дорого. Мне вручили благодарственное письмо.

Ильдар в Новосибирске. Фото: dixinews.ru

– Свободное время у меня было, и я взялся за работу. Рисовал с удовольствием, желая принести радость детям. Отсылал писательнице фотографии идей, готовые иллюстрации переслал по почте. Ей понравилось.

Книга вышла небольшим тиражом, Ильдару подарили 5 экземпляров. Ему предлагали иллюстрировать продолжение книги, но у него было много работы, пришлось отказаться.

Покладистый характер помогает в живописи

Сверстников Ильдара в селе почти не осталось, творческую среду здесь он тоже найти не может. Помогает интернет.

– Переписываюсь активно. С творческими людьми общий язык нахожу быстро. Друзья детства очень заняты и в интернет заходят редко. Мы общаемся, когда они приезжают в отпуск. По-прежнему играем в футбол, бегаем, ходим друг к другу в гости, – объясняет художник.

Зимний футбол с друзьями

Последние два года Ильдара приглашают на слет татарской молодежи. Для творческого человека такая возможность, как глоток свежего воздуха.

– Мне очень-очень понравилось. В селе мало молодежи, особенно творческой. На фестивале много новых знакомств, много новых друзей, немало творческих людей. Я познакомился с талантливыми известными людьми. Актриса казанского театра заказала мою картину, – делится он.

В Казахстане, куда его в детстве привозили на лечение, тоже остались друзья. Ильдар надеется, что удастся съездить и увидеть их. Родни у семьи Апчелеевых много. Живет он с родителями и девятилетним братом. У старшего сына своя семья, он живет далеко от дома, его дочь – племянница Ильдара.

– У меня характер спокойный, покладистый. Как у старшего брата. Это помогает в живописи, – рассказывает Ильдар.

Отношения в семье традиционно уважительные. Ильдар помогает с уборкой, умеет пылесосить, нянчился с братом, когда тот был маленький.

Ильдар с младшим братом на персональной выставке

– Сыну повезло, – говорит Савия, – в детстве у него были хорошие друзья и двоюродные братья. Они его с собой всюду водили, вместе играли. Ильдар был постарше, поэтому мальчишки его слушались. В детстве его интересовали вымершие животные. Он на раскопки костей мамонтов друзей организовал. Сам не может копать, а те копали лопаточками. Повезло ему, что не один был.

Художник поддерживает физическую форму. Каждый день начинается с комплекса упражнений, разработанных им самим. Видеоуроки находит в интернете, приспосабливает к своим особенностям. Делится опытом, публикуя ролики в интернете.

– Занимаюсь, чтобы поддерживать форму, чтобы не нарушалось кровообращение в организме. Раньше я в футбол играл. Сейчас много сижу. Поэтому физическая нагрузка необходима.

Родители рады, что сын увлекается живописью.

– Это хоть какое-то занятие, – объясняет Ильдар, – тем более, результаты хорошие. Про меня статьи пишут, приезжали репортеры, снимали. После этого стал получать письма от незнакомых людей. Быстро набирать текст на клавиатуре у меня не получается, поэтому я редко с кем переписываюсь. Стараюсь всем отвечать по возможности.

Мое окружение – хорошие творческие люди

Он рассказывает, что самые общительные люди – не художники, а поэты.

Навестил меня поэт.
Поболтали мы с ним славно.
Ему примерно сколько мне лет.
У нас одни и те же травмы,
Хоть ему всё было и непросто,
Со стороны мы чуть похожи,
Но очень разные внутри,
Взгляд на мир и образ жизни,
А стремления одни:
Донести всем людям сразу
Огонь наших творческих идей
И расширить круг творческих людей.

Мы с ним уже давно знакомы.
Он уже однажды приходил,
Приглашал меня к себе в гости.
Наверное, когда-нибудь смогу
Навестить того поэта.
Он очень умный человек.

На обидчиков художник зла долго не держит.

– Большая редкость, когда меня кто-то обижает. Мое окружение – хорошие творческие люди. Другие люди рядом со мной не уживаются. Но если такое случается, стараюсь быстрее простить. У меня характер мягкий.

