Хайтович филипп и лечение тремора

В России проходит первый научно-популярный фестиваль Pint of Science. Наука пришла в бары, где за кружкой пива ведущие ученые рассказывают о своих достижениях и о науке в целом. Indicator.Ru встретился с одним из лекторов фестиваля, профессором Сколтеха Филиппом Хайтовичем, и поговорил с ним о пиве, мозге, макаках и шизофрении.

— Поскольку мы говорим о Pint of Science, первый вопрос: пиво-то любите?

— (смеется) Нет, не люблю. И поэтому пью что-нибудь другое.

— Как вы готовили лекцию для такой, прямо скажем, нестандартной обстановки?

— Это всегда сложно — сделать лекцию, которая, с одной стороны, имела бы хорошее научное содержание, а с другой, была бы не полностью скучной и понятной, тем более люди с пивом приходят послушать не чисто научный доклад. Кстати, и чисто научную лекцию непросто сделать доходчивой, а чтобы она была еще и интересной — это уж совсем высокий уровень.

— Когда мы с вами встречались в прошлый раз, два года назад, на стене в кабинете висел список проектов, весьма обширный. Насколько все изменилось за это время?

— Вообще не изменилось, два года для нас не срок. Наш проект в среднем длится дольше.

Филипп Хайтович два года назад

Пресс-служба Сколковского института науки и технологий

— Тогда давайте подробнее. Один из ваших проектов был посвящен аутизму. Каких результатов вы смогли достичь в этой области?

— С изучением мозга пациентов с аутизмом результатов меньше, чем хотелось бы. Не так просто получать образцы мозга таких пациентов, даже плазму крови непросто получать. Мы сейчас работаем с большим количеством образцов пациентов с шизофренией, депрессией, биполярным расстройством, а вот с аутизмом почему-то сложнее.

Тем не менее мы сделали уже несколько пилотных работ на основе образцов мозга, которые мы получили от наших коллег из Америки, из Клиники Майо. И результаты очень интересные, потому что были попытки посмотреть на какие-то маркеры метаболических изменений, в основном в моче и частично в плазме крови, и всегда стоял вопрос, насколько это соответствует тому, что происходит в мозге, особенно при таком заболевании, как аутизм, ведь это не одно заболевание, а спектр, и там очень сложно разобраться.

Мы сделали пилотный проект, в котором посмотрели на метаболиты в посмертных тканях мозга: на водорастворимые низкомолекулярные соединения и на липиды. При этом по первой группе соединений работы были по моче и плазме крови, а по липидам вообще практически не было. Интересно, что мы нашли очень хорошее соответствие того, что происходит в мозге, тому, что видно в моче и крови.

— А в мозге вы смотрите сплошной спектр, анализируя ткань целиком, без сортировки по клеткам?

— Вы работаете только с посмертными образцами мозга?

— К счастью, аутистам лоботомию не делают…

— Я скорее про нейрохирургические образцы.

— А, если в этом смысле, то да, такой вариант возможен, но опять же, аутистам крайне редко выполняют нейрохирургические операции с извлечением здоровых тканей мозга. Если удаляют опухоль, то там сложно выделить здоровые клетки от некротизированных и опухолевых, а эпилепсия и аутизм крайне редко бывают одновременно.

— Вернемся на два года назад. Тогда у вас здесь был только кабинет и не было лаборатории…

— Теперь есть — отличная лаборатория!

— …и в связи с этим вопрос. Молекулы вы определяете масс-спектрометрически. А эксперименты с клеточными культурами у вас бывают?

— Мы же все хотим получить кусочек информации, недоступный другим. И то, что у нас сейчас есть, — это хорошо отработанная масс-спектрометрическая технология измерения концентраций низкомолекулярных соединений. На самом-то деле, технология эта очень старая, масс-спектрометрии более ста лет. Проблема в том, что эти измерения достаточно шумные (лучше сказать, очень шумные), и распознать соединения среди всего этого шума довольно сложно. Поэтому многие лаборатории обращают внимание не на все многообразие данных, которое есть, а на какие-то определенные пики, известные заранее, но это все равно, как раньше в генетике смотрели на какой-то конкретный ген или несколько генов…

Проблема в том, что, когда мы говорим об аутизме, мы не всегда знаем, какие именно соединения смотреть. И здесь мы пытаемся вычищать шум в масс-спектре и оставлять сигналы биологически значимых молекул. И у нас начинает получаться. Более того, мы уже научились более-менее правильно идентифицировать эти соединения, особенно для липидов. Это немногие умеют, таких лабораторий в мире очень мало, и мы хотим использовать это преимущество, чтобы посмотреть на этот аспект. А если мы будем работать с клеточными культурами, у нас нет никакого преимущества. Более того, у нас сейчас нет клеточной лаборатории. Ее можно было бы сделать, но мы сфокусировались именно на том, что умеем хорошо.

Даже не по аутистическому мозгу, по здоровому известно очень мало: как изменяется состав метаболитов мозга при взрослении, при старении, как различаются различные регионы мозга. Атласов нейронов достаточно много, а вот то, что происходит в этих нейронах, например, с точки зрения состава мембраны.

Представьте себе синаптическое соединение. С какой частотой там проходит сигнал? До сотен раз в секунду, это же громадная частота. И каждый раз работа синапса связана с мембранными процессами. Пузырьки с нейромедиаторами выбрасываются, синтезируются… Эти мембраны невероятно пластичны.

Разные типы синапсов

Обычно, когда мы представляем себе нейроны, мы представляем себе статичные амебообразные создания. Но ведь амебы тоже движутся. Нейроны, конечно, не ползают по мозгу, но тем не менее у них на мембранах постоянно идут разные процессы. И то, из чего эти мембраны сделаны, как эти процессы поддерживаются с точки зрения биохимии, — это очень важно. Но это как раз очень мало изучено. Я бы даже сказал, что на том уровне, на котором мы пытаемся это сделать, это не изучено вообще. Поэтому мы и движемся в этом направлении.

— Кроме аутизма, у вас был очень интересный проект, связанный с молоком. Расскажите о нем.

— Идея там достаточно простая: мы сравнивали метаболический состав префронтальной коры ребенка человека и других приматов: шимпанзе, макак, бонобо. Мозг в первые годы жизни растет, и было интересно понять, насколько это зависит от того, что ребенок ест. Тем более что в первые годы жизни гематоэнцефалического барьера между кровью и мозгом еще нет.

Модель гематоэнцефалического барьера. Астроциты первого типа (на изображении — лиловые клетки, окружающие сосуд снаружи) не дают клеткам крови (красные диски внутри сосуда) попасть за пределы сосуда

Ben Brahim Mohammed/Wikimedia Commons

Теоретически ребенок должен питаться грудным молоком. Сравнительно недавно хороших альтернатив не было, а сейчас, когда появились адекватные замены, пошли самые разнообразные мифы: то ребенку надо давать много DHA (докозагексановая кислота, из класса Омега-3 полиненасыщенных жирных кислот, — прим. Indicator.Ru), то не нужно ее давать…

Понятно, что с точки зрения эволюции грудное молоко должно быть оптимизировано для развития мозга, но неизвестно, насколько это реально влияет и как то, насколько мозг человеческого ребенка отличается от мозга шимпанзенка или детеныша макаки, зависит от состава молока.

Сейчас все больше и больше становятся популярны молочные смеси, их по каким-то веществам, конечно, пытаются оптимизировать, но никто не смотрел отличия метаболические между мозгом ребенка и обезьяны. И мы пока не знаем, что является критическим, что обязательно нужно добавлять в коровье молоко, чтобы получить идеальную смесь для нормального развития мозга человека. Та же DHA, критична или нет? Может быть, без какого-то другого вещества она не будет полезна и не будет действовать?

Так вот, наше исследование от того, чтобы просто посмотреть различие коровьего молока и молока человека, отличает то, что мы параллельно смотрим на растущий мозг, сравниваем не просто с коровами, но и с обезьянами. Нас интересует, что уникально именно для человека, у нас есть образцы обезьяньего молока, человеческого…

— Сложно было получить обезьянье молоко?

— Очень сложно! Но мы справились с этой задачей.

Nilanjan Bhattacharya/Getty Images

— У вас же есть, кроме аутизма и молока, еще проекты? Какие?

— Вот сейчас мы заняты поиском метаболических изменений в плазме крови больных шизофренией, депрессией, биполярным расстройством. Это делается на образцах, которые собраны и хорошо охарактеризованы, половина из них собрана в Германии. Их достаточно много, больше тысячи. Еще половина собрана в Китае, правда, не по всей стране, а только в одном городе — Чунцине. Но в этом городе живет почти 30 миллионов человек.

Так что у нас есть китайская когорта, есть немецкая когорта, и по крайней мере для шизофрении мы нашли изменения. Самое главное то, что обе когорты коррелируют в этих изменениях, несмотря на все отличия между китайцами и немцами.

— А российская когорта будет?

— Будет! Мы уже ведем переговоры с российскими партнерами. Но в России проблема не с образцами пациентов, а с контрольными образцами. Не потому, что их нет (смеется), а потому, что у людей, которые работают с шизофренией или другими расстройствами, нет прямого доступа к людям без нарушений. Так что нужно будет решить некоторые логистические вопросы.

Поэтому российская группа будет, но, учитывая то, что Германия и Китай показывают схожие отличия, нет оснований считать, что российские шизофреники окажутся особенными, скорее, они займут подобающее место посередине.

— Есть ли у вас другие проекты?

— Да, есть еще один большой проект, который мы начали достаточно давно. Это липидная карта мозга. Конечно, мозг, как и остальное тело, в основном состоит из воды, но в отличие от других тканей в сухом остатке он процентов на 60 состоит из жира (в остальных органах преобладает белок). В мозге очень много мембран, есть сигнальные жирорастворимые молекулы. И это очень важно: жесткость мембран влияет на их динамику, на то, как в них плавают рецепторы, ведь рецепторы в мембранах нервных клеток похожи на корабли. И иногда, чтобы передать сигнал, им надо собраться вместе, образовать комплекс, к ним иногда присоединяются другие компоненты — снаружи или внутри. Если мембраны очень жесткие, то диффузия у них будет одна, если мембраны очень пластичные, жидкие, неорганизованные, — другая. Это очень сильно будет влиять на передачу сигнала в нейронах.

Так вот, для установления липидного состава разных участков мозга вообще ничего не было сделано. Мы сделали это, липидную карту разных участков мозга не только человека, но и различных приматов: шимпанзе, макак и бонобо (карликовые шимпанзе, отделившиеся от шимпанзе более миллиона лет назад). Так что мы строим не только липидную, но и эволюционную карту мозга. Кроме этого, мы еще и строим карту экспрессии генов в разных участках мозга. Нас интересует и то, насколько есть корреляция между экспрессией генов и свойствами мембран в разных функциональных регионах мозга. И эту корреляцию мы уже обнаружили.

Но тут, конечно, нужно понимать, что мы пока что не знаем даже, какие липиды характерны именно для нейронов, а не для, скажем, астроцитов, не говоря уже про определенные типы нейронов. Так что еще очень много работы. В любом случае, карта уже почти готова, мы ею очень довольны, и она будет потом отдельным ресурсом выложена в сеть, подобно другим картам мозга. Карт мозга существует немало, но липидных пока нет.

Известный ученый назвал 7 надежных способов улучшить работу нашего главного органа.

КОГДА 90-ЛЕТНИЕ ДАДУТ ФОРУ 30-ЛЕТНИМ

— В период с 20 до 55 — 60 лет в нашем мозге не происходит заметных физиологических изменений, которые говорили бы о старении этого органа, — обнадеживает один из ведущих мировых нейробиологов, руководитель Института вычислительной биологии в Шанхае, профессор Сколковского института науки и технологий Филипп Хайтович. — После 55-ти начинает меняться метаболизм (обмен веществ. — Авт.) мозга и концентрация молекул, отвечающих за передачу сигналов между нервными клетками. Пока точно не ясно, является ли это признаком старения или, наоборот, служит чем-то вроде защиты мозга от возрастных изменений.

Отделы мозга, отвечающие за когнитивные способности — интеллект, мышление, память, — стареют быстрее мозжечка. В то же время исследования показывают, что в течение всей жизни у людей практически не ухудшается одна из важных когнитивных способностей: хранение и владение словарным запасом (кроме случаев, когда человек страдает нейродегенеративными заболеваниями). Поэтому, например, в 90 лет с учетом накопленного запаса разгадывать кроссворды можно успешнее, чем в 30!

Вместе с ученым мы разобрали последние исследования, наработки и выбрали топ-7 самых действенных способов омолодить и оздоровить мозг.

1. БОЛЬШЕ СВЯЗЕЙ! НЕЙРОННЫХ

Эксперты Оксфордского университета под руководством Стивена Смита проанализировали данные, полученные в рамках уникального международного проекта по изучению мозга Human Connectome Project. Его цель — составить подробную карту, на которой будет точно видно, какая область в нашей голове отвечает за тот или иной процесс, включая болезни, формирования памяти, мышление Пока проект не завершен, но уже получено немало любопытной информации. В частности, исследователи пришли к выводу, что многие важные для нас состояния: настроение, память, интеллект зависят от количества связей между нервными клетками (нейронами).

— Для поддержания работоспособности мозга особенно важны так называемые дальние нейронные связи, — уточняет Филипп Хайтович. — Они связывают далекие друг от друга нейроны мозга и играют основную роль в поддержании сложных ассоциативных процессов, в том числе мыслительных, аналитических способностей.

Внимание: один из самых продуктивных способов нарастить побольше таких связей — решать задачи, требующие напряженной умственной работы. Например — изучать иностранные языки.

КСТАТИ

Есть данные, что у людей-билингов (разговаривающих на двух языках) снижается риск болезни Альцгеймера, и старческое слабоумие начинает развиваться на 5 — 7 лет позже чем у тех, кто всю жизнь говорит на одном языке.

Кроме изучения английского или китайского можно заняться повышением компьютерной грамотности — например, пройти модные курсы основ программирования. Либо другие интеллектуальные тренинги, которые сейчас без труда можно найти в том числе в Интернете.

Что касается такого популярного средства как кроссворды, то на самом деле, если вы хотите держать мозг в тонусе, нужно постоянно приобретать новые сборники, где много не знакомых вам слов, подчеркивают нейробиологи.

2. ТАНЦЫ, ЖИВОПИСЬ И РОЛИКОВЫЕ КОНЬКИ

— Еще один способ нарастить нейронные связи — добавить их в отделы мозга, отвечающие за нашу опорно-двигательную систему, — продолжает профессор Хайтович. — Заодно и хорошую физическую форму поддержите.

Суть этого метода — овладевать новыми, незнакомыми механическими навыками. Учитесь разным видам танцев, рисованию, вышиванию, осваивайте роликовые коньки, скейтборд или горные лыжи (разумеется, соблюдая осторожность и правила безопасности, чтобы не поплатиться травмой головы).

3. ЗАДОМ НАПЕРЕД

Ученые из канадского Университета Конкордия в Монреале провели исследование, замеряя объем серого вещества в мозге добровольцев. Выяснился удивительный факт: чем чаще и дольше люди ходили по лестницам, тем больше такого вещества сохранялось у них в голове (обычно его объем сокращается с возрастом).

— Это вполне предсказуемо, — подтверждает наш эксперт. — По тому же принципу пожилые китайцы, например, стараются почаще ходить задом наперед, чтобы омолаживать мозг. В чем секрет? Когда мы идем по обычной плоской поверхности, для мозга это привычно и ему не нужно ухищряться, создавая новые нейронные связи. А вот ходьба по ступенькам или задом наперед требует нестандартной координации. Для решения такой задачи мозгу нужно строить новые цепи взаимодействия нейронов. За счет этого развивается и поддерживается в тонусе мозжечок и моторная кора мозга.

СОВЕТ

4. ЦЕЛЕБНЫЙ СОН

5. ТРЕНИРУЙТЕ МОЗГ, КАК МЫШЦЫ

Так что старайтесь периодически самостоятельно делать подсчеты, отложив смартфон с калькулятором, вспоминать и строить маршруты без навигатора, удерживать хотя бы часть планов на день в голове, не полагаясь полностью на электронный календарь.

6. ОБЩАЙТЕСЬ!

— Природой заложено так, что значительная часть наших мыслительных способностей предназначена для общения с другими людьми, — рассказывает профессор Хайтович. — Если мы урезаем такое общение, мозг лишается большой доли информации, на получение и обработку которой он заточен. Это сказывается негативно и, по всей видимости, может ускорять процессы старения в нашей голове.

7. ДИЕТА ДЛЯ ПАМЯТИ

Одни из самых полезных для мозга — продукты с Омега-3 кислотами. В первую очередь это жирные сорта рыб, выловленных в море (то есть диких, а не выращенных на комбикормах): палтус, скумбрия, сельдь, тунец, форель, лосось. Также Омега-3 много в печени трески, грецких орехах, льняном масле, фасоли, кунжуте, семенах льна. Этот вид полиненасыщенных жирных кислот способствует профилактике депрессий, нарушений памяти и инсульта, улучшая состояние стенок кровеносных сосудов.

Старайтесь 2 — 3 раза в неделю есть морскую рыбу, ежедневно съедать горсть грецких орехов, добавлять в салаты льняное масло, кунжут или семена льна, советуют нейробиологи.

В ТЕМУ

— На самом деле за то, как движется рука, отвечает совсем небольшой раздел соответствующего полушария мозга, — поясняет Филипп Хайтович. — Когда вы начинаете непривычно что-то делать нерабочей рукой, то активируете именно данный регион коры мозга.

Филипп Хайтович закончил биофак МГУ им. Ломоносова , учился и работал в Иллинойском университете в Чикаго ( США ), где получил степень PhD (аналог российского кандидата наук). Переехал в Германию и 7 лет отработал в Институте Макса Планка, одном из ведущих мировых центров фундаментальных научных исследований. Сегодня руководит Институтом вычислительной биологии в Шанхае ( Китай ) и возглавляет лабораторию в Сколковском институте науки и технологий ( Сколтехе ).

ДАЕШЬ СВОБОДНОЕ ПЛАВАНИЕ!

- Обычно такие сложности начинаются у людей в пожилом возрасте.

- Да, и одной из причин этого может быть как раз изменение жирового состава мозга, связанного с состоянием оболочек нервных клеток. Наши исследования показали не только разницу в липидном составе мозга у человека и его ближайших родственников - приматов, но и то, что этот состав существенно изменяется у людей с возрастом. Дальнейшие задачи – выяснить причины таких изменений и возможности воздействовать на них, в том числе это может открыть перспективы замедлить старение человека, повысить интеллектуальные способности.

НЕ ЗЛОУПОТРЕБЛЯЙТЕ ОМЕГОЙ-6

- Если говорить о жирах в нашем питании – это на мозг как-то влияет?

- Безусловно. Исследования уже давно доказали пользу ненасыщенных жирных кислот – Омега-6 и Омега-3. Известно, что они хороши для развития человеческого мозга, и потому их обязательно нужно добавлять в питание ребенка. В то же время в современной жизни нас часто постигает дисбаланс: люди употребляют слишком много Омега-6 и слишком мало Омега-3 кислот. Такой перекос может привести к нарушению памяти, депрессии и даже суицидальному настрою.

БУДЬ В КУРСЕ

Полиненасыщенные жирные кислоты Омега-6 и Омега-3 были открыты в 30-е годы ХХ века, условно их называют витамином F (от английского fat, жир). В конце 70-х годов датские ученые начали многолетнее исследование здоровья и образа жизни эскимосов Гренландии , известных своим долголетием и низким уровнем сердечно-сосудистых заболеваний. Была выдвинута гипотеза о защитных свойствах Омега-3 кислот, которыми богат рацион эскимосов – они питаются в основном рыбой. Это предположение подтвердилось в ходе дальнейших исследований, проведенных в приморских районах других стран, включая Японию .

На сегодня доказано, что достаточное употребление кислот Омега-3 помогает уберечься от депрессии, справиться с синдромом хронической усталости, головными болями, а также заметно снижает риск болезни Альцгеймера. Главные источники Омега-3 – жирные сорта морских рыб: палтус, скумбрия, сельдь, тунец, форель, лосось. Но – обратите внимание! - речь идет только о диких рыбах, которые получают ценные кислоты, питаясь морскими водорослями и/или мелкой рыбешкой, поедающей такие водоросли. Лосось, форель и прочие породы, выращенные искусственно, на комбикормах, практически не содержат Омега-3. Кроме дикой морской рыбы этими кислотами богаты также печень трески, грецкие орехи, льняное масло, фасоль, цветная капуста, тыква, шпинат, кунжут, семена льна.

Второй вид кислот – Омега-6 – предотвращает развитие атеросклероза, сахарного диабета, рассеянного склероза, обеспечивает работу иммунитета. Ее источники – подсолнечное и кукурузное масло, яйца, сливочное масло, свинина. Для организма очень важно соотношение Омега-6 и Омега-3: рекомендуется норма 4:1. В то же время многие современные люди питаются в пропорции 20:1 и даже 30:1, не добирая морской рыбы и налегая на продукты с Омега-6. При таком дисбалансе в организме повышается выработка токсичных веществ, развиваются воспаления, которые повышают риск онкозаболеваний, происходят другие неблагоприятные изменения. Поэтому ученые и врачи советуют повышать содержание Омега-3 в своем рационе: стараться 2 – 3 раза в неделю есть морскую рыбу, ежедневно съедать горсть грецких орехов, добавлять в салаты льняное масло, кунжут или семена льна.

МЫ СТАЛИ СЛАБЕЕ, ЧТОБЫ ПОУМНЕТЬ?

- Сравнивая организмы приматов – шимпанзе, макак и человека, удалось выяснить еще один любопытный факт, - продолжает Филипп Хайтович. – Оказывается, кроме мозга, где особенно заметна разница в жировом составе, в ходе эволюции у людей произошли ощутимые изменения в мышцах по сравнению с обезьянами. Мы провели серию экспериментов: измеряли мускульную силу молодых шимпанзе и макак, давая им тянуть веревку, чтобы получить яблоко или виноградину. Потом за веревку тянули люди-добровольцы.

- С обезьянами соревновались ваши студенты?

- Нет, наши студенты-биоинформатики не слишком сильные ребята, - улыбается ученый. – Поэтому сразиться в силе мускулов с обезьянами мы попросили молодых людей, которые профессионально занимаются спортом. Эти добровольцы были более мотивированы, им хотелось отличиться в том числе друг перед другом. А шимпанзе и макаки тянулись за фруктами в одиночку, соревновательного мотива у них не было. Итог эксперимента поразил: у обеих пород обезьян мускульная сила, вычисленная с учетом их веса, оказалась примерно одинаковой, а вот люди, будучи весьма сильными для человеческого вида, уступают шимпанзе и макакам в два раза!

- Это как-то связано с эволюцией мозга?

- Мы полагаем, что да. Человеческий мозг потребляет 20% всей энергии, которую вырабатывает наше тело. Мышцы, когда не работают, почти ничего не потребляют. Но вот когда нужно бежать, чтобы спасти свою жизнь, или когда мы работаем в поте лица, мышцы потребляют кучу энергии. Чем сильнее мышцы, мощнее мускулатура, тем больше энергии на них уходит. По всей видимости, у предков человека произошла адаптация: чтобы больше энергии доставалось мозгу для его деятельности, мышцы стали слабее, и у них уменьшился энергетический аппетит.

ПЛОТНО ПОЕЛ - СЛЕГКА ПОГЛУПЕЛ

- Объясните: зачем так много энергии нашему мозгу? На что конкретно она расходуется?

- Нейроны, клетки мозга, постоянно передают друг другу электрические импульсы, чтобы поддерживать жизнедеятельность всего организма. На это и тратится громадное количество энергии.

- А если человек очень интенсивно думает, решает сложные задачи - потребление энергии растет?

- Незначительно, всего на несколько процентов.

- Многие из-за нехватки времени занимаются умственной работой во время еды – это вредно или ничего страшного?

- На самом деле, мозгу совсем несложно одновременно отдавать команды для обеспечения пищеварения, но при этом идет перераспределение энергетических потоков: само по себе переваривание пищи это очень энергозатратный процесс. А ресурсы не безграничны. Если растут затраты энергии на пищеварение, то мозгу остается меньше. Поэтому напряженная мыслительная деятельность будет затруднена.

- То есть после плотного обеда лучше какое-то время передохнуть?

- Думаю, буквально получаса хватит, пока идет самая активная фаза пищеварения.

ЧЕМ ДОЛЬШЕ РАЗВИТИЕ, ТЕМ ДАЛЬШЕ СТАРОСТЬ

- Мы исследовали структуру мозга приматов и человека на уровне активности генов: это программа, которая отвечает за соединение нейронов друг с другом, то есть синаптические контакты. У человеческого ребенка на формирование таких контактов уходит до 10 - 15 лет, при этом нейронные сети еще не полностью сформированы даже у 15-летних подростков. У нас этот процесс – по сути, развитие мозга - продолжается всю жизнь, но все медленнее и постепенно идет на убыль. А у детенышей обезьян нейронные сети полностью формируются в течение года и даже быстрее. То есть у них процесс заканчивается очень быстро. При этом макаки живут до 40 лет, а шимпанзе максимум 70 лет.

- Это одна из гипотез, но в природе есть подтверждения того, что долгое развитие организма сопровождается более длительным периодом жизни. Например, известно, что слепые рыбы в пещерах Хорватии живут до 100 лет, при этом достигают полового созревания в 15 - 16 лет.

КСТАТИ

ПОЧЕМУ МЫ НЕ БОИМСЯ КОШЕК

- Еще одно уникальное свойство человеческого мозга – его пластичность, - продолжает ученый. – С одной стороны, это проявляется в том, что наш мозг восприимчив к усвоению новой информации. Благодаря этому поведение человека не предопределено. У насекомых, например, стереотипы поведения в той или иной ситуации изначально заложены в структуре мозга и не могут меняться. Поэтому на каждое раздражение насекомое будет реагировать только одним определенным образом. С человеком не так. Скажем, если вы впервые увидели кошку, то сначала вы можете испугаться, но быстро поймете, что бояться нечего. Это так называемая поведенческая пластичность.

С другой стороны, пластичность мозга проявляется в способности формирования новых нейронных сетей. Примером этого может быть восстановление после инсульта и даже после операций, при которых людям удаляют одно из полушарий мозга. Таким радикальным методом лечат тяжелые заболевания, когда в мозге у детей происходит аутоиммунная реакция, приводящая к частым эпилептическим припадкам. Примерно через год все способности восстанавливаются, и потеря одного полушария становится практически незаметна.

- Это удивительно. Выходит, наш мозг таит буквально фантастические резервы?

- Возможно. Перефразируя Сократа, чем больше я изучаю человеческий мозг, тем больше понимаю, как мало мы на самом деле знаем о состоянии, работе этого важнейшего органа, о том, почему мы отличаемся от животных. Кстати, одной из гипотез, объясняющих такое отличие, является неотеническая. Это явление, когда взрослый организм сохраняет черты детского развития. Было замечено, человеческий череп больше всего похож на череп детеныша шимпанзе, гориллы или другой человекообразной обезьяны. С возрастом у приматов развивается огромная челюсть, черепная коробка становится относительно маленькой по сравнению со всем телом. А у человека череп как бы замораживается, сохраняя детскую форму. И одновременно в течение всей жизни мы сохраняем присущую детям любознательность (хоть и в меньшей степени с возрастом), способность к обучению, приобретению новых навыков. В то время как у обезьян поведенческая пластичность проявляется лишь в юном возрасте, максимум до года после рождения и затем исчезает.

Так что, не исключено, что человек является человеком, потому что в определенной степени остается ребенком всю свою жизнь.

КАЗУСЫ ЭВОЛЮЦИИ

Природа убрала, а мы восстанавливаем

- Первой функцией мозга, которая возникла у живых организмов в ходе эволюции, стало управление движением, - рассказывает Филипп Хайтович. – Потом появились другие органы чувств: осязание, обоняние. Затем – зрение и слух. У многих простейших организмов этих органов чувств нет – они ориентировались в окружающей среде с помощью осязания.