Люди с дцп как с ними общаться

Фото с сайта cerebralpalsyguidance.com

Разговор с психологом и нашим директором Анастасией Рязановой.

Главное для социализации: мир безопасен

Социализация начинается в семье. Первый опыт отношений на доступном ему уровне учит любого ребенка, в том числе и ребенка с ДЦП, адаптироваться к действительности и происходящему вокруг него.

— Родители откликаются на потребности детей, и помимо прямого решения возникающих проблем (голодный, мокрый – накормить, переодеть и т. п.), учат саморегуляции, – рассказывает Анастасия. – Ребенок расстроен, плачет, мама похлопывает его, покачивает, возвращая его внимание внутрь себя. Он усваивает, что монотонный ритм, знакомый запах, тепло – успокаивают, что можно переходить из состояния возбуждения в состояние расслабления. Это очень важный навык.

Самое важное для раннего возраста – ощущение, что мир и отношения надежны и безопасны, что близкие люди достаточно чутки и им можно доверять.

Пока ребенок маленький, взрослый в большой степени следует за ребенком и его желаниями. Затем потребности и желания усложняются. Ребенок хочет, чтобы все было так, как он придумал: не чтобы папа положил сережки мамы на тумбочку, а чтобы это сделал я, поэтому пусть папа их заберет с тумбочки, даст мне, а я уже положу! Или: я решаю, кто сегодня сидит за рулем! Я не хочу надевать на улицу эту куртку! Я хочу наступить на ступеньку именно правой ногой, а наступил левой!

И здесь задача родителей объяснить, что не всегда все движется так, как ты хочешь, и ты можешь быть расстроен по этому поводу, иногда это очень грустно, бывает, кажется просто невыносимым, но это можно пережить и мы рядом.

Задача родителей – дать возможность делать самые разные вещи самостоятельно, насколько это возможно, ненавязчиво обеспечивая безопасность, но все же приобретая свой собственный опыт.

Со временем ребенок сам начинает понимать, что условия, правила и границы могут быть разными – с мамой и папой, бабушкой и дедушкой, дома и на улице… Он учится сосуществовать с другими людьми и находить решения для разных ситуаций.

Учиться договариваться и управлять собой ребенок должен опираясь на ощущение безопасности и доверия.

Усвоив эти навыки в домашнем микросоциуме, ребенок легче встраивается в социум на площадке, в образовательном или медицинском учреждении – везде, где ему нужно общаться с другими людьми.

Как избежать выученной беспомощности

Фото с сайта jamesandlianne.com

Ребенку с ДЦП сложнее даются эти адаптационные механизмы. Ему бывает тяжело справляться с собственным телом, которое не слушается.
— За первые несколько лет жизни мы научаемся контролировать свое тело, и оно нам подчиняется, – поясняет Анастасия Рязанова. – Хочу, чтобы рука туда двигалась – и она двигается. В более зрелом возрасте мы можем совершенствоваться в этом: хочу, чтобы рука красиво двигалась – иду на танцы; хочу, чтобы была сильной – иду на фитнес.

А у человека с церебральным параличом все не так. Рука то делает какие-то лишние движения, то висит вяло, то не может попасть в цель; если есть тяжелые нарушения зрительных нервов и не видна часть объектов и пространства, то непонятно, куда ее двигать, и так далее.

Более того, психологическое состояние мамы и папы ребенка может быть достаточно сложным. Надежды толкают семьи на постоянные реабилитации, и дети проводят много времени вне дома, в поездках, лишенные нужной малышу стабильности и привычной обстановки. Ребенку с церебральным параличом нужно прорываться через эти трудности, но довольно часто он оказывается в такой системе реабилитационной помощи, которая не способствует прорыву, а наоборот.

Движения – это средства к достижению значимых, понятных ему целей.

И тут есть еще одна проблема: церебральный паралич – это следствие нарушений в центральной нервной системе и у некоторых людей в связи с этим могут быть дополнительные трудности. Может быть небольшой ресурс, низкие работоспособность и темп, быстро возникающая усталость, сложности с пониманием ситуации, коммуникацией, мотивацией… Часто ДЦП сопровождается эпилепсией, и приходится прибегать к довольно сильным лекарствам, которые также влияют на общий уровень активности. Здесь много нюансов, и если эти вещи не учитываются, то в результате мы видим напуганного человека, которому вообще ничего не хочется и ничего не нужно.

— Между прочим, — признается Анастасия Рязанова, — из ребят с особенностями развития, с которыми я работала, самые волевые, чье упорство вызывало уважение, были ребята с церебральным параличом. Люди, которые преодолевают такую немощь собственного неуправляемого тела и научаются жить и справляться с этим, это люди с очень сильной волей.

Вы успешно стали нашим подписчиком.

• О нас
• Наши мероприятия
• Нас поддерживают
• Контакты

• Требуется менеджер проекта по универсальному дизайну
• Требуется менеджер молодёжных проектов
• Требуется юрист проекта

• Главная
  
• Лидерство
  
• Новости
  
• 10 глупых вопросов про ДЦП Ивану Бакаидову

10 глупых вопросов про ДЦП Ивану Бакаидову

Наш друг, программист Иван Бакаидов — один из 100 самых перспективных россиян до 30 лет по версии Forbes. Ивану 21 год, у него ДЦП. Он живет один, снимает квартиру в Санкт-Петербурге и совсем не разговаривает. Поэтому Иван и придумал программу альтернативной коммуникации, которая помогает озвучить мысли тех, кто не может говорить. Кроме того, он — владелец интернет-магазина авторских футболок и помощник логопеда в реабилитационном центре. А еще парень занимается спортом: играет в бочча и за лето проезжает 1000 км на велосипеде.

Что такое ДЦП, знают только те, кто с сталкивался с людьми с этой формой инвалидности лицом к лицу. А их часто избегают, потому что не знают, как общаться и чего ожидать от человека, который нечленораздельно мычит и у которого дергаются руки. Вокруг аббревиатуры ДЦП много мифов и заблуждений. Чтобы их развеять, мы задали самые частые вопросы Ивану.

1. Что такое детский церебральный паралич?

Церебральный паралич – это нарушение развития, при котором мозг не совсем понимает, как управлять телом. По-простому, это: гиперкинезы и спастика. Гиперкинезы – это лишние движения. Спастика – это скованные мышцы.

Попробуйте застегнуть рубашку, если у вас связаны локти, или представьте, что во время прогулки вас периодически бьет током – так чувствует себя человек с ДЦП.

Признаки ДЦП проявляются в детстве, отсюда и название.

3. Можно ли вылечить ДЦП?

Нет. Но есть хорошая новость: с ДЦП можно научиться жить. ДЦП надо не лечить, а реабилитировать. Если этого не делать, то состояние тела может пострадать, потому что им неправильно управляют.

4. У людей с ДЦП всегда есть интеллектуальные нарушения?

Нет, это не так. У ДЦП разные формы, бывает, все ограничивается хромой походкой, а бывает человек полностью неподвижен. Я могу ходить и не могу разговаривать. Общаюсь с людьми с помощью планшета или телефона.

Если мне что-то нужно сказать, я пишу, а они читают текст на экране. Благодаря этому я научился формулировать мысль предельно четко и ясно. У меня меньше шансов сказать, я ценю каждый шанс.

5. Правда ли, что люди с ДЦП не могут жить самостоятельно?

У всех людей разная степень ДЦП, кто-то имеет возможность научиться решать бытовые вопросы сам, кому-то нужна помощь всю жизнь. Важно понимать, что есть такие формы, при которых невозможно самому готовить, убирать квартиру и даже принять душ. Самостоятельность людей с ДЦП решается не тем, делают ли они все это сами, а могут ли попросить помочь кого-то, кроме родителей. САМ – это не один, САМ – это не с помощью только мамы.

6. Может ли человек с ДЦП приготовить ужин?

За продуктами хожу в ближайший супермаркет на коляске и с рюкзаком. На кассу иду всегда к одному и тому же кассиру, который меня знает. Я научился готовить: варю макароны и пельмени, делаю рагу в мультиварке и обожаю жарить баварские колбаски. С соседями по району я общаюсь в чате. Когда нужна была парковка для трайка, я попросил, и сосед выделил мне место рядом со своим автомобилем.

7. У людей с ДЦП совсем нет друзей и у них скучная жизнь?

У некоторых общение ограничивается перепиской вконтатике. Есть те, кто дружат в своем реабилитационном центре с такими же людьми с ДЦП, по принципу: знаю, значит доверяю. Лично мне не скучно, я очень много работаю. Ты же слышишь, как звенят чатики по куче проектов? За два часа нашего разговора пришло больше полусотни сообщений.

У меня много друзей. Это коллеги, журналисты и обычные люди, с которыми мы познакомились на мероприятиях. У меня немыслимый круг знакомств, от детей телеведущих до профессоров антропологических наук. Но на самом деле мне катастрофически одиноко. И засыпать одному неприятно. Но ДЦП тут не причем.

8. У людей с ДЦП бывает личная жизнь?

Конечно, мы влюбляемся, ходим на свидания и мечтаем встретить любовь, как и все люди. Я встречался с девушками из разных городов мира, с инвалидностью и без. Год назад я впервые поцеловался. Но до мыслей о супружестве пока не доходило: молод еще. Мне с точки зрения тела, запаха и движения понятны девушки с ДЦП. Но обычно их мамы против, и они не готовы жить самостоятельно, без помощи родных.

9. Люди с ДЦП хотят, чтобы их всегда жалели?

Я – программист, человек, который работает с ресурсами. Достались мне такие ресурсы и, значит, в них надо жить. Что толку, если я буду ныть, что ресурсов мало. Ресурсов мало – напиши хороший код. Люди с ДЦП, как и все люди, могут делать выбор. Я мог бы просить о помощи близких, государство, но решил справиться сам. Не можешь бегать – купи коляску и не ной. А вместо того, чтобы тратить время на жалость к себе, подумай о мире вокруг.

Я не могу изменить общество, но я могу изменить себя. И не в том дело, чтобы научиться ровно ходить и прекрасно говорить, дело в том, что нужно быть понятным. Если вас не принимают люди, подумайте, почему им не удобно вас принять.

Иногда меня воспринимают странно. Но проблема со мной, а не с ними. Это мне надо делать понятные движения, чтобы меня поняли. Подойдет ко мне на улице человек с ДЦП, начнет мычать и махать руками, я тоже испугаюсь его. А если он напишет, я прочитаю текст, и, возможно, смогу ему помочь.

10. Люди с ДЦП всегда сидят дома?

Конечно нет, мы любим путешествовать. В России я был в Москве, Сочи, Туле, Екатеринбурге и Пскове. За границей – в Минске, Стамбуле, Барселоне, Чехии. Мне нравится Лондон, Осло, Стокгольм, Хельсинки. Пришлось сдать билеты в Барселону из-за короновируса. Мечтаю попасть в Нью-Йорк, Рим, хочу увидеть реально большой город с апогеем римской культуры, побывать в Тегеране и Токио.

Педагог- психолог Лунева Н.А.

Каждой семье хочется иметь здорового ребенка. Пожалуй, не найдется родителей, которые не желали бы, чтобы их дети были крепкими, умными и красивыми, чтобы в будущем они сумели занять достойное место в обществе.

Появление больного ребенка, несомненно, ведет к определенного рода трудностям и проблемам, которые на разных этапах развития ребенка, будут решаться либо совместно с родителями, либо с ребенком. Как правило, родители не готовы к тому, чтобы осмысленно принять случившееся, определить для себя задачи, согласно которым будут действовать. Семья, в которой появился ребенок с детским церебральным параличом, проходит множество этапов, среди которых чаще всего встречаются:

растерянность родителей, их несостоятельность в принятии решений относительно болезни ребенка;

неприятие или отвержение ребенка , когда родители проявляют эмоциональную холодность, стараются переложить ответственность за развитие ребенка на остальных членов семьи (бабушку, дедушку);

поиск виновных в случившемся , когда семейная пара или один из супругов обвиняют кого-то конкретно, либо ситуацию;

замкнутость , когда семья резко ограничивает социальные контакты, старается скрыть случившееся.

То, каким образом родители сумеют адаптироваться к такой тяжелой ситуации, является очень важным для благополучного будущего ребенка, но и всей семьи.

Семья является первой и самой главной группой в жизни ребенка, поэтому и определяет полностью развитие в первые годы и во многом – в последующие. Основными характеристиками этих отношений являются сотрудничество, принятие ребенка, солидарность.

Без правильной психологической поддержки большинство удрученных родителей пробует достичь хоть какого- то согласия, которое бы облегчило их страдания, но нередко это происходит путем нарушения отношений как с ребенком, так и с остальными членами семьи. Наилучшим вариантом будет сохранение добрых нормальных отношений в семье, однако родителям потребуется развить у себя дополнительные качества для того, чтобы помогать малышу преодолевать его проблемы.

Это значит, что ребенку нужно, чтобы его любили и относились к нему, как к здоровому, воспринимая его таким, каков он есть, независимо от его проблем.

Влияние родителей на развитие ребенка очень велико . Дети, растущие в атмосфере любви и понимания, имеют меньше проблем связанных со здоровьем, трудностей с обучением в школе, общением со сверстниками.

Нужно не забывать о том, что подрастающему больному ребенку нужно то же, что и остальным детям:

- дружба, уважение, любовь;

- участие в семейных делах;

- школа и другие формы обучения;

- участие в общественной жизни.

Помощь ребенку, имеющему нарушения опорно- двигательного аппарата – это не только лечение и работа специалистов, но и прежде всего, - огромный повседневный труд родителей , освещенный их любовью и проводимый на основе приобретенных специальных знаний.

Совместная деятельность родителей и детей направлена на сближение, нахождения эмоционального контакта контакта, понимания. Важный принцип в воспитании ребенка, который хочется донести до каждого из родителей - безусловное принятие ребенка. Без соблюдения этого принципа все попытки наладить отношения с ребенком оказываются безуспешными.

Безусловно принимать ребенка – значит любить его не за то, что он красивый, умный, способный, отличник, помощник и т.д., а просто так, просто за то, что он есть.

Психологами доказано, что потребность в любви, нужности другому, - одна из фундаментальных человеческих потребностей.

Ее удовлетворение – необходимое условие нормального развития ребенка. Эта потребность удовлетворяется, когда вы сообщаете ребенку, что он вам дорог, нужен, важен, что он просто хороший.

Пожелания ребенка родителям.

Разговаривайте со мной.

Помните : каждого человека есть потребность говорить с окружающими и слушать, что говорят они. Нормальное полноценное общение друг с другом необходимо ребенку. Телевизор, виртуальное общение в интернете никогда не заменит тесное общение с близким человеком. Общение с ребёнком важнее всего. Если Вы заняты приготовлением ужина или взяли работу на дом, не отталкивайте ребёнка. Уделите ему внимание, расспросите, как его дела, что интересного он сегодня узнал. Ребёнок – это человек, а ужин с работой могут и подождать.

Помните: Способность слушать - ключ к взаимопониманию. Ваш ребенок хочет, чтобы его слушали, не перебивали, не вступали с ним в спор, интересовались его чувствами, взглядами, мыслями, идеями, не настаивали на том, чтобы он слушал только взрослого.

"Помогите мне поверить в себя, решиться сделать то, что до этого не получалось"

Помните: в ажно, чтобы дети знали, что дверь к вам всегда открыта, что у них есть возможность поговорить или просто побыть рядом с вами.

Помогите общаться со сверстниками

Самые важные пожелания детей, выявленных анкетированием.

- Проводите со мной больше времени.

- Обнимайте меня чаще.

- Говорите мне, что я самый лучший.

Дети и языки любви.

1.Слова поощрения.

Бывает, в той или иной области мы чувствуем себя неуверенно. Нам не хватает смелости, и это часто мешает добиться того, чего бы хотели и к чему у нас есть способности. Возможно ваш ребенок ждет, чтобы вы поддержали и ободрили его.

Проводить с ребенком время - значит отдавать ему все ваше внимание. Если он еще мал, вы можете, сидя на полу, катать с ним мяч. С ребенком постарше - играть в куклы, в машинки, строить замки в песочнице. Ребенок взрослеет, у него появляются новые интересы. Пусть они станут и вашими. Если вы внимательны к ребенку, он чувствует, что важен для вас, что вам приятно быть с ним. Один из самых распространенных языков - беседа, дружеский разговор; обмен мыслями, чувствами, желаниями. Еще один язык времени - совместные занятия. Вместе мы можем делать все, что интересно хотя бы одному из нас. Цель - быть вместе.

Язык любви: подарки.

4. Язык любви: помощь.

О маленьком ребенке нужно заботиться все время. Без нашей помощи он погибнет. Родители кормят его, купают, пеленают, стирают и глядят пеленки. Все это требует много сил. Ребенок подрос — появляются новые заботы: собрать завтрак, отвести в школу, проверить домашние задания. Обычно дети воспринимают эти хлопоты, как должное. Но некоторые видят в них любовь.

5. Прикосновения.

Если подросток то и дело берет вас за локоть, пытается в шутку бороться и каждый раз, когда вы проходите мимо, хватает вас за ногу, - значит, прикосновения важны ему.

Родительская любовь является важным условием нормального личностного развития ребенка и создает основу для удовлетворения основных его потребностей.

Именно семья - эта та микрогруппа, в которой дети знакомятся с нормами и правилами межличностного взаимодействия, переживают опыт принятия и отвержения и формируют личностные установки на взаимодействие с другими людьми. Осознание своего отношения к ребенку, а также средств его выражения позволяет управлять процессом удовлетворения основных потребностей детей в любви и безопасности.

ДЦП не повод сидеть дома. Молодые люди с церебральным параличом выходят на улицу, поступают в институты, ходят на вечеринки. Готовы ли мы общаться с ними?

Препятствия? Есть

Нас особенно интересовало следующее — при всей своей толерантности имеют ли они препятствия в общении с людьми с инвалидностью, конкретно – с людьми с ДЦП. Оказалось, имеют.

В опросе приняли участие 242 человека. По условию можно было выбрать несколько ответов из предложенных, поэтому в сумме ответов получилось больше, чем число опрошенных.

37 молодых людей не знают, как можно помочь человеку с церебральным параличем – помочь ли ему спускаться по лестнице, предложить ли ему катить коляску, если он на коляске. А просто боятся и обходят таких людей стороной — 15 из 242 человек.

Примечательно, что именно эти молодые люди, для которых общение не представляется проблемой, охотнее всего оставляли комментарии. Причем в рамках нашей возрастной категории они представляют как самых младших, так и самых старших респондентов. Вот некоторые из них:

Когда человек может обидеться, а когда — нет?

Об этом так или иначе задумываются все, кто оставляли комментарии под нашим опросом. Опытом налаживания коммуникации поделилась Ксения Воронина (23 года):

«У нас в дачной компании периодически бывает один знакомый с ДЦП. Приезжает почти на все вечеринки. Я давно не обращаю внимание на его необычность. Как и все вокруг, я думаю, что он просто один из многочисленных друзей, собравшихся повеселиться, и с ним можно интересно поболтать.

А вот те, кто испытывает затруднения в общении, хотя таких большинство, почти неоставили развернутых комментариев. Тем ценнее размышления Лизы Буниной (19 лет), смело и искренне описавшей свои сомнения:

«Я никак не контактировала с такими ребятами и не могу рассказать про какую-то конкретную ситуацию. Но для меня этот вопрос инвалидности в целом. Мне страшно. Я уверена, что с ними надо вести себя так же, как со всеми остальными своими ровесниками. Но мне неприятно поставить их в неловкую ситуацию. Хочется, с одной стороны, учитывать их особенности, с другой — не акцентировать на этом внимание.

Суметь увидеть человека, а не его недуг

Я помогаю им, они помогают мне.

Тому, кому вы помогаете, тоже неловко. И страшно, наверное. Но он вам благодарен.

Многие боятся подойти. Если очень страшно — наверное, и не надо подходить. Может, я не права, но мне бы не хотелось помощи от того, кто меня боится. Страх тяжело спрятать, его все равно видно. Но, предположим, вам очень хочется помочь, но страшно? Привлеките внимание кого-то ещё — вокруг вас же наверняка много людей. Главное — искренность.

Виктор Башкеев, инструктор ушу Илицюань, научный сотрудник отдела Китая ИВ РАН:

Ведь как у нас помогают обычно? Ты упал – тут же кидаются поднимать. Просто берут – начинают за руки тянуть. Пытаются выхватить тяжелую сумку: ты с трудом баланс поймал, а тут взяли и на нее напрыгнули, тебя не спросив. Человек действует рефлекторно или по воспитанию, а не исходя из реальной ситуации.

Мы так воспитаны: если человек упал, нужно его срочно поднять. Ты тем самым сразу себя противопоставляешь ему.

Боишься общаться? Не знаешь, как человек себя поведет? А это неважно! Для искреннего общения не нужны слова, не нужны жесты, иногда по взгляду понятно, что ты в человеке заинтересован. А как общаться – разберетесь. Это не повод не выстраивать коммуникацию. Это такой же коммуникационный барьер, как, скажем, языковой. А строишь его ты! Подойди и пообщайся с членом общества, не с инвалидом.

Никогда не угадаешь заранее, как именно надо себя вести с тем или иным человеком, тем более в первый раз его увидев. Бывает, что подходишь и чувствуешь, что человек сам ощущает себя неполноценным. Он хочет либо уйти в себя и быть как можно менее заметным, либо постоянно бросать вызов и быть как можно более заметным. И то, и другое затрудняет коммуникацию. Ты это чувствуешь и боишься его еще больше задеть. Но если ты сможешь преодолеть эту его защитную реакцию, подойдешь к нему как к равному, проблем не будет. Это поможет ему раскрепоститься. Вы равны в коммуникации. Ты не выше его, он не выше тебя. И если дальше вы не станете общаться, ну что ж, так тоже бывает. Инвалидность тут не при чем. Уважайте выбор друг друга.

Не пытаться помочь, не бояться навредить, не обсуждать недуг, не противопоставлять себя – может, в этом рецепт полноценного общения?

Иллюстрации: Оксана Романова

Добрый день, друзья и читатели блога! Представляю вашему вниманию статью и мнение незаурядного человека, прекрасной девушки, знающей проблему о которой говорит, как никто другой. Потому что она относится к категории людей, живущих, причем заметьте – успешно живущих, с диагнозом ДЦП. И так, сегодня на повестке дня – психологические особенности людей, живущих с диагнозом ДЦП, а также ложные заблуждения социальных корреспондентов, педагогов, психологов на счёт причин этих особенностей.

Мне на глаза, в одном из социальных изданий, недавно попалась заметка, в которой были перечислены рекомендации родителям и семьям, живущим с человеком с диагнозом ДЦП.

В этой заметке я обратила внимание на чудовищные заблуждения насчёт неверного истолкования социумом и, в частности, автором этой заметки причин психологических и соматических особенностей людей данной социальной категории.

На мой взгляд, публикации подобных заблуждений вводят в обман и дают ложное представление о тех, кто живёт с диагнозом ДЦП, в глазах других людей. Поэтому я считаю нужным не молчать об этом, а, наоборот, считаю нужным высказаться о некоторых аспектах подобных заблуждений.

Буду приводить дословно некоторые цитаты из той заметки и свои разъяснения к этим цитатам.

• Начинается заметка такими предложениями:

Так считать — это первое заблуждение со стороны автора вышеупомянутой заметки. Не всегда и не обязательно главное значение в том, как сам ребёнок будет воспринимать себя и относиться к самому себе.

Прежде всего, за отношение сначала как к человеку, а с годами – и как к личности, пусть и живущей с диагнозом ДЦП, несёт именно его ближайшее окружение. Безусловно немаловажны и индивидуальные соматико-психологические черты характера такого человека, которые, где-то в чём-то и соглашусь, могут закладываться и проявляться с детства.

Умение гармонично сосуществовать с окружающим миром прививается путем правильного, адекватного морально-этического восприятия ребёнка или человека, имеющего диагноз ДЦП, социумом в целом, а не только близким.

Простое восприятие как обычных людей, ибо прежде всего люди с диагнозом ДЦП хотят видеть и позиционировать себя в обществе именно как обычные люди, без всяких там акцентов на уникальности их особенностей!

Я никогда не устану об этом повторять, ибо это основа основ смысла жизни таких людей! И очень многое зависит именно от правильного восприятия тех, кто живёт с ДЦП диагнозом, какой бы степенью сложности он не был, именно нашим социумом!

От самих людей с диагнозом ДЦП, без поддержки и должного восприятия их социумом, мало что зависит!

• Цитирую следующее заблуждение:

Глубоко ошибочно так заявлять и утверждать. Конечно, бывают некоторые исключения из правил, когда особенности психологии зависят от степени поражения клеток головного мозга, но в диагнозе ДЦП – это малый процент.

При диагнозе ДЦП не вызывающий сомнения факт заключается в том, что от степени поражения нервных клеток головного мозга или мозговой подкорки зависят именно основные ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ, а НЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ!

А это, уважаемые читатели, согласитесь, уже совершенно другой подход и постановка вопроса, надо чётко это каждому уяснить и правильно понимать!

А вот как раз психологические особенности развития человека с таким диагнозом, начиная с рождения, обусловлены правильным восприятием ребёнка или человека с диагнозом ДЦП социумом, в том числе и тех, кто составляет ближайшее окружение или с кем приходится ежедневно и часто контактировать, а не степенью поражения мозга заболеванием, как это принято обывательски ошибочно считать.

• Цитирую дальше:

Совершенное заблуждение. Давайте разбираться по порядку. Все люди – разные, и настроения у нас всех также, время от времени, бывают разные.

Иногда бывают периоды в жизни, когда любой человек ощущает потребность побыть наедине с собой, со своими мыслями, немного уйти в себя и отстраниться от окружающего мира.

Например, человек периодами находится в меланхолическом состоянии души. Это нормальное явление, свойственное для каждого человека, и диагноз ДЦП здесь совершенно не при чём. Тем более, в приделах нормы, ни к какой хронической депрессии такие состояния не ведут.

Также, как и мнительность с тревожностью в человеке могут быть обусловлены совершенно другими внешними, или даже и внутренними, факторами, с ДЦП никак не связанными.

В жизни человеку с ДЦП приходится сталкиваться и решать такое огромное количество разных задач и ситуаций различной степени сложности, что давным-давно перед таким человеком уже никаких страхов вообще не существует! Это совершенно ошибочное обывательское мнение и истолкование происходящего.

Это просто ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ, а НЕ СВЕРХЦЕННЫЕ СТРАХИ!

То же самое касается и агрессивности. Нужно чётко понимать и различать понятие агрессивности и понятие свойственного всякому человеку здорового возмущения несправедливостью решения того или иного, жизненно важного для человека с ДЦП вопроса или актуальной проблемы.

Да, человеку с диагнозом ДЦП очень часто в жизни приходится настойчиво отстаивать и добиваться выполнения своих законных, а порой жизненно-важных, интересов и прав. Порой приходится при этом применять здоровую долю возмущения и негодования, свойственную, впрочем, и любому другому человеку.

Не секрет, что зачастую только так и можно решить ту или иную ситуацию либо проблему. Вот только не надо человеку с диагнозом ДЦП при этом приписывать вымышленную агрессивность, ибо ничего общего с ней возмущение и негодование не имеет!

• Цитирую ещё одно заблуждение:

Это уже вообще цитата из области полного непонимания автором изначальной сути того, о чём вообще говорится в обсуждаемой теме!

Приведу пример из собственной жизни. Я человек, живущий с диагнозом ДЦП 36 лет. У меня есть некоторые ограничения в ходьбе и передвижениях в пространстве, особенно на улице, обусловленные физической особенностью формы диагноза – гиперкинетической.

В некоторой степени, всю мою сознательную жизнь присутствуют физические нарушения координации движений из-за гиперкинезов (непроизвольных движений рук и ног). Но это, ни в коем образе, в жизни не помешало мне всесторонне развиваться как личности. В детстве контактировать и играть наравне с другими, обычными соседскими детьми, справиться с дизартрией и полностью восстановить речь, приобрести элементарные навыки обслуживания себя в быту (уметь самостоятельно одеваться, обуваться, убирать квартиру, стирать, готовить, ходить в магазин). В пять лет я научилась самостоятельно читать, с детства умею декламировать стихи и петь, постоянно творчески старалась развиваться.

В семь лет я пошла в общеобразовательную школу, в обычный класс, наравне со всеми другими детьми. И каждодневно, все десять лет учёбы, посещала её и присутствовала на уроках в классе вместе со всеми остальными, успешно осваивая общеобразовательную программу обучения, получив через десять лет аттестат зрелости и окончив школу с золотой медалью.

Параллельно, в школьные годы, посещала занятия ещё и в музыкальной школе по классу фортепиано, а также кружки вокала и творческой живописи.

Летом ездила в пионерские лагеря, участвовала в творческих фестивалях, успешно занимала призовые места. Ездила также на отдых в детские санатории.

Всегда старалась вести активный, разносторонний и творческий образ жизни.

После окончания школы сразу же поступила в вуз, наравне со всеми сдавая вступительные экзамены, в Черкасскую Академию Менеджмента (нынче это – Черкасский Восточно-Европейский Университет Экономики, Менеджмента и Права), на юридический факультет.

Училась также наравне со всеми остальными студентами, каждодневно посещая лекции и семинары в режиме стационара, а не заочном. При чём на занятия мне приходилось ездить каждодневно. В любую погоду (дождь ли, снег, жара, холод), общественным транспортом из Смелы в Черкассы — это 20 км туда и 20 км обратно домой.

Да, спасибо моим родителям за поддержку: встречали, провожали, водили меня за руку на занятия. Порой было неимоверно сложно, но я как-то привыкла и все пять лет с достоинством преодолевала весь этот путь.

Учёба была мне в удовольствие, я с интересом посещала все лекции. Семинары, зачёты, экзамены, сессии, госэкзамены (а для юридического факультета у нас они были дважды, на четвёртом и пятом курсе), защита диплома, прохождение практик в различных юридических учреждениях – всё это происходило в общем потоке, без всяких поблажек к моему диагнозу, наравне со всеми остальными студентами-однокурсниками.

Вуз я закончила через пять лет с красным дипломом и получила высшее юридическое образование.

После окончания вуза работала какое-то время в местной юридической конторе помощником адвоката, проходила практику и стажировку в нотариальной конторе, практикую частную юридическую практику и консультации.

Не оставила и свою творческую деятельность – в жанре вокала меня иногда приглашают с выступлениями участвовать в творческих фестивалях, немного пишу романы и стихи, увлекаюсь вышивкой.

В 22 года я встала с коляски и стала самостоятельно передвигаться по улицам, с помощью прогулочных ходунков. Появилась возможность, помимо основной юридической деятельности, иметь дополнительные доходы.

Одно время занималась распространением и продажей косметических средств, а также записью музыкальных фонограмм для вокалистов.

Активно ходила по улицам города, ездила на обучающие тренинги, семинары, в том числе, и международного уровня, встречалась с кругом своих клиентов по работе.

Смешно звучит, ей-Богу! На чём же всё это держится, как не на силе воли, а?! И хочу заметить, что я далеко не единичный случай среди людей с диагнозом ДЦП, с сильной волей и ведущих активный, насыщенный образ.

Я лично, в силу своей активной трудовой, общественной и творческой деятельности знакома с десятками таких людей и знаю сотни ещё таких же ярких примеров!

А эмоциональный фон, излишние суетливые движения, некоторая утомляемость – всё это следствия физических особенностей состояний при диагнозе ДЦП.

В моём случае – это гиперкинезы, у кого-то какая другая физическая особенность ДЦП. Но это уж никак не связано с отсутствием силы воли, абсолютно полное заблуждение искать в этом причину!

Сила воли у нас присутствует, ещё и ого-го какая! Иначе мы просто не справились бы со всеми перипетиями и сложностями своей жизни.

С уважением к Вам и наилучшими пожеланиями, Оля Печерица