В планах художника когда-нибудь переехать в город, может быть, в Казань, где много друзей и знакомых.

Ильдар Апчелеев с другом-поэтом

– Это в будущем. Пока такой возможности нет. Конечно, в городах жить недешево, но легче найти нужные для живописи материалы. В Куйбышеве можно купить холсты и краски, но выбор небольшой.

Неосуществленных идей у Ильдара много. Мечтает съездить в гости к родным, увидеть море, познакомиться лично с друзьями по переписке.

– Более качественно картины рисовать, увеличить свой творческий потенциал, – делится Ильдар. – Еще жениться надо. Тут еще сложнее. Мечты есть, но осуществить их непросто.

На Рождественском подворье Белгородской епархии многолюдно. За столом под навесом на открытом воздухе сидит десяток детишек с мамами. Перед ними — бумага для рисования, краски, кисти, поролоновые валики.

— Любая краска — это восторг! Просто посмотрите повнимательнее, — говорит стоящий у мольберта седоволосый мужчина с собранными в хвост волосами. Это художник Владимир Курдюков.

Сначала может показаться, что проводится творческое занятие для учеников воскресной школы. Но дети, сидящие за столом, — особые. Это воспитанники семейного интеграционно-коррекционного лагеря "Парус мечты". Сюда на неделю со всей России приезжают дети от двух до 16 лет с диагнозом ДЦП и с ограниченными возможностями. В августе проводится уже третья смена. Первая, пробная, прошла летом 2015 года. Нынешняя организована по инициативе Фонда русского абстрактного искусства (Фонд РАИ) при поддержке Белгородской митрополии и руководства области.

Организаторы верят, что творческие занятия помогут детям не только лучше развиваться. Возможно, для кого-то из них рисование станет делом жизни, как когда-то случилось и с сыном Владимира Курдюкова, также имеющим диагноз ДЦП.

Никита

Владимиру Курдюкову 61 год. В молодости успешный художник, которому коллеги прочили блестящую карьеру, и представить не мог, что ему придётся заняться разработкой методики развития детей-инвалидов с помощью живописи. Но всё изменилось, когда у него родился сын Никита.

Историей и опытом художника заинтересовалась учредитель Фонда РАИ Ольга Ускова. По её приглашению Курдюков стал проводить мастер-классы "Цвет как эмоция" в лагере. Метод работы он никогда не формулировал: всё зависит от ситуации. Но подход один — дети должны изображать не конкретные предметы, а свои эмоции по определённой теме. В основном дети рисуют абстракцию. Причём могут выбрать любой способ — те, кто может держать кисть, пишут кистью. Другие же берут поролоновые валики или наносят краски на бумагу пальцами. Занятие длится 40 минут — за это время дети не успевают устать.

— Сейчас я рисую осень, — в качестве примера рассказывает художник на мастер-классе. — Возьму жёлтую краску. Вчера это у нас был пляж, солнце, а сегодня будет осень. Рядом нарисую другим цветом. У всех будут свои формы, разные. Не стоит ничего копировать. Будем по возможности самостоятельно рисовать. Я надеюсь, что у вас получится не только не хуже, но и значительно лучше, чем у меня. От вчерашних художников я был в восхищении!

Организаторы лагеря, как и Владимир Курдюков, прекрасно понимают сложности, с которыми сталкиваются родители детей с особенностями развития. Председатель благотворительного фонда помощи инвалидам "Луч света" Наталья Смолянина тоже воспитывает дочь с диагнозом ДЦП.

— Я знаю, как тяжело детям, родителям, которые практически не бывают в обществе. На протяжении многих лет они находятся в четырёх стенах. К нам они приезжают семьями. Дети раскрепощаются, родители получают эмоциональную подпитку, успокаиваются. К нам приезжают не только с диагнозом ДЦП, в июне была смешанная группа, куда входили аутисты, даунята, дети с различными неврологическими заболеваниями.

На лицах родителей, сопровождающих детей в лагере, можно увидеть самые разные эмоции. Кто-то сосредоточенно помогает своему ребёнку рисовать, кто-то успокаивает раскапризничавшегося сына, который то ли утомился и не хочет держать кисточки и валики в руках, то ли недоволен выбором красок. Среди десятка мамочек выделяется ухоженная женщина с каре, глаза которой сияют от радости. Она водит по бумаге кистью, держа руку 16-летнего сына, и это явно доставляет ей огромное удовольствие.

— Фима, какой выберем цвет?

— Бежевый! — отвечает мальчик и начинает петь песню "Ты моё дыхание" Ады Якушевой. Фима не видит. Но знает названия всех цветов. Благодаря своей маме он буквально рисует музыку. Синяя краска у него ассоциируется с песней "Во Франции неважные дела" Никитиных, а коричневый — с "Атлантами" Александра Городницкого.

— Под определённый цвет он хочет спеть ту или иную песню. Вчера он пел совсем другие почему-то! — удивляется мама Фимы.

Помимо рисования мальчик активно занимается музыкой. Он умеет играть на многих инструментах: на фортепиано, аккордеоне и флейте. Последние два инструмента они взяли с собой в лагерь.

— Трудно сдержать эмоции, когда видишь этих детей — как у них горят глазки! — говорит Ольга Ускова. — Мы все счастливы, мы все находимся в едином эмоциональном свечении. Проходишь во время занятий мимо детей и их родителей — мурашки идут по коже. Ты понимаешь: совершенно всё равно, как ты выглядишь, свободно у тебя пальцы движутся или ручка немножко скована. Потому что ты своё добро, свою любовь, свои эмоции можешь передать разными путями. И если сознание открыто, то человек может быть счастлив.

Ускова уверена, что для любого человека внутренний мир важнее внешнего. И развитие духовного мира создаёт ощущение счастья и формирует дальнейшую судьбу. В своей работе они ориентируются на теорию всеобщей контактности советского учёного и художника Элия Белютина. Он утверждал, что через серьёзное эмоциональное напряжение можно произвести переключение работы человеческого мозга в креативные зоны, что позволит открыть новые способности или усилить существующие.

Из текста этой теории фонд сформировал учебник, который будет представлен в сентябре.

Недалеко от стола, где проходят занятия, есть импровизированная выставка — к натянутой верёвке прищепками прикреплены работы детишек. У одной из девочек рядом с листом бумаги и красками лежит тетрадка, куда она записывает свои стихи.

— Я здесь отдыхаю, учусь и лечусь и получаю удовольствие, — говорит 14-летняя Лада, которая приехала в лагерь уже в третий раз. Её сопровождает мама и любимый питомец — рыжая такса. — Я раньше рисовала, но рисунки у меня плохо получались очень. А вот сейчас у меня вдохновение! Ещё я занимаюсь эстрадным вокалом и пишу стихи, записываю их в тетрадь.

Митрополит Белгородский и Старооскольский Иоанн уверен, что лагерь помогает детям поверить в себя и раскрыть свои творческие возможности, о которых некоторые порой даже не подозревают.

— Мы пытаемся показать детям их будущее, чтобы они могли ответить на вызовы, которые так или иначе в жизни случаются, творчески, с помощью наших специалистов, родителей, — говорит митрополит. — Мы все вместе решаем трудную задачу — не просто вернуть ребёнка в социальное пространство, а помочь ему поверить в себя. Дай бог, чтобы это начинание нашло сторонников. Мы верим, что в России найдётся очень много людей, которые будут помогать детям творчески развиваться и преодолевать все недуги.

Он садится на пол, ногами выкладывает краски, альбом и уходит в мир пейзажей. Ильдар – второй ребенок в семье Апчелеевых. Сначала его мама Савия воспитывала сыновей-погодок и не догадывалась, что с младшим что-то не так. Через время забили тревогу. У Ильдара диагностировали ДЦП, были проблемы с ручками, малыш с трудом говорил.

Ильдар пишет очередную картину, а рядом его новый друг-поэт

Мама использовала все возможности, чтобы помочь сыну и укрепить мышцы рук. До 18 лет они посещали реабилитационные центры.

Со временем стало понятно, что быть здоровым, как старший брат, Ильдар не сможет.

Сильный и целеустремленный подросток научился главному – поддерживать ежедневными тренировками силу в руках, хотя до сих пор ему необходима помощь близких. С ним всегда рядом младший брат, которого мама родила через 19 лет после рождения второго сына. С детства в татарской семье воспитывали уважение друг к другу, потому Ильдар себя одиноким не чувствует.

Его дар к рисованию открылся рано. Учителя, которые приходили на надомные уроки, не знали, как обучать мальчика, у которого практически не работали ручки. Но он хотел научиться печатать буквы, а потом писать слова, и начал делать это – ногами. В семье радовались успехам сына. Уроки рисования раскрыли его творческое начало. Он охотно рисовал акварельными красками животных, природу, предметы. Потом мама подарила ему гуашь и масляные краски.

– Сколько себя помню, я рисую. Более серьезно начал относиться к этому в старших классах, а в полной мере стал рисовать через пару лет после окончания школы. С друзьями, которые были немного младше меня, играл в футбол, тогда реже рисовал. Когда они после школы начали разъезжаться, проводил много времени за альбомом.

Когда нам провели интернет, начал выкладывать первые картины в социальных сетях.

Люди их оценили. Времени свободного было много, я рисовал, рисовал. Пришли и первые победы. Так все и закрутилось, – рассказывает Ильдар.

Он садится на полу, ногами выкладывает краски, альбом и уходит в мир пейзажей. Старается многое делать самостоятельно, но знает, что его всегда поддержат родственники.

– Возле нашего дома озеро и лесок, сын любит прогуливаться там, наблюдать. Стоит, всматриваясь в красоту, а потом дома рисует. Сейчас прохладно, но я помогаю ему собираться на ежедневные прогулки. Это ему очень нравится, – говорит Савия Апчелеева.

В прошлом году сына пригласили на мероприятие в Новосибирск. Дома решили, что ехать надо, тем более о картинах Ильдара уже тогда знали не только сельчане, но и жители Куйбышевского района.

– Писать картины очень непросто, особенно с таким диагнозом. Постоянно приходится превозмогать напряжение, также дерганье и непроизвольные движения. А при работе необходима полная концентрация. Для меня это очень непросто. Да, работа помогает в моем непростом жизненном положении. Я получаю немало удовольствия, когда удается выписать красивые детали, когда заканчиваешь хорошую картину, когда видишь положительный результат своих трудов, плоды в виде больших и малых побед, – продолжает Ильдар.

То, что Ильдар не собирается замыкаться в четырех стенах, он доказал еще в детстве, когда с друзьями гонял футбол. И сейчас – когда удивляет выверенностью линий на картинах и их схожестью с реальной природой. Когда в его жизни появился еще один друг, то Ильдар заговорил рифмами. И практически к каждой картине у него есть небольшое стихотворение.

– К нашим сельчанам приезжает родственник, молодой человек с ДЦП.

Передвигается на инвалидной коляске и не может ходить самостоятельно. Они сдружились.

Вот так Ильдар начал расширять свои таланты и посвятил новому другу стихи:

«Навестил меня поэт.

Поболтали мы с ним славно.

Ему примерно столько ж лет.

У нас одни и те же травмы…

Со стороны мы чуть похожи.

Но очень разные внутри.

Взгляд на мир и образ жизни,

Сейчас Ильдар продолжает ежедневные тренировки, и его главная победа – в каждом плавном движении руки и пальцев. А после занятий – рисование. Мама говорит, что сын так уходит в процесс, что может сидеть перед листом несколько часов.

«Что мы будем рисовать?

Небо, поле, солнце.

Разрисуем белый лист,

Притворяя идеи в жизнь.

В детских творческих мечтах.

Изобразим моменты счастья.

Нарисуем целый мир яркими цветами.

Мир Ильдара действительно яркий. Только мама переживает, что сын давно не проходил курсы реабилитации, где врачи оценили бы его состояние, пролечили и подобрали новые упражнения. Взрослым инвалидам с ДЦП не дают бесплатные путевки, а самостоятельно приобрести их для Ильдара и сопровождающей его мамы семья не может. А еще Ильдар мечтает побывать на море, чтобы потом его волны перенести на свои полотна